Я по-прежнему ощущал направленные на меня взгляды. Женщины к моему присутствию уже привыкли, не впадали в ступор при виде моей улыбки. Но интерес их все еще не пропал: посетители отслеживали мое местонахождение и, судя по тому, как пылали мои уши, в оживленных беседах продолжали перемывать мои косточки.
— Ты хорошо поработал сегодня, Пупсик, — сказала Ряба. — Выручил меня. Не представляю, как справилась бы без тебя.
Сегодня днем Рябина уволила официанток. Произошло это после того, как кафе посетила аристократка.
Баронесса, имени которой я не запомнил, собиралась слегка перекусить, пока чего-то или кого-то дожидалась. И заказала бокал иноземного аперитива — одного из тех спиртных напитков, которые Ряба держала в кафе скорее для украшения зала и поднятия имиджа, чем с целью извлечения прибыли.
К слову, публика, посещавшая кафе со дня открытия, иностранные напитки игнорировала, предпочитая спиртное местного производства: пиво, вино и полуспирт.
А когда баронесса получила свой напиток, разразился скандал: вкус поданного ей аперитива лишь отдаленно напоминал эталонный, знатоком которого баронесса себя считала.
Как выяснилось позднее, все экзотические напитки, что хранились в комнатушке бара, официантки разбавили полуспиртом. Они признались в этом сразу же, как только хозяйка попросила помочь в ведении дознания Елку. Представительница гадюк без особого труда, лишь «надавив авторитетом», выяснила, что девицы неоднократно «пробовали на вкус» незнакомые напитки, а чтобы уровень жидкости в бутылках не уменьшался — доливали туда полуспирт.
Баронессу каким-то образом задобрили. Официанток уволили (о том, какие к ним применили штрафные санкции, Ряба мне не сообщила). Хозяйке кафе пришлось самой надеть фартук официантки. В нем я и увидел ее, зайдя сегодня в кафе в качестве гостя.
— Рад был вам помочь, госпожа Ряба, — сказал я. — Надеюсь, я хорошо исполнял свои обязанности.
— Ты справился просто отлично, — сказала Рябина. — Таких умелых действий я от тебя даже не ожидала. Но расслабляться пока рано. У нас еще полон зал гостей. Вижу, что ты устал. Потерпи, Пупсик. Осталось продержаться совсем недолго. Думаю, через полчаса они начнут расходиться.
— Не переживайте, госпожа Ряба. Буду работать столько, сколько потребуется.
Ряба в присутствии Елки пересчитывала выручку. Я сидел за соседним столиком, борясь с желанием снять сапоги, наблюдал за тем, как она шевелит губами, проговаривая цифры, старается не сбиться со счета. Елка позевывала и посматривала на часы с толстыми золотистыми стрелками, что висели на стене в комнатушке бара.
В зале кафе остались лишь мы трое. Повара покинули свое рабочее место после полуночи. С последней нетвердо стоящей на ногах гостьей мы попрощались в начале третьего. Тогда же ушли и подруги Елки.
Повинуясь манипуляциям Рябины, шары, закрепленные на потолке, погасли. Большая часть зала погрузилась во тьму. Лишь светильник у зашторенного окна, рядом с которым происходил пересчет выручки, продолжал излучать неяркое свечение.
Вокруг площади с фонтаном горели фонари. На каменном бордюре, спиной к водным струям в обнимку сидела парочка девушек. Изредка мимо окна проезжали всадники, цокая лошадиными копытами по выложенной булыжником мостовой.
«Деньги», — сказал Ордош.
«Что, деньги?» — переспросил я.
«У этих женщин деньги, которые нам нужны».
«И что?»
«Можем грохнуть красавиц, забрать деньги и уйти. Как тебе такой вариант?»
«Ты с ума сошел? — сказал я. — Лишить женщин жизни из-за кучки бумаги?»
«Убивают и за несколько монеток, дубина. Я в прошлой жизни перебил тысячи людей лишь за то, что они стояли на моем пути. Давай, решай поскорее: берем деньги или нет».
«Нет! Конечно, нет!»
«Как скажешь. Я и не сомневался в твоем решении: ты у нас честный труженик».
«Зачем тогда предлагал?»
«Так, подбросил тебе идею, до которой ты бы сам не додумался».
«Плохие у тебя идеи», — сказал я.
«Ну, это смотря для кого, — сказал колдун. — Ладно. Тогда не отвлекай меня. Я тут нашел в твоей памяти интересную книжицу. Ты и сам не представляешь, какая чудесная библиотека собралась у тебя в голове!»
«Наслаждайся».
«А ты можешь пока взять тряпку и протереть пол. Смотри, сколько объедков повсюду валяется. Привыкай зарабатывать на пропитание тяжким трудом, мой принц. Но если все же надумаешь получить деньги через смертоубийство — просигналь. И не обижайся: когда ты будешь вылизывать пол, я сделаю вид, что мы с тобой незнакомы».
«Договорились», — сказал я.
«Развлекайся».
— Вот, — сказала Рябина, — двадцать процентов.
Елка взяла у нее стопку герцогинь, взвесила ее в руке. Ухмыльнулась. Посмотрела на меня, подмигнула. Я все не мог понять, сколько ей лет. Выглядела она лет на тридцать, но меня не покидало ощущение, что Елка — подросток.
— А чо, нехило сегодня. Прикольно. Уже похоже на нормальные деньги. Наши будут довольны. Так бы каждый день.
— Надеюсь, что сегодня будет еще лучше, — сказала Ряба.
— Хорошо бы.
Рябина взяла со стола несколько купюр и протянула мне.
— Держи, малыш. Это твои чаевые.
Вытянула из большой пачки две купюры и тоже положила передо мной на стол.
— А это зарплата за день, — сказала она. — Приятно было с тобой поработать, Пупсик. Наведывайся к нам иногда. Буду рада тебя видеть.
— Не поняла, — сказала Елка. — Ты чо, не берешь его на работу?
Ряба покачала головой. Опустила глаза.
— Ель, ну как я могу его взять? — сказала она. — У него же нет ни документов, ни гражданства.
— И чо?
— У нас с этим строго. Все работники должны быть зарегистрированы в префектуре и оформлены должным образом. Ты знаешь, какой можно получить штраф за нелегала?
— И чо ему теперь нигде не устроиться? — спросила Елка о том, что интересовало и меня. — Побираться идти?
«Вот и поработали, — сказал Ордош. — Я голосую за то, чтобы все-таки забрать деньги».
— Я… не знаю. Ему следует обратиться в полицию и заявить об утере документов.
— Ха, в полицию! — сказала Елка. — Да они его обдерут, как липку! И запихнут в мужской приют!
— Я не представляю, что еще можно сделать. Скажи, малыш, тебе есть где сегодня ночевать?
— Нет, госпожа Ряба. Я никого не знаю в этом городе.
— Двумя этажами выше я сдаю комнаты. Две из них сейчас свободны. Если хочешь, можешь провести эту ночь там. Я не возьму с тебя денег.
— Спасибо, госпожа, — сказал я. — Я воспользуюсь вашим предложением.
Я так устал и хотел спать, что не находил сил расстраиваться из-за того, что меня не взяли на работу. Обдумаю свое положение завтра.
«Ну, хоть пол не пришлось мыть, — сказал Ордош. — Нам нужно выспаться. А завтра решим, как быть дальше».
— Замечательно, — сказала Рябина. — Подожди пару минут. И я провожу тебя.
Меня разбудили голуби. У меня было ощущение, крыша надо мной вибрирует от их многочисленных голосов.
Через дверь с окном, ведущую на балкон, в комнату проникали лучи солнца. Казалось, только закрыл глаза. А уже утро.
«Просыпайся, дубина, — сказал Ордош. — Пора отправляться в лес, подыскивать поляну для постройки шалаша».
«Очень смешно».
«А я не шучу. Из этой комнаты тебя скоро попрут. А работа в городе тебе не светит, нам это еще вчера объяснили. Но ты не расстраивайся, свои приключения ты получишь. Только ждут они тебя не здесь, а в лесу».
«Может, сходим в полицию, попробуем легализоваться?»
«Считаешь, там тупицы работают? Не поймут, что ты за фрукт? Ты им еще покажи документы, что лежат у нас в сумке. Принц королевства Уралия Нарцисс. Они тебя проводят прямиком к теще и женушке. К тому же, мы так и не разобрались, кто и за что пытался нашего принца грохнуть».
«Да ладно, — сказал я. — Сомневаюсь, что они догадаются, кто мы».
«Попробуй, — сказал Ордош. — Мужская башня для меня ничем не хуже, чем поляна в лесу. В ней будет даже комфортнее».
«Ладно. Пойду умываться. А там посмотрим».
В уборной я обнаружил нормальный водопровод (с горячей водой!) и унитаз. Без излишней роскоши, к которой я, признаться, привык в башне архимага. Но это уже вполне походило на цивилизацию. После такого перспектива снова мыться в озере привлекательной не казалась.
Я расчесал волосы костяным гребнем, бросил в мусорную корзину зубную щетку: здесь они одноразовые, похожи на ватные палочки.
«Мне стыдно смотреть на твое отражение, — сказал Ордош. — Нам нужно раздобыть нормальное белье. Не подобает Злому Колдуну, пусть и бывшему, носить на причинном месте этот розовый мешочек с завязками».
«И в этом я с тобой согласен».
Местная мода на белье… да на всю мужскую одежду мне совершенно не нравилась. Временами мне кажется, что женщины, которые заставляли принца одеваться подобным образом, над ним попросту издевались.
Я достал из сумки и натянул на себя чистые колготки, очень похожие на те, что я носил в детстве, когда посещал детский сад. В них я чувствовал себя гораздо комфортнее, чем с голым задом.
«Лицо разукрашивать не будешь?» — спросил Ордош.
Я посоветовал ему перебраться из головы в другую часть тела.
«Но здесь мужчинам положено пользоваться косметикой!»
«Тогда пусть считают меня женщиной», — сказал я.
Распахнул узкую дверь и шагнул на балкон, желая взглянуть на город с высоты третьего этажа.
«Что это там за сборище?»
Я посмотрел вниз. Почти под самым моим балконом толпились женщины. Десятка два, не меньше. Их голоса походили на жужжание потревоженных пчел.
Одна из женщин запрокинула голову, увидела меня. Что-то сказала, указала на меня пальцем. Все женщины дружно повернули ко мне свои лица.
Я позорно сбежал в комнату.
Голоса под балконом стали громче.
«Трус», — сказал Ордош.
«Согласен», — ответил я.
«Думаешь, это твои поклонницы?»
«Какие еще поклонницы?»