— О чем ты?
— Магия. Древние книги, написанные мудрыми людьми.
— Мой бог! Юрген! Какая магия?! Ты философ!
— И что? Даже Платон перед смертью уверовал в то, что истинные боги находятся на небе.
— Платон! Когда это было?! И вообще, как ты можешь верить в подобную ерунду? Ушам своим не верю. Скажи мне, что шутишь. Я не обижусь. Правда. — Курт заглянул другу в глаза. — Ну? Ты меня разыгрываешь?
— Помнишь, перед прошлым семестром я получил небольшое наследство? — неожиданно спросил Юрген.
— Помню. А при чем тут…
— Никакого наследства не было.
— Не было? Откуда же взялись эти деньги?
— Я выиграл их в казино.
— Правда? — удивился Курт.
— Правда. Я получил ссуду в банке, зашел в казино и поставил все на номер.
— Ничего себе! А если бы ты проиграл?
— «Великий Альберт» не подвел меня. В итоге я смог не только вернуть ссуду, но и оплатить целый семестр.
— Альберт? Кто это?
— «Великий Альберт» — магический учебник. В нем описаны талисманы, приносящие удачу в азартных играх. Не буду вдаваться в подробности, но в рукав я зашил голову гадюки.
— Боже правый!
— Курт, я не хочу рассказывать тебе всего. Попробуй поверить. Магия существует. И в твоем случае она может помочь. В конце концов, что ты теряешь? Давай попробуем.
— Бред какой-то, — покачал головой приятель. — Вызвать дух Моцарта!
Юрген развел руками.
— Тогда отправляйся в библиотеку.
Курт задумался. Ему предстояло сделать выбор между безумием и безысходностью. Безысходность пугала больше. Он тяжело вздохнул.
— Надеюсь, ты знаешь, о чем говоришь.
Когда вечером Юрген позвонил ему, Курт почувствовал в голосе приятеля азарт.
— Нам надо торопиться. Я посмотрел кое-какие книги. Вызову духов умерших покровительствуют две планеты: Луна и Марс. Но если Моцарт был убит, нужен именно Марс.
— И что?
— День Марса — вторник. Причем в ближайший вторник будет полнолуние. Дьявольски удачное совпадение.
Термин «дьявольски» крайне не понравился Курту, но ему не удалось вставить в монолог Юргена даже слово.
— За выходные я попытаюсь достать необходимое, — продолжал тот, — а в понедельник с утра выедем в Вену.
— В Вену? Зачем?
— Разве ты не знаешь? Моцарт похоронен в Вене.
— И что с того?
— Как — что с того? Мы должны провести церемонию на его могиле.
— С ума сошел?! И думать забудь! Я никуда не еду!
— Как «не еду»? Разве мы не договорились?
— Договорились?! Я понятия не имел, что нам придется рыскать по могилам. Мне казалось, это можно провести где-нибудь здесь. В запертой комнате, ночью…
— В запертой комнате! Ночью! — негодование Юргена сочилось по проводам. — Я же говорил тебе, Курт: забудь о дешевых трюках. Мы должны ехать в Вену.
— Нет! — отрезал Курт. — Об этом не может быть и речи. Никаких кладбищ и никаких могил.
До австрийской границы они доехали быстро. В столь ранний час автобан был практически пуст, и расстояние от Мюнхена до Зальцбурга их «Опель» проделал за два часа. Дальше путь лежал в Линц и затем, через Амштеттен и Санкт-Пельтен — в Вену. По расчетам Юргена, в столице они должны были быть к обеду.
— Послушай, — несмотря на то что в итоге он все же поддался уговорам, Курт до сих пор чувствовал себя неуютно. — А тебе не кажется, что твоя древняя наука сильно отдает богохульством?
— На сей счет можешь не беспокоиться. Арнольд из Виллановы[29] изготавливал талисманы для самого папы. И потом, «Арбатель Магии»[30] утверждает, что любой дух может быть вызван только при помощи молитвы, обращенной к Богу. Все определяется целью. Главное, чтобы она была благой.
Курт сомневался, что сдача экзамена по курсу истории искусства является такой уж благой целью с точки зрения теологии. Он тут же вспомнил девиз университета Аугсбурга: «Scientia et conscientia»[31] — и подумал: даже если их невозможное дело увенчается успехом, как, собственно говоря, он объяснит профессору Линдеману, откуда взял все эти новые сведения?
— Кстати, — продолжил Юрген, — для вызывания мертвых разрешены лишь два мотива. Один из них — любовь, другой — получение сведений в тех случаях, когда иные возможности исчерпаны. Как раз твой вариант.
— Откуда ты все это знаешь?
— В нашем университете неплохая библиотека. И в отличие от тебя я провожу там довольно много времени.
— Неужели в нашей библиотеке есть «Некрономикон»?[32] — удивился Курт.
Юрген пренебрежительно махнул рукой.
— «Некрономикон» — сборник фантастики. За прошедшие века к оригинальному тексту сделали столько приписок, что отличить истину от выдумки уже невозможно. Я предпочитаю «Арбатель» и «Пикатрикс»[33]. Кое-что полезное есть в «Четвертой книге» «Оккультной философии» Агриппы. Кстати, надень вот это. — Он протянул Курту перстень с массивным красным камнем.
— Что это, рубин? — поинтересовался Курт.
— Не совсем, — усмехнулся Юрген. — Рубин мне не по средствам. К счастью, годится любой красный камень, оправленный в железо.
— Годится для чего?
— Для привлечения влияния Марса. «Прежде, чем принять в круг духа, мы должны узнать его природу, к какой планете он принадлежит и какими силами этой планеты обладает»[34], — процитировал Юрген.
Надевая перстень на палец, Курт почувствовал себя полным идиотом.
В два часа пополудни они въехали в Вену. Номер в небольшом отеле на Рингвег Юрген заказал заранее.
— Жди здесь, — скомандовал он Курту, — а я схожу осмотрюсь на месте.
— Может, мне лучше пойти с тобой?
Юрген скептически посмотрел на приятеля.
— Ты уверен, что это будет лучше?
Подумав, Курт предпочел остаться. После ухода Юргена он быстро опустошил в номере весь мини-бар и уже собрался было спуститься в ресторан, но вовремя сообразил: перед тем, что им предстоит, вряд ли стоит напиваться.
В холле Юрген подошел к стойке портье.
— Вы не подскажете, как я могу осмотреть могилу Моцарта?
— Это недалеко. Поезжайте прямо по улице, никуда не сворачивая, — портье указал направление рукой. — Кладбище будет справа. Вы легко найдете его.
Портье не обманул. Войдя в ворота, Юрген сразу заметил установленный для посетителей план кладбища, однако предпочел сыграть роль рассеянного туриста. Разыскав помещение смотрителя, он обратился к нему.
— Я хотел бы осмотреть могилу Моцарта. Вы не можете мне помочь?
— Конечно.
Они вместе вышли наружу. Смотритель указал в сторону ближайшей аллеи.
— Пойдете по ней, а дальше везде расставлены указатели. Заблудиться невозможно.
— Большое спасибо. — Юрген достал из кармана пачку сигарет — самых дорогих, какие смог найти. — Позвольте вас угостить?
— С удовольствием.
Смотритель почтительно вытянул из пачки сигарету с золотым обрезом.
— Наверное, скучно одному в такой компании? — поинтересовался Юрген, обведя рукой окружающее пространство. Это был первый из крайне важных вопросов.
— Как вам сказать, — судя по всему, смотритель действительно скучал в одиночестве и был только рад развлечься беседой. — Со временем ко всему привыкаешь. Работа есть работа.
— Небось приходится дежурить и ночью?
— Да, конечно.
Юрген поморщился.
— Гулять ночью среди могил. Бр-р…
Смотритель засмеялся.
— Я же говорю: ко всему можно привыкнуть. И потом, в ночных обходах нет особой нужды. Вена — спокойный город.
— Неужели ни разу ничего не случалось?
Смотритель покачал головой.
— На моей памяти — нет. Вообще-то я здесь не столько сторож, сколько гид. Хотите, прогуляемся по кладбищу вместе?
Юрген тактично отказался от предложенной услуги. В конце концов, все главные вопросы были заданы.
Пройдя по указанной ему каштановой аллее, он без труда нашел могилу Моцарта. У фрагмента мраморной колонны, водруженного на небольшой кубический постамент, стоял, облокотившись на нее, безутешный ангел. Надпись на постаменте гласила: «W.A. Mozart. 1756–1791».
Памятник был установлен на небольшой клумбе в центре круглой площадки, окруженной высокими кустами. Осмотревшись, Юрген удовлетворенно кивнул.
В гостиницу он вернулся в приподнятом настроении.
— Все как нельзя лучше, — сообщил он Курту. — Могила Моцарта — в глубине кладбища, так что вряд ли мы привлечем чье-то внимание.
— Ты в этом уверен? А если какие-нибудь зеваки увяжутся вслед за нами?
— Зеваки? — удивился Юрген. — Какие зеваки могут быть в полночь?
— В полночь?!
«Боже мой! В полночь! Идти на кладбище в полночь!»
Курт нервно сглотнул.
— Что нового мне еще предстоит узнать? Может, нужно принести в жертву невинного младенца?
— Не говори глупостей. — Юрген посмотрел на приятеля оценивающим взглядом. — Думаю, тебе стоит немного выпить.
Распахнув дверцу холодильника, он заглянул внутрь и тут же перевел взгляд на Курта.
— Уже, — подтвердил тот.
Они вышли из гостиницы за час до полуночи. Юрген загрузил в багажник нечто, напоминающее чехол для удочек. Курт так и не решился спросить, что это такое. Сам он тащил увесистую сумку.
— Ты уверен, что нас пустят на кладбище в полночь?
— Пустят, не беспокойся, — отмахнулся Юрген.
Они оставили машину в двух кварталах от кладбища и проделали оставшуюся часть пути пешком.
Мраморную табличку с надписью «St.-Marxe Friedhof»[35] осеняли четыре флага красно-белых австрийских цветов. Ворота были наглухо закрыты.
— Что и требовалось доказать, — произнес Курт с некоторым облегчением в голосе, но Юрген, не останавливаясь, пошел дальше, бросив: