ЛИСТ 122
с онаго стану поехали домой, а они с самозванцом в умете, посылав оттуда на уметчиковой лошади помянутого мужика и других двоих его товарищей, велели ехать им вслед за Караваевым и Шигаевым и пробираться на Узени, а сами за ними же поехали было по дороге (НЕРАЗБОРЧИВО) к Яицкому городку. Но вдали увидя едущих навстречу людей, поворотили в сторону и ехали степью до казачьего умета. Ехавши сей дорогой, самозванец а равно и Чика, но не Мясников, говорили показанныя в первом его допросе речи. Приехавши к казачьему умету в вечеру поздно. Узнали они, что в тоже время приехали тут и показанныя Караваев, Шигаев и мужик с товарищами своими. И тут они варили кашу и рыбу и ужинали. После ужина Шигаев и Караваев спрашивали
ЛИСТ 122 об
у Чики, куда ето вы едете? Чика ответил: мы де поедем в зимовье к Кожевниковым. Потом Шигаев и Караваев поехали домой, а они с самозванцом и мужиками соснули у умету, и, проснувшись еще до свету, поехали по той же дороге и ехали до речки Деркулы. А переехав через оную в брод, Чика повелел тем мужикам узнавать дорогу, ведшую б на Узени, и велел им туда ехать. Из сих мужиков Чучков говорил им, помилуйте де, куда вы нас посылаете, мы не знаем дороги, да и што мы тамо будем пить и есть. Чика на то ему говорил, вы де прямо етой дорогой приедите на Узени, и сыщете тамо себе хлеба у стариков, и найдете много людей, которыя вас примут; причем оной Чика а равно и самозванец уговаривали их, вы де ничего не опасайтесь, не долго
ЛИСТ 123
тако пробудете, мы де к вам дней чрез десяток будем, и всех вас оттуда с собою возмем и приведем для вас лошадей, а оттуда пойдем мы со славой под Яицкой городок под видом будто бы с низу с донским войском. Потом мужики поехали на Узени, а они с самозванцом чрез сырт степью пробирались к Кожевниковым хуторам, которыя разстоянием от города верстах в 25ти, от Усихи верстах в 15ти, а от Чаганского форпоста в 4х. Не доезжая оных хуторов верст двух, остановились они в одной лощине, а как еще не знали наверное примут ли Кожевниковы царя в свой хутор, то Чика, оставя их тут, поехал сам в хутор обоснятся [объясняться?? – В.М.] с Кожевниковыми, откуда чрез час времяни возвратяся, сказал, что дело сделано.
ЛИСТ 123 об
Однако ж, как на дворе еще рано было, так как бы около вечерень, то опасаясь, чтоб кто из шабров, а паче из посторонних не приметил их приходу и незамыслили какого подозрения, простояли на сем месте пока смерклось. А как смерклось и поехали в хутор, то Кожевниковых большой брат Андрей встретил их от хутора саженях в 50ти и, не говоря ничего, поклонился только с ними. Тут они все сошли с лошадей и шли в хутор пешком. По приходу в хутор, вошли они в избу показанному Кожевникову, но к жившему на его земле отставному казаку Шаварновскому, куда вскоре пришол брат Андреев средней Михайла, где Шаварновский дал им ужин, а после ужина или до ужина еще, не упомнит, самозванец спрашивал у Кожевниковых
ЛИСТ 124
каким образом тяжба их со старшинами кончена; и Кожевниковы рассказывали ему все, что не происходило, но какими имянно словами, он, Мясников, не упомнит. А такого разговора, как Михайла Кожевников в допросе своем показывает, он, Мясников, не слыхал, а может стать, вели они сей разговор без него, ибо он после ужина очень скоро ушол на (НЕРАЗБОРЧИВО) спать, для того, что от дороги очень устал. Однако ж Чика при нем еще, Мясникове, поехал отсюда, сказав тогда самозванцу, что он поедет в город рассказывать об нем набедным людям. Самозванец же (НЕРАЗБОРЧИВО) сие велел Чике приезжать к себе чрез три дни, а о месте, где он находится никому не сказывать. После сего на другой день по утру рано самозванец призвав его, Мясникова, к себе
ЛИСТ 124 об
приказал ехать в город и тут же назад, сшить для него сапоги, подушки на седло и намет вместо потника. Для чего и дал ему серебреных два рубли, кои вынял он из кошелька коженаго, и видел он, Мясников, что у него было в (НЕРАЗБОРЧИВО) рублей десяток; самозванец же о том, что он, Мясников, чеботарничает узнал от Чики накануне того дня. А разговор о сем зашол потому что у самозванца сапоги были худы. Самозванец приказывал сие зделать (НЕРАЗБОРЧИВО), между тем и объявлять о себе кое-кому набедным людям, но о месте, где он находится, отнюдь никому не сказывать. С чем он от него и поехал, и приехал в город, имея три красных куска, сшить сапоги и подушку, да и намет под седло выкроить. Между же тем, как он сие работал, пришол к нему, Мясникову, в дом казак Степан
ЛИСТ 125
/ Безштаннов, и посидя недолго, между разговор спросил его, Мясникова: што де ты не слыхал ли каких новинных вестей? На сие он отвечал, а вот де, брат, вести та какия я слышал, сказывают, что около нас проявляется государь Петр Федорович. Бесштаннов на сие сказал, да ето де я и сам слышал, да Бог де знает, правда ли полно ето, не слыхать где он теперь? На сие он, Мясников, сказал ему, етова я не знаю, но говорят, что подлинно он батюшка, а Бесштаннов сказал, хорошо, брат, ежели он подлинно, ну а ежели не он, а войско его примет, но другия принять не согласятся, так вить больно будет худо и будет между усобная брань; и так де, брат, наши домы от мятежей та вверх дном стали. Потом Бесштаннов, не говоря больше ничего, пошол от него домой, и он,
ЛИСТ 125 об
Мясников, на третей день по приезде в город поехал к самозванцу в хутор Кожевниковых, и привез ему сапоги, подушку и намет; а как он спросил его, Мясникова, што де ты, сказывал ли кому обо мне, то он, обманывая его, сказал ложно, будто бы многим надежным людям объявлял. Когда он приехал к самозванцу, то Чика был уже при нем, которой советовал самозванцу выехать на Усиху речку, говоря так: что в хуторе жить опасно, чтоб как старшинская сторона не проведала, на Усихе де есть одно дерево, с котораго можно далеко видеть, и буде в городе узнают об нас, что мы тут, и пошлют за нами команду, так можно легко убраться. Самозванец, желая сам посмотреть онаго места, взяв его, Мясникова, и Чику с собой поехали туда ночью верхами, взяв для самозванца одну заводную лошадь, для того, что он хоть и не толстый,
ЛИСТ 126
но очень тяжел и силен, и как бы лошадь не прытка была, но недолго под ним езжать может. По приезде туда самозванец, осмотря положение, сказал, что оно очень хорошо. Теперь де надобно потребовать от войска яицкаго человека-другова хороших людей, я бы де с ними поговорил, чтоб они повестили яицкому войску собиратся ко мне сюда. Чего рад и приказал ему, Мясникову, ехать в город и привести к себе оныя, почему он, Мясников, с Усихи и поехал в город, а самозванец и Чика поехали обратно в хутор Кожевникова. По приезде в город, переночевав, он, Мясников, вышел на базар с теми мыслями, что есть ли кто из надежных людей попадется, то подозвать бы их к царю поехать. На базаре никто ему, кроме Караваева не попался. Караваев, вступя с ним в разговор, спрашивал, где де теперь он? Разумея под сим
ЛИСТ 126 об
словом царя. На сие он, Мясников, отвечал – под камнем. Ответ такой зделал он Караваеву для того, что он сам знал о месте, ибо ему от Чики сказано было у казачьего еще умету, что он отвезет его в зимовье Кожевниковых. Караваеву сказывал он тогда, что царь на него сердится, а равно и о том, что он требует к себе двух человек хороших людей. Караваев на последния его слова присоветовал ему сходить к Василью Плотникову и ему сказать о этом, говоря так: он де может сыщет людей. Почему он, Мясников, и ходил в дом Плотникову, но как сказали, что его дом нет, а пошол к Якову Почиталину, то он, возвратяся к Караваеву, на базаре еще бывшему, ибо Плотникова дом стоит блиско базару, сказал, что Плотников у Почиталина.
ЛИСТ 127
Караваев же советовал итьти туда. Потом он с Караваевым разстался и чрез полчаса времяни пришол в дом Почиталину, где застал и показаннаго Плотникова, в задней избе сидящим. Но не упомнит, тут ли застал Караваева, или он прежде его был, ибо как только сказал он, Мясников, что царь двух человек требует, то Почиталин и Плотников, так, как бы прежде о етом слышали, сказали, у нас де люди уже готовы, и на вопрос его, кто они такия? отвечали, Андрей Овчинников и Козьма Фофанов, он же и Копылов. Потому он, Мясников, спросил их, да где же де я могу с ними видится? Почиталин и Плотников сказали, приходи де завтра сюда по утру, они здесь будут. С чем он от них и пошол домой, и никому в сей день больше
ЛИСТ 127 об
не разглашал. На другой день по утру пришол он к Почиталину и застал тут одного Фофанова. Авчинникова не было, о котором сказали, что он поехал на (НЕРАЗБОРЧИВО) за дровами што ли, не упомнит. И так отложили до другова утра. А между тем, как он, Мясников, пришол домой, то пришол к нему казак Дмитрей он же и Лысов, и по коротком разговоре спрашивал его, Мясникова: што, брат, куда вы государя спровадили? На сей его вопрос сказал было он, Мясников, что ничего не знает, потому что сказать ему попасся, ибо он в прошедшем мятеже был из первых сообщников сотникам, которыя все пересечены, но он Лысов оставлен без наказания, а потому войсковой стороны казаки имели на него подозрение, что он как-нибудь им изменил и передался к старшинской стороне. Однако сколько он от него ни скрывал, но
ЛИСТ 128
Лысов, будучи пронырлевея его вывертел из него то, что он напоследок принужден был ему сказать так: ну да на што тебе? А Лысов сказал, мне де хочется его посмотреть. Ну так провались ты от меня, сказал он, Мясников, приезжай што ли ко мне в Сластины зимовья /: оныя разстоянием от городка в 10ти верстах:/ завтре по утру и дожидайся меня там. С чем Лысов от него и ушол. Он же, Мясников, переночевав дома, пришол к Почиталину и застал тут объявленных Плотникова и Фофанова, которыя про Овчинникова сказали, врят де он поедет ли, отговаривается работою и рубит теперь дрова. На что он, Мясников, сказал им, ну да что же он корячится, и без него дело то обойдется, есть у меня
ЛИСТ 128 об
такой человек, которой уже согласился со мною ехать, рассказав при том о Лысове. На что они сказали, чего же де лутче та, поезжайте с богом. Тут велел он, Мясников, Фофанову ехать к себе в Сластины зимовья, и не доезжая с полверсты дожи