— Сами урр-роды! — закричал дракон и, открыв пасть, выпустил из себя давно копившееся дыхание дракона. Медленно поворачивая голову по кругу он, как огнемёт, извергал из своего нутра струю горящей жидкости, которая, как всем известно, и является слюной дракона. Мгновенно стало светло, как днём. Обезьяны испуганно заверещали, опалённые, а порой порядком поджаренные. Я заметил, как огромные лохматые силуэты запрыгали, пытаясь спастись от огня. Благо, драконий огнемёт бил не далее тридцати метров.
При свете огня мы смогли рассмотреть противников. Выглядели они на редкость устрашающе. Да и создавал я их такими. Помесью гориллы с неандертальцем, размером с гигантропа. В общем, если выражаться менее научным языком, я ориентировался на одного известного персонажа из знаменитого кинофильма — вдохновлял меня образ Кинг-Конга. Вот и сотворил стаю очень похожих на него существ, с зачатком интеллекта, но немного меньшего размера, чем образец, иначе они просто бы умерли от голода в ближайшем обозримом будущем.
На некоторое время обезьяны замолчали, ошеломлённые и растерянные, но едва колонна путников снова двинулась вперёд, как вдруг со скал перед идущим впереди Коршуном спрыгнул на землю огромный самец. Я сразу узнал его. Вожак племени, самый крутой и сообразительный из всего обезьяньего царства. Он выпрямился, огромный, волосатый и с силой ударил себя в грудь гигантскими кулаками:
— Гоп-гоп-гопники! Ур! Ур! Урро-ды! Поедди — нок!
Последнее слово обезьяна выговорила с большим трудом, чем немало удивила меня. Видимо, я немного перестарался и наделил приматов определённым сформировавшимся интеллектом.
Так как впереди стоял Коршун, обезьяна первым увидела его. Соотнося свои размеры с ростом противника, она невольно, показав огромные острые клыки, затряслась от смеха:
— Ур! Ур! Урро — ды!
— Я ему сейчас покажу, — орк не выдержал и шагнул вперёд. Василий был вдвое выше и раза в четыре шире Коршуна. Обезьяна, заметив его, перестала смеяться. Она снова ударила себя по груди, а потом несколько раз по земле кулаками так, что камни под моими ногами заходили ходуном и зарычала:
— Гоп-гоп-гопники! Я — Жмурр! Ты… Ты… — она показала пальцем на орка.
— Просто Вася, — ответил орк, отчего обезьяны восторженно закричали наверху ущелья:
— Вас! Вас! Вассся!
Подраться орку не дали. Его вдруг отодвинула в сторону тяжёлая рука, и на освещённой сцене появился тролль. Гигантского роста, он оказался намного волосатей, чем Жмур и возвышался над ним на добрую голову.
— Дайте, я с ним поговорю, — прорычал Оолухо.
Увидев тролля, глаза Жмура округлились, а нижняя челюсть отвисла.
— Ув! Ув! Ув — ва — ва — жае — мый…
Тролль смело двинулся на обезьяну. Несмотря на то, что Жмур заметно проигрывал габаритам противника, сдаваться он не собирался. С огромной силой ударил в грудь Оолухо кулаком. Тролль даже не пошевелился. В ответ он отвесил доминирующему самцу такую оплеуху, что тот отлетел метров на пятьдесят назад и довольно неудачно приземлился на пятую точку, немного проехав на ней по острым камням.
— Ур! Урро — ды! — завыла от боли обезьяна, но тролль одним прыжком преодолел разделявшее их пространство, бросил под ноги дубину и заключил Жмура в свои железные, но далеко не дружеские объятия. Громко затрещали кости. Тролль, несомненно, раздавил бы вожака, но Жмур вовремя взмолился:
— Ув-ва-ва-жаемый! Оттт-пусти!
— Теперь, значит, не урод и гопник, а уважаемый, — усмехнулся Оолухо и разжал свои лапы. Жмур тяжело упал к его ногам. А потом поднял руками огромную стопу тролля и поставил её себе на голову:
— Жмурр ур-ур-урод, па-па, — едва слышно прошептал он испуганным голосом. В ту же минуту послышался шум скатывающихся из под ног камней. Около сотни огромных лохматых обезьян спустились с почти отвесных стен и, окружив тролля, встали перед ним на колени. Я смотрел на самую величественную из всех видимых ранее картин, достойную живописца! Видимо, племя поклонялось силе и только ей одной. То зрелище, как тролль легко разделался с вожаком, потрясло их милые души до основания. Отныне у них появился новый вождь.
— Да что это на тебя нашло, — добродушно и застенчиво сказал Оолухо и убрал ногу с головы Жмура.
Мы осторожно продолжили свой путь, но, к нашему удивлению, за нами увязалось и всё обезьянье войско.
Оолухо обернулся к ним:
— Мы идём на войну! — строго сказал он. — Там вы увидите только боль, страдания и много мёртвого мяса.
Про мясо тролль явно упомянул зря.
— Мяс-мяс-мясо! — восторженно закричали и запрыгали от радости наши новые воины, ударяя кулаками о камни. Оолухо тяжело вздохнул и теперь уже все вместе мы снова двинулись к нашей цели.
К тому времени, когда стало светать я, мои друзья и обезьянье войско, уже поднимались по крутому подъёму на верх ущелья. Скоро мы покинули узкий проход между скалами.
Передо мной открылся потрясающий вид. Высокие горы, покрытые зелёными порослями лесов и кустарников, с вершинами, одетыми в шапки из снега и льда, всюду, куда не посмотришь, возвышались они надо мной. Потрясённые величественной панорамой мои спутники застыли в благоговении. Да это и совсем неудивительно. Ведь звёзды, горы, озёра, деревья и животных при написании программы я попросту копировал из общедоступной сети. Немало картинок с подписью: «Самые красивые уголки планеты» перекочевали во вновь созданный мир.
— Красота, какая, — ахнула Элла.
— Где-то здесь должна обитать самая прекрасная дракониха, я уверен, — негромко произнёс Геннадий.
— А на меня самая красивая даже не обращает внимания, — печально сказал орк, вызвав на себя насмешливый взгляд графини. — Ей больше нравятся коты и очкарики.
Продолжить беседу не дали обезьяны, огласив воздух пронзительными криками. Наверное, так они приветствовали солнце. Куда идти дальше никто не имел и малейшего понятия, но всё же мы снова зашагали дальше по каменистой почве. Скоро по пути нашего следования возник огромный странный камень. Одну его половину словно срезали гигантским мощным инструментом. Я не выдержал, подошёл и погладил поверхность. Странное дело, но мне она показалась как будто отполированной. Ладонь легко скользила по ней вверх и вниз.
На самой вершине камня возвышалась засохшая ель. Почему-то ветер пожалел её, и время не заставило упасть. От ели на землю падала на удивление тёмная, просто чёрная, тень.
— Как-то композиция вся бутофорски выглядит, — заметил Коршун.
— Совершенно неестественно, — согласилась с ним Элла.
— Явный прокол, очкарик, — ухмыльнулся орк.
А вот обезьяны почему-то разом остановились, сбились в кучу и с решительным видом приготовились обороняться от кого-то невидимого, вооружившись камнями.
— Уррр-ро-ды! Гоп-гоп-гопники! — негромко забормотали они, образовав некое подобие строя. Самые сильные и молодые составляли внешний периметр круга, в то время как более слабые и старые готовы были поддержать своих товарищей из центра.
Макрамото проскользнул ко мне через обезьянье воинство и схватил за руку:
— Серый, — взволнованно зашептал он. — Эта тень… Вовсе не тень… Я слышу внутри неё мысли…
Подтверждая его слова в том месте, где тень падала на камень, она вдруг зашевелилась и начала разбухать, быстро разрастаясь на гладкой поверхности. С хрустом и шумом из тени вытянулись две полосы, которые распались на кожистые, как у летучей мыши, крылья. Каждое крыло удерживала могучая, покрытая чешуёй лапа с длиннющими чёрными пальцами, заканчивающимися острыми, загнутыми когтями.
Дьявольский цветок продолжал распускаться во всей своей жуткой красе. Следом за крыльями, тень снова начала взбухать. Скоро из мрака и темноты оформилась голова, туловище, ноги и хвост. С головы, похожей профилем на экзотического хищного ящера, на меня холодно взирали два красных глаза, внутри которых горел адский огонь. Тело демона покрывал мощный естественный панцирь, сплошной, с разводом в центре, как у черепах. Хвост, с шипом на конце, нервно обвил хозяина за ногу, подрагивая, готовый в любой момент пронзить какого угодно противника.
— Ти-и-и-ихоооо, — повернул голову в сторону обезьян демон, просвистев приказ голосом, от которого у меня всё перевернулось внутри. Приматы мгновенно притихли, тесно прижавшись, друг к другу.
Демон остановил взор на мне, определив, что лидером маленького войска являюсь всё же я.
— Я — проводник, — посланец ада безразлично скользнул по мне взглядом выпуклых красных, с вертикальной чёрной полосой посередине, глаз. Ростом он был не меньше орка. — Следуйте за мной, вас уже заждались. Двери открыты.
Он развернулся лицом к камню и, ни секунды не колеблясь, шагнул ВНУТРЬ твёрдой массы. Камень поглотил его, он пропал в нём у нас на глазах.
— Надо, значит, надо, — тяжело вздохнул Оолухо и, чуть нагнув голову, последовал следом за демоном.
— Я боюсь, — честно признался Макрамото и смело шагнув вперёд, исчез в неизвестности.
— Я тоже, — прошептала Элла и последовала за ним. Следом за ней прыжком внутрь камня влетел её бессменный охранник и тень, могучий орк. Мы с Коршуном шагнули вместе, а уж следом за нами подтянулись остальные наши силы — дракон и обезьяны.
Мы оказались внутри огромной пещеры. Казалось, у неё не было конца. Какой-то неизвестный источник света едва-едва освещал её, создавая полумрак, со зловещими тенями, вытянувшимися от каждого предмета.
Нас и на самом деле ожидали. Демон-проводник торопливо отступил к стене, в темноту и растворился в ней. На площадке, где мы стояли, кроме нас, осталась ещё одна, закутанная в тёмный плащ, фигура чрезвычайно высокого человека.
— Мастер, — послышался со стороны незнакомца надтреснутый голос древней старухи.
— Подойди, — продолжая фразу, простонал оттуда же мужской голос.
— Сюда! — крикнула, словно испытывала страшную боль, последней, маленькая девочка.
Я почувствовал тяжесть в руках и ногах. Примерно уже понимая, с кем имею дело, отделился от своих товарищей и подошёл к тёмной зловещей фигуре. Он возвышался надо мной на две головы. Все мои худшие подозрения сразу же подтвердились. Конечно, это был он. Тот, у которого много лиц. Безлики