21
В четверг утром, подбросив дочь до школы, я отправился в офис Джерри Винсента. Из-за раннего часа машин на дороге было мало. В гараже возле Юридического центра оказалось много места — большинство адвокатов приезжали сюда ближе к девяти, когда открывался суд, и я опередил их почти на час. Я решил подняться на второй этаж, чтобы попасть на один уровень с офисом Винсента. С каждого этажа имелся свой проход в главное здание.
Миновав место, где убили Джерри, я проехал чуть дальше и остановил автомобиль. Уже шагая в сторону галереи, соединявшей гараж с центром, я заметил припаркованный фургон «субару» со снаряжением для серфинга на крыше. На заднем стекле красовалась наклейка, изображавшая силуэт серфингиста на гребне волны. Внизу надпись: «Один мир».
Сзади стекло было темным, и я зашел сбоку, чтобы заглянуть внутрь. Заднее сиденье разложено как диванчик. На нем врассыпную лежали картонные коробки с одеждой и другими вещами. Оставшаяся часть служила кроватью Патрику Хенсону. Понять это было нетрудно, потому что он сам лежал здесь — спал, забравшись в спальный мешок и отвернув лицо от света. Я вспомнил наш первый разговор, когда предложил ему поработать у меня водителем. Тогда он сказал, что живет в своей машине, а спит в будке охранника.
Я мог постучать в стекло, но решил дать Патрику поспать. Все равно я пока не собирался никуда ехать — значит, не имело смысла его будить. Я прошел в офисное здание, свернул в коридор и направился к двери офиса Джерри Винсента. Там уже стоял детектив Босх — слушал музыку и ждал меня. Руки в карманах, лицо задумчивое, даже расстроенное. Я не назначал ему встречу и не мог понять, чем он так озабочен. Музыкой? Когда я приблизился, он вынул из ушей наушники и спрятал в карман.
— А где же кофе? — спросил я вместо приветствия.
— Сегодня без него. Вчера тоже было ни к чему.
Босх шагнул в сторону, чтобы я мог вставить ключ в замок.
— Можно вас кое о чем спросить? — произнес я.
— Если я отвечу «нет», вы все равно спросите.
— Пожалуй.
Я открыл дверь.
— Ну так спрашивайте.
— Вы не похожи на парня, помешанного на айподах. Кого вы сейчас слушали?
— Вы его не знаете.
— А, понял. Это Тони Роббинс,[8] гений аутотренинга.
Детектив покачал головой, не клюнув на мою шутку.
— Фрэнк Морган, — проговорил он.
Я кивнул.
— Саксофонист? Да, я знаю Фрэнка.
Босх поднял брови и вошел со мной в приемную.
— Вы его знаете? — удивился он.
— Ну да, иногда захожу к нему переброситься парой слов, если он играет в «Каталине» или «Джаз бейкери». Мой отец обожал джаз; в пятидесятых — шестидесятых годах он был адвокатом Моргана. Тогда у Фрэнка настала черная полоса. Он кончил тем, что стал играть в тюрьме «Сан-Квентин» с Артом Пеппером — слышали когда-нибудь о таком? Но когда я встретился с Фрэнком, он уже не нуждался в услугах адвоката. Теперь у него все хорошо.
Босх еще не отошел от шока, что я знаком с Фрэнком Морганом — малоизвестным последователем Чарли Паркера, который двадцать лет просидел на героине. Мы прошли через приемную в главный офис.
— Как идет расследование? — поинтересовался я.
— Нормально.
— Я слышал, вчера перед визитом ко мне вы всю ночь допрашивали подозреваемого в Паркер-центре. Он так и не был арестован?
Я обошел вокруг стола Винсента и, усевшись в кресло, стал разбирать папки с бумагами. Босх остался стоять.
— Кто вам это сказал? — спросил он.
По интонации это больше смахивало на допрос. Я пожал плечами.
— Не помню, — небрежно ответил я. — Где-то слышал. Может, от какого-то репортера. Кто подозреваемый?
— Не ваше дело.
— А что мое дело, детектив? Зачем вы сюда явились?
— Мне нужны от вас новые фамилии.
— А что случилось с теми, которые я предоставил вам вчера?
— Я их проверил.
— Как вы ухитрились пройти по всему списку за день?
Он подался вперед и оперся ладонями на стол.
— Я работаю не один. У меня есть помощники, и мы проверили все фамилии. Каждый из этих людей, сидит в тюрьме, или умер, или давно забыл про Джерри Винсента. Заодно мы пощупали тех, кого Винсент отправил за решетку, когда работал прокурором. Пустой номер.
Я вдруг почувствовал острое разочарование. Видимо, в глубине души я рассчитывал на то, что один из кандидатов окажется убийцей и после его ареста мне будет уже нечего бояться.
— А как насчет торговца оружием Демарко?
— Им я занимался лично и быстро вычеркнул из списка. Он мертв, Холлер. Умер два года назад в камере, в тюрьме «Коркоран». Внутреннее кровотечение. Когда его вскрыли, в прямой кишке нашли заточку из зубной щетки. Неизвестно, хранил ли он ее там в качестве оружия или кто-то ему туда ее засунул, но для всех заключенных это стало неплохим уроком. Можно даже сказать, наглядной агитацией. Никогда не суй себе в задницу острые предметы.
Я откинулся на спинку кресла, подавленный отвратительной историей и неудачей с поимкой преступника. Наконец, взяв себя в руки, я снова заговорил небрежным тоном:
— Что я могу поделать, детектив? Демарко был моей лучшей кандидатурой. Я назвал вам все фамилии, какие мог. Раньше я говорил, что не имею права разглашать сведения из текущих дел, но проблема в ином: мне просто нечего сказать.
Босх с недоверчивым видом покачал головой.
— Честное слово, детектив. Я просмотрел все нынешние дела. Там нет ничего похожего на угрозу или хотя бы на причины, по которым Винсенту могли угрожать. Связи с ФБР я тоже не заметил. Нет следов того, что Джерри обладал какой-то важной информацией, грозившей ему смертью. И вообще, когда адвокат узнает о своих клиентах что-нибудь компрометирующие, он не имеет права об этом говорить. Так что тут вам нечего ловить. В конце концов, он никогда не защищал гангстеров или наркодилеров. Здесь нет ни…
— Он защищал убийц.
— Да, но уже разоблаченных. К тому же перед смертью он вел только одно дело об убийстве, Уолтера Эллиота, и там ничего нет. Поверьте, я все смотрел.
Я и сам не очень-то верил своим словам, но надеялся, что Босх не заметит. Он присел на краешек стула, его лицо потемнело. Мне показалось, будто на нем отразилось что-то вроде отчаяния.
— Джерри был в разводе, — напомнил я. — Вы проверили его бывшую жену?
— Они развелись девять лет назад. С тех пор она вторично вышла замуж, у нее все хорошо, ждет второго ребенка. Сомневаюсь, что женщина на седьмом месяце беременности станет стрелять в бывшего мужа, с которым не общалась девять лет.
— У него есть родственники?
— Мать живет в Питсбурге. Ничего подозрительного.
— Подружка?
— Он спал со своей секретаршей, но серьезным романом тут не пахнет. Кроме того, у нее есть алиби. Она встречалась с его детективом. В тот вечер они были вместе.
Я почувствовал, что краснею. Скверный треугольник напоминал мою собственную ситуацию. По крайней мере я и Циско в разное время были с Лорной в близких отношениях. Я протер ладонями лицо, сделав вид, будто устал, и надеясь этим оправдать внезапный прилив крови.
— Очень удобно, — заметил я. — Он дает алиби ей, а она — ему.
— Подтверждено другими свидетелями. Они были с друзьями на просмотре в «Арчуэй пикчерс». Хозяин студии, ваш клиент, прислал им приглашение.
Я сопоставил факты и закинул крючок Босху.
— Парень, которого вы допрашивали прошлой ночью, — детектив Винсента, Брюс Карлин.
— Кто вам сказал?
— Вы сами. Это был классический любовный треугольник. С кого же начать, как не с него?
— Сообразительный. Но ничего не вышло. Мы бились с ним всю ночь, но к утру так и не сдвинулись с места. Расскажите мне про деньги.
Теперь он закинул мне крючок.
— Какие деньги?
— На счету Винсента. Или это тоже адвокатская тайна?
— Вообще-то в подобных случаях следует консультироваться с судьей, но я не станут зря тратить время. Моя помощница — один из лучших бухгалтеров, каких я когда-либо встречал. Она просмотрела финансовые документы и сообщила мне, что все в порядке. Каждый цент проверен и учтен. Позвольте мне вам кое-что объяснить, детектив. Если у адвоката возникают проблемы, дело почти всегда в деньгах. Точнее, в его отчетах. Здесь не должно оставаться белых пятен. Именно сюда любят совать нос инспекторы из адвокатской коллегии. Мои бухгалтерские книги в идеальном порядке, поскольку я не хочу давать повода для проверок. Если бы в этих книгах хоть что-то было не так, я бы знал, и Лорна тоже. Но там абсолютно чисто. Вероятно, Джерри очень торопился использовать деньги, но правил не нарушал.
Я заметил, что глаза Босха блеснули.
— В чем дело?
— Что значит — очень торопился использовать деньги?
— Это значит… ну, тут надо объяснять сначала. Схема работает так: ты берешь клиента и получаешь от него аванс. Деньги поступают на трастовый счет. Это деньги клиента, но ты держишь их при себе, желая быть уверенным, что сумеешь оплатить свою работу.
— Ясно. Вы не можете верить клиентам, поскольку они уголовники. Вы берете деньги вперед и кладете на трастовый счет. А потом платите сами себе.
— Примерно. Пока деньги лежат в банке, ты работаешь, ходишь в суд и готовишься к процессу, а гонорар списываешь с трастового счета. Для этого надо перевести их на оперативный счет. С него ты уже можешь снимать деньги для себя и своих сотрудников. Так ты компенсируешь арендную плату, затраты на машину, услуги секретарши и детектива. Включая личные расходы.
— И на что Винсент «поторопился» использовать деньги?
— Ну, вообще-то я говорил предположительно. Тут каждый поступает по-своему. Судя по книгам, Джерри предпочитал работать с небольшим балансом средств. Он брал какого-нибудь богатого клиента, который выдавал ему большой аванс, и быстро пропускал всю сумму через трастовый и оперативный счета. После покрытия издержек остаток шел в его карман.
Судя по виду Босха, я затронул какой-то важный момент, совпавший с уже известными ему фактами. Он подался вперед, вытянув шею.