— Извините, что заставил вас ждать, джентльмены, — довольно непринужденным тоном обратился он к обоим. — Будьте настолько любезны, снимите накидки, и все очень быстро выяснится.
То, что Каландра попала в десятку, не вызывало сомнений. Лица обоих вытянулись, затем у более молодого дернулось плечо. Первым опомнился старший.
— Для чего это?
Рэндон не стал отвечать. Стоявший позади нас Секоя ретировался назад, в помещение. Рэндон заметил это.
— Плащи, — приказал он.
Секоя кивнул и нарочито лениво приблизился. Двое пришельцев увидели, что он направляется к ним и, послушно сняв плащи, подали ему.
— Благодарю вас, — очень вежливо ответил Рэндон. — А теперь присядьте, вам придется немного подождать, а мы тем временем все выясним.
Все мы одновременно услышали шаги за нашими спинами, и реакция четырех охранников сработала практически синхронно. Буквально за секунду Куцко оказался между невидимым злоумышленником и Рэндоном, его игломет и игломет Секои нацелились на «таможенников». Мгновение спустя и братья Иверсены навели на них своё оружие. С бешено колотящимся сердцем я опустился на колено.
Несколько секунд никто не произносил ни слова. Первым опомнился и заговорил Рэндон.
— Здравствуйте, мистер Айкман, — сказал он. — Зачем же так подкрадываться к людям? Это может повредить вашему здоровью.
Постепенно ужас в глазах Айкмана исчезал, и он опустил на пол застывшую на полпути ногу.
— Извините, — залепетал он. — Я не собирался пугать вас.
— А чего же вы хотели? — спросил Рэндон.
Айкман взглянул на таможенников. Его эмоциональное равновесие постепенно приходило в норму.
— Меня заинтересовало, что происходит у входа, — спокойно проговорил он, — и я решил посмотреть, что случилось, вдруг понадобится моя помощь.
Рэндон внимательно посмотрел на него, затем кивнул.
— Разумеется. Первое, чем вы можете нам помочь, это сказать, не знаете ли кого-нибудь из этих людей?
Айкман посмотрел на них, и я почувствовал, как он напрягся.
— Нет.
— Он лжёт, — тихо шепнул я Рэндону. Айкман, повернувшись, буквально окатил меня горячей волной ненависти.
— Кто ты такой, чтобы судить о том, что в мыслях у другого? — произнес он.
— Он — Смотритель. — Голос Рэндона звучал тихо, почти равнодушно… но в нём чувствовалась стальная твердость, когда он перебил на полуслове тираду Айкмана. — И если уж вопрос ставить так, то и я могу спросить вас — а кто вы такой, чтобы лгать мне?
Айкман нервозно облизал губы, теперь он был сама осмотрительность.
— Возможно, мне приходилось видеть и того, и другого, — ворчливо признался он. — А лично я, разумеется, никого из них не знаю.
— Вы что, видели их на совещании в «Эйч-ти-ай»? — продолжал свой допрос Рэндон.
Было видно, как напряглись мускулы на лице Айкмана.
— Все может быть. Но я не могу с уверенностью утверждать это.
— Понятно, — кивнул Рэндон. — Впрочем, может быть, они сменили место работы с тех пор, как вы их видели. Ведь случается же, что люди со среднего уровня управления идут на службу в таможню, чтобы сделать там карьеру.
Айкман пропустил иронию мимо ушей.
— В чём вы их обвиняете?
Рэндон вздернул брови.
— Для начала, в незаконном присвоении функций должностных лиц. Вкупе с попыткой незаконного проникновения на корабль, являющийся частной собственностью.
— Стало быть, их идентификаторы — поддельные?
Рэндон слегка растерялся.
— Не совсем, но неизвестно, если бы…
— Не совсем! Что значит не совсем?
Рэндон уставился на Айкмана.
— Это означает, что да, их идентификаторы подлинные, но никто из их коллег по службе никогда о них не слышал.
— На этом основании с вами ни один судья разговаривать не станет.
Теперь Айкман чувствовал, что обрел под ногами твердую почву.
— Подлинность идентификаторов — необходимое и достаточное доказательство принадлежности к тому или другому ведомству. — Его губы искривились в усмешке. — А вам известно, какое наказание полагается за создание препятствий таможенным служащим при исполнении ими служебных обязанностей?
Стоявший на другой стороне помещения Секоя откашлялся.
— Наказание, соотносимое с тем, какое получают за попытку саботажа.
Мы все повернулись к нему. В одной руке он держал плащ молодого сотрудника таможни, было заметно, что его изрядно потрепали, а в другой — маленький гибкий прямоугольник, блеснувший в ярком свете.
— Что это? — спросил Рэндон, подходя поближе, чтобы как следует рассмотреть странную находку.
— Точно не знаю, сэр, но похоже на то, что находится внутри шифраторов данных ваших компьютеров. Вот, видите этот номерок?
— Похоже на то, — согласился Куцко, едва взглянув на предмет и снова сосредоточившись на пленниках. — Шифровальное устройство для присоединения к другим системам.
Рэндон смерил задержанных долгим холодным взглядом и повернулся к Айкману.
— Что вы на это скажете, советник?
— Да, — спокойно согласился тот. — Но чем вы сможете доказать, что эти люди явились сюда для совершения акта саботажа?
— А с какой стати у них это? — вопросом на вопрос ответил Рэндон.
Айкман быстро взглянул на таможенников, и тот, что помоложе, уловил намёк.
— Мы пользуемся этим для прочтения образцов стёртых данных на вызывающих подозрение кораблях, — ответил он, голос его постепенно обретал нотки обычного чиновничьего высокомерия. — Образцов, которые мы затем забираем с собой и используем для расшифровки схемы кодирующих устройств.
Рэндон продолжал рассеянно смотреть на них.
— Куцко? — позвал он. Тот пожал плечами.
— Я в этом не очень разбираюсь, сэр. Видимо, следует обратиться к мистеру Шокку. Возможно, он сможет определить, применяется ли это устройство в таких целях.
— Другими словами, — начал Айкман, — у вас нет доказательств, что здесь было совершено или планировалось преступление. Я точно выражаюсь?
Рэндон повернулся к нему.
— Знаете что, Айкман, заткнитесь…
— Нет, сэр, не заткнусь, как вы изволили выразиться, — прошипел он. — Я здесь для того, чтобы следить за соблюдением прав человека на Патри, и я буду выполнять свои обязанности всегда и везде, если у меня возникнут сомнения в том, что они соблюдаются надлежащим образом. А этих двоих вы сейчас отпустите, а если нет, пожалуйста, обращайтесь в правоохранительные органы, официально обвиняйте их в преступлении. В преступлении, напоминаю вам, о совершении которого у вас нет никаких доказательств.
Выпалив все это, он почти бегом покинул комнату, и на некоторое время установилась звенящая тишина. Если судить по настроению Рэндона, я ожидал, что он в любую секунду взорвется яростью, но отец сумел привить сыну очень многие из своих черт, в том числе и выдержку, и сейчас он терпеливо ждал, пока его разум обретет способность контролировать эмоции.
— Бенедар, — призвал он меня. Я судорожно глотнул.
— Он не блефует, сэр. Он действительно знает, что говорит.
Взгляд Айкмана, нацеленный на меня, не содержал ничего, кроме обычной ненависти, но он не произнес ни слова.
— Очень хорошо, — ледяным тоном сказал Рэндон. — Секоя, вы провели сравнение идентификаторов и их владельцев?
— Так точно, сэр, — осторожно ответил Секоя, которому постепенно стала передаваться озабоченность его шефа. — Всё совпадает.
— Тогда ладно. — Рэндон намеренно перевел свой взор с Айкмана на двух пленников. — Они могут идти. Верните им плащи.
Секоя, помедлив, исполнил приказ.
— Но не шифратор, — добавил он. — Об этом и речи быть не может. Мы должны показать его Шокку.
— Это устройство является собственностью таможенного управления, — настаивал пожилой таможенник. Храбрость возвращалась к нему по мере того, как сдавал свои позиции Рэндон.
— Я настаиваю на том, чтобы его вернули.
Рэндон лишь натянуто улыбнулся.
— Разумеется, отдадим. Ваше начальство сможет забрать его завтра утром… Вместе с вашими идентификаторами.
Оба застыли в нелепой позе, надевая плащи.
— Но нам необходимы идентификаторы, мы же на работе, — сжав от злости зубы, процедил старший.
— В таком случае, почему бы вам не откладывая, прямо сейчас, не проинформировать ваше начальство? — холодно посоветовал Рэндон. — Секоя, проводите обоих до внешней границы охраны и убедитесь, что они действительно ушли.
Секоя кивнул.
— Так точно, сэр. Стоявший позади меня Айкман тяжело вздохнул, и Рэндон это тоже услышал и обернулся.
— Вы что-то хотите сказать, советник?
Айкман, конечно же, желал и уже собрался высказаться. Но он неизбежно проиграл бы и вовремя понял это… и, подобно Рэндону, отказался от такого метода, как говорить глупости в порыве гнева.
— Нет, мистер Келси-Рамос, — выдохнул он.
Рэндон еще раз взглянул на него, желая убедиться, действительно ли тот ничего не хотел добавить, затем повернулся, и мы все увидели, как Секоя выпроваживал этих неудачливых диверсантов через главный вход.
— Пока — один — один, — пробормотал он скорее себе самому, чем нам.
— Бенедар, отправляемся к Шокку, а он знает, что же это за штуковина такая. Куцко, пусть охранники остаются на своем посту, рановато еще снимать контроль.
Айкман, державшийся позади, повернулся и отправился на корабль, распространяя вокруг себя наэлектризованное облако злобы.
— Так точно, — кивнул Куцко. — Вы не планируете возвращаться на прием к губернатору?
Рэндон, взглянув на часы, отрицательно покачал головой.
— Уже нет смысла. — Он бросил на меня хитроватый взгляд. — Кроме того, кое-кого из присутствующих там пот прошиб из-за нашего внезапного исчезновения. Предоставим им возможность попотеть всласть.
— Оригинальная вещица, — тихо бормотал про себя Шокк, вертя в руках блестящий прямоугольник, покрытый тончайшей сеткой монтажа, и рассматривая его через лупу. — Весьма остроумное приспособление и одновременно очень опасное. — Он жестом подозвал Рэндона поближе. — Вот, взгляните, сэр, — видите яче