У погребального костра он остановился, его тень заплясала на брёвнах. В нише, сплетённой из прутьев, уже лежали щепки смолистой древесины, пух и сухое сено. Воо водрузил яйцо в центр гнезда, и на миг показалось, будто сквозь трещины в скорлупе пробился тусклый багровый свет.
— Тирсы! — голос Воо прогремел над площадью, заставляя собравшихся замолчать и обратить внимание на него. Он вскинул руки, и чёрные рукава рясы распахнулись, словно крылья хищной птицы. — Сегодня ночь скорби. Но, пройдя сквозь неё, мы войдём в новую эру!
Толпа замерла. Женщины прижимали к груди детей, редкие мужчины сжимали оружие. Вождь шагнул к кострищу, его маска-дракон бросала на землю искажённые тени.
— Мой сын Вол переродится в пламени Айша! Его дух станет ключом к власти, которую наши предки удерживали веками! Столица будет ползать у наших ног! Фарон согнёт спину, словно побитый пёс! — он ударил посохом о землю, и эхо прокатилось по долине. — Великий Астрис станет нашим! С пламенем Айша и силой Астриса мы сотрём гортов в прах! Ветер развеет их прах по ущельям, а их имена забудут даже демоны! Земли Дуат и Зертум будут платить нам дань за право прикоснуться к Астрису, а мы будем единственными хозяевами этого мира!
«Наполеоновские планы… — ехидно подумал землянин. — Всех нагнуть, поработить и заставить платить, а несогласных убить… Какая „высокая мораль“ с привкусом мании величия».
От яйца в нише потянулся тонкий дымок, будто душа Вола уже начала перерождаться. Солома зашипела, вспыхивая янтарными искрами. Пух вспыхнул на мгновение, осветив скорлупу. Она была покрыта узорами, похожими на плетение паутины. Дым, лениво лижущий дрова, медленно подбирался к останкам — обугленные пальцы Вола окутал чёрный дым.
Воо резко замолчал. Его взгляд утонул в клубящемся дыме, где смешивались запах гари и сладковатый смрад плоти. Маска дракона казалась живой: пустые глазницы следили за каждым движением огня, а клыки кривились в немой усмешке. Он повернулся к человеку и Исиде. Его маска-дракон исказилась в танцующих отблесках огня.
— Герой, подаривший нам надежду, и его хатан! — его голос звенел, словно ржавые цепи. — Подойдите. Вам выпала честь первыми принести дары Айша.
Алексей почувствовал, как по спине пробежал холодный пот.
«Ловушка!» — шепнул внутренний голос.
Рука землянина инстинктивно потянулась к поясу, где висел кусторез. Он метнул взгляд на Исиду — та стояла с застывшей улыбкой, будто восковая кукла. Её когти вдруг впились в его запястье с силой, от которой затрещала шерстяная ткань плаща.
— Пойдём, герой! — её голос прозвучал нарочито звонко, словно кто-то дёргал её за невидимые нити. Она рванула вперёд, и Алексей последовал за ней. Похоже, принцессой управляли как марионеткой — глаза её были стеклянными, а шаги механическими.
«Бакулюм те в рот, старик! Успел покопаться в её мозгах!» — промелькнуло у парня в голове.
Вскоре он остановился перед вождём, готовый порвать старика и его свиту голыми руками, но решил не подавать виду, что обо всём догадался. В данный момент всё шло по плану. По его безумному плану…
Глава 26
— Алексей Отважный! — Воо раскинул руки, и его ряса взметнулась, будто крылья дракона. — Гилзале, номарх болотных земель, сражавшийся плечом к плечу с моим сыном… И хатан хана Джазира, повелителя песков… — он сделал паузу, и в тишине зашипели факелы. — Вы проведёте Вола в дом Айша. Станьте его наставниками, чтобы духи… — голос вождя внезапно сорвался в шёпот, — не украли его душу.
Номарх почувствовал очередные попытки внушения — импланты под управлением нейросети в его висках взвыли, насыщая кровь адреналином и блокируя пси-атаку. Мир замедлился: он видел, как капли пота стекали под маску Воо, как шаман крался слева, сжимая костяной нож. Рука Алексея лежала на рукояти кустореза.
Старейшина резко наклонился, приблизившись к их лицам. Из-под маски пахнуло гнилыми зубами и горечью.
— Вдохните душу Айша… — прошипел он, выдохнув в их сторону белое облако порошка.
Алексей рванул Исиду назад, одновременно задержав дыхание. Принцесса отлетела в толпу женщин, те громко вскрикнули, как испуганные птицы. Воронцов кувыркнулся за спину Воо, выхватывая кусторез — огненное лезвие вспыхнуло, разрезая воздух.
— Стоять, бледнокожие твари! — он приблизил сфокусированный луч к шее вождя. — Один шаг — и Айша получит в жертву тушку постарше! Исида, иди сюда! — Алексей, пятясь с вождём в сторону от толпы, держа сфокусированный луч возле его шеи.
В нос ударил запах палёной шерсти, но Воронцову было плевать. Главное — чтобы старик дожил до того момента, пока он не доберётся до Исиды. Нейросеть, вовсю долбившая его подсознание уведомлениями об ударной дозе яда, уже активировала импланты «Антияд» и «Иммун». Где-то в глубине сознания пульсировало предупреждение:
Токсины: 78% нейтрализовано.
Дор выхватил меч с громким лязгом и, будто зверь, сорвавшийся с цепи, ринулся к Исиде. Женщины, державшие принцессу, замерли в нерешительности — одна из них вскрикнула, увидев безумие и жажду смерти в глазах сына вождя.
Воо внезапно обмяк, словно тряпичная кукла, начав сползать из рук Алексея. Его ряса зашуршала, обнажая иссохшее тело, покрытое ритуальными шрамами. Номарх швырнул тело старика в сторону и рванул наперерез Дору. Световой клинок кустореза взвыл, разрезая воздух радужным шлейфом.
Световой луч, сфокусированный до атомарной тонкости, прошил шею Дора без сопротивления. Голова с лицом, застывшим в ярости, покатилась к ногам толпы, оставляя кровавый след. Тело сделало несколько шагов, словно не веря в смерть, и рухнуло на погребальный настил. Пальцы мёртвой руки легли на обугленную грудь Вола.
Стрелы с ядовитыми наконечниками впились в спину Алексея, застряв в плаще и упёршись в броню «Авантюриста».
В следующее мгновение землянин выхватил импульсный бластер, и первый же выстрел прожёг грудную клетку ближайшего охотника, превратив её в кровавый туман.
Вожди других племён, до этого стоявшие в тени, ощетинились оружием. Мечи, посохи с мерцающими кристаллами и костяные кинжалы направились в сторону Алексея.
— Убейте его! — завопил старейшина с посохом, увенчанным черепом рептилии. — Он осквернил землю тирсов и убил сыновей Воо!
С навершия его посоха вырвалась синяя молния, ударив Алексея в грудь. Плащ вспыхнул, обнажив защитную ткань «Авантюриста» и немного её подкоптив.
— Недостаточно магии в ваших погремушках, дедки! — рыкнул номарх, подпрыгнув высоко вверх. Заклинания просвистели мимо, а его бластер точными очередями выкашивал местных шаманов.
В хаосе криков, всполохов магических заклинаний и стонов никто не заметил момента, когда погребальный костёр вспыхнул ослепительным столбом пламени. Огонь, лижущий останки Вола и его брата, озарил долину алым заревом — и в этом свете Алексей увидел их.
Отряд в чёрных ламинарных доспехах. Два десятка воинов. Они шли молча, синхронно, словно механические куклы, спеша на помощь своим соплеменникам.
— Валим! — закричал Алексей, отрубая руку атакующему тирсу. — Где принцесса⁈
Он окинул взглядом суетящихся жителей.
Исиду, укрытую плащом, тащила к козьему загону Альси. Местная воздыхательница, отбиваясь от двух женщин тонким кинжалом, тянула хатан за руку, и её лицо светилось решимостью.
Неизвестно, что задумала его поклонница, но она явно хотела помочь…
Раскатистый рёв прозвучал в небе. Он прокатился по долине, заглушая стоны, вопли и треск костра. Все замерли, подняв головы.
В сполохах пламени, раздирая облака, на них пикировал бракос. Чёрная чешуя дракона отсвечивала кровавым блеском в отблесках погребального костра, а крылья, прижатые к спине, напоминали серпы смерти, готовые пожать жатву этого селения.
— Бакулюм те в рот, птеродактиль горелый, сработало! — радостно закричал Алексей, наблюдая за тем, как толпа в ужасе разбегается.
Дракон, словно огненный ураган, крушил всё на своём пути: каменные хижины плавились, как воск, под ударами огненных струй. Стоны и крики тирсов сливались с треском рушащихся балок, а воздух наполнился сладковато-горьким смрадом горящей плоти.
Алексей натянул капюшон и полумаску, ощущая, как термостойкая ткань прилипает к вспотевшей спине. Импланты в теле гудели, работая на пределе, нейросеть проецировала в сознание данные с датчиков «Авантюриста»:
+487°C в радиусе 20 метров.
В логове драконов он оставил небольшой «подарок» — амулет, полученный от патруля тирсов у гор, и нательную рубаху, выданную в деревне. Слабые намёки на виновных в пропаже овума сработали, и разъярённый родитель прилетел, чтобы покарать их.
Правда, Воронцов планировал быть как можно дальше от этого места, которое вскоре превратится в пепелище, но появление дракона сыграло ему на руку. В хаосе пожара спастись было куда проще.
Огненная струя, шипящая, словно тысячи разъярённых змей, вырвалась из пасти дракона, когда тот пролетел в десяти метрах над землёй. Пламя лизало почву, оставляя за собой стекловидные полосы спекшегося песка. Дома вспыхивали один за другим, как пороховые бочки — соломенные крыши взлетали в небо, разбрасывая искры. Тирсы, объятые огненным хаосом, катались по земле, их вопли сливались с рёвом пламени. Один из воинов, охваченный огнём с головы до ног, бежал к ручью, оставляя за собой чёрные следы на камнях.
Воронцов рванул к погребальному костру, но перед ним возник юноша с длинным мечом. Его голый торс, покрытый татуировками, блестел от пота и масел. Древние руны на груди чёрным узором выделялись на бледной коже.
— Грязный гилзале! — завыл он, загораживая путь. — Все эти смерти на твоей совести! Сам Айша проснулся, чтобы покарать тебя за богохульство!
— С дороги, болван, если жизнь дорога! — рявкнул Алексей, но клинок юноши уже взметнулся в ударе.
Человек резко присел, и сфокусированный луч кустореза, описав дугу, легко рассёк торс противника. Стальной меч аборигена с грохотом упал на камни, а юноша, широко раскрыв глаза, уставился на свои вываливающиеся кишки. Кровь хлынула на землю, шипя на раскалённых углях.