Прежде она не осознавала глубины его чувств, теперь же они пугали ее. Он говорил, что любит ее, но она была уверена, что это чувство совсем иного рода — чувство капризного ребенка, которому не дали желанную игрушку. Усугублял положение тот факт, что досталась она человеку более высокого статуса и во всех отношениях гораздо более достойному. И тем не менее он не имел права дерзить, грубо намекая на роман на каком-то далеком курорте…
Руки у нее дрожали, она сжимала их, держа на коленях, стараясь перебороть желание кусать ноготь. Эмили прекрасно знала, что ей нечего бояться и стыдиться. Он ничего собой не представлял, всего лишь отвергнутый поклонник, и не мог причинить ей вреда. Но отделаться от гнетущих мыслей было сложно.
«Что вы станете делать, когда останетесь одна на всем белом свете?» — эти слова преследовали ее.
Экипаж остановился возле Мэннинг-Хаус, и в это мгновение огромное холодное здание вдруг показалось необыкновенно гостеприимным и притягательным, надежным прибежищем в столь тяжелый момент. Она торопливо поднялась по каменным ступеням, вбежала в холл и в спешке отдала перчатки и шляпу дворецкому, который сообщил, что герцог в гостиной.
Эмили медленно поднималась по главной лестнице особняка, стараясь не бежать и не хлопать дверьми и запереть каждую из них. Правда, увидев Николаса у камина с очаровательно взъерошенными волосами, не могла совладать с собой. Она бросилась в его объятия, прижавшись изо всех сил. И только когда он нежно обвил ее руками, она наконец по-настоящему почувствовала себя в безопасности. Надолго ли?
Николас рассмеялся и, приподняв Эмили, начал кружить, пока и она не залилась звонким смехом.
— Какое феерическое возвращение! Рискну предположить, чаепитие удалось на славу или, напротив, было настолько ужасно, что даже я в сравнении с ним просто великолепен.
— Я бы сказала, это было нечто среднее. Чай и сплетни — традиционный набор. И на мой взгляд, вы всегда, при любых обстоятельствах, будете лучше всего этого.
— Высокая похвала, моя дорогая. Мне кажется, вам не помешает выпить немного шерри, вы довольно бледны. — Он усадил ее на кушетку и налил щедрую порцию янтарного цвета жидкости из бутылки в барном шкафу.
Обычно Эмили не особенно нравился приторный шерри, но сегодня она была рада ощутить его бодрящее тепло. Стало еще уютнее и теплее, когда Николас сел рядом и тихонько обнял одной рукой ее за плечи. Нет, Рейберн, несомненно, ошибался — она совсем не одинока в этом большом равнодушном мире. Николас ее муж, а это ее дом. Ни Джордж Рейберн, ни прекрасные леди с тайных портретов, ни даже она сама не смогут изменить этого.
— Слышали в гостях что-нибудь интересное? — спросил он, поигрывая прядкой на ее виске, касаясь жемчужной серьги.
Когда он так делал, Эмили уже не могла думать ни о чем, лишь смеялась и игриво отталкивала его руку.
— Ничего интересного. Расторгнутые помолвки, тайные бегства, карточные долги. А как ваши дела?
— Довольно скучно. Но мы сможем уехать уже через несколько дней.
Он склонился над ней и пылко поцеловал, обнимая за талию и опуская на кушетку. Она улыбнулась, выпустила из руки пустой бокал, и он покатился по ковру. Какой восхитительный аромат исходил от ее мужа, аромат свежего воздуха, мыла и цитрусового одеколона, какую силу и теплоту она ощущала, обнимая его, обхватывая ногами его бедра и притягивая к себе.
— Николас, — прошептала она и страстно вздохнула, когда он прикусил мочку ее уха. — Немного позже к нам на ужин пожалуют мои родители.
— М-м-м… надеюсь, гораздо позже, — еле слышно проговорил он, покрывая поцелуями ее шею. — До тех пор времени у нас в избытке. Я ужасно соскучился.
Действительно, времени еще предостаточно. Он снова поцеловал ее, ловя кончиком языка ее язык, и Эмили позабыла обо всем, сейчас существовали только он и она и их собственный мир, такой драгоценный и такой хрупкий.
Глава 20
— О, мисс Кэрролл, то есть ваша светлость! Миссис Годдард спрашивает, сможете ли вы как можно скорее приехать в школу.
Эмили подняла взгляд от меню, которое просматривала, и увидела Салли в дверях своей маленькой гостиной. Дворецкий стоял рядом с ней с озадаченным и даже обескураженным видом, поскольку не привык, чтобы посетители столь неблагопристойно врывались в Мэннинг-Хаус.
Но Эмили была счастлива видеть ее. Немало дней прошло с тех пор, как они вернулись в Лондон, а она лишь однажды смогла ненадолго заглянуть в школу, постоянно занятая своими новыми обязанностями. Она так скучала по ним.
Но тут она осознала смысл слов Салли и заметила напряженное выражение на ее милом личике и то, что она вдруг совершенно забыла все так тщательно заученные манеры. Миссис Годдард просила ее прибыть срочно, а она никогда прежде не посылала за ней. Эмили оттолкнула стул, бросилась через всю комнату к Салли и нетерпеливо схватила ее за руки. Отпустила дворецкого и заперла за ним дверь.
— Салли, милая, садитесь скорее, — говорила она, провожая девушку к дивану возле окна. — Вы вся горите. Должно быть, вы просто летели всю дорогу сюда?
— О да, ваша светлость. По-моему, я немного заблудилась, и пришлось побегать в поисках нужного здания. Хотя сейчас я не могу понять, как могла его пропустить!
Эмили засмеялась:
— Та еще громадина, не правда ли? Салли, пожалуйста, выпейте чаю, думаю, он еще не остыл. И расскажите наконец, что случилось.
— Миссис Годдард больна.
— Больна?!
— Нет, ничего страшного! Всего лишь простуда, которая, однако, никак не отступает, потому что она отказывается соблюдать прописанный ей постельный режим. Сегодня утром приходил доктор, он настаивает на том, чтобы она принимала отвар и оставалась в постели еще как минимум несколько дней.
— Несколько дней? Сомневаюсь, что она способна выполнить такое даже по предписанию врача.
— Вы правы, мисс… ваша светлость, но все остальные учителя буквально дежурят у ее дверей. Если она встанет с постели, то это может закончиться пневмонией. А она очень беспокоится о школе.
— Бедная миссис Годдард. Чем я могу помочь? Вряд ли смогу убедить ее оставаться в постели. Я никогда не умела с ней спорить.
— Она хочет, чтобы вы пришли и поговорили с ней, ваша светлость, по поводу того, не смогли бы вы организовывать работу школы те несколько дней, пока она отдыхает. Она говорит, что только вам эго под силу.
Эмили почувствовала гордость, узнав, что миссис Годдард ей так доверяет. Она была счастлива быть полезной, тем более по утрам она предоставлена сама себе.
— Я иду туда немедленно. Сейчас, только возьму свою шляпку.
Уже через несколько минут они пробирались по заполненным людьми улицам. Как только они покинули Мейфэр, оставив позади фешенебельные здания и магазины, тротуары стали заметно пустыннее, и они смогли сбавить шаг.
— Миссис Годдард говорила, что вы очень старательно трудились в последнее время, Салли, — сказала Эмили, взяв Салли за руку. — Уверена, скоро вы сможете обрести достойное положение.
— Если только кто-нибудь примет меня на работу, ваша светлость!
— Непременно примут. Со всеми бесценными навыками, что вы приобрели в школе миссис Годдард, и моим рекомендательным письмом вы незамедлительно найдете подходящее место. — Рекомендация герцогини должна быть хорошим подспорьем. Эмили было приятно, что она может теперь сделать больше полезного для своих друзей. — Возможно, однажды и у вас будет своя школа.
Салли восторженно улыбнулась:
— Своя собственная школа! Это было бы великолепно. — Вдруг улыбка слетела с ее лица, как только она взглянула через улицу. — Боюсь только, это будет где-то совсем далеко от Лондона.
— Почему же?
— Если я останусь здесь, буду постоянно встречать людей, которые знали меня… раньше. Вроде господина на той стороне улицы, что не сводит с нас глаз.
Эмили подняла глаза и, к своему ужасу, увидела Рейберна. Она заметила, как он промелькнул между проезжавшими экипажами. Стоял и улыбался. Неужели он следил за ней все это время? Он поймал ее взгляд и с насмешкой приподнял шляпу.
— Мистер Рейберн, — прошептала Эмили.
— Вы знаете его?
— Он пытался ухаживать за мной, но ничего серьезного. По крайней мере, с моей стороны и, как я думала до недавнего времени, с его стороны тоже. Он… приходил к вам?
Салли сжала губы:
— Он был частым посетителем нашего заведения. Иногда он приходил и ко мне, но далеко не всегда. Он не особенно разборчив. К тому же у него, скажем так, очень специфические пристрастия. Вам повезло, что вы не вышли за него, мисс. Очень повезло.
— С каждым днем я убеждаюсь в этом все больше и больше, — еле слышно сказала Эмили. Слава богу, и Салли, и Джейн теперь от него достаточно далеко.
Однако возникла новая проблема: он видел ее с Салли, женщиной, чье прошлое ему очень хорошо знакомо. Несомненно, одно неосторожно брошенное слово о «друзьях» герцогини Мэннинг может очень навредить ее новой семье, репутации ее и Николаса.
Она снова взглянула через улицу. Мистера Рейберна уже не было, но Эмили не сомневалась, что он где-то неподалеку.
— Может быть, нам уйти? — обеспокоенно спросила Салли.
Эмили покачала головой:
— Мы не можем позволить какой-то мелкой неприятности сломать весь наш день. Он уже ушел. Пойдемте, мы должны навестить миссис Годдард.
Николас услышал легкую поступь Эмили, когда она пробегала мимо дверей библиотеки. Это было больше похоже на легкий ветерок, что прошуршал по паркетному полу. Всего за несколько недель их семейной жизни он стал безошибочно узнавать ее шаги, ощущать ее присутствие в своем доме. Их доме. И это уже казалось совершенно естественным.
Он потерял бдительность так же легко, как и поклялся этого не делать. Эмили, с ее застенчивым смехом, изумрудными глазами и нежной страстностью, проникла в его сердце прежде, чем он успел это осознать. Он знал, что нужно сделать шаг назад и сохранить дистанцию между ними, ради нее же самой, но уже не мог остановиться, каждый день становился светлее и ярче, когда появлялась она. Он отложил в сторону скучные бухгалтерские книги и распахнул дверь.