На кухне я заметила знакомую девчонку. Мы иногда летом во дворе Бэзила пересекались. У них была своя компания, но иногда мы приходили к ним, а они, когда заходили в ТЦ, подсаживались к нам. Под слоем усердно наложенной Лизой белой краски она меня еле узнала. Я попыталась отшутиться, сказав, что я труп физручки, и только потом сообразила, что ляпнула это зря, потому что девчонка тут же начала расспрашивать про Надю. Я ответила, что толком ничего не знаю, но двое ребят, которые в это время раскладывали по тарелкам колбасу и сыр, немедленно заинтересовались. Пришлось в красках и с ужасом в голосе описывать им, как мы сбежали с физ-ры, когда нашли тело, как пролезли через ограждение, как перехитрили полицейских, не пускавших нас туда, как видели сам труп и какой он был ужасный. Рассказала я это довольно убедительно. Парни даже заслушались и, только когда кто-то из комнаты стал возмущаться, что они долго возятся, торопливо схватили тарелки и ушли, оживленно обсуждая мою историю. Девчонка из двора Бэзила побежала за ними. На столе остался большой кусок недорезанного копченого сыра, с которого я не сводила глаз, пока, изображая мистический испуг, сочиняла страшную байку. Сыр так умопомрачительно пах, что, стоило всем свалить, как я немедленно схватила его и даже успела надкусить, когда в дверях нарисовался дементор.
– Я пришел лишить тебя радости, – загробным голосом сообщил он из-под капюшона.
– Ты опоздал.
Я попробовала обойти его, чтобы доесть сыр где-нибудь в туалете или ванной, но дементор был высоким и крупным и освобождать проход не собирался.
– А ты кто? – спросил он.
– Труп. – На этот раз я решила обойтись без уточнений.
– Нет, зовут тебя как?
– Микки.
– Маус?
– Он самый.
– Ладно, я серьезно. Ты с кем? – Дементор откинул капюшон. – Мне надо хотя бы приблизительно понимать, что за трупы тайком едят сыр в моей квартире.
Парень был несимпатичный: курносый, лопоухий, с близко посаженными глазами, но выглядел вполне адекватным, а ситуация складывалась дурацкая. Я пристыженно положила сыр на стол.
– Извини. Просто с утра не ела.
– А говорила, опоздал, – рассмеялся он. – Ладно, Микки – мышь, которая таскает сыр, ешь. Не жалко.
Я отрезала себе надкусанный кусочек, остальное оставила на дощечке.
– Этого хватит.
– Брось. Я же пошутил. Доедай! – Он чуть ли не пихнул сыр мне в лицо. – Ты не сказала, как попала сюда.
– Кукушкин позвал.
– А… Ну, все ясно. Одноклассница, что ли?
– Бывшая.
– Понял. А я Захар. У меня на балконе суп стоит, – произнес он заговорщицким тоном. – Хочешь?
Захар оказался дружелюбным и веселым. Он водил меня за собой, знакомил с теми, кого знал, а с новичками знакомился и сам. У меня даже получилось немного отвлечься, пока мы не натолкнулись на Лизу с Липой. Подруга с мрачным лицом сидела в глубоком мягком кресле, а он пристроился на подлокотнике и что-то увлеченно ей рассказывал.
– Ты куда подевалась? – накинулась на меня Лиза, как только увидела.
– На кухне сидела.
– Липа тебя искал, но не нашел.
В подтверждение ее слов Липа развел руками.
– А что случилось?
– У меня молния не застегивалась. Ты мне была нужна.
– Но сейчас все хорошо?
– Сеня помог.
Услышав, что она назвала его по имени, Липатов счастливо расцвел.
– Но не совсем хорошо, – добавила Лиза. – Я в этом платье долго не протяну.
– Зато у тебя самый классный костюм на этой вечеринке.
– Давай уйдем.
– Я не могу. Извини. Очень нужно дождаться Бэзила.
– Расскажешь зачем?
– После, ладно?
Лиза бросила взгляд на Липу:
– Ты не обидишься, если мы уйдем?
Я не обиделась, а Бэзил с Филом заявились через десять минут после их ухода. Оба в обычной своей одежде, только в черных очках, пояснив, что они мафия. Бэзил скептически смерил меня взглядом, но было заметно, что он рад. Фил же, услышав про Лизу, поворчал для порядка, но через пять минут уже забыл об этом. Какое-то время мы болтали ни о чем: что завтра уже зима и пора думать о том, как отмечать Новый год, но потом нас позвали играть в «Я никогда не…», и Фил пошел, а мы с Бэзилом остались. Я сидела в кресле, а он стоял, прислонившись к подоконнику.
– Надо поговорить, – объявила ему я, – только нормально. Без психа и обид. Так можно?
Бэзил поморщился.
– Звучит подозрительно:
– Так и есть. Разговор неприятный.
– Я думал, все самое неприятное мы с тобой уже выяснили.
– Я тоже так думала, но, оказывается, не все.
– Ладно. Кончай тянуть резину. Выкладывай!
– Про резину ты прямо в точку попал.
На его лице застыло шутливое недоумение.
– Не понял.
– Ты правда хотел проколоть колеса на Надиной машине?
Недоумение никуда не делось, но ироничная улыбочка тут же стерлась.
– Откуда инфа?
– От верблюда.
Сняв темные очки, Бэзил посмотрел остро и настороженно.
– Мало ли кто и чего хочет. Нашла что вспомнить. Может, и ляпнул такое со злости, я что угодно могу сказать в плохом настроении. Ты же знаешь.
– Надя тебя застукала, да?
Непонимание он разыгрывал очень плохо, и я сразу поняла, что Женечка ничего не перепутал.
– В смысле?
– Давай колись, Вася. Поэтому ты так боялся моих расспросов?
Бэзил сделал попытку уйти, но я, вскочив, придавила его к оконному стеклу.
– Послушай, если ты имеешь к этому отношение, лучше просто расскажи мне. Мы же друзья, неужели ты думаешь, что я побегу в полицию тебя сдавать?
– Друзья? У тебя теперь новый друг, Микки, – зло прищурившись, проговорил он мне прямо в лицо. – А у меня больше нет никакого доверия тебе.
– Это у меня нет к тебе доверия, ведь ты мог рассказать мне все сразу. Еще месяц назад, когда я всех расспрашивала, а ты надо мной смеялся.
Бэзил с силой отодвинул меня в сторону:
– Тухлая какая-то вечеринка. Пойду, пожалуй, отсюда.
И тут вдруг меня пронзила мысль – очень странная, но предельно отчетливая.
– Погоди! – Я удержала его за локоть. – А где стояла ее машина?
– Без понятия.
– Я спрашиваю не для того, чтобы в чем-то обвинить. Пожалуйста, просто скажи, она все еще там?
– Я не видел.
– Тебе не кажется это поразительным? Если Надю убили в тот же вечер, как она могла на ней уехать? Она что, ушла и вернулась пешком? Или ее убили в другой день? А если уехала не она? А кто-то, кто знал, что машины никто не хватится?
– Напомни, какой здесь этаж. – Бэзил выглянул в окно.
– Четырнадцатый вроде.
– Хочешь, чтобы я выкинул тебя отсюда? Ты достала, Микки, реально. При всей моей к тебе любви бесить уже начинаешь.
– Я бы на твоем месте тоже хотела меня убить.
Захваченная новой мыслью, я отпустила его рукав, Бэзил пошел в сторону выхода, но потом остановился и, постояв немного, вернулся.
– Хорошо. Да! – раздраженно заговорил он, приблизившись так, чтобы музыка не заглушала его слова. – Я собирался проколоть эти дебильные колеса, но она меня не застукала. Я услышал, что кто-то идет, и спрятался за соседнюю машину. Довольна?
– Не совсем.
– Что еще?
– Почему тогда Надя не уехала?
– Может, и уехала, раз машины нет.
– Но если бы она уехала сразу, ты бы наверняка это увидел. Расскажи, что было, когда она вернулась?
– Ничего не было. Она посидела немного в машине, что-то взяла из багажника и пошла обратно к школе.
– Ну а ты?
– Что я? Я тоже пошел обратно.
– Вот просто так пошел? Ничего не сделав? Забыл, что собирался проколоть колеса?
– Микки, ты куда пропала? – возле нас нарисовался Захар. – Я раздобыл тебе апельсиновый сок.
Он протянул мне стакан.
– Иди отсюда! – Бэзил грубо отпихнул парня, и сок выплеснулся на пол.
– Ты чего? – Захар опешил.
– Мы разговариваем. С первого раза не понял?
Захар был выше Бэзила на голову, шире в плечах и явно не робкого десятка, так что борзая вспышка его ничуть не смутила.
– Все нормально! – Я вышла вперед и, загородив Бэзила, забрала стакан у Захара. – Большое спасибо за сок.
– Нет, не нормально! – Захар отодвинул меня и крепко схватил Бэзила за плечо. – Мне показалось или ты мне сейчас нахамил?
– Не показалось. – Бэзил с вызовом оторвал от себя его руку.
– Хватит. – Я попробовала сдержать его, но Бэзил попер вперед, Захар тоже.
Они сцепились, я едва успела отскочить в сторону. Захар тут же кинул Бэзила в кресло и придавил, Бэзил несколько раз стукнул его в живот, а потом лягнул так, что, отлетев, Захар наступил на ноги всполошившимся девчонкам, те завопили, и он снова ринулся на противника. Повезло, что вовремя подоспел Фил, который удерживал Захара, пока я объясняла Бэзилу, что это хозяин квартиры. Тогда-то Вася все-таки одумался и снизошел до извинения. После этого они с Захаром отошли в сторону, о чем-то поговорили, обменялись рукопожатием и отправились пить за примирение. Какое-то время я ходила за ними, надеясь закончить разговор, но Бэзил так старательно меня избегал, что рассчитывать на продолжение не приходилось. Бессмысленно проторчав в квартире еще часа полтора, я собралась и, никого не предупредив, ушла, благо входная дверь была открыта.
Похоже, у меня снова поднялась температура. Лицо пылало жаром. Свет фонарей расплывался. Голова шла кругом. Прежде у нас с Бэзилом почти не было конфликтов, а теперь мы из них не вылезали. Дело в тайне, которую он так упорно пытался сохранить, или в чем-то другом? Что произошло между ним и Надей на самом деле?
До декабря оставалось еще три с половиной часа, но он уже ощущался. Изо рта шел пар, морозный воздух дрожал возле фонарей. Колеса машин не хлюпали, разгоняя влагу, а шуршали с легким приятным прохрустыванием. Собственные шаги тоже стали более звучными. Я шла мимо магазинов, потом по длинному подземному переходу через дорогу, обогнула продуктовый магазин «Дикси» и углубилась во дворы. Людей встречалось немного – должно быть, они грелись по домам и отдыхали субботним вечером. Чужие разноцветные окна выглядели благополучными и заманчивыми, и я мысленно присутствовала внутри этих уютных теплых квартир, где вся семья собиралась за одним столом ужинать: жареная картошка, курица с чесноком и овощной салат. Говорят про работу или учебу, жалуются, немного спорят, но потом кто-нибудь отпускает шутку, и все весело смеются, забывая о проблемах.