Решительно беру себя в руки, убирая прядь волос за ухо, и пару раз киваю.
— Мне жаль.
— Не стоит, это обоюдное решение. Мы расстались друзьями, но пока не афишируем. Ксения попросила об этом одолжении, она пытается заключить контракт с Японией, а тебе ли не знать, как сильно они ценят «семейные» узы?
Резонно.
— И давно?
Макс хитро улыбается и смотрит на меня, приподняв брови.
— А что?
— Спрашиваю ради вежливости.
Вру. Он знает, что вру. Я просто хочу понять, не… из-за меня ли? Не из-за Августа? Вдруг это все часть того, что он на самом деле замышляет?
— Полтора года назад мы разъехались, недолго пытались сохранить брак, — извещает меня сухо, но глаза горят азартом, — Год назад окончательно убедились в том, что это не вариант. Удовлетворена?
— Как давно ты знаешь об Августе, Макс? — тихо спрашиваю, а он широко улыбается.
Но ответа я не получаю. Август подбегает к нам и тянет вперед, ведь мы же подошли к вольеру со слонами, а он их не видел никогда в жизни! «Никогдашеньки!». Хочет разделить с нами этот момент. Поэтично, конечно, но когда мы проходим мимо стеклянных дверей, я вдруг понимаю, что, держа ребенка за руки с двух сторон, мы выглядим, как самая настоящая семья — и это больно. Потому что это не так… а потом я улавливаю взгляд Макс, и от него мурашки по телу бегут. Кажется, он подумал о том же, и вдруг приблизился сзади, чтобы прошептать мне на ухо.
— Тогда я не хотел уходить, если честно, но знал, что если останусь — никогда и не смогу.
Кажется, что он хочет добавить что-то еще, но запрещает себе, а я так и продолжаю на него смотреть. Август меня снова спасает…
— Мамочка, ну что ты стоишь?! Пойдем скорее, там же слоны!
— Да… иду…
Мы попадаем в большое помещение, огороженной со всех сторон прозрачным стеклом, к которому Август буквально носом прилипает, а мы останавливаемся рядом.
— Ва-а-ау…
И правда. Вау. Два огромных животных находятся прямо по середине. Длинные хоботы, серая, толстая кожа и маленькие хвостики, которые сильно веселят Августа.
— Смотрите какие хвостики. И пушистики на конце!
Я усмехаюсь, слегка поправляю ему кепку, но он даже этого не замечает. Стучит козырьком по стеклу дальше, и тогда Макс ее просто снимает. Ноль реакции. И правда? Что тут интересного: бороться за любимый головной убор или наблюдать за чудесными созданиями? Правильно. Второй вариант.
— Ой, смотрите какие хоботы! Они кушают! А это мальчики или девочки?
— Думаю, что пятьдесят на пятьдесят, — усмехается Макс, на что Август хмурится.
— Как ты понял?
— Посмотри во-он туда, и сам поймешь.
Я тоже обращаю внимание туда, куда он указывает, и тихо смеюсь — маленький слоненок как раз заходит через дырку в стене к своим родителям. Понятно. Глазастый черт…
— Это их ребенок?
— Полагаю, что так.
— Значит они друг друга любят? Мама говорит, что дети бывают только у тех, кто друг друга любит, — моментально краснею, пытаюсь одернуть сына, но он не дает мне и слова вставить, уверенно кивая, — Значит любви так много, что от нее взорваться можно. Тогда появляются дети, чтобы этого никогдашеньки не случилось.
На меня, клянусь, смотрят все, включая, подошедших в середине тирады, Женю и Мишу, и я дико краснею, пищу.
— О господи…
— Потрясающее объяснение, что ты смутилась? Мне бы и в голову не пришло.
Я благодарю Женю взглядом, который безумно боюсь направить на Макса, поэтому отворачиваюсь к вольеру. Глупо и по-детски? Плевать. Я просто не способна посмотреть ему в глаза сейчас.
А Август вдруг потухает… Я сразу понимаю почему — снова больная мозоль. Полная, крепкая семья, пусть и из мира животных. Мама-слониха обнимает хоботом детёныша, отец-слон оберегает их троих, ведет в сторону выхода на улицу, Август смотрит им в спину, как завороженный, и хмурится.
— Эй, малыш, хочешь я тебя сфоткаю? — тихо предлагаю, указывая подбородком на еще одну слониху.
Одинокую. Мда, перспектива ему нравится не сильно, но он не хочет обидеть животное, поэтому мнется. Так забавно — не хочет обидеть животное… и я улыбаюсь, ловя его глаза своими.
— Если ты хочешь сфоткаться с семьей слонов, тебя никто не осудит, и она не обидится.
— А вдруг все будут хотеть фоткаться с семьей? — тихо отвечает, косится на слониху и хмурит брови сильнее, — Она точно заметит. Ей будет обидно.
— Может тогда сделаем несколько фоток?
— Они ушли…
— Они ушли на улицу, Август, — говорит Макс, слегка улыбаясь, а потом вдруг подает ему руку и кивает, — Если можно, я буду с тобой. Согласишься?
— Правда можно?
— А ты сомневаешься?
— С Астрой ты не захотел фоткаться.
Невольно прыскаю, Макс же закатывает глаза, выдыхает, а потом, прикрыв их, признается.
— Я с ней сфоткался на вокзале.
Так и было, теперь ее профиль буквально взрывается комментариями, а моя неугомонная племянница победно ухмыляется — я утерла им нос. О да. Утерла.
— Давайте мы вас втроем сфоткаем? — предлагает Женя, передавая мужу их сына Вадима, — И на улице.
Так появилась наша первая семейная фотка с одной, одинокой слонихой. На улицу мы уже не пошли: Август сильно устал, начал буквально носом клевать на руках у Макса, а девочки Миши и Жени капризничать из-за того, что хотели есть. Но мне все понравилось — это был по-настоящему хороший день. И так как я позволила Максу нас довести, снова оказалась в его BMW, где Август отрубился сразу же, как его пристегнули маленькими ремнями.
— Оперативно оборудовал машину.
— Снова хочешь что-то спросить? — улыбается, когда мы встаем в очередной пробке, и это уже даже забавно.
Я усмехаюсь в ответ и мотаю головой, а потом решаю обсудить что-то менее личное.
— Насчет работы. Завтра я составлю план, ты должен его утвердить, а еще мне нужны деньги на представительские расходы. Квартира там, переезд моих сюда, питание… эм… гардероб.
— Гардероб?
— Да, это важно. Поймешь потом, о чем я говорю. И…
— Знаешь, Амелия, я думаю, что это подождет, сейчас я хочу поговорить о другом.
Сердце пропускает удар.
— О чем?
— Об Августе, конечно.
Чувствую легкое разочарование, за что тут же бью себя по рукам и киваю.
— Та-ак…? Конкретней можно?
— Я хочу обозначит время наших встреч. И… насчет квартиры. Ты нашла что-то подходящее?
— Пока нет, — вздыхаю, устала потирая лоб, — Это достаточно проблематично.
— Если вопрос в цене…
— Нет, ты же платишь, пф!
— Очень мило… — шепотом парирует, а я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза.
— Мне нужно две квартиры рядом. Одна, как минимум, должна быть с большой площадью, вторая не очень.
— Там будете жить вы?
— Нет, там будет жить Эрик и Лив. Они слишком громко занимаются сексом, я не хочу, чтобы мой сын все это слышал.
Макс прыскает, на что получает мой цык с улыбкой.
— Поверь, это не смешно.
— Поверь, очень. У меня есть предложение.
— Какое?
— Помнишь ту квартиру на Мосфильмовской.
Резко перевожу на него взгляд. Ты, твою мать, серьезно?! Макс ловит этот взгляд, но отбивает его спокойно, слегка мотая головой.
— Давай только без истерик.
— Я надеюсь, что ты пошутил.
— У меня там целый этаж куплен. Отличная шумоизоляция, большая площадь, безопасность на высшем уровне…
— Ты предлагаешь мне вернуться в эту…
— Она тебе нравилась, ты сама мне призналась когда-то.
— Но…
— Амелия, того, что было, больше не повторится. Ты будешь со своими друзьями и братом, это просто предложение и хороший вариант.
— И что? Ты будешь приходить, когда захочешь?!
— Я буду приходить после звонка, когда ты мне разрешишь.
— Серьезно?
— Я же сказал — да! — чуть повышает голос, но сразу смотрит в зеркало заднего вида на сына, и спускает пар глубоким выдохом, — Если ты не хочешь, окей, я просто хотел помочь.
— Хорошо.
— Хорошо, что?
— Я согласна. Но ты не приходишь, пока я не разрешу.
— Согласен. И… как это будет? Мы напишем расписание? Или я просто могу звонить и спрашивать?
— Ты слишком какой-то… легко соглашаешься на все.
— Август только-только начинает со мной общаться, и я не хочу все это разрушить. Не хочу давать тебе поводов снова сбежать.
Говорит искренне. Не врет. Я кожей чувствую, что он не врет. Макс действительно хочет наладить отношения с Августом, и этого мне достаточно, пока точно. Я слегка киваю, было отвожу взгляд к окну, но он вдруг тихо продолжает.
— Амелия, я хотел тебя кое о чем еще попросить.
— М?
— Мы можем… вписать меня в его свидетельство о рождении?
Ошарашена. Мягко говоря. Смотрю на него, луплю глазами, а Макс покорно ждет. Не давит, не настаивает, молчит. Ждет. Но я слишком долго не отвечаю, видимо, срывая весь его самоконтроль, так что он вздыхает, а потом поясняет.
— Понимаю, что это, наверно, много, и я помню — никакой публичности, но… Это важно для меня, Амелия. Он — мой сын, и я хочу, чтобы так было и на бумаге тоже, а не какая-то убогая черточка.
От вида этой черточки, которая всплывает перед моими глазами, я веду плечами. Слишком неприятные воспоминания всех-всех косых взглядов из-за нее выпало на мою долю, и, признаюсь, мысль прельщала. Но я сказала лишь…
— Я подумаю.
Потому что слишком уж все хорошо, и слишком уж Макс послушный и покладистый. Слишком!
Глава 8. Стратегия
Страте́гия (ж. греч.) наука войны; ученье о лучшем расположении и употреблении всех военных сил и средств.
«Толковый словарь Даля»
Амелия; 23
Естественно Богдан не приехал через два дня, но я и не сомневалась. Он у меня вообще с большой натяжкой подходит под определение «ответственный», и все мы это знаем. Эмма вот ответственная, правда она и не знала ничего до вчерашнего вечера, поэтому я с уверенностью могу сказать, что завтра, край послезавтра они будут здесь, но я не переживаю. Нет никаких причин, если не считать миллиардера в моей гостиной, который явно что-то задумал, лишь пока не делает ход.