— Новость короткая, но очень хорошая. Мы вас отпускаем.
— Что?!
Геннадий Иванович не поверил своим ушам. Фраза, которую он так жаждал услышать вот уже шесть недель, была сказана столь будничным тоном…
— Отпускаете?.. Почему? — Лицо Карпова внезапно оживилось. — Меня… напечатали?!
— Пока нет. Но это уже не имеет значения. Олег Михайлович пришел к выводу, что ваши работы, особенно последний рассказ, дают право на свободу.
— Олег Михайлович? Но мы недавно разговаривали с ним, и он ничего…
— Окончательное решение было принято несколько минут назад после получения положительного заключения серьезного эксперта. И, поскольку я находилась поблизости, Олег Михайлович попросил меня зайти к вам. Хорошие новости нужно сообщать как можно быстрее и не по телефону. Вы свободны. Только не болтайте лишнего. Нигде, никому и никогда. Иначе…
— Да, я помню… — Геннадий Иванович все еще не мог поверить в услышанное. — Это правда? Вы меня не разыгрываете?
— Я похожа на человека с извращенным чувством юмора? Соберите вещи и возвращайтесь домой, когда захотите.
— Когда захочу? — Карпов вскочил со стула. — Господи! Да немедленно! Только переоденусь…
Он засуетился, принялся сдергивать с себя рубашку — и тут же вновь покраснел.
— Простите… Я сам не свой от ваших слов.
— Разумеется, — кивнула Кристина. — Не торопитесь. У меня внизу машина. Я вас подвезу.
Пока Карпов носился по квартире, она невольно гадала, как поступит Олег, когда все узнает. Но потом выкинула пустые мысли из головы. Какая разница? В конечном итоге он поймет.
Карпов наспех покидал барахло в дорожную сумку, с которой когда-то приехал в Жуковку. «Свободен! Свободен!» — пульсировало в голове. В унисон с этим билась еще одна горделивая мысль: «Меня оценили!» Серьезный эксперт! Перед компьютером Геннадий Иванович на секунду замер. Надо бы скопировать написанное начало романа…
«А, черт с ним!» — решил он. Задерживаться в квартире не хотелось ни на одну лишнюю секунду. Да и, признаться честно, две написанные страницы немногого стоили. Лучше начать заново в другой, куда более комфортной обстановке.
13.25
Сергеев шел по коридору, когда телефон в кармане исполнил мелодию из фильма «Крестный отец». Такой звонок мог последовать только из одного места. Олег Михайлович остановился и нажал кнопку соединения.
— Слушаю.
— Карпов только что покинул квартиру вместе с…
— Я понял.
Сергеев разъединился, не дослушав собеседника — и так было понятно, с кем именно ушел из квартиры литератор. Подобный вариант развития событий он предвидел и знал, как следует поступить, но надеялся, что Кристина не рискнет зайти настолько далеко. К тому же Олег Михайлович рассчитывал на действенность предупреждения, сделанного Карпову. Похоже, Крис оказалась изобретательной. Что ж, если она сделала такой ход, то не должна быть в обиде на ответный.
Сергеев набрал номер и произнес только одно слово:
— Выезжайте.
Глава шестнадцатая
10 июля
13.40
Ощущение безмерного счастья не отпускало Карпова и в машине. Геннадий Иванович смотрел на людей, идущих по тротуарам, витрины магазинов, дома… Все это мелькало перед ним, и все — до последней мелочи — было чудесным подарком. Выхваченная случайным взглядом девушка, которую он не знает и с которой никогда в жизни не встретится. Рекламный баннер, призывающий купить новый смартфон. Ему не нужен новый смартфон, у Карпова и старого-то не было, но зато теперь будет возможность купить, если вдруг захочется. Еще час назад об этом приходилось лишь мечтать, а сейчас впереди столько возможностей! И главная из них — строить жизнь согласно своим желаниям, а не чужой воле. Новую жизнь. Ведь жить по-старому не получится, да и ни к чему.
«Приеду домой — лягу спать, — подумал Геннадий Иванович. — Буду спать сутки, двое… Сколько захочу. А уже потом стану разбираться, кем я стал и кем буду».
Он вновь посмотрел в окно. Взгляд упал на билборд, приглашавший на концертную программу известного певца с претенциозным названием «Только я». Огромный плакат почему-то пробудил у Карпова легкое чувство тревоги. Он не понял, в чем тут дело, но тревожный колокольчик продолжал звенеть. Сам певец не мог вызвать у Геннадия Ивановича неприятных эмоций. Кое-какие его песни он иногда даже бубнил себе по нос. Плакат уже исчез из вида, а Карпов все гадал — чем же он его взволновал? И тут внезапно понял.
«Только я».
Эти слова произнес Сергеев во время недавнего телефонного разговора. Сначала предупредил о недопустимости нарушения условий договора, а потом добавил: «Что-либо изменить в них могу только я и никто иной».
Только он. Не Кристина. Но ведь она сослалась именно на его решение. Разве Кристина и Сергеев — не одно и то же?
«Только я».
А что, если не одно?
Карпову стало нехорошо. На лбу выступил пот. Наверное, так почувствовал себя профессор Плейшнер, когда впервые понял, что не заметил цветочный горшок на окне дома номер 9 по Блюмен-штрассе.
Между Кристиной и Сергеевым — близкие отношения, а это всегда чревато сюрпризами. И даже если они по-прежнему заодно…
«Не ты ли недавно думал, что тебя хотят подставить? Вот тебя и подставили. С ее помощью. Ты покинул квартиру без разрешения Сергеева. Сразу после того, как он тебя предупредил».
Карпов облизал пересохшие губы. Сияющий мир разлетелся вдребезги. Неужели все кончено? Вот так, таким вот подлым образом? Геннадий Иванович ощутил острую потребность немедленно выяснить истину.
— Кристина, — произнес он, как ему казалось, вполне беспечным голосом, — а почему Олег Михайлович все же не позвонил мне сам?
— Вам было бы приятнее получить свободу от него?
«Она ушла от ответа!»
Карпов повернулся и, отбросив хитрости, спросил напрямую:
— Если мы сейчас свяжемся с ним, он эту свободу подтвердит?
Кристина оторвала взгляд от дороги.
— Почему вы об этом спрашиваете?
Новый вопрос вместо ответа поверг Геннадия Ивановича в отчаяние. Сомнений нет — его обвели вокруг пальца! Зачем и почему — не имеет значения. Важно лишь одно — как можно быстрее все исправить, если, конечно, это еще возможно.
— Остановите машину! — крикнул Карпов.
— Спокойно, Геннадий Иванович…
— Остановите немедленно!
— Я останавливаю, не нервничайте. Нельзя же сделать это посреди дороги.
Кристина прижала автомобиль к обочине.
— Что случилось?
— Что случилось?! Вы обманули меня! Выманили из квартиры. Заставили якобы нарушить эти ваши правила, чтобы иметь возможность расправиться…
— Что вы несете? Никто не собирается с вами расправляться, успокойтесь!
— Я вам не верю! Звоните Сергееву! Прямо сейчас! И пусть он подтвердит, что отпускает меня!
К ужасу Карпова, Кристина не потянулась к сумочке, чтобы взять телефон. Значит, его худшие предположения — правда.
— Как вы могли? — прошептал он и тут же вновь сорвался на крик: — Верните меня назад! Немедленно! Сейчас же! И, если у вас осталась хоть капля совести, подтвердите своему любовнику, что я ни с кем не общался!
Кристина взглянула на Геннадия Ивановича с нескрываемым удивлением.
— Вау! Какие у вас мысли, однако… Где же мы прокололись?
Она с сожалением покачала головой.
— Похоже, по-простому не получилось. Жаль.
— Что? — не понял Карпов.
— Начнем с того, что Олег Михайлович мне не любовник. Он мой родной брат. Я — Кристина Михайловна Елисеева. В девичестве — Сергеева.
— Брат? — опешил Геннадий Иванович. — Кристина… Михайловна?.. Но… — Ему потребовалось время, чтобы свыкнуться с новым знанием. — Даже если так, это ничего не меняет! Наоборот…
— Для вас, может, и ничего, а для меня — многое. Любовника легко сменить. А как сменишь брата?
Кристина наклонилась к окну. Они остановились рядом со входом в фешенебельный отель, швейцар которого с неудовольствием поглядывал на автомобиль, перекрывший подъезд.
— Идемте, Карпов, — сказала Кристина. — Серьезные разговоры нужно вести в комфортной обстановке.
— Идемте? Куда?
— В ресторан. Раз вы уверены, что я повезла вас на верную гибель, так хоть наешьтесь перед смертью.
14.00
В ресторане отеля практически не было посетителей. Представительный метрдотель проводил их к столику, выбранному Кристиной подальше от окон. Она резонно предположила, что Карпову, который с момента выхода из машины находился в совершенной прострации, здесь будет немного спокойнее. Рядом тут же вырос официант.
— Что-то подсказывает — от спиртного вы откажетесь, — предположила Кристина, изучая карту. — А зря. Одна рюмка водки вам бы сейчас не помешала. Но нет, так нет. Значит, «Боржоми». Вегетарианцем, насколько помню, вы не являетесь. Поэтому, если позволите, еду закажу на свой вкус.
Вопроса во фразе не прозвучало, и Геннадий Иванович решил промолчать. Ответы — куда более важные — должны были прийти не от него.
Воду принесли буквально через мгновение. Официант разлил ее по хрустальным бокалам. Карпов сделал скромный глоток. Рука его заметно дрожала, что не укрылось от Кристины.
— Геннадий Иванович, нет причин так нервничать. Если я — исчадие ада, значит, терять вам уже нечего. Так уподобьтесь Сократу и достойно отойдите в мир иной после славной пирушки. — Спутница, похоже, намеренно эпатировала Карпова, пытаясь пробудить его к жизни. — В ином случае — вообще не о чем переживать. Так что, как говорится, расслабьтесь и получайте удовольствие.
— Вы помните, о ком это присловье? — Геннадий Иванович, наконец, обрел дар речи.
— Согласна, афоризм не вполне уместный, но сути это не меняет. Пользуйтесь ситуацией. Здесь отличная кухня. По крайней мере, раньше была. — Кристина огляделась по сторонам. — Аппетит у вас в данный момент, конечно, не очень, но, пока несут закуски, я надеюсь хотя бы отчасти его пробудить. Итак, первое. Забудьте о жуткой расправе. Вас с самого начала никто не собирался убивать. Это была лишь угроза. Хотя, согласитесь, действенная.