Лоза врезалась в стену прямо под ним и без труда вскарабкалась следом. Затем кто-то из королев, не то Нефрита, не то Малахита, решили, что Звон недостаточно быстро шевелит крыльями, и закинули его наверх. Он пролетел над головами остальных, ударился об пол и отскочил от него. Королевы приземлились через миг после воина, и все широкими прыжками помчались прочь.
Тогда у Луна впервые появилась возможность осмыслить, что происходит. Он сразу же понял, что Малахита поступила правильно – теперь, когда Сумрак был у них, они могли выбраться отсюда. Оставалось лишь надеяться, что тварь задержится, перебьет сначала Сквернов, и лишь затем погонится за ними.
Звон выдохнул:
– Кажется, это не наш предок.
Даже если чудовище и было им, Луну такого родства не хотелось. Вдруг он услышал позади треск и грохот, после чего раздался шум прибывающей воды, словно в зал только что ворвался водопад. «О нет, – подумал Лун. – Он же не настолько глуп…»
Малахита прорычала:
– Не останавливайтесь.
Лун спросил Сумрака:
– Ты что-нибудь видишь?
Сумрак выглянул у Луна из-за плеча и бездыханным голосом ответил:
– Похоже, он разбил окна в зале. Может, нас не… Нет, вода несется прямо к нам!
Проход в первый зал был уже совсем рядом, но пол рядом с ним уходил вниз, не позволяя спастись от ворвавшегося в город моря. Лун спиной чувствовал брызги.
Нефрита вырвалась вперед; прыгнув вверх, она ухватилась одной рукой за верх арки и протянула им вторую. Лун тоже взмыл к арке, зацепился за нее когтями, но Сумрак, висевший на нем мертвым грузом, не позволил ему качнуться и по инерции забраться наверх. Свободной рукой Лун ухватился за Нефриту, она подтянула их кверху, и они вместе вскарабкались на узкий карниз, едва поместившись на нем. Через секунду к ним подлетел Звон и, отчаянно вскрикнув, вскарабкался наверх.
Тогда в арку врезалась Малахита, за которую цеплялась и Лоза. А еще через миг вода настигла их.
Белый пенящийся поток пронесся под ними, скатился вниз и залил зал. Нефрита присела и схватила Малахиту за запястье, Звон ухватился за второе. Лун, все еще державший Сумрака, мог лишь беспомощно смотреть. Нефрита и Звон сами едва сохраняли равновесие на узком карнизе и не могли долго удерживать Малахиту.
Тогда Лоза вскарабкалась по спине королевы, зацепилась когтями за уступ и, подтянувшись, встала рядом со Звоном. Освободившись от лишней тяжести, Малахита вонзила когти в карниз, подобралась и выскользнула из воды, как рыба.
Когда она вцепилась когтями в стену, Нефрита спросила:
– Куда теперь?
– Проберемся к выходу. – Малахита окинула взглядом зал. – На той стороне есть другой карниз. Мы можем туда перелететь.
Нефрита согласно повела шипами и повернулась к Сумраку.
– Когда ты спустился сюда в железной будке, как Скверны открыли дверь? Ты к ней прикасался?
Дрожа, Сумрак кивнул.
– Да. Думаешь, тот монстр не сможет ее открыть?
– Надеюсь, что нет. – Нефрита посмотрела на Малахиту. – Но если вода уже залила рампу у двери…
– Знаю, – сказала Малахита, забыв о том, как ее бесит само существование Нефриты. – Когда этот зал заполнится и течение ослабнет, мы сможем проплыть туда под водой.
«Только доплывут не все», – подумал Лун. Он по собственному опыту знал, что окрыленные могут задерживать дыхание гораздо дольше, чем многие земные обитатели; да и Нефрита с Малахитой будут под водой столь же сильны, как и в воздухе. Но арборы были устроены иначе. Да и Сумрак все еще не мог принять крылатый облик и, похоже, с каждой минутой слабел все больше. Лун даже через одежду чувствовал, как сильно он заледенел.
Звон сказал:
– Подождите.
Все посмотрели на него. Он сидел на корточках в конце карниза, рядом с Лозой. Воин сделал глубокий вдох, словно готовясь к спору, и сказал:
– Мне кажется, она не настоящая.
Нефрита и Малахита нахмурились. Лун вставил вопрос прежде, чем остальные успели открыть рот:
– Что не настоящее?
– Вода. – Голос Звона звучал подавленно. Он сложил ладони лодочкой и зачерпнул ее. – Когда она в моих руках, я ее не вижу.
Лоза наклонилась, дотронулась до воды в ладонях Звона и потерла пальцы.
– Я ее чувствую. Кажется.
Приободрившись, что от него не отмахнулись, Звон продолжил:
– Я думаю… То существо знает, что Сумрак у нас и что он может открыть дверь. Поэтому оно гонит нас в ту сторону. Хочет выйди следом за нами наружу.
Сумрак вдруг сказал:
– Моя одежда сухая. Лун, твоя чешуя вся мокрая, но моя одежда сухая.
Лун пощупал рукав его рубахи. Тонкая материя не липла к коже, на ней не было даже мокрых пятен. Если вода была иллюзией, то ее создатель мог и упустить несколько деталей.
– Звон, думаю, ты прав.
Нефрита все еще хмурилась, однако сказала:
– Ты и перед этим был прав, Звон. Когда сказал, что видишь два существа на месте одного. Может, это даже не оборотень вовсе; может, он просто притворился нашим предком с помощью чар.
Лоза подхватила:
– Это объясняет, почему только предтечи – или кто-то похожий на них – могли его выпустить. Если наши предки заточили его здесь…
Малахита напомнила им о главном:
– Настоящая это вода или нет, она смогла убить земных обитателей. То существо все еще сидело в цветке, но что-то заставило их обратиться в бегство, настигло и погубило. Если мы не сможем поверить, что никакой воды нет, то она убьет и нас.
Звон взволнованно кивнул.
– Только я пока не придумал, как это сделать.
Внезапно под водой показался темный силуэт, и они замолкли. Малахита рявкнула:
– На карниз, быстро, – и схватила Лозу.
Лун решил подождать, понимая, что им придется забираться туда по очереди, но едва Малахита сорвалась с места, Нефрита крикнула:
– Лун, лети! Звон, ты за ним!
Времени спорить не было. Лун присел, прыгнул и изо всех сил захлопал крыльями, перенося себя и Сумрака через зал. Добравшись до противоположной стороны, он приземлился и поджал крылья. Малахита схватила его за плечо, чтобы он не упал. Звон уже летел следом, однако, когда Нефрита спорхнула с карниза над аркой, из воды вырвалась темная когтистая рука, которая попыталась ее схватить. Лун ахнул, но Нефрита в последний миг увернулась и перелетела зал. Когда она приземлилась, Лун рыкнул:
– Он чуть тебя не сцапал!
Нефрита огрызнулась в ответ:
– Я знаю.
Малахита прервала их:
– Дети, замолчите.
Лун проследил за направлением ее взгляда и увидел, как под самой поверхностью воды движется темный силуэт. Он больше походил на рой морских созданий, чем на одно существо. И у него, похоже, стало еще больше конечностей, чем было вначале. Силуэт остановился у колонны, похожей на морскую водоросль, выбрался из воды, а затем повернулся к ним.
Звон сдавленно застонал от ужаса.
Лун уставился на существо, пытаясь понять, что он вообще видит. Чудовище убило Сквернов и каким-то образом срастило их тела со своим. Когтистые руки и ноги, кожистое крыло, хвост – они торчали из боков и свисали с текучей спины. Прародительница оказалась у него на груди, частично слившись с туловищем. В серой полупрозрачной плоти монстра Лун разглядел ее полусогнутое крыло. Затем ее правая рука, все еще свободная, дрогнула, и прародительница попыталась поднять голову. Она была еще жива.
Малахита медленно зашипела, потрясенно и с отвращением. Лун подумал: «Кто бы ни построил город, предтечи или кто-то другой, они не просто так заточили это чудовище живьем. Они хотели наказать его, чтобы он страдал на протяжении всех циклов, что будут существовать Три Мира. Что бы ни случилось, мы не можем позволить ему вырваться на свободу».
Прародительница произнесла:
– Почему вы бежите? Они напали на меня. У меня не было выбора.
Луну стало тошно. Ее голос звенел, почти как эхо. Было ясно, кто на самом деле говорит за нее.
Нефрита крикнула в ответ:
– Ты лгал Сквернам и теперь лжешь нам!
– Я должен был освободиться. Отведите меня наверх, я все равно дам вам силы… – Прародительница захрипела, а затем ее голос изменился, снова став обычным. – Сначала это место было твердыней тех, кто сражался с ним, а когда он был повержен, стало его тюрьмой.
– Она еще жива, – в ужасе прошептал Сумрак.
Малахита крикнула:
– Как его одолели?
Своей когтистой лапой чудовище схватило прародительницу за оставшуюся руку и вырвало ее из собственного туловища. Затем оно переломило ей хребет и швырнуло труп в воду. Потом существо нырнуло следом за ней и исчезло в пенящихся водах.
Малахита приказала:
– Карниз, летим туда!
Они бешено захлопали крыльями, страшась коснуться воды, и наконец собрались на карнизе рядом с аркой, которая вела в следующий зал – тот, где находился подъем и дверь наружу. Этот уступ был шире и висел выше над водой, но, если бы существо захотело напасть, раксура не смогли бы защититься.
Лун поставил Сумрака на ноги, и они оба сползли по стене, присев на корточки. Звон, сжавшийся в комок на другой стороне карниза, дрожал почти так же сильно, как Сумрак. Лоза была зажата между Малахитой и Нефритой и поджимала шипы от страха. Чудовище пряталось под иллюзорной водой, из-за чего добраться до двери и не выпустить его наружу было почти невозможно. Оно могло приблизиться в любую секунду и сбежать из своей тюрьмы… «Как там говорила прародительница? Твердыня, которая стала тюрьмой?» Лун вдруг выпалил:
– Он боится воды.
Нефрита и Малахита тут же повернули к нему головы. Нефрита спросила:
– Потому что пугает нас ее иллюзией?
Выражение лица Лозы сменилось с растерянного на заинтересованное, и шипы Звона задрожали от волнения. Воин сказал:
– Потому что наши предки заточили его здесь?
Лун ответил:
– Он убил прародительницу, когда та сказала, что это место было сначала твердыней, а потом стало тюрьмой. Без прародительницы он не может говорить с нами, так что заткнуть ее было важнее, чем уговорить нас. Может быть, она хотела подсказать нам, как покончить с ним.