— Вот так, мать твою… — проворчал он, натягивая костюм на тело.
Он проверил герметичность, включив продувку. Воздух со свистом вырывался из двух незамеченных проколов на плече. Обслюнявив палец, он провёл по швам — старый дедовский метод сработал: холодок выдал утечку. Залатал последние дыры, не снимая костюма, и с удовлетворением похлопал себя по груди.
Сложил «богатства» обратно в карманы, каждый предмет на привычное место: золото слева, аптечка с последним зарядом справа, карта свёрнута в четвёртом кармане. После этого он запустил дрон в ночное небо — тот взмыл вверх, моргнув зелёным индикатором.
— Теперь хоть в ад сходить можно, — усмехнулся Алексей, глядя, как дрон растворяется в звёздной пелене.
Откинувшись на пне, он достал из корзины копчёные колбаски из козлятины и лепёшку из муки райча с посыпкой из ароматных трав. На дне корзины нашёлся кусок солёного сыра и небольшая кожаная фляга с плодовым вином.
Едва Алексей успел доесть, как дрон предупредил его о приближающейся гостьи.
— Бакулюм те в клоаку, Альси, хотя ты этого и добиваешься! — выругался Алексей, когда дверь открылась.
Девушка, осмотревшись по сторонам, зашла в жилище и закрыла за собой дверь. Альси, укутанная в тёмно-серый плащ, скрывавший её с головы до ног, откинула капюшон.
— Я пришла, когда Сатели взошли на небо, как ты и говорил.
— Ты принесла масло? — посмотрев на нарядившуюся ширтку, спросил Воронцов.
— Да, но сначала мне нужно твоё семя.
— А поговорить? Я так с нахрапа не могу, — пересев на лавку и убрав остатки продуктов, произнёс землянин.
— Нет времени, нужно спешить! В любую минуту Дор и Вол могут прийти! — Алексей догадался, что девушка имела в виду сыновей Воо.
Альси напористо шагнула в его сторону и распахнула плащ. Специфичный запах возбуждённого тела, смешанный с едва уловимым мускусным ароматом, вонзился мужчине в ноздри. Её набухшие груди с ореолами сосков, покрытыми мелкой сетью переливающихся чешуек, подрагивали от учащённого дыхания. Вены, налитые кровью, просвечивались сквозь полупрозрачную бледную кожу, отливавшую сизым оттенком, словно под ней шевелилась чужая жизнь. Зрачки, узкие и вертикальные, как у змеи, расширились, выдавая животную жажду.
Девушка сделала шаг, и плащ окончательно упал с её плеч, обнажив тело. Её грудь ритмично поднималась при каждом вздохе, а вдоль позвоночника пробегали редкие шипы, напряжённые, как струны.
— Возьми меня. Я хочу, чтобы мой ребёнок был от настоящего героя!
— Я не могу понять, чем ребёнок может помочь тебе сбежать отсюда? — пытаясь оттянуть момент близости, спросил землянин.
— Моя мать работает в приграничном городе. Воо не нужны нахлебники, и он отправит меня к ней с одним из торговых обозов.
— Хитро. А ты не боишься, что тебя проклянут за вступление в связь с гилзале?
— С таким, как ты, — нет. Если ты вернёшься и принесёшь овум, то станешь героем, и о тебе сложат легенды. Хватит разговоров, давай уже приступай, гилзале! — нервно произнесла девушка, расположившись на лавке и раздвинув ноги.
Её бёдра содрогнулись, а между ними мелькнуло нечто… напоминающее человеческое, но с едва заметным перламутровым блеском.
Алексей, нехотя бросив взгляд между её ног, отметил отсутствие явных отличий от человеческой женщины, но внутренний холод сжал ему горло. Прикоснувшись к её ноге, он почувствовал, как на бархатистой коже замерцали крошечные чешуйки, словно реагируя на прикосновение. Это не было похоже на сухую кожу Исиды или грубую фактуру Ркант — здесь сквозила чуждость, словно он трогал не живое существо, а инопланетный артефакт.
— Быстрее! — нетерпеливо выдохнула Альси, её голос сорвался на шипение.
«Бакулюм, большой и толстый, мне бы сейчас не помешал, — язвительно подумал Алексей. — Нехрен было размахивать достоинством, Воронцов».
Он не испытывал ни капли влечения к ширтке. Дело было не в Иритт, оставшейся за сотни световых лет и бог знает на сколько лет в будущем, а в глубинном отторжении. Его тошнило от её запаха, от мерцания кожи в свете коптящей лампы, от хищного блеска в глазах. Каждое прикосновение Альси казалось ему вторжением чужака, а её порывистые движения напоминали атаку. Он молился, чтобы бракос сжёг эту хижину прямо сейчас дотла, даже если пламя поглотит и его самого.
В сознании всплыло уведомление: дрон оповещал о быстро приближающихся ширтах к хибаре. Толпа целенаправленно шла в их сторону, освещая факелами путь.
— Чёрт, не успели… — едва сдерживая радостную улыбку, произнёс Воронцов. — Извини, Альси, но к нам идут гости.
— Кто? — испуганно спросила девушка, резко сведя ноги. Её шипы вдоль спины встали дыбом, как у разъярённой рептилии.
— Не знаю, но их довольно много. Видимо, Зара проболталась.
— А-а, завистливая тварь! Это очень похоже на неё! Я вырву её поганый язык! — зашипела Альси, вскочив с лежанки. Схватив плащ, она стремительно выскочила на улицу, её движения напоминали побег ящерицы, застигнутой врасплох.
Алексей, стараясь не дышать от облегчения, ловко поднял с пола закатившийся под лавку стеклянный флакон с голубой жидкостью.
Едва склянка оказалась в кармане, дверь в его каморку со скрипом распахнулась, и в неё втиснулись Дор и Вол, размахивая факелами. Пламя выхлестнуло искры, осветив их лица, искажённые яростью.
— Где она⁈ — прогремел Дор, вцепляясь в косяк так, что дерево затрещало.
— Кто? — отправляя в рот кусочек колбаски, спросил Алексей, нарочито медленно пережёвывая. Его пальцы, блестевшие от жира, дрожали от адреналина, но голос звучал твёрдо.
— Не делай из нас дураков! Альси! Она пошла к тебе! — Вол ударил факелом о стену, и дым заклубился под потолком.
— Да, приходила. Принесла ещё немного еды. Но уже давно ушла, — Алексей развёл руками, изображая наивность. Внутри же его скрутило от омерзения — запах пота, козлятины и горелой смолы смешивался с остатками аромата Альси.
Вол начал осматривать помещение, где едва помещались трое. Его плечи задевали глиняные горшки, с полок сыпалась труха.
— Ты ещё в турбине посмотри. Вдруг она спряталась там? — усмехнулся Воронцов, наблюдая за тем, как Вол нелепо пытается заглянуть под лавку. Импланты землянина были задействованы до предела, а он приготовился к удару. Злость на этих рептилоидов начала застилать ему глаза. Он даже подумал о том, так ли нужна ему Исида? Не проще ли убить большинство тварей, взять нескольких из них в заложники и с ними идти торговаться?
— Не указывай мне, гилзале, что делать! — резко закричал тирс. Его голос сорвался на визгливую ноту. Он грубо схватил Алексея за ворот костюма, приблизив лицо так близко, что тот разглядел жёлтые прожилки в его зрачках.
Алексей спокойно положил руку на запястье ширта. Нейросеть, словно пробудившийся зверь, разогнала импланты до предела.
— Убери свои клешни, козлолюб бледнокожий, — сдавил он запястье Дора. Раздался отчётливый хруст — треск ломающихся фаланг.
Каморку огласил вопль, от которого задрожали стены. Вол рванулся помочь брату, но в тесноте лишь врезался плечом в дверной косяк. Его когти впились в дерево, оставляя глубокие царапины.
— Если я сказал, что её здесь нет, значит её здесь нет. Или тебе непонятно, тирс? — спросил Воронцов ледяным тоном, не ослабляя хватки. Его глаза, холодные как лёд, встретились с горящим взглядом ширта. — Мне начинает казаться отличной идея убить вас всех, забив хрен на принцессу. Давай, урод! Дай мне больше мотивации устроить тут кровавую баню — убить вас всех к чёртовой матери! Знал бы ты, как я этого сильно хочу и с каким огнём ты играешь, тирс…
— Отпусти… Отпусти! Я понял! — зашипел Дор, скрючившись. Слюна стекала по его подбородку, смешиваясь с каплями крови от прикушенной губы.
Воронцов разжал пальцы. Ширт отдернул руку, словно обжёгшись, и прижал её к груди, судорожно сглатывая боль.
— Валите нахрен отсюда! — рявкнул Алексей так, что кожа братьев побелела, проступив сизым. — Итак дышать нечем в этой халупе.
Дор и Вол, спотыкаясь, вывалились наружу. Воронцов высунулся вслед, окидывая взглядом толпу, столпившуюся у двери. Десятки глаз, узких и горящих, следили за ним. Факелы бросали дрожащие тени на лица, искажённые любопытством и злобой.
— Что вы тут столпились? — оглядев всех, громогласно спросил Алексей. — Человек отдыхает перед трудным днём, а вы пришли, шумите тут!
— Где Альси? — выступил вперёд великовозрастный ширт, лицо которого изрезали глубокие морщины. Его плащ пах плесенью и свежей кровью.
— Мне откуда знать? Принесла свежих колбасок — и сразу ушла. Коз, наверное, чешет. А может, гуляет под звёздами, — Воронцов лениво указал на небо, где мерцали Сатели.
— Я сама видела, как она шла к тебе! — выкрикнула Зара, вытолкнутая вперёд. Её голос дрожал, смешивая страх с яростью. — Она готова к кот-кумбо… Хотела слиться с тобой в единое целое! Я всё слышала!
— А может, это ты хотела кот-кумбо со мной, а теперь наговариваешь на подругу? — парировал Алексей, едва сдерживая усмешку. — Я чту Кодекс ширтов как никто другой. И не прикоснусь к ширтке без обряда.
Толпа замерла. Зара попятилась, наткнувшись на враждебные взгляды сородичей.
— Но я же слышала… — прошептала она, сжимая подол платья.
— Тебе показалось. Я не прикасался ни к ней, ни к какой другой девушке. Слово Номарха земель Олд и Цай.
— Ты… Номарх⁈ — почти хором выдохнули ширты. Даже Дор, корчась от боли, выпрямился.
— Да. А теперь проваливайте, пока я не взялся за скипетр, — Алексей сделал шаг вперёд, и толпа отхлынула, как прилив.
Народ медленно рассеялся, оставляя за собой шёпот проклятий и скрежет когтей по камням. Лишь Дор, сжимая повреждённое запястье, бросил на Воронцова взгляд, от которого стыла кровь.
— Мы придём на рассвете, — прошипел он, обнажая клыки. — Не проспи, «номарх».
— Слишком много гонора для жалкого слабака, который прикрывается заложницей и которого от смерти отделяет лишь мой здравый смысл, — ухмыльнулся Алексей, заставив ширта вздрогнуть.