– Нет. А что случилось?
– Значит, сейчас будет звонить.
– В чем дело-то?
– Да фиг поймешь, дозвониться ей не может. Просто предупредил. Если вы там тусите вместе, передай ей.
– Ладно. Спасибо.
Я сразу же набрала Лизе, но она не ответила. Скорее всего, отключила звук и, пребывая в эйфории влюбленности, совершенно потеряла счет времени.
Однако и сообщений от нее не было, а через десять минут действительно позвонила ее мама.
– Маша, привет. Лиза у тебя?
– Да, вы знаете, она… – Я чувствовала себя очень неловко. – Она уснула.
– В смысле?
– Мы пришли из школы…
– Вы пили что-то?
– Только чай.
– С чего это тогда она уснула?
– Ну… У нас была физкультура, и мы очень устали.
– Так, Иванова, сейчас же прекрати ломать комедию и дай мне ее.
– Не могу. Извините.
– Почему это?
– Лиза сказала, что не хочет ни с кем разговаривать. Потому что… Потому что… она ушла из дома.
– Она что сделала?
– Ну, так она сказала… что ушла. Я думаю, пусть поспит, а завтра вы помиритесь, и все будет хорошо.
– Мы помиримся? Мы с ней не ссорились!
– Анна Владимировна, я не знаю. Лиза очень плакала и совсем расклеилась.
– Сейчас я за ней приду! Мы с Сержем придем.
– Нет. Ни в коем случае, – чуть было не закричала я. – Не нужно. Так будет только хуже. Давайте подождем до утра. Хотите, я ее сфотографирую? Сейчас пришлю. Ждите, – пообещала я и спешно сбросила вызов.
Я сфотографировала Лизину куртку в прихожей, штаны на стуле, потом быстро разобрала диван, пристроила телефон так, что его камера захватывала кусок подушки, и, поставив ее на таймер, легла, натянув одеяло почти на всю голову. С четвертого раза вышло нечто, приемлемое для отправки. На затемненной фотографии было видно, что кто-то лежит в кровати, и торчащий из-под одеяла клок светлых волос. Отправила фото Лизиной маме, подождала немного и, убедившись, что перезванивать она не собирается, тут же принялась названивать Лизе. Что-то однозначно пошло не так. За три с половиной часа она мне обязательно бы написала. Встреча у нее была назначена на шесть тридцать, а часы показывали девять. Отыскав страницу этого Леши, я сразу написала в директ.
– Привет. Я подруга Лизы. Вы с ней должны были сегодня встретиться. Она еще с тобой?
Леша прочел почти сразу.
– Конечно. От меня никто так быстро не уходит.
– Можешь попросить ее позвонить мне? Это очень важно и срочно.
– Она сейчас занята.
– Чем?
– А чем в такое время со мной может заниматься красивая девушка?
– Это очень важно и срочно.
– Она посуду моет. А ты что подумала?
– Слушай, мне не до шуток.
– У тебя тоже красивые фотки. Тебе сколько лет?
– Сейчас реально вопрос жизни или смерти.
– Вопросы жизни или смерти – мой конек.
Разозлившись, я уже собиралась сказать, что мне плевать, сколько у него подписчиков, и что он меня совершенно не интересует, но потом вспомнила, что, если он меня заблокирует, я вообще ничего не выясню.
– Пожалуйста, ее мама ищет, я ищу. Все волнуются. Можешь сказать, когда она ушла?
– Она не уходила, потому что не приходила. Я вообще ее в черный список за это кинул.
– Как не приходила?
– Я, как идиот, прождал целый час. Час! Я!
– Очередная шутка?
– Нет.
– И она не писала ничего?
– Нет.
– Мог бы сразу так и сказать, козел!
Последнее я добавила от всей души. Пусть блокирует. Я тут же позвонила Липе и Филу, но безрезультатно. Впрочем, если бы Липа все-таки уговорил Лизу передумать и не встречаться с Лешей, то почему она на звонки не отвечает? Он проводил бы ее до дому, или она вернулась ко мне за своей одеждой. С Филом Лиза, конечно, могла застрять где-нибудь. А если они ругались, то и не отвечать, но ни один из них не дорожил этими отношениями настолько, чтобы потратить на ругань три часа. Я перезвонила Бэзилу.
– Лиза пропала. Пошла на свидание и пропала. Я не знаю, что делать.
– Нашли-таки себе сетевого маньяка?
– Нет. Лиза до него не доехала. Она ведь не могла исчезнуть прямо в метро?
– Может, встретила кого по дороге?
– Даже если и встретила, то почему к телефону не подходит?
Бэзил задумчиво сопел с той стороны трубки.
– Что молчишь?
– А что я скажу? Что все плохо? Так это ты и без меня понимаешь. Позвони Филу. Пусть выйдет поищет с тобой по округе…
– Я звонила. Он не отвечает.
– Это он от тебя прячется. Сейчас я его сам наберу.
Бэзил с Филом зашли ко мне минут через сорок, подождали в коридоре, пока я переоденусь, и мы вместе отправилась искать Лизу. Прошли по дороге от моего дома до метро, побродили по темным дворам, зашли в ТЦ. Как будто Лиза ненормальная и вместо того, чтобы ехать на долгожданную встречу, решила зависнуть на опостылевшем фудкорте. То, что искать ее – затея глупая, я понимала сразу, но, прежде чем переполошить ее родных, должны же мы хоть что-то сделать. Суть наших поисков сводилась к ожиданию того, что Лиза вот-вот объявится. Но она не объявлялась. Предположений, куда она могла деться, не было. Ушла в половине шестого. Кругом полно людей, до метро идти не дольше десяти минут, а встреча с Лешей была назначена на станции «Тверская», в центре зала. Фил то ли и правда разволновался, то ли разозлился из-за ее свидания. Разговаривал громче обычного, матерился, на пешеходном переходе столкнулся с человеком, послал его и постоянно срывался на меня. Считая, что это именно я подсунула блогера Лизе. Наконец ему позвонила Лизина мама, и выяснилось, что Лиза в больнице. Подробностей Анна Владимировна не знала, но собиралась туда ехать и, пообещав перезвонить, попутно высказалась в мой адрес не самым приятным образом.
Но главное, что Лиза нашлась, и оставалось надеяться, что с ней ничего ужасного не произошло.
Мы одновременно и выдохнули с облегчением, и взбудоражились с новой силой. Просидели в ожидании звонка в пустом зале фудкорта, пока не появился охранник и не стал выгонять нас. Заверив, что скоро уйдем, мы проторчали там до двенадцати. Повсюду загудели пылесосы, началась пора уборщиц. При желании могли бы остаться и на ночь. Только до утра нас уже никто не выпустил бы. Большинство дверей блокировалось, и, задержавшись после одиннадцати, можно было выйти только через двери, ведущие к парковке на нулевом этаже, или через фитнес-центр.
Звонок Лизиной мамы раздался, когда мы молча брели по зловещей, тускло освещенной и продуваемой ледяным декабрьским ветром автомобильной стоянке. Того, что случилось с Лизой, на самом деле никто из нас даже близко представить не мог.
Оказалось, что кто-то столкнул ее в строительную яму. Упав на трубы, Лиза сильно ударилась головой и пропорола арматуриной бедро. Услышав ее стоны, прохожие вызвали «Скорую». Лиза была без сознания. Но сейчас уже пришла в себя и ей ничего не угрожает.
– Главное, жива. – Бэзил похлопал Фила по спине.
– Может теперь в суд подавать на эту строительную компанию, – отозвался тот. – Вдруг квартирой откупятся?
– Не, – покачал головой Бэзил, – вот если бы сама упала, да еще дело закончилось инвалидностью, точно бы квартиру на халяву получила. А когда толкнули, тут уж извините… Не, конечно, штраф с них сдерут, но Лизке вряд ли что-то достанется.
– Какие квартиры? Инвалидность? Вы о чем? – изумилась я. – А вдруг она и вправду теперь ходить не сможет или еще какие ужасные последствия будут?
– Если плохое уже случилось, почему бы о хорошем не подумать? – парировал Фил.
Их легкомысленный цинизм покоробил.
– Думать нужно о том, кому понадобилось ее туда толкать.
– Там у вас такая дыра… Человек мог просто идти мимо, обгонять, торопиться. Случайно задел, вот и все. Зачем опять придумывать криминал на ровном месте? – резко откликнулся Бэзил.
– Ничего себе на ровном месте! Я мимо этой ямы хожу в темноте по два раза в день, Липа ходит, и ничего. Никто из нас не упал, даже когда дожди жуткие были. Дыра там с мая. Если бы хоть кто-то свалился, ее бы давно заделали.
– И что? – Бэзил скорчил злую морду. – Считаешь, Лиза кому-то дорожку перешла или, может, у нас завелся строительный толкатель?
В ночной тишине хохот Фила прозвучал чересчур громко.
– Вась, – я остановилась возле огораживающего стройку забора, до самой ямы было рукой подать. – А ведь Лиза была в моей куртке и в моих штанах…
– И чего?
– Помнишь ту угрозу? – Я непроизвольно сглотнула. – Может, это не Лизу собирались туда столкнуть?
Они оба встали рядом и уставились на меня как на помешанную.
– Ты серьезно так думаешь? – Бэзил наклонил голову и угрожающе посмотрел исподлобья. – Кто-то хотел тебя убить?
– Может, и не убить, но припугнуть точно. Так, чтобы наверняка.
– Припугнуть? – с издевкой переспросил Фил. – Наверняка? Охотно верю. Я бы тоже тебя припугнул как следует. Лезешь куда не надо. Теперь Лизка из-за тебя в больнице, а тебе хоть бы что.
– Да я к тебе еще не лезла, хотя стоило бы. Ты мне про Корсакова так ничего и не объяснил.
– А что я тебе должен объяснять?
– С чего вдруг Надя тебя туда повела? И какие у вас там дела?
Фил с подозрением наклонил голову:
– Ты рассказала Лизке, да? И она поперлась встречаться не пойми с кем, чтобы мне отомстить?
– Ничего я не рассказывала, а на свидание она пошла, потому что ты придурок!
– Говорил я тебе, надо завязывать с Томашем, – влез в нашу перепалку Бэзил. – Чем дольше ты с ним трешься, тем больше у тебя шансов умереть не своей смертью. Это он хотел тебя грохнуть так же, как Надю. Стопудово маньяк.
– Томаш на работе в это время был, – машинально ответила я.
– Че, правда? Он в ТЦ работает? – издевательским тоном поинтересовался Бэзил.
– Нет. В пиццерии.
– Что же он тогда в ТЦ делал? – спросил Фил.
– Когда?
– Часов в шесть, – сказал Бэзил.
– Может, он туда заказ доставлял? – беспомощно предположила я.
И они нарочно громко заржали.