Беатрис, семнадцать лет, зависит от таблеток и алкоголя. В детстве она была спокойной, сдержанной, в школе — серой мышкой. Она из богатой семьи.
Родители были убеждены, что сделали для дочери все возможное. Она считалась застенчивой, была интровертом, очень осторожно знакомилась с людьми и тихо реагировала на новые обстоятельства. Ее часто сравнивали с младшей сестрой, которая представляла собой полную противоположность: любопытная, бойкая, жизнелюбивая.
Проблемы у Беатрис проявились рано. В детском саду и в начальной школе она была тихоней. Никак не могла вписаться в новую обстановку. Чтобы хоть как-то поддержать себя, Беатрис по настоянию матери стала пить успокоительный чай, но он оказывал лишь временное действие. Однажды Беатрис заметила, что, когда у матери был стресс, она принимала таблетки от головной боли. С наступлением полового созревания эта информация оказалась для Беатрис решающей. Она рассказывает: «Я поняла, что с таблетками все становилось лучше. Я ничего не боялась. Мне было хорошо, когда я их принимала. Все казалось намного легче. Лет в четырнадцать-пятнадцать я по неосторожности выпила пиво после того, как приняла таблетку. Всего один глоток. И катастрофа разом исчезла, я тут же обо всем забыла».
Когда родители Беатрис узнали об этом, их мир рухнул. «Я и раньше догадывалась, — говорит мать, — но не хотела в это верить. Ведь мы сделали для дочери все возможное. Только с ней были связаны все заботы и чаяния. Мы все взяли на себя, ей не нужно было ни о чем заботиться. Она казалась такой хрупкой. Занималась балетом и фортепиано, у нее не было никаких других забот. Мы находили ей лучших учителей. Но она ни с кем особо не ладила. Радовалась, когда ее оставляли в покое».
Беатрис же видит эту ситуацию так: «Меня это потихоньку стало доставать. Все делалось для меня. Любая проблема тут же решалась. Я чувствовала себя как в клетке. Но стоило мне попробовать таблетки, как все стало хорошо! Появилось хоть какое-то ощущение свободы, я могла мечтать, фантазировать — это были настоящие путешествия. В те моменты я была самостоятельным человеком!»
«Но, — спрашивают родители, — что же нам нужно было сделать по-другому?»
Единственного, все объясняющего ответа не существует, хотя на примере Беатрис можно выделить некоторые факторы риска.
• В разговорах о наркотиках часто упускают из виду «тихую» зависимость от медикаментов. На первый план тут выходит очевидность незаконного употребления наркотических веществ и травки, а вот о таблетках этого сказать нельзя.
• Родительская модель поведения, в данном случае материнский пример (ее обращение к таблеткам), имеет решающее значение. Сначала Беатрис принимает таблетки только как стимул, но позже она усиливает их воздействие с помощью алкоголя, от которого получает удовольствие.
• Беатрис не учится разрешать конфликты. Она их прячет под ковер. Привязанность и любовь связываются со школьными достижениями. И поэтому у нее не формируется базового доверия к миру и к собственным родителям. И она приходит к выводу: конфликты не разрешить разговорами — только с помощью лекарств.
• Родители видят сигналы, которые подает тело Беатрис, но даже не задумываются о профессиональной помощи. Они винят во всем себя. От этого их отношения с дочерью становятся еще более напряженными, менее стабильными: «Если ты прекратишь, мы все сделаем!» Но и угроза наказания — навязчивый контроль, введение мер — ничего не меняет в поведении девушки.
• Подросткам хочется достижений, они хотят быть полезными. Беатрис же в течение своей жизни слышала только: «Ты еще мала для этого!» Руководящий принцип, лежащий в основе здорового процесса воспитания, может быть и руководящим принципом профилактики наркомании: поощрять, а не баловать! Давать ребенку возможность пережить успех, достичь чего-то самостоятельно, стать независимым. Это создает ощущение счастья, интенсивное восприятие самого себя. Счастье — наркотик, который человек вырабатывает сам, становясь невосприимчивым к чужеродным препаратам.
• Сигналы, посылаемые подростками, следует интерпретировать хладнокровно, не драматизируя ситуацию. А лучше всего — быть готовым к разговору. Беатрис рассказывает: «Мой отец грозился, что согласится на беседу со мной, только если я пообещаю ему ничего не принимать. В противном случае я могу вообще к нему не подходить!» Слова — добрые или злые — в такой ситуации бессильны. Уж точно, если речь идет о крике ребенка о помощи. Лучше объяснить четко и ясно, какие могут быть последствия, и сделать это аккуратно.
Тиму восемнадцать лет. Мир наркотиков открылся ему через алкоголь. Он довольно стеснительный, отстраненный, ему сложно общаться. Все это усугубилось частыми переездами родителей. Тим небольшого роста, склонен к заиканию, особенно когда нервничает. Только выпив пару кружек пива, он становится спокойнее, чувствует себя сильнее. Ему важно, как он выглядит, он выбирает себе одежду, подчеркивающую телосложение, он ходит в спортзал, потому что ему хочется признания друзей. Он ходит в гимназию, прилагает много усилий — учится он отлично.
Отец: «Тим справляется. Пусть у него все получится, будет лучше, чем у меня. То, что он узнает сейчас, ему не придется изучать позже… О’кей, как я уже сказал, он справляется, и хорошо, но лишняя похвала ему ни к чему. Иначе он расслабится. А он должен чувствовать твердую руку!»
А вот позиция Тима: «Не могу это больше слышать. Я ему нужен, только чтобы мною хвастаться. Если у меня выходит тройка по математике, он замечает, что в прошлом году у меня была четверка. При этом он всегда видит только плохое. Себя же он возвел на пьедестал, считает величайшим, произносит речи. Я Тим, но он забыл мое имя. В его мире меня зовут „Мой сын — это нечто особенное!“»
Тим продолжает: «С алкоголем все можно выдержать. Честно говоря, когда я пьян, я готов его убить. Моим друзьям нравится, как я об этом рассказываю. Достать деньги на алкоголь было легко, потому что я зарабатывал или мог выклянчить у матери».
Вот еще несколько соображений на тему потребности подростков в ограничениях.
• Нарушение самооценки здесь является существенным фактором. Наркомания — это поврежденное чувство собственного достоинства. Добавьте к этому сильную зависимость Тима от постоянного признания. Малейшая критика вызывает у него бессилие, беспомощность.
• Тим находится под постоянным внешним давлением. Он вынужден чего-то добиваться, чтобы соответствовать своему умозрительному будущему. Поскольку его не принимают здесь и сейчас, ему не хватает конкретной жизненной перспективы. Ему все кажется далеким.
• Как и Беатрис, Тим не умеет продуктивно справляться с кризисами. Он не может действовать «через не хочу» в течение долгого времени. Ему кажется, что хороший аттестат не является гарантом хорошей карьеры. Тиму не позволяют справляться с проблемами. А поскольку он лишен переживания успеха, он ищет его в потреблении, заменяя им отсутствующие отношения, «решая» таким образом возникающие трудности.
• Наркотики приводят к избегающему поведению, наводят на мысль о побеге от реальности. Употребление психотропных средств такого рода становится опасным тогда, когда ему приписывают функцию замены и вытеснения.
При профилактике наркозависимости родители должны придерживаться некоторых принципов: воздерживаться от обвинений и избегать преувеличения. Борьба с наркотиками — процесс длиною в жизнь. Для меня профилактика заключается прежде всего в укреплении личности.
Воспитывайте своих детей так, чтобы они могли справиться с разочарованиями и кризисами, — на место злоупотреблениям придут самостоятельные действия, улучшится способность справляться с конфликтами. Ваш ребенок сможет сказать «нет», оказавшись под давлением сверстников.
Пятнадцатилетняя Доротея — девочка с избыточным весом, если взять за основу индекс массы тела. Помимо нее, в семье есть еще два младших ребенка, с нормальным физическим развитием. Ее родители тоже, как говорит мама, «довольно худые. Но Доро действительно толстая». Все началось, по словам матери, когда девочке было десять лет, она «растолстела, ела все, что видела».
Если посмотреть на фотографии, то на них Доротея — худенький, подвижный ребенок, у которого, очевидно, много разных увлечений. Она была настоящая заводила, вокруг нее постоянно вилась ребятня.
Теперь же она стала своей полной противоположностью. Вообще не следит за тем, что ест, — запихивает в себя все без разбора. Доротея уже давно махнула на себя рукой. Она воздерживается от всего, что хотя бы отдаленно напоминает спорт. От занятий физкультурой она отказалась: то чувствует себя не в своей тарелке, то «у нее эти дни», то «она вывихнула лодыжку, потому что подвернула ногу», то «забыла спортивную форму». У Доро полно идей, как увильнуть от физической активности. В семейных вылазках на природу — будь то пешие походы или поездки на велосипеде — она тоже давно не участвует. Если семья отдыхает на юге, Доротея остается «лежать у бассейна и совсем не стесняется», как говорит ее отец, не скрывающий злости, возмущения и цинизма, «подставлять свой жирный живот солнцу». Доротея носит огромного размера бикини, из которого вываливаются грудь и живот. Ее везде возят на машине, потому что ходить пешком ей не нравится или представляется настоящим мучением.
«Мне все равно, — говорит Доротея. — Если я похудею на пять килограммов, этого все равно никто не заметит. Так что я останусь такой! Какого черта!» По совету врача Доротея записалась на тренировки для подростков с избыточным весом, потому что у нее, по словам матери, все чаще наблюдалось депрессивное поведение. Доротея все больше отдалялась, ей ничего не хотелось, она потеряла интерес к жизни.
В этой группе девочка познакомилась со сверстницей, Сюзанной. Она единственный ребенок. У ее родителей тоже избыточный вес. А еще у бабушки с дедушкой по отцовской линии. В семь лет, вспоминают родители, «Сюзанна была физически совершенно нормальным ребенком. И вдруг пошла вширь. За один год она очень изменилась. Корректировка питания вообще не помогала».