Ведущий:И поэтому место иконы в храме?
Конечно! Она должна работать, эта икона…
У меня, может быть, самое простое и самое сложное положение. Я не церковный человек и не музейщик, поэтому, так сказать, мой эгоизм человека православного заключается в том, что я хочу видеть икону в церкви или дома.
Икона – вещь очень интимная. И мне кажется, что, когда она становится предметом обсуждения, она теряет свою силу. (V, 25)
ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Цивилизация и культура
(1994)
Сегодня мы стоим на пороге столкновения двух цивилизаций: горизонтальной цивилизации, эдакой туристической цивилизации здравого смысла, цивилизации прагматической – и цивилизации вертикальной, то есть цивилизации нравственной.
В перекрестье этом, на мой взгляд, заключается самая главная проблема сегодняшнего и завтрашнего дня.
Так случилось, что именно Россия, в которой подавлялась естественная потребность народа в религии, и оказывается той самой страной, которая как бы в перекрестье несет в себе эти две цивилизации.
В возможности органично сочетать эти две цивилизации, наверное, заключается наше будущее, и надеюсь, эти две цивилизации гармонично соединятся мирным путем… (I, 64)
(2002)
Когда позитивным стимулом для объединения людей является исключительно материальное благополучие, когда благополучие определяется количеством зарабатываемых в год денег (и только этим!), возникает тот самый перекос, который в результате реально образует пропасть между цивилизацией и культурой.
Потому что цивилизация – это достижения новейших технологий, а культура – это пройденный путь от Адама и Евы, через Микеланджело, Рубенса, Рахманинова, Шаляпина к сегодняшему человеку.
И нельзя путать эти понятия!
Потому что культурный человек, духовный человек – это не только начитанный человек, не только человек, умеющий правильно держать вилку и нож (хотя это и неплохо). Это человек, для которого ценности определяются не весом или количеством благосостояния, а духовным удовлетворением и радостью бытия.
Ибо как сказал мудрец: «Богатый человек – это именно тот и только тот, кто довольствуется тем, что у него есть».
А таким человеком может быть только тот, для кого смыслом жизни не становится конкретная вещь или вещи, которые можно потрогать руками, а его огромная внутренняя духовная свобода и внутренние совестные правила, которые важны ему более, чем писаные законы. (IX, 1)
Ч
ЧЕЛОВЕК
Нравственный человек
(2008)
Вопрос:Как в современном многоликом и многообразном в религиозном и национальном плане мире сформировать высокообразованного и высоконравственного человека?
Я думаю, что ответы давно даны.
Во-первых, я считаю, что права моя мама, которая говорила, что воспитывать надо, пока ребенок поперек кровати лежит, когда вдоль – уже поздно. А во-вторых, православное воспитание. Не в смысле церковноприходской школы, а в смысле принадлежности к тем культурным традициям, корням, к тому привычному для русского человека нравственному критерию. Традиция и должна способствовать тому, чтобы человек вырастал пригодным для жизни в этом конкретном месте. «Где родился, там и сгодился».
Мой французский продюсер говорил, что его родина там, где меньше налоги. Логично? Логично. И я думаю, что для большого количества людей это верно. Почему я должен жить на родине с большими налогами? А есть другое представление, которое вообще может быть связано с запахами, со скамейкой, с березкой, с речкой, с чем угодно! И совсем не имеет отношения ни к налогам, ни к понятию патриотизма, вот просто есть оно – и слезы текут.
Почему? Непонятно.
Опять же я не могу давать советы, я не Макаренко и не Песталоцци, но мне кажется, что самое главное – это воспитание иммунитета. Человек может в любую сторону поворачивать голову, ездить, кататься, пробовать на вкус и не бояться отравиться, если у него иммунитет. Национальный иммунитет. Это бабушкины сказки, это все то, что впитывается вместе с молоком матери, в том числе и слова Божественной литургии в воскресенье, которые детишки да и взрослые не всегда понимают. Но в этом есть мистическая связь с веками, потому что те же слова слышали Александр Невский и Дмитрий Донской.
Это сакральная связь! Это связь национального генетического кода.
Поэтому я думаю, что надо этому просто тихо следовать, а не задумываться: «Как же сделать ребенка порядочным человеком?!» Должно быть естественное течение жизни, нужно просто дать возможность впитывать все это, направлять его в ту сторону, где он может этим напитаться, а не отпускать его куда хочешь. Вот когда у него будет ядро внутри, будет внутренний нравственный баланс, тогда он может попасть в ужасающую грязь, и она к нему не прилипнет. (XV, 40)
Советский человек
(1992)
Я никогда не чувствовал себя советским человеком.
Я – русский.
Я никогда не знал, что означала советская национальность, это искусственно придуманное идеологическое понятие, у которого нет ни корней, ни исторического оправдания… (II, 22)
Человек, которому все удается
(2005)
Интервьюер:Вы – человек, которому всегда все удается?
Просто у меня никогда не было желаний, которые бы не совпадали с моими возможностями.
Трагедии человеческие случаются тогда, когда человек думает, что он может, только потому, что он хочет. Меня в этом смысле спасли две вещи: от матери с отцом данные способности и энергетика, направленная на созидание.
Интересно – созидать, и неинтересно – пользоваться победами. Неинтересно снять картину, сесть на нее и ждать славы. Может быть, за это Господь и послал мне возможность испытать эту славу.
Огромное количество моих коллег с наступлением перемен изрекли: «А вот теперь мы вам скажем правду». А это не правда, и ничего нет, они отступились от себя самих, и о них забыли.
Моя Студия, которой пятнадцать лет, на сегодняшний день единственная в стране Студия, которой не стыдно. Есть повод горевать о других погрешностях в моей жизни, но за то, что мы сделали, нам не стыдно. Мы не бежали, не догоняли, не прыгали с одной колеи на другую, не бегали на демонстрации, не декларировали ничего, мы просто следовали тем традициям, которые в нас были заложены. (XV, 25)
ЧЕРНОМЫРДИН
(1995)
Мало кто может быть доволен сегодня работой правительства.
Но за одного битого двух небитых дают. Тому же Черномырдину досталось тяжелейшее наследие…
Самое страшное, что может быть в России, – это голодные и обиженные у власти. Да, нынешняя власть – уже не голодная, как это ни цинично звучит, и значит, она может заняться делами государства, а не только своими собственными.
Если смотреть по-серьезному на страну и ее будущее, то в Черномырдине я вижу обстоятельность, отсутствие желания давать невыполнимые обещания и искреннее желание что-то делать.
И он – делает. (II, 29)
«ЧЕРНУХА»
(1998)
Интервьюер:«Чернуха» и «порнуха», которую Вы не снимали и не снимаете, тем не менее существует. Каким образом можно регулировать это – вводить худсоветы или цензурные варианты?
Нужно просто слушать жизнь.
А как Вы научите их это делать?
Очень просто. Рублем.
Допустим, картина «Маленькая Вера», которая была «бумом». Первая ласточка, люди кинулись туда… Но дело в том, что на сегодняшний день глубоким заблуждением является считать, что те картины, которые были прибыльными и кассовыми пять-шесть лет назад, удерживают зрителей в зале.
Это неправда.
Невозможно существовать людям, особенно в тех условиях, в которых они сегодня существуют, без того, чтобы они ощущали себя (как бы помягче сказать) уродами, дебилами, ублюдками. Если все время человеку говорить, что он живет в обществе проституток, убийц, наемников, коррупционеров, мафиози, наркоманов, то у него вымывается почва из-под его ступней, ему не за что удержаться в этой жизни. Особенно сегодня. Это кино лишено связи с теми, от кого кинематографисты хотят получать деньги, – со зрителями.
Но не только кино и телевидение строят свою жизнь, предлагая те же условия игры, что мы – ублюдки.
Это та самая недальновидность людей, которые никогда не имели дело с Россией и не имели дело с ее историей.
Им почему-то кажется, что мы такие.
Дело даже не в этом. Дело в том, что они не понимают, что если человеку все время говорить, что он ублюдок и убийца, то он в него превратится.
Если сегодня к этому не отнестись как к государственной проблеме, проблеме национальной безопасности, то в будущем ничто не остановит людей, если они сами захотят это поломать. И они сметут все. И правых, и левых, и праведных, и неправедных.
Доводить до этого – значит абсолютно не задумываться ни о своем будущем, ни о будущем своих детей.
Но это приносит прибыль, это живые деньги…
Правильно.
И все-таки в России долго запрягают, но быстро ездят.
Если не представлять себе то, что может быть с людьми, если не регулировать это, они отвернутся и не понесут своих денег.
Я не должен приходить в кинотеатр и закрывать глаза дочери или сыну, зажимать уши жене – таким образом я разрушаю институт кинематографа как зрелища, как акцию и явление. Если человек, глядя на экран, все время чувствует себя неловко – это не может в результате принести прибыль.
Потому что люди не захотят присутствовать все вместе на этом зрелище… (VI, 1)
(2002)
С этой самой «чернушностью» вообще интересная история.
Была такая картина режиссера Каневского «Замри. Умри. Воскресни». Потрясающая картина человека из самых недр народных, выросшего на Дальнем Востоке. Пронзающая картина. Изнутри все сделано.
Режиссер получает за нее «Золотую камеру» на Каннском кинофестивале, одевается в самом модном магазине и решает: «Оба-на! Нашел золотую жилу!» И начинает инсценировать всякую мерзость.