И вот теперь я подхожу к цели моего визита. Мой дядя оставил совершенно невероятное завещание. Согласно ему, усадьба «Дикая яблоня» и все, что в ней находится, должны перейти в мое распоряжение ровно на один год, «в течение которого моя племянница-умница должна доказать свой ум» – это его подлинные слова. Если же в конце этого срока «мой ум окажется мудрее, чем ее», то и дом и все денежные средства будут переданы различным благотворительным организациям.
– Для вас это должно быть не очень приятно, особенно имея в виду, что вы его единственная прямая наследница.
– Я смотрю на это несколько по-другому. Мой дядя Эндрю честно меня об этом предупредил, и я сама сделала свой выбор. Поскольку я не согласилась выполнить его желания, то он имел полное право оставить свои деньги тому, кому посчитал нужным.
– Завещание было составлено юристом?
– Нет, оно было написано в стандартной форме и подписано помощниками дяди – супругами, которые ухаживали за ним на ферме.
– А это завещание нельзя опротестовать?
– Подобное мне даже в голову не придет.
– В таком случае вы смотрите на все это как на спортивный вызов со стороны вашего дядюшки?
– Вы абсолютно правы, именно так я на это и смотрю.
– Ну что же, к этому можно отнестись и так, – задумчиво произнес мой друг. – Где-то в глубине этого старого, просторного поместья ваш дядя спрятал или крупную сумму денег, или, возможно, второе завещание – и дал вам год на то, чтобы благодаря своему уму найти его.
– Именно так, месье Пуаро. И хочу сделать вам комплимент – полагаю, что ваш ум будет гораздо проницательнее моего.
– Ну, ну, это очень мило с вашей стороны… Мое серое вещество к вашим услугам. Сами вы еще ничего не искали?
– Только поверхностно. Дело в том, что я слишком высокого мнения об умственных способностях моего дяди, чтобы думать, что это легкая задача.
– У вас есть с собой само завещание или его копия?
Мисс Марш через стол протянула документ, и Пуаро внимательно прочитал его, изредка кивая.
– Совершено три года назад. Стоит дата, двадцать пятое марта, и проставлено время – одиннадцать часов утра… это говорит о многом и значительно сокращает область поисков. Совершенно очевидно, что нам надо искать еще одно завещание. Если оно написано хотя бы на полчаса позже, то это автоматически теряет свою силу. Eh bien, мадемуазель. Вы представили мне здесь очаровательную, но сложную проблему. Мне доставит огромное удовольствие решить ее для вас. Принимая во внимание, что ваш дядюшка был человеком не более чем по-своему одаренным, то его серое вещество не может сравниться по своему качеству с серым веществом Эркюля Пуаро!
Воистину, тщеславие моего друга становится иногда просто вульгарным…
– К счастью, в настоящий момент у меня нет никаких неотложных дел, поэтому мы с Гастингсом отправимся в поместье «Дикая яблоня» уже сегодня вечером. Я полагаю, что мужчина и его жена, которые ухаживали там за вашим дядей, все еще на месте?
– Да. Их фамилия Бейкеры.
II
На следующее утро мы приступили к нашей охоте. Прибыли мы накануне поздно вечером. Нас уже ожидали мистер и миссис Бейкер, предупрежденные мисс Марш по телеграфу. Они оказались приятной парой: муж – неуклюжий и розовощекий, как нарумяненная высохшая красотка, а жена – женщина невероятных размеров и поистине девонширского спокойствия.
Устав после путешествия и поездки в девять миль со станции до поместья, мы отправились спать, отдав тем не менее должное ужину, состоявшему из жареного цыпленка, яблочного пирога и девонширских сливок. Теперь же мы только что уничтожили великолепный завтрак и сидели в небольшой комнате, отделанной деревянными панелями, которая служила покойному мистеру Маршу и кабинетом и гостиной. Стол со сдвижной крышкой, полный бумаг, которые были аккуратно промаркированы, стоял возле стены, а по большому кожаному креслу было видно, что оно было постоянным и любимым местом отдыха хозяина. У противоположной стены располагалась большая кушетка, обитая старым ситцем. Канапе, стоявшие у окон, тоже были обиты таким же ситцем со старомодным рисунком.
– Eh bien, mon ami, – сказал Пуаро, зажигая одну из своих крохотных папиросок. – Мы должны подготовить четкий план нашей кампании. Я уже успел осмотреть дом, но мне кажется, что если и есть какие-то улики, то они могут быть только в этой комнате. Нам придется тщательно просмотреть все документы в этом столе. Не думаю, что завещание лежит среди них, но не исключаю, что какой-нибудь невинный на первый взгляд листок может быть уликой, которая укажет нам на место, где оно спрятано. Однако сначала нам надо получить немного информации. Умоляю вас, позвоните в звонок.
Я повиновался. Пока мы ждали, чтобы на звонок кто-нибудь пришел, Пуаро ходил по комнате, с одобрением оглядываясь вокруг себя.
– Методичным человеком был этот мистер Марш. Посмотрите, как аккуратно надписаны все сложенные документы; на ключе к каждому ящику висит брелок из слоновой кости с надписью, что это за ключ – такой ключ вставлен даже в замок от стеклянного шкафчика с фарфором, который висит на стене; а посмотрите, с какой аккуратностью расставлен сам фарфор. Все это радует сердце, и ничто здесь не раздражает мой глаз…
Он резко замолчал, когда его взгляд упал на ключ к самому столу, к которому был прикреплен грязный конверт. Пуаро нахмурился и вынул ключ из замка. На конверте было нацарапано «Ключ от стола со сдвижной крышкой». Эта надпись совсем не соответствовала надписям на других ключах, выполненным с каллиграфической четкостью.
– Совершенно чужеродная надпись, – сказал Пуаро, хмурясь. – Готов поклясться, что эта надпись совсем не связана с личностью мистера Марша. Но кто еще был в доме? Только мисс Марш, а она, если я не ошибаюсь, тоже методичная молодая женщина, которая любит порядок.
На звонок наконец появился Бейкер.
– Вы не могли бы привести сюда мадам, вашу супругу и ответить на несколько вопросов?
Бейкер вышел и через несколько минут вернулся в сопровождении миссис Бейкер, которая вытирала фартуком руки и улыбалась во всю ширь своего круглого лица.
Несколькими простыми словами Пуаро объяснил цель нашего приезда. Бейкеры немедленно прониклись к ней симпатией.
– Мы не хотим, чтоб мисс Виолетта лишилась того, что принадлежит ей, – объявила женщина. – Не дело, ежели все достанецца больницам.
Пуаро продолжил задавать вопросы. Да, мистер и миссис Бейкер очень хорошо помнят, как подписывались под завещанием. Перед этим Бейкера послали в близлежащий городок, чтобы он купил два стандартных бланка для завещания.
– Два? – резко переспросил мой друг.
– Ну да, вроде бы как для покою, то есть ежели один бланк испортится – а ведь так же и случилось. Ну, а мы один подписали…
– Во сколько это было?
Бейкер стал чесать в затылке, однако его жена оказалась быстрее:
– Так ведь я только что поставила молоко для какао – как всегда, в одиннадцать. Ты што, не помнишь? Оно ищщо выкипело по всей плите, кода мы вернулись в кухню.
– Ну, а потом?
– Наверное, еще через час нам пришлось опять вернуться. «Я ошибся, – сказал хозяин, – пришлось все разорвать. Подпишите еще раз». Ну, мы и подписали. А потом хозяин каждому из нас дал денег. «Я вам ничего в завещании не оставил, – сказал он, – но каждый год, пока я живу, вы будете получать столько же, так что вам кое-что останется, когда я умру». И он об энтом никогда не забывал.
Пуаро задумался:
– А после того, как вы подписались во второй раз, что сделал ваш хозяин? Вы знаете?
– Пошел в деревню, чтобы заплатить лавочникам.
Похоже, мы зашли в тупик. Тогда Пуаро попробовал другую тактику. Он показал им ключ от стола:
– Это почерк вашего хозяина?
Я был почти уверен в этом, и меня удивило, что Бейкеру понадобилось несколько секунд, чтобы ответить:
– Да, сэр. Правильно.
«Он лжет, – подумал я, – но почему?»
– Ваш хозяин не сдавал дом? В нем не было никого чужих за последние три года?
– Нет, сэр.
– И сюда никто не приезжал?
– Только мисс Виолетта.
– И никакие чужие не находились в этой комнате?
– Нет, сэр.
– Ты забыл про рабочих, Джим, – напомнила Бейкеру жена.
– Про рабочих? – Пуаро резко повернулся к ней. – Каких рабочих?
Женщина объяснила, что два с половиной года назад рабочие проводили в доме ремонтные работы. Она плохо помнила, в чем они заключались, эти работы. По ее мнению, это все была блажь ее хозяина, и эти работы были никому не нужны. Какое-то время рабочие трудились в кабинете, но она не смогла рассказать, что они там делали, так как хозяин не позволял ей с мужем заходить в кабинет, пока работа не закончилась. К сожалению, они ничего не запомнили о фирме, производившей эти работы, кроме того, что она была из Плимута.
– Ну, что же, Гастингс, мы продвигаемся вперед, – сказал Пуаро, потирая руки, когда Бейкеры вышли из комнаты. – Ясно, что Марш написал второе завещание, а рабочие из Плимута нужны были для того, чтобы сделать тайник. Давайте-ка вместо того, чтобы обыскивать комнаты и выстукивать полы, съездим в Плимут.
С некоторыми затруднениями нам все-таки удалось получить необходимую информацию. После парочки неудач мы наконец нашли фирму, которая делала ремонт в доме мистера Марша.
Рабочие трудились в этой фирме по многу лет, поэтому мы легко нашли двоих, которые работали и у мистера Марша. Они прекрасно помнили эту работу. Среди других мелких переделок они вытащили один из кирпичей из старого камина, сделали внутри выемку, а потом подрезали кирпич таким образом, что его невозможно было отличить от остальных. Если нажать на второй кирпич с конца, то вся эта конструкция поднималась. Работа была довольно сложная, а старый джентльмен придавал ей очень большое значение. Все это нам рассказал рабочий по имени Коэн. Он был высоким, костлявым человеком с седыми усами и производил впечатление смекалистого парня.