Поразительно, но это сработало. Селадонна отступила на шаг, Утес в последний раз сердито глянул на нее и пошел дальше.
Лестница привела их в широкий коридор, который уходил в недра горы. Коридор был двухэтажный, по верху шли галереи, а внизу располагались арки с дверьми. Туннель, похоже, объединял множество жилых покоев.
Земные обитатели прогуливались по верхнему и нижнему этажу, некоторые собирались компаниями и разговаривали. Лун видел много авентерцев, высоких и нескладных, но были здесь и другие создания, пониже и шире в плечах, но с такой же сероватой кожей – наверное, они принадлежали родственной расе, которая жила к западу отсюда.
Из стены били небольшие фонтанчики, и всякий обитатель этих комнат мог подставить под них сосуд, чтобы наполнить его питьевой водой. На полу, на пледе, сидела пожилая женщина; рядом с ней стояла дюжина чашек, ковш и большая медная кастрюля. По-видимому, она торговала какой-то жидкостью, от сосудов с которой исходил чад.
Когда Лун и остальные вошли в коридор, все вокруг замолкли и уставились на них.
Утес без колебаний свернул направо и решительно зашагал дальше. Хаврам, только собравшийся что-то сказать, вместо этого нахмурился. Энния пояснила:
– Здесь мы размещаем торговцев, матросов воздушных судов и гостей.
Не открывая взгляда от Утеса, Селадонна спросила:
– Тот торговец знает о нас?
Хороший вопрос. Лун покосился на Эннию и, когда она заговорила, прислушался к ее интонации:
– Кажется, отец говорил ему, что встречался с созданиями, которые называют себя раксура.
– И что это существо ответило? – Судя по тону, Селадонна и так уже знала что.
– Оно… Он говорил с моим отцом и другими торговцами. – Энния махнула рукой. – Я точно не знаю… – Скорее всего, владыка уже заставил Хаврама сомневаться в мотивах Селадонны и рассказал небылицы о вероломстве раксура.
Утес дошел до кованой железной лестницы, которая вела на верхний уровень галереи, и начал подниматься. Лун даже не посмотрел на Хаврама; он и так знал, что они на верном пути. Он напрягся и стиснул зубы, ощутив в прохладном, влажном сквозняке, которым веяло сверху, омерзительный запах Скверна. Исходил он от одной из дверей, что располагались вдоль галереи.
– Утес… – Лун ускорил шаг и начал подниматься по лестнице вслед за праотцом. Селадонна двинулась за ним. «Он слишком большой. Он не сможет здесь перемениться». Хотя коридор был широким и высоким, каменные колонны, которые поддерживали свод потолка, стояли слишком близко друг к другу. – Подожди, не…
Лун хотел сказать: «Не открывай дверь», – но не успел. Едва Утес поднялся на последнюю ступеньку, как ближайшая дверь распахнулась, и из нее выскочил владыка Сквернов.
На востоке Луна в его крылатом облике постоянно принимали за владыку. Тот, что теперь появился перед ними, ростом и окраской походил на молодого консорта раксура, но чешуя его была более гладкой, а крылья – кожистыми и перепончатыми. Вместо шипов за его головой веером топорщился костяной гребень.
Повинуясь инстинктам, Лун переменился. Земные обитатели закричали. Утес нырнул в сторону, но владыка врезался в него и, перекинув праотца через ограждение галереи, сам спрыгнул с нее. Утес рухнул вниз и неуклюже распластался на каменном полу.
Селадонна перемахнула через перила лестницы и, выпустив когти, потянулась к Скверну, но его хвост выскользнул из ее хватки. Она приземлилась на корточки и снова бросилась за ним.
Лун первым делом кинулся к Утесу, но тот отмахнулся от него и крикнул:
– За ним, беги за ним!
Лун резко развернулся и бросился следом за Селадонной. Будь на ее месте королева постарше и покрупнее, их с владыкой силы оказались бы равны, но молодую королеву вроде Селадонны он мог и одолеть.
Лун свернул за угол и успел увидеть, как Селадонна исчезает в боковом коридоре, оставляя за собой след из вопящих, перепуганных земных обитателей. Лун тремя большими прыжками добрался до нужного угла и резко свернул.
В конце коридора, над головами разбегающихся авентерцев, он увидел проем в стене. За ним находилась большая шахта, посреди которой свисали цепи. Скверн карабкался по ним наверх, Селадонна не отставала. Лун запрыгнул на галерею коридора, промчался по ней до самого конца, а затем бросился с перил прямо в шахту. Поймав цепи, он начал карабкаться следом за Селадонной.
Через несколько секунд он сообразил, что одна цепь движется вниз, другая – вверх, и что деревянный, обитый железом потолок опускается к ним. «Это подъемник для грузов». Скверн, похоже, тоже это понял, и перепрыгнул на неподвижную цепь, которая шла по краю шахты. Она служила направляющей для платформы, которая неумолимо приближалась к ним. Селадонна поступила так же, прыгнула и поймала качающуюся цепь, а Лун последовал за ней. От его тяжести направляющая качнулась еще сильнее, и он ударился о стену.
Владыка глянул на них сверху, зарычал, подтянулся к платформе и, ухватившись за край, вскарабкался на нее. Оттуда донеслись вопли земных обитателей.
Следуя за Селадонной, Лун забрался наверх, больно зацепив когтями металлическую поверхность подъемника. Здесь, среди ящиков и бочек, друг к другу жались трое насмерть перепуганных авентерцев. Их глаза были широко распахнуты от ужаса, и они смотрели на своего грузного товарища, который лежал на полу, тяжело дышал и давился собственной кровью. Его грудь была распорота когтями.
К счастью, владыка слишком спешил и не остановился, чтобы разодрать на кусочки оставшихся троих. Он уже карабкался по цепям дальше, наверх, к пятну света, который лился из проема в стене в ста шагах над их головами. Селадонна уже бросилась за Скверном, и Лун поспешил за ней.
Добравшись до проема, владыка вылез через него наружу и исчез. Лун набрал в грудь воздуха, чтобы закричать и предупредить Селадонну, но та уже остановилась прямо под порогом, прижалась к цепи и с досадой махнула хвостом. «Хорошо», – с облегчением подумал Лун. Селадонне хватило опыта понять, что Скверн будет поджидать ее над проемом, готовясь обрушиться ей на голову. Владыка знал, что вдвоем они смогут поймать его в воздухе, поэтому хотел убить или ранить их еще в городе. Когда Лун подполз к Селадонне, она наклонилась к нему и прошептала:
– Я пойду первая. Когда он набросится на меня, ты нападешь сзади.
У Луна был план получше. Он замотал головой и прошептал в ответ:
– Я пойду первым, ты нападешь сзади. – Селадонна сердито уставилась на него и оскалила зубы. Лун продолжал настаивать: – Ты же сильнее. – Королева могла оторвать владыке голову, а Луну не хватило бы на это сил. Пока он будет пытаться разодрать шкуру Скверна своими когтями, тот мог успеть перегрызть Селадонне глотку.
Она заколебалась, затем с досадой поморщилась и жестом велела ему идти первым.
Лун перелез через нее и, оказавшись выше, прижался к цепи. Из проема открывался вид на берег озера и на безоблачное небо. Лун сделал глубокий вдох, спрыгнул с цепи, ухватился за край проема и выпрыгнул наружу.
Все бы сработало, не будь Лун консортом. Владыка, увидев его черную чешую, тут же резко обернулся – он понял, что сейчас на него сзади нападет королева. Лун извернулся в воздухе и попытался вцепиться в Скверна когтями. Владыка поджал крылья и пронесся мимо него.
Селадонна вылетела из проема, зло рыча от того, что их план сорвался. Она миновала Луна, который накренил крылья и перевернулся, чтобы выправиться в воздухе. Они оказались у плеча гигантской статуи, прямо над балконами, которые торчали из ее груди.
Селадонна попыталась подняться вверх, чтобы оказаться выше Скверна, но сильный порыв ветра отшвырнул всех троих в сторону, как ворох листьев. В тот же миг от статуи вдруг стали разлетаться каменные осколки. Лун едва успел подумать: «Что за…» – и тут же Селадонна прокричала:
– Они стреляют!
Лун увидел, что в нескольких сотнях шагов от них повис летучий пузырь. На его балконе стояли двое земных обитателей, которые целились в чужаков чем-то похожим на длинные трубки. «Ну да, только этого нам и не хватало».
Владыка тоже все понял и круто спикировал вниз. Лун заложил вираж и увидел, что Скверн летит к балкону, где стояло несколько земных обитателей. Погнавшись за владыкой, Лун заметил среди потрясенных, поднятых к небу лиц, Хаврама и Эннию. Он успел кисло подумать: «Может быть, теперь Хаврам нам поверит».
Земные обитатели бросились врассыпную, и Энния оттолкнула Хаврама в сторону, однако владыка, приземлившись на балкон, успел схватить одного из авентерцев.
Лун жестко приземлился перед ним и присел, готовясь броситься на владыку. Селадонна опустилась в нескольких шагах от него. Пленный авентерец оказался мальчишкой, на его лице были написаны ужас и отчаяние, а по рукам, которыми он инстинктивно схватился за когтистую лапу Скверна, уже текла кровь. Лун мельком глянул на Селадонну. Она тяжело дышала, но, судя по прищуру, не от усталости, а от ярости. Намерения владыки были ясны, как день. Стоит им напасть, он убьет мальчишку.
Владыка непринужденно протянул:
– Как необычно видеть консорта столь беззащитным: вне двора и под опекой одной лишь юной королевы. – Он говорил по-кедайски, ведь Скверны всегда говорили на языке своих жертв.
Лун оскалился. Вблизи вонь Скверновой порчи была невыносимой.
– Освободи мальчишку и получишь меня, – сказал он, хотя и не думал, что это сработает. Владыка наверняка сообразит, что Лун, гнавшийся за ним через весь город, не побоится сразиться.
Шипы Селадонны угрожающе загремели. Она прибавила:
– Получишь нас обоих.
– Как же вам не терпится, чтобы я вами овладел. – Владыка рассмеялся.
Энния, стоявшая у Луна за спиной, сказала:
– Отпусти мальчика, и мы не станем гнаться за тобой. Можешь забрать наши товары и драгоценности. Ты видел, насколько мы богаты…
Владыка не обратил на нее никакого внимания. Он обратился к Луну:
– С каких это пор королевы пользуются консортами как приманкой? Неужели твой двор настолько тебя не ценит?