Пуаро представился и назвал причину нашего визита, добавив, что для страховых компаний полное расследование подобных случаев смерти – дело обычное.
– Конечно, конечно, – туманно заметил доктор Бернард. – Полагаю, что, поскольку этот человек был богат, его жизнь застраховали на приличную сумму.
– А вы считаете его богатым человеком, доктор?
Доктор казался искренне удивленным:
– А разве нет? У него имелось две машины… а кроме того, понимаете, поместье Марсдон достаточно велико, и содержать его совсем не просто, хотя, как мне кажется, купил он его по дешевке.
– Насколько я понимаю, за последнее время он потерял значительные суммы, – заметил мой друг, внимательно следя за врачом.
Последний, однако, просто печально покачал головой:
– Неужели? Вы только подумайте… Тогда его жене здорово повезло, что у него есть эта страховка. Она совершенно очаровательная молодая женщина, очень красивая… Эта катастрофа совсем выбила ее из колеи. Просто комок обнаженных нервов, бедняжка. Я постарался сделать для нее все, что было в моих силах, но, как вы понимаете, шок был очень значительный.
– В последнее время мистер Малтраверс часто обращался к вам за помощью?
– Дорогой мой, я никогда его не лечил.
– Простите?
– Насколько я понимаю, мистер Малтраверс был адептом «Христианской науки»[41] или чего-то в этом роде.
– Но вы осматривали тело?
– Конечно. Меня позвал один из помощников садовника.
– И причина смерти была вам ясна?
– Абсолютно. На губах было немного крови, однако основное кровотечение было внутренним.
– Тело лежало на том же месте, где его и нашли?
– Да. Его не трогали. Он лежал на краю небольшой плантации. Скорее всего он охотился за грачами, так как рядом с ним лежало небольшое ружье для охоты на них. Кровоизлияние, должно быть, произошло совершенно неожиданно. Желудочная язва, вне всякого сомнения.
– И никаких подозрений, что его застрелили?
– Мой дорогой сэр!..
– Прошу прощения, – смущенно произнес Пуаро. – Если память мне не изменяет, то совсем недавно, при расследовании одного убийства, врач первоначально назвал сердечную недостаточность как причину смерти, а потом изменил свое мнение, когда местный констебль указал ему на рану, зиявшую в голове убитого.
– На теле мистера Малтраверса вы не найдете никаких пулевых ранений, – сухо сказал доктор Бернард. – А теперь, джентльмены, если у вас больше ничего ко мне нет…
Мы сразу же поняли намек:
– Всего хорошего и большое вам спасибо, доктор, за то, что согласились ответить на наши вопросы. Кстати, это ведь вы решили не делать вскрытия?
– Именно так. – Казалось, доктор был на грани апоплексического удара. – Причина смерти была совершенно ясна, а люди моей профессии стараются без нужды не волновать родственников умерших.
С этими словами врач повернулся и захлопнул перед нами дверь.
– Ну, и что же вы думаете об этом докторе Бернарде, Гастингс? – спросил Пуаро, когда мы продолжили наш путь в поместье.
– Старая задница.
– Вот именно. Ваши суждения о людях, как всегда, исчерпывающи, друг мой.
Я подозрительно взглянул на него, но казалось, мой друг говорил абсолютно серьезно. Однако в глазах его что-то блеснуло, и он добавил:
– То есть я имею в виду, когда дело не касается красивых женщин.
Я ответил холодным взглядом.
Когда мы прибыли в поместье, дверь нам открыла горничная средних лет. Пуаро вручил ей свою визитную карточку и письмо от страховой компании, адресованное миссис Малтраверс. Горничная провела нас в небольшую гостиную и отправилась предупредить свою хозяйку. Прошло минут десять перед тем, как дверь открылась и на пороге появилась стройная фигура в траурной одежде.
– Месье Пуаро? – произнесла она.
– Мадам! – Маленький бельгиец галантно вскочил и бросился к ней. – Мне не хватает слов, чтобы выразить вам, как мне тяжело отвлекать вас в эти минуты. Но что поделать? Les affaires[42] – они не знают, что такое снисхождение.
Миссис Малтраверс позволила проводить себя к креслу. Глаза ее покраснели от рыданий, но даже это не могло скрыть ее выдающейся красоты. Ей было лет двадцать семь – двадцать восемь, она являлась обладательницей светлых волос, больших голубых глаз и очаровательного рта со слегка припухшими губами.
– Это как-то связано со страховкой моего мужа, да? Но разве необходимо говорить об этом именно сейчас – так скоро?
– Держитесь, мадам. Держитесь! Понимаете, ваш муж застраховал свою жизнь на довольно крупную сумму, а в таких случаях страховые компании желают знать мельчайшие подробности. Можете быть уверены: я постараюсь, чтобы все прошло как можно менее болезненно для вас. Не могли бы вы коротко рассказать о тех печальных событиях, которые произошли в среду?
– Я переодевалась к чаю, когда вошла моя горничная и сказала, что один из садовников прибежал в дом. Он нашел…
Голос ее прервался. Пуаро успокаивающе пожал ей руку:
– Я все понял. Достаточно! А до этого в тот день вы видели своего мужа?
– Последний раз мы виделись за ланчем. Потом я ходила в деревню, чтобы купить почтовых марок. Мне кажется, что в это время муж находился на территории поместья.
– Охотился на грачей, да?
– Да. Он обычно брал с собой небольшое ружье для охоты на грачей. Кажется, я слышала один или два выстрела…
– А где это ружье сейчас?
– Полагаю, в холле.
Она вывела нас из комнаты, а затем передала небольшое ружье моему другу, который внимательно осмотрел его.
– Действительно, два выстрела, – заметил он, возвращая оружие. – А теперь, мадам, я хотел бы увидеть… – Он деликатно замолчал.
– Слуги проводят вас, – пробормотала женщина, отворачиваясь.
Приглашенная горничная проводила Пуаро наверх. Я остался вместе с очаровательной, но несчастной женщиной. Было трудно решить, что лучше – говорить или хранить молчание. Я произнес одну или две банальности, на которые она вяло отреагировала, а уже через несколько минут Пуаро присоединился к нам.
– Благодарю вас за ваше сотрудничество, мадам. Думаю, что больше беспокоить вас не имеет смысла. Кстати, вы знаете что-нибудь о финансовом положении вашего мужа?
Женщина отрицательно покачала головой:
– Абсолютно ничего. Я полный профан в делах. Однако что касается того, что он застраховал свою жизнь, – все это произошло потому, что он уверил самого себя в том, что ему недолго осталось. У него было явственное предчувствие собственной смерти. Полагаю, что у него уже был один случай внутреннего кровотечения, и он знал, что следующий может оказаться фатальным. Я пыталась разрушить эти его пустые страхи, но, к сожалению, безуспешно. К несчастью, он оказался абсолютно прав.
С глазами, полными слез, она с достоинством попрощалась с нами. Пуаро сделал характерный жест рукой, когда мы спускались с ним по подъездной аллее.
– Eh bien, этого достаточно! Давайте возвращаться в Лондон. Эта мышеловка оказалась пуста, мой друг. И все-таки…
– Все-таки?..
– Одно маленькое несовпадение, больше ничего! Вы его заметили? Нет? Однако жизнь полна подобных несовпадений, а кроме того, он никак не мог убить себя. Нет такого яда, который наполнил бы его рот кровью. Нет, нет. Я должен смириться с фактом, что здесь все ясно и честно… а это кто такой?
Мимо нас вверх по подъездной аллее прошел высокий молодой человек. Он ничем не показал, что заметил нас, но я успел разглядеть, что он был недурен собой, с худощавым, сильно загорелым лицом, которое говорило о жизни в тропиках. Садовник, который собирал листья, на минуту остановился, и Пуаро подбежал к нему:
– Умоляю вас, скажите мне, кто этот джентльмен? Вы его знаете?
– Я не помню его имени, сэр, хотя и слышал его однажды. На прошлой неделе он провел здесь ночь. Это было во вторник.
– Быстрей, mon ami, за ним.
Мы бросились вверх по аллее вслед за уходящей фигурой. На террасе появилась женская фигура в темных одеждах; мужчина, которого мы преследовали, повернул, мы повернули вслед за ним и таким образом оказались свидетелями их встречи.
Миссис Малтраверс чуть не упала на том же месте, где и стояла, и лицо ее сильно побледнело.
– Вы? – выдохнула она. – А я думала, что вы уже в море, на пути в вашу Восточную Африку…
– Я получил кое-какую информацию от своих адвокатов, и это меня задержало, – объяснил молодой человек. – В Шотландии неожиданно умер мой старый дядюшка и оставил мне кое-какие деньги. В создавшейся ситуации я решил, что будет лучше, если я отложу поездку. А потом я прочитал эти печальные новости в газете и примчался сюда, чтобы узнать, не могу ли я быть чем-то полезен. Вам же понадобится кто-то, кто сможет помочь разобраться с делами.
В этот момент они обнаружили наше присутствие. Пуаро вышел вперед и с многочисленными извинениями объяснил, что оставил в холле свою трость. На мой взгляд, сделал он это достаточно неуклюже.
Миссис Малтраверс представила нас друг другу:
– Месье Пуаро, капитан Блэк.
Последовало несколько минут ничего не значащей болтовни, во время которой Пуаро выяснил, что капитан Блэк остановился в гостинице «Якорь». Забытая трость так и не нашлась (что меня совсем не удивило), Пуаро еще несколько раз извинился, и мы ретировались.
В деревне мой друг немедленно направился в «Якорь».
– Здесь мы с вами и обоснуемся до того момента, пока не вернется наш друг капитан Блэк, – объяснил он. – Вы заметили, что я несколько раз подчеркнул, что мы возвращаемся в Лондон первым же поездом? Наверное, вы подумали, что я действительно имел это в виду. Но нет – вы видели лицо миссис Малтраверс, когда она увидела молодого Блэка? Совершенно очевидно, что она была поражена, а он – eh bien, он был само внимание, вам так не показалось? И он был в поместье во вторник вечером, как раз накануне смерти Малтраверса. Мы обязаны выяснить, что здесь делал капитан Блэк, Гастингс.