— Блин горелый, больно-то как… Только не здесь, будь она не ладна, эта Зона…
Он попробовал приподнять обрубок тела на руках, но земля вновь разверзлась. С громким криком проводник упал внутрь, а яма тут же сомкнулась над его головой.
Ошеломлённые, мы не могли сдвинуться с проклятого места.
Через минуту вновь образовавшийся провал отрыгнул шапку-ушанку с красной звездой, и довольно отчётливо произнёс:
— А я и вырыл норку здесь всего десять минут назад. Вкусно. Ещё хочу…
Два больших круглых глаза, вытолкнутые вверх отростками из гигантской головы, повисли над битым кирпичом и принялись поворачиваться из стороны в сторону в поисках очередной добычи.
Осторожно, стараясь не совершать резких движений, мы миновали опасный участок. Потом сразу наткнулись на болото и двинулись по добротно проложенной гати. В болоте всё время кто-то рычал, тяжело вздыхал и постанывал.
Оказавшись без проводника, наша маленькая группа старалась придерживаться всё той же заметной тропинки. За гатью, едва кончилось болото, тропинка засверкала хорошо утоптанным трактом. И странное дело, чем дальше отходили от болота, тем светлее становилось. Да и дорога уверенно пошла на подъём. Без всякого сомнения, мы нашли путь, по которому можно было выбраться из Проклятого перехода.
Вокруг нас бродили настолько необычные и устрашающие звери, что в случае нападения не помогло бы никакое оружие. По всей видимости, охранял нас авторитет кота — дьявола, данное им приказание или ещё что-то в этом роде. Стая крайне видоизменённых, похожих на необычайно крупных волков существ, попробовала увязаться за нашей группой. Пара очередей из автоматов заставили их с испуганным визгом рассыпаться и раствориться в развалинах.
Вскоре мы вышли к сплошному ровному каменистому плато. Сразу за ним, в каком-то километре зеленели деревья, пели птицы и видны были возделанные поля.
— Почти вышли из ада, — довольно заявил орк.
— Я пойду первым, — распорядился капитан, — возможно перед нами очередная смертельная ловушка Зоны. А вы постарайтесь двигаться след в след по моему маршруту.
Цепочкой, один за другим, медленно двинулись к спасению.
— А землица, землица-то какая тёплая, — вдруг сказал замыкающий процессию старик Тук, — посадить бы на ней помидоры и огурцы, невиданный получился бы урожай!
— Мне тоже все подошвы прожгло, — проворчал орк.
Тук снова достал из своей необъятной дорожной сумки свежий бутыль, вытащил зубами пробку и надолго присосался к горлышку, чем значительно всех задержал. А потом ещё и заявил заплетающимся языком:
— Не могу больше терпеть. Сбегать нужно по маленькому. Вы уж подождите меня немного.
— Стой! — крикнул капитан, но бородач не послушал его. Пробежал по плату метров сорок в сторону и повернулся к нам спиной. Затем расстегнул ширинку, и мы услышали, как зажурчал ручеёк. В то же время громко треснуло неустойчивое образование. Ополченец тяжело ухнулся вниз, в мгновенно образовавшийся аккуратный круг. В воздух взметнулся огненный гейзер. Смертельные брызги, попав на поверхность, моментально затвердели.
— Он умер мгновенно, — прошептал я.
— Я же сказал, держаться одного следа, — раздражённо произнёс капитан. — Жар под нашими ногами обозначает то, что мы шли по тонкому затвердевшему слою, под которым находится море раскалённой лавы. А ополченец изменением температур вызвал мгновенную реакцию…
— Стойте! Вы слышите? — остановил его орк.
Мы замолчали и отчётливо услышали хруст и потрескивание. А секундой позже увидели множество трещинок, пересёкших поле.
— Бежим! — закричал орк и бросился вперёд, к спасительному зелёному берегу. Капитан не отставал от него. А вот у меня получалось плохо и расстояние между нами начало увеличиваться.
Внезапно на нашем пути с грохотом образовалась большая полынья, из которого пыхнуло жаром и посыпались огненные брызги. Невольно взглянув вниз, я понял, что под нами протекает огненная река. Орк едва не попал в неё, но каким-то образом извернулся и обогнул препятствие. Под нашими ногами почва уходила вниз, но мы неслись, забыв обо всём на свете, как насмерть перепуганные животные.
Скоро за нашей спиной не осталось ничего твёрдого, лишь бушующий океан огня.
Орк первый прыгнул в зелёную травку, за ним капитан, а вот я не успел. Оттолкнулся от уходящей вниз маленькой платформы и, не долетев совсем чуть-чуть, зацепился пальцами за пучок травы на крутом берегу. Ноги жёг непереносимый жар.
— Держись, очкарик, — орк выдернул меня наверх, бесцеремонно схватив за шиворот.
Некоторое время, мы лежали на спине, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Вскоре услышав журчание ручья, устремились к нему, долго пили прохладную воду, а потом опустили в неё свои перетруженные и обожжённые ноги. И только после значительного отдыха, когда сумерки начали покрывать тёмным покрывалом подвластную им землю, отправились дальше.
Скоро показалась небольшая деревня, с аккуратными домиками из белого и красного кирпича. За домиками на берег с шумом набегали волны прибоя.
На самой окраине поселения, в бедную рыбацкую хижину, нас впустил похожий на доброго гнома седой старичок. Он пригласил к столу, и мы с огромным удовольствием уплетали хлеб, свежее молоко и жареную рыбу.
После того, как мы наелись, старичок отвёл нас в сарай, полный стожков недавно скошенного сена.
— Вы пришли из моря огня, — заметил он. — Неужели Зона не смогла остановить на этот раз людей, и вам удалось вернуться?
— Нам пришлось пройти ад, — весомо заявил капитан, — в прямом смысле.
— Не стоит говорить о таком на ночь, завтра расскажите, — покачал головой старичок, ласково улыбнулся и продолжил. — Натерпелись, наверное. Можете теперь, и отдохнуть, никто вас у старого рыбака не потревожит.
Едва он вышел, как мы с огромным облегчением рухнули на простейшие из всех постелей, которые только можно было придумать. Сено оказалось мягким. На мгновение я вспомнил сегодняшний денёк. Я вспомнил, как мы с орком покупали «специально — камуфляжную», потом проникли в замок, оказались на войне, а в итоге попали в ад, где разговаривали с Хозяином преисподние. Такого напряжённого рабочего графика у меня ещё не было.
Я несколько раз вдохнул непередаваемый запах свежего сена, а затем провалился во тьму.
Спал я беспокойно.
Вначале мне приснился гигантский кот — дьявол, вылизывающий себе причинные места. Он посмотрел на меня и сказал тихим и выразительным голосом:
— Может, и тебе что-то полизать, Малыш? Просто так, ради удовольствия.
Его язык принялся стремительно расти, и я проснулся в первый раз, весь в холодном поту. Испуганно озираясь сонными глазами, понял, что мы по-прежнему одни и снова провалился в небытиё.
На этот раз мне приснился Мавзолей на Красной площади, в котором я часто бывал в детстве. В центре строения на постаменте в гробу лежал Ленин. Вдруг вождь мирового пролетариата встрепенулся и сел в гробу. Чутко отреагировав на звуки, он выскочил на улицу и бросился на ближайшую площадь, где проходил митинг недовольных зомби.
Владимир Ильич осмотрелся и увидел подходящее место для трибуны — броневик. Собственно, на асфальте стоял БМП, но кому какая разница, в конце концов? Ленин взобрался на борт и обратился к мертвякам. Всё-таки было в нём нечто, заставляющее слушать и повиноваться:
— Товахищи!
Володя не выговаривал букву «р», поэтому речь картавого узнали сразу.
— Да это же… Ленин! — прошептал зомби — печник.
— Сам Ильич, — потрясённо подтвердил зомби-грузчик.
А вот зомби — менеджер промолчал.
— Товахищи! — закричал Ульянов. — Я знаю, как вам было плохо и тяжело в сыхых могилах. Тепехь всё изменится в лучшую сторону. Миховая бухжиазия тхясётся от стхаха. Я поведу вас ни куда-то, а к социализму, в светлое и сытое будущее, где будет много аппетитных людишек. А пока у меня есть для вас подахачек, — он поднял фуражку, снял что-то с головы и протянул на ладони перед собой.
— Сехдце очкахика! — моё кроваво-красное сердце то сжималось, то разжималось. Володя поднёс его ко рту и вцепился в трепещущую плоть зубами. Кровь потекла по подбородку. Откусив порядочный кусок, он бросил остатки в бушующую толпу. — Мы пойдём есть людей, товахищи! Я знаю, где скхываются охк и кохшун!
Меня просто таки подбросило на немудрёной постели.
— Что ты так орёшь всю ночь, — недовольно пробурчал с соседнего стога сена орк.
— Снится всякое…
— Если снится, значит, креститься надо.
Я закрыл глаза и мне немедленно привиделось, что орк встал, подошёл поближе и прилёг рядом. Его лапа нежно погладила меня по ноге:
— А ты симпатишный, очкарик, — прошептал он. — Хочешь порадовать меня, мясо?
Я с трудом открыл левый глаз, убедился, что орк покоится на старом месте, в полусотне метров, и только после этого провалился в бессознательную тьму, в которой не было снов. А, может, я их просто не запомнил…
Глава 8Разбойничий притон
Пришёл в себя оттого, что было ужасно холодно. Тело закоченело до такой степени, что чувствовал себя помещённой в морозильник тушей, не способной совершить ни одного движения. Всё, что я смог в итоге сделать в результате титанических усилий, и то после многих безуспешных попыток, так это немного приподнять голову.
Находился я во всё том же помещении, в которое попал вчера. Только изменилось оно чрезвычайно сильно. Копны сена, удобно расположенные в виде шикарных лежанок, исчезли, а вместе с ними пропал уют и спокойствие. Вместо них увидел голые стены с множеством внушающих ужас атрибутов. В кирпичную кладку хозяева крепко сложенных из крупного кирпича застенков вмонтировали большие мясные крюки, совсем как те, на которых вывешивают убитых животных. Бурые пятна на них и вокруг, на полу и кирпичах, многое говорили моему до крайности перепуганному подсознанию. Множество цепей с крупными звеньями, проржавевшими от времени и впитанной металлом крови, свисали с потолка. Я и сам был оплетён и запутан в такой кошмарной паутине. Руки оказались распяты, ноги свешивались, и на мне опять… не было никакой одежды. На полу, подо мной, выстроились в ряд несколько старых столов, на которых обычно разделывают убитых свиней. На столешниках кто-то аккуратно разложил множество предметов вполне понятного назначения, от вида на которые невольно бросило в дрожь.