Очерк — о необычайной биографии Тиграна Багдасаровича Прудова, прибывшего в Хибиногорск вести монтаж оборудования Первой обогатительной фабрики. К сожалению, в сборнике не догадались рассказать и о славной биографии самого очеркиста — Алексея Брусничкина, члена партии с 1919 года, бойца гражданской войны — человека истинно «золотого фонда» начальных годов нашей резолюции. Может, тому виной — редкостная скромность этого большевика.
Герой очерка имя носил — «тигриное» и всю свою жизнь был яростно деятельным. «Посчастливилось» ему стать обогатителем лишь по милости Бакинского окружного военного суда, приговорившего Прудова 12 апреля 1912 года «к ссылке на 20 лет на свинцовые рудники... Приговор окончательный, обжалованию не подлежит». Непокорный бунтарь бежал с каторги, был пойман и... отправлен в Караганду на обогатительную фабрику. Вот где обучили нашего первого хибинского обогатителя.
Послушаем автора очерка: «Перед моим мысленным взором прошли названия мест, где Тигран Багдасарович активно участвовал в революционных битвах с царскими сатрапами... Батум, Гурия, Тифлис, Баку, Казахстан... Организация подпольной типографии в Батуме, распространение большевистских листовок, арест, Бакинский окружной военный суд...»
Таковы были зачинатели грандиозной хибинской эпопеи.
В сборнике «Хибинские клады» — двадцать шесть авторов, из них — пять писателей-профессионалов и два журналиста, но и профессионалы — не сторонние люди, они в кровной связи с этим отнюдь не уютным, но чем-то завораживающим краем.
«Хибинские клады» завершались скупыми воспоминаниями одного из ветеранов Хибин — по возрасту более молодого, а по стажу старейшего — Павла Константиновича Семенова, проработавшего на Севере с 1929 по 1959 года.
Упоминаю записи П. К. Семенова, ибо с предельной сжатостью отраженные в них события полны столь глубокого драматизма, с такой резкостью обнажают людские судьбы крестьянской страны, взвихренной ураганной энергией революции, что досада берет: почему не коснулась этих записей умелая рука писателя.
Обращаясь к истории хибинской стройки, не считаю допустимым умалчивать о неоправданных издержках из-за нашей неумелости, порой и преступного ухарства, нерасчетливой торопливости, административной безответственности. Этого было вдоволь. А расплата шла самой дорогой ценой.
Но вот читаешь бесхитростную запись крестьянского сына П. К. Семенова и с пронзительной болью вспоминаешь: а с чего начинала Октябрьская революция, что получили мы в наследство от дворянско-буржуазной вотчины батюшки-царя?..
Послушаем, с чего начинает ветеран Хибин и Великой Отечественной:
«...Не было мне еще семнадцати, когда в конце 1929 года приехал я в Карелию на лесозаготовки. Дело это я знал. С двенадцати лет помогал отцу лес валить, других помощников в семье не было. Старшие мой братья и сестры умерли в малом возрасте, да и те, что родились после меня, тоже умерли. Сейчас и представить себе невозможно, какая была до революции детская смертность. На весь Стругокрасненский район имелся один фельдшер, да и тот жил километров за тридцать от нас.
В Карелии мне понравилось, — места красивейшие, но услышали мы о начавшейся стройке в Хибинах и с группой ребят поехали на Кольский полуостров. В то время на месте теперешнего Кировска, в долине у горы Кукисвумчорр, стояли несколько палаток, один бревенчатый дом да три щитовых».
Где и кем только не работал малограмотный крестьянский сын: кузнецом, и «при лошадях», и на курсах трактористов, и взрывником. Когда выяснилось, что не дотянул до восемнадцати, а в забое работает (по закону — нельзя), послали слесарничать. Через год получил 7‑й разряд, самый высокий.
Сметливого паренька послали в местный горно-химический техникум, приняли на геологоразведочное отделение, потом попал в экспедицию академика Ферсмана, а к началу войны был уже главным геологом рудника, в котором, несовершеннолетний, начинал с кувалды...
Войну прошел наш хибиногорец отважным, отчаянным партизаном. Бомбить Кировск фашисты начали в ночь на 26 июня. И. Павел Семенов, бывший некогда и взрывником, начал — увы! — не строить, а в тылу врага взрывать: мосты, транспорты, линии электропередачи. Он был начальником штаба партизанского соединения «Большевик Заполярья». Трудное дело войны он, как все в своей трудовой жизни, исполнял с предельной добросовестностью. Не щадя себя, душой и телом служа своей великой родине.
Не угадать нам, в кои века, но верю: пройдут десятилетия, и сборник «Хибинские клады» будет бережно исследоваться, — так нынешние ученые с замиранием сердца колдуют над расшифровкой загадочных знаков черепка сосуда, найденного при раскопках древнего захоронения.
Ведь младость ветеранов-мемуаристов складывалась тогда, когда кровь закипала от слов: «Безумству храбрых поем мы песню» и победного: «Мы наш, мы новый мир построим!»
...Мне кажется, что я мало сказал о сегодняшних людях Хибин. Может, потому, что ушедших и уходящих лучше знал и знаю, из общего корня рос...
К счастью, так получилось, что в результате поездок в нынешние Хибины, чувства к этому краю разожглись новой любовью к сегодняшним людям, по возрасту — сыновьям тех, кто ушел и уходит в легенды, в эпос хибинского края.
Видимо, настала пора расширить формы связи ленинградской писательской организации с Хибинами. От описательства перейти к «боевым действиям», всей мощью печатного слова развернуть борьбу за научно обоснованное комплексное освоение хибинской руды, выделить «оперативную группу», привлечь ученых — геологов Кольского филиала Академии наук, бить тревогу, ибо проблема — народнохозяйственная, а писатель — человек совести, «за все в ответе»!
В Хибинах привлекает планомерная, настойчивая деятельность по вовлечению людей в так называемые «клубы по интересам». Это не самотек, а с умом направленная инициатива. Самотек — это «забивание козла», одна из стихийных форм «балдежа» уже не подростков, а людей почтенного возраста. В клубе «Любителей прекрасного» — встречи с поэзией Маяковского, музыкой Глинки. По интересам образуются связи художников-любителей, собирателей грампластинок, любителей книги, художественного вязания. Есть клуб «Данко» — любителей поэзии, теннисный клуб «Ракетка», шахматный «Три ферзя», кружок филателистов, самодеятельный духовой оркестр, фотокружок, вокально-музыкальный ансамбль. Существует клуб «Для тех, кому за 30». В Ковдоре, при средней школе № 17, организован Музей Пушкина.
В объединении «Апатитстройиндустрия» создан художественный совет, в состав которого вошли архитекторы, конструкторы, художники, журналисты. На первых заседаниях обсуждались вопросы эстетического оформления территории объединения, интерьеров заводов.
Подобный совет порожден ростом культурных потребностей. Но деятельности его, помимо прямой утилитарно-производственной пользы, сопутствует все шире пробуждающееся в массах тяготение к красоте. Заодно с красотой мужает и этическая зрелость человека, ведь фактически — последнему и подчинена преобразующая деятельность социализма.
И конечно, особую гордость испытываю, когда разворачиваю номер «Кировского рабочего». Сожалею, что газета не ежедневная, скромного формата, но в этих стесненных условиях ее молодой коллектив, ее редактор Вячеслав Сидорин, всей душой пекущийся о процветании своей газеты, а следовательно — настоящий журналист, делают все возможное, дабы привлечь, заинтересовать своего читателя. И как не радоваться тому, что газета сохраняет давнюю традицию «Хибиногорского рабочего» — приобщать читателя к литературе, а ныне — и пестовать литературные дарования.
Партийных работников Хибин «гложут» многообразные проблемы, в том числе — научного обоснования путей медико-биологического улучшения приспособляемости человеческого организма к заполярным условиям. Забота о хорошем самочувствии северян, об улучшении условий труда и быта, можно сказать, главное дело горкома партии, местных исполкомов.
И впрямь, разве борьба за счастье советского человека не главная партийная забота?
Дружба ленинградских писателей с Хибинами продолжается... Недавно поэт Лев Куклин «выдал на гора» отличную «Песню о Кировске» — флагмане хибинской стройки. Музыку написал композитор Игорь Цветков.
Естественно, что в песне о горняцком городе, снабжающем страну «камнем плодородия», звенят гордые слова: «Каждый колос, выросший в России, Силу взял от наших гор!»
И заключительный вариант припева:
Снежные вершины,
Хмурые Хибины,
Северных сияний яркий след...
Город легендарный, Кировск заполярный, —
Нашими сердцами обогрет!
Драгоценная шкатулка Советской страны, заполярный Кольский полуостров — действительно обогрет пылкими сердцами советских людей!
1980
ДЕНЬ НЫНЕШНИЙ
Юрий ПомпеевВ СЕВЕРНОМ ИСПОЛНЕНИИ...
Рабочий день мой начинался с восьми утра — по старой прорабской привычке. Каждое утро проводил то в одной, то в другой комсомольско-молодежной бригаде. Признаться откровенно, никогда за свои двадцать три года не занимал я никаких общественных должностей. Разве что в седьмом классе был в составе учкома. И вдруг — комсомольский секретарь стройки.
Расширение и строительство комбината «Апатит» в 1960 году было объявлено Всесоюзной ударной стройкой.
Помню, начал почему-то с того, что возмутился лозунгами. Они были в рифму:
Мир глядит на твое вдохновенье,
Дом за домом спеши возводить.
Будь песчинкой в великом творенье,
Если камнем не хочешь ты быть,
Дальше — больше:
Коли порознь едва различимы,
В сумме будем большою волной.
Вместе к стройке несем кирпичи мы,