– Случайным?
– Вовсе не случайным, Финч!
Мистер Франки снова принялся бродить по гостиной. Он сложил руки за спиной и сгорбился, будто высматривая что-то у себя под ногами.
– Я узнал, что чета Грейвз, – сказал старик, – поселилась здесь относительно недавно – около семи лет назад. Уже после половины исчезновений.
– То есть они не причастны к исчезновениям?
Мистер Франки бросил на мальчика взгляд, полный сомнений.
– Сыщик селится в таком доме… – раздраженно из-за недогадливости Финча проворчал он. – Подумай как следует, мальчишка! Разумеется, это неспроста!
– Так зачем я вам понадобился, сэр?
– Ты пойдешь к Лилли Грейвз и все разузнаешь.
– Я?! – поразился Финч.
– Я не могу надолго покидать квартиру.
– Но почему?
Мистер Франки сдвинул кустистые брови:
– А это уже мое личное дело! Разговори вдову Лилли: думаю, именно исчезновение ее мужа – недостающий фрагмент, который все прояснит.
– Но как я ее разговорю? – спросил Финч. – Она мне ничего не скажет!
– Скажет, я уверен.
– Откуда вы знаете?
– Вот откуда. – Мистер Франки вытащил из-под манжеты шлафрока еще одну вырезку и протянул ее мальчику.
На ней не было снимков, лишь коротенькая заметка:
Супруга полицейского сыщика из Докери, пропавшего во время последней снежной бури, заявляет, что ее муж вовсе не исчез, а был убит, расследуя странные исчезновения.
Весь прошлый месяц безутешная дама осаждала полицейский участок, обвиняла коллег своего мужа в безразличии, преследовала господина главного судью района Докери, требуя от него действий, и даже грозилась привлечь к делу адвокатов. При этом она так и не смогла предоставить какие-либо убедительные доказательства не только своих слов, но и того, что ее пропавший супруг занимался упомянутым расследованием.
С прискорбием сообщаем, что докторам пришлось прописать ей меланхолическую микстуру, чтобы унять ее острые истерические приступы».
– Вы думаете, это о вдове Лилли? – спросил Финч, дочитав.
– Нет, о моей бабушке Беллатрис! – возмущенно воскликнул мистер Франки. – Конечно, речь о вдове Лилли. Все сходится. Она что-то знает. Думаю, тебе не составит труда выяснить подробности, ведь эта женщина и сама отчаянно хотела быть услышанной.
– До меланхолической микстуры, – веско заметил Финч.
– Будем надеяться на лучшее. – Старик ободряюще похлопал мальчика по плечу и мягко, но уверенно потолкал его к выходу. – Тебе не стоит ее бояться – она совершенно безобидна, как мышь с перебитыми лапками. Так что запасись терпением и вниманием, отправляйся вниз и попытайся узнать как можно больше.
– Но…
– И поскорее! – сказал мистер Франки, захлопнул дверь и уже из-за нее добавил: – Это очень важно!
Напоследок показав двери язык, Финч направился на второй этаж…
…Дверь квартиры № 2 была синей и потертой. Финч неуверенно потоптался перед ней, взял себя в руки и позвонил. Колокольчики скорее заскрипели, чем зазвенели.
Вдова Лилли открыла дверь. Не сказав ни слова, она развернулась и пошаркала вглубь квартиры.
Да уж, такого Финч точно не ожидал, но все же особого приглашения дожидаться не стал и, войдя в темную прихожую, прикрыл за собой дверь. А затем медленно и осторожно двинулся по коридору.
Вдову он нашел в гостиной. Покачиваясь в кресле-качалке, она вязала шаль; рядом с хозяйкой на полу стояла большая корзина с клубками черных ниток.
– Мэм, можно присесть? – спросил мальчик.
Вдова Лилли управлялась со спицами резко и дергано, но при этом на лице ее застыло отсутствующее выражение. Услышав вопрос Финча, она кивнула и указала на пустое место на диване рядом со старым выключенным автоматоном. Тот сидел, опустив голову и сложив латунные руки на коленях. При этом механоид был заботливо укрыт зеленым пледом.
– Наверное, он совсем замерз, – неловко пошутил Финч.
– Макли, – сказала вдова Лилли, не поднимая глаз от спиц. – Как я рада, что ты снова говоришь. Я так давно не слышала твой голос.
– Мэм, я… – Финч хотел было представиться и объяснить, зачем пришел, но вдова Лилли дернула головой и проворчала:
– Ты так давно не говорил со мной. Твой ключ где-то потерялся. Он потерялся вместе с Лайонелом, но ты снова говоришь со мной. Как в старые времена. Ты расскажешь мне что-нибудь, Макли? Ты ведь рассказывал такие чудесные истории. Я так скучала по ним. Расскажи мне что-нибудь, прошу тебя…
Безумная женщина принимала Финча за автоматона, и он почувствовал себя так неприятно, словно вдруг стал свидетелем любовного признания. В голосе вдовы было столько неизбывной тоски, будто она встретила давно забытого и потерянного друга, который успел состариться и смертельно заболеть за время их разлуки.
– Я так давно не слышала тебя, – продолжала вдова Лилли. – Я так скучаю по нашим беседам, скучаю по былым временам… скучаю по нашему дому.
– Но… но вы дома, мэм! – ничего не понимая, сказал Финч.
– Это не мой дом. – Судорожная злая улыбка тронула губы женщины. – Мой дом остался в Докери. Наш дом… А этот проклятый дом я просто ненавижу. – Ненависть женщины была, как и ее голос, вялой и меланхоличной. – У нас была такая хорошая жизнь в Докери, ты помнишь? Но Лайонел и его служба… его проклятая служба до этого довела!
– Служба, мэм? – спросил Финч и осторожно, словно ступая на тонкий лед замерзшего озера, решил подыграть: – Я все забыл. Расскажите мне о его службе.
Движения женщины стали еще более резкими и остервенелыми. Спицы в ее руках замельтешили, как ножи, – вдова словно пыталась вспороть кому-то живот.
– Как ты мог забыть, Макли? Ты ведь часто помогал ему в расследованиях.
– Это было так давно… – проговорил Финч, опасаясь, как бы вдова не вскинула взгляд и не поняла, что никакой он не автоматон.
– Давно, да… Но я никогда не забуду, каким он был… Полицейским с полицейской кровью. Не забуду, каким он становился, когда вел свои расследования и искал преступников. Расследования – он жил ими, дышал ими. Ты же помнишь, как внимателен он был к деталям – никто не мог от него скрыться… Лучший в своем деле – у меня в коробке из-под обуви до сих пор хранятся его награды, полученные из рук главного инспектора города. И все было хорошо, пока он не взялся за это проклятое дело. Во всем виноват тот гадкий газетчик Фью Фартинг… Ты, наверное, был выключен и поэтому не помнишь. Этот пронырливый чернильный хлыщ хотел накропать громкую статейку о пропажах и заманил его сюда: «Лайонел, – увещевал он, – если ты поселишься в этом доме и прикинешься обычным жильцом, то непременно все выяснишь… ты найдешь пропавших, а может, заодно и узнаешь обо всех исчезновениях в городе…» И Лайонел загорелся этим… О, как же он загорелся! А я не смогла его отговорить. «Как ты не понимаешь, Лилли! – говорил он. – Там пропадают люди. На этот раз чей-то сын пропал. Неужели я должен оставить все как есть?! Ты только представь, а если бы это наш сын исчез!»
– У вас есть сын, мэм? – спросил Финч. До сего момента он был уверен, что у вдовы Лилли нет детей.
– Нет-нет. Но мы очень хотели ребенка. «После этого дела, – говорил Лайонел. – Нужно немного подождать, дорогая… Я уже вышел на след похитителя».
Финч затаил дыхание.
– Он вышел на след?
Вдова Лилли устремила ненавидящий взгляд в потолок.
– Ты ведь помнишь, милый Макли, что бедный Лайонел не мог ни о чем другом думать, пока не доведет то или иное расследование до конца? Он почти не ел, даже не спал. Расследования поглощали его с головой. И это… поглотило.
– Да, мэм, – согласился Финч. – Но как он пропал?
– Я хорошо помню то утро перед бурей семь лет назад, – опустошенно сказала вдова. – Где-то за два часа до того, как поднялась ужасная метель, Лайонел вернулся встревоженный. Он сказал, что узнал, кто стоит за исчезновениями, и ему нужно только получить доказательства.
– Он получил их?
– В последний раз я видела его через это самое окно. – Она ткнула пальцем в круглое окно гостиной, неплотно завешенное выцветшими шторами. – Он шел за человеком, который вышел из ржавого дирижабля.
– За мистером Хэммом?! – потрясенно прошептал Финч.
– Нет. За другим. Высоким, одетым в черное. Я смогла разобрать только, что лицо у него было бледным, и еще помню длинные черные волосы, похожие на пролитые чернила…
– Мэм, вы бы узнали его, если бы увидели снова? – спросил Финч. Ему очень не нравились догадки, которые начали забираться к нему в голову.
– Я никогда не забуду его, Макли, – ожесточенно проговорила вдова Лилли, и спицы звякнули одна о другую. – Этот человек отнял у меня мужа.
Финч понял, что нужно делать.
– Мэм! Я быстро! Я скоро вернусь!
Вскочив с дивана, он понесся к двери…
…Финч действительно вскоре вернулся. За время его отсутствия в квартире вдовы Лилли ничего не изменилось. Она даже сидела в той же позе и все говорила с автоматоном, словно не заметив, что «автоматон» ее больше не слушает:
– …А я так и не попрощалась. Он сказал: «Жди, я скоро…» И я все жду…
– Мэм, – сказал Финч и протянул ей фотокарточку. – Я принес вам кое-что.
Вдова Лилли взяла картонку, впилась в нее взглядом. На фотокарточке были изображены двое: штурман, который жил в дирижабле на заднем дворе, и домовладелец, так и не вернувшийся из своего путешествия.
– Мэм, – негромко проговорил мальчик. – Вы узнаете его?
Вдова Лилли подняла на него взгляд, полный слез. Фотокарточка в ее руках дрожала.
– Это он, – сказала она. – Он убил моего мужа.
Финч нахмурился. Его мрачные опасения подтвердились.
– Вы видели, как этот человек… – испуганно спросил он, – как он убил вашего мужа?
– Нет, но я знаю… знаю! – Слезы потекли из ее глаз, оставляя в пудре неровные рытвины. – Он… он убил Лайонела.
– Вы не знаете, кто это? – спросил мальчик. – Кто это такой?