Может, он и приводил сюда других; но сейчас он принадлежал только ей, и она собиралась выжать из этого момента всё, что можно.
— Погоди секунду. Нужно приготовить её к запуску.
— К запуску?
Уэйд не ответил, но, как только он принялся за дело, Фейт начала понимать, как на самом деле работает эта штука. Фейт смотрела, как парень пристёгивает к машине два пружинящих троса, по одному с каждой стороны. Другие концы тросов были привязаны к ручкам дверей по разные стороны коридора.
— Да ты шутишь.
— Я делал это сотню раз, а врезался во что-то всего дважды, — сказал Уэйд, снимая обувь и запихивая её в металлический ящик, приваренный к раме. Затем достал пару теннисных кроссовок, быстро обулся и начал толкать тачку спереди.
— К подошвам этих малышек приклеиваются липучки. Круто, правда?
Фейт подумала, что, если бы Лиз была тут, они бы ещё поспорили, кто является большим идиотом: Ястреб или Уэйд. Парень приклеил по полосе липучки в центре подошвы обеих кроссовок, чтобы не скользить, и с каждым его шагом до Фейт доносилось поскрипывание его ботинок. Фейт пришла в ужас от мысли, что он может упустить натягиваемый трос, и машина понесётся вперёд без управления, сбив Фейт насмерть. Спрятаться здесь было негде, поэтому она разбежалась, перепрыгнула трос и наблюдала за всем этим, прижавшись к выходу из коридора.
— Уэйд, я не уверена, что хочу это делать. Я даже не представляю, как это возможно.
Он приближался к стене, и было трудно не заметить, насколько он силён. Он действительно прилагал большие усилия, с каждым шагом мышцы его рук и ног напрягались всё сильнее. Когда Уэйд добрался до стены, послышался щелчок, и парень отпустил тросы.
— Стой! — закричала Фейт, когда он встал, восстанавливая дыхание. Она испугалась, что тачка рванёт прямо на Уэйда и переломает ему ноги, но тот остался на месте, тросы были натянуты так же туго, как канаты под куполом цирка. Уэйд наклонился и дёрнул трос, точно гитарную струну, и неясный, повторяющийся звук наполнил коридор.
— Спокойно, он заблокирован и готов к запуску.
— Да ты с ума сошел! Я в это не сяду!
— Как знаешь. Но ты не понимаешь, от чего отказываешься.
Уэйд перепрыгнул трос, находящийся справа, и достал планшет, увеличивая его в размерах. Окна на задней стене были высоко, и когда Уэйд шагнул к Фейт, золотистый лучик пробежался по его лицу. Уэйд развернулся и всмотрелся в длинный, тёмный коридор, потом нажал что-то в планшете. Длинные линии крошечных огоньков зажглись по обе стороны, из-за чего коридор стал похож на взлётную полосу.
— А ты знаешь, как удивить девушку, — произнесла Фейт. Это было глупо и опасно, но в то же время очень романтично.
— Стараюсь, — ответил Уэйд. — И, клянусь, это безопасно. Быстро, но безопасно. У меня было тридцать семь запусков подряд без аварий.
У Фейт перехватило дыхание. Неужели она решится на такое безумство? В голове промелькнули образы, как у тачки отваливается колесо, они с Уэйдом впечатываются в ближайший шкафчик и погибают в автокатастрофе в школьном коридоре. Их тела будут долго искать, а когда найдут, то все увидят, какой она была дурой. Но потом девушка представила себе другую картину: Уэйд на переднем сиденье, а она сидит сзади и обнимает его. Словно они уезжают на байке в закат. И отчётливо поняла: она не сможет просто взять и уйти отсюда; нет, она окунётся в это романтическое приключение с головой.
— Прям как в «Титанике», — призналась Фейт, сев на заднее сиденье. — Знаешь ту сцену из старого фильма, где герои сидят в машине, и в ней запотевают стекла?
— Увы, стёкол у нас нет. Но я это исправлю.
Фейт представила, как все стёкла машины разбиваются в результате аварии, и отказалась от этой идеи.
— Ничего, мне нравится и без них. Пусть останется так.
Уэйд Квинн сел перед ней, и она отметила, насколько у него широкая и сильная спина. У высоких людей этого незаметно. Легко, зациклившись на их росте, забыть о том, как много мышц нужно, чтобы поддерживать такой длинный скелет.
— Тебе, наверное, лучше держаться за что-нибудь, — сказал Уэйд и предложил Фейт обнять его. У неё дико тряслись руки. Это смущало, но успокоиться не получалось. Всё её существо переполняло ощущение безумности происходящего. Пока Уэйд нашаривал что-то у себя под рубашкой, Фейт закрыла глаза и прижалась лицом к его спине. Она не видела, как он выудил бусы на тонкой золотой цепочке. Не видела, как он вводит код в планшет, посматривая на нанизанные бусины. Бисерный код — вещь одноразовая, и Уэйд знал, что потом ему придется снять бусины и сжечь их, чтобы уничтожить след, ведущий к нему.
— Фейт, слушай. Вижу, ты напугана и всё такое. Это поможет расслабиться, и станет гораздо веселее.
Фейт не поняла, о чем он толкует, но подняла голову. Светлая прядь упала ей на лицо. Уэйд чуть отклонился и посмотрел на неё, держа планшет так, чтобы она могла его видеть.
— Что это? — спросила она, но ответ уже не слышала. Фейт Дениэлс поучила первую в жизни порцию бисерного кода. Экран мерцал странным пульсирующим светом.
Её сознание поплыло, а чувства обострились. Она могла чётко различить запах одеколона Уэйда, могла почувствовать вкус его губ и ощутить, как её язык скользит по его гладким зубам. Они целовались? Ей показалось, что да, но потом тачка пришла в движение, и все её чувства как будто пробудились ото сна в мир яркого света и обилия красок. Они с Уэйдом неслись по узкому коридору со скоростью сорок миль в час. Фейт влюбилась в этот момент, неуправляемый и беззаботный, прижимаясь к Уэйду и положив руки ему на грудь, в то время как он громко и счастливо смеялся. Она опустила голову на спину Уэйда и попыталась выглянуть из-за его плеча. Казалось, они взлетели, но это ведь невозможно. Хотя если вдруг выяснится, что они и вправду летели, она не удивится. Фейт обхватила голову Уэйда руками, повернула к себе и поцеловала. Ветер переплёл их волосы, и одна её рука скользнула ему на шею.
— Подожди немного, — сказал Уэйд и с улыбкой развернулся обратно к рулю. Это был опасный момент, они чуть было не врезались в стену, и Фейт засмеялась, откинувшись в кресле и ухватившись за Уэйда одной рукой так, будто она сидит на быке на родео. Уэйд надавил на тормоз, и машина замедлилась, а потом и вовсе остановилась в десяти футах от бетонной стены в конце коридора.
— Давай ещё раз! — воскликнула Фейт. Это всё, чего ей хотелось. Она хотела мчаться по пустому коридору и целоваться, пока не сядет солнце, но этому желанию не суждено было осуществиться.
— Не двигайся, Фейт, — произнёс Уэйд. — Что бы ни случилось, оставайся на месте. Поняла?
Уэйд шептал это, вглядываясь в её лицо так, будто сейчас ад разверзнется у него под ногами. Это её испугало, поэтому она подалась вперед и снова поцеловала его в надежде, что приятные ощущения заглушат ужас, затопивший её сознание. Этот страх возник из-за звука, который они оба слышали. Во внешнем мире этот звук был известен всем — он был создан, чтобы люди могли избежать надвигающейся угрозы.
Пынь. Пынь. Пынь.
Этот звук предупреждает о приближении скитальцев. Они не ввязываются в драки без необходимости и предпочитают, чтобы их не трогали. Это часть их кодекса, их убеждений. Они противостоят штатам и не сдадутся ни за какие деньги, а потому вынуждены скрываться. Они напоминали Фейт «Ангелов Ада» — один из крупнейших в мире мотоклубов, о котором она читала и которого уже давно нет. Штаты не запрещали носить оружие за пределами своей территории, но единственное оружие, которое осталось, было сделано в прошлые, более жестокие времена. Фейт казалось, что скитальцы одеваются так, не только чтобы спрятать оружие, но и чтобы заявить: «Мы остаёмся. Мы не переедем в штат. Никогда». Они путешествовали группами по десять-двадцать человек, живя за счет даров земли, и считались жестокими и опасными.
Пынь. Пынь. Пынь.
Фейт опять услышала этот звук. Она поняла, что его издавало: кто-то из группы болтал монетку в пустой консервной банке. Но в её нынешнем состоянии звук воспринимался бездонным демоническим эхом, становящимся всё ближе и ближе. Веселье и игры кончились, бисерный код стал тёмным и зловещим.
Позже она попытается вспомнить, что произошло, и придёт к выводу, что это был какой-то жуткий ночной кошмар. Она видела, как скитальцы вошли в коридор через дверь, где они, похоже, обосновались. Её пугала мысль, что они поселились на территории школы, но это было объяснимо. Никому в голову не придёт искать скитальцев в старшей школе. Фейт помнила потрёпанного орла, нарисованного на их длинных тренчах, их спутанные волосы, резные стволы дробовиков, опущенные вниз. Всё это было их визитной карточкой.
По коридору разнеслись крики — Фейт была не в себе и даже не понимала, что кричит она сама. Она кричала потому, что скитальцы разлетались по коридору, словно тряпичные куклы, ударяясь о шкафчики и пробивая прямоугольные стеклянные вставки на дверях. Всё внимание Фейт сконцентрировалось на одном скитальце, а точнее скиталице — женщину швырнуло в одну стену из шкафчиков, а затем в противоположную с невероятной скоростью. Туда-сюда, всё быстрее и быстрее, её тело ломалось прямо на глазах у Фейт.
Спустя три часа Фейт очнулась от глубокого сна в своей собственной кровати. Она тяжело дышала, бисеринки пота сбегали на её голые ключицы. В комнате что-то пошевелилось, но было темно, и Фейт не смогла разглядеть, что это было. На неё нахлынула грусть, но она не могла понять почему. Последним, что она смогла вспомнить из событий прошлой ночи, было обнаженное предплечье мужчины, упавшего и затихшего на холодном полу перед ней. И на той руке был вытатуирован потрёпанный орёл на ветке — символ скитальцев, — который смотрел прямо на Фейт. Это было изображение могущественной птицы, потерявшейся в расколотом мире, не покорившейся надвигающемуся злу.
Слёзы побежали по щекам Фейт, и она беззвучно расплакалась. Спустя какое-то время, уставшая и сонная, она снова погрузилась в глубокий сон и не просыпалась до утра.