– Двенадцатый, то есть первый – мой дядя, – продолжил Николай, – ну, а последним стал сам убийца – замкнул, так сказать чертову дюжину.
– Ну вот, приехали! – Костя включил поворотник, въехал во двор. – Куда дальше?
Интуиция Николая сработала, как из ружья.
– Вот тот подъезд, квартира семь. Второй этаж.
– Давай туда, – приказал Царёв.
На второй этаж взошли всей толпой – и собровцы на всякий случай.
– Так, – Валентин тут был главный, он и принимал решения. – Эта дверь? Угу. Костя, давай.
На круглом Костином лице явилось крайне двусмысленное выражение, а в руке – как у фокусника, связка отмычек.
– Наша служба и опасна и трудна… – фальшиво пропел он, подошёл к двери и каким-то удивительно ловким движением прильнул к ней – почти как к женщине.
Секунда, другая…
– Пожалуйте! – дверь распахнулась.
Штурмовики по всем правилам хлынули в квартиру.
– Чисто! Чисто! Чисто! – разнеслись чёткие голоса.
– Идём, – сказал Валентин.
Вошли. Первое, что бросилось Николаю в глаза – компьютер на столе.
Включил, нашел «МОИ ДОКУМЕНТЫ», щелкнул мышью. Открылось меню. Ага! Вот файл – «Письмо брату». Открыл, начал читать…
– Читай вслух, – попросил Царёв.
Николай откашлялся, заговорил:
«Брат Колян, если ты читаешь это послание, значит, я не вернулся. Тогда могу тебя поздравить! А впрочем, станешь ли ты заниматься такой ерундой, как чтение последнего обращения человека (вот именно – человека! – всего лишь навсего) к СВЕРХЧЕЛОВЕКУ. Ведь ты же стал супером? Или не стал?.. Неужели не решился?! Тогда я продолжаю писать… тьфу ты, набирать.
Я догадываюсь, что папаня мой грезил, как ты пройдешь сквозь Занавес, овладеешь Силой и вернешься с триумфом на Землю, облагодетельствовать человечество. Ха-ха-ха, мечтателем был мой папаня! Догадываешься, кем ты должен вернуться ОТТУДА, так сказать обновленным? Если нет, то вспомни пророчества Иоанна Богослова. В Апокалипсисе всё сказано – и о тебе, и о твоем царстве.
Если я не вернулся, мне всё равно гореть в аду. Так что, подумай, братец, прежде чем идти за «сокровищем». За такой подарочек ответ придется держать, сам знаешь перед кем!
Помни об этом, машиах-махди-майтрейя!!!
Засим позволь откланяться.
Навеки твой недруг, Семен Михайлов сын Гордеев».
Какое-то время в комнате висело полное молчание. Затем Николай кашлянул.
– Вот так, – сказал он. – Семён, значит… Я и не знал его имя.
– Псих, – сказал Костя и нервно рассмеялся. – Нет, Валентин, ты видел? Ну псих, шизоид полный!..
Царёв поднял руку, потёр лоб.
– Слушай… – сказал он Николаю. – А как он выглядел… внешне, я имею в виду?
– Ну, на меня похож, только волосы светлые. Совершенно нормальный парень на вид.
Валентин покивал.
– Так я и думал, – нехотя выговорил он.
– Да чего тут думать! – Костя распрямился. – Отбой, ребята! Все свободны.
Никто из собровцев не произнёс ни слова. Они только переглянулись, и, очевидно, рассудив, что не их ума это дело, так же молча, даже не топая башмаками – тихо вышли.
Остались Николай, Валентин с Костей и Вася. Последний попытался было что-то вякнуть умное, но капитан так глянул на него, что пьяница едва не подавился собственной слюной; сглотнул её, икнул, перевёл взгляд на Николая – увидел выражение его лица, ещё раз икнул и произнёс:
– Понял, понял… – и как будто не было его.
– Вот так, капитан, – повторил Гордеев.
Валентин покивал.
– Извини, – коротко сказал он.
– Да ладно, – Николай отмахнулся, – что там…
Царёв посмотрел на него с интересом:
– Что дальше думаешь?
– Жить. А судьба путь укажет.
– Ну ты, брат, философ… Ладно, пошли отсюда. Костя, дверь прикрой как надо.
Вышли на улицу.
– Тебя до дому подбросить?
– Да нет, спасибо, – отказался Коля. – Я так, пройдусь.
– Как хочешь, – не стал настаивать Царёв. – А ты, понятой, с полочки снятой? Подвезти?
Совсем добрый стал капитан.
Вася заморгал сизыми глазками:
– Так это… Если можно…
– Можно. Лезь!
Николай проследил взглядом, как выезжают со двора «Жигули» и «Соболь», постоял немного. Запястья ещё чуть саднили, и он поочерёдно потёр их. Затем набрал номер Бородулина.
– Евгений Петрович? Я освободился. Только вот в одно место надо заглянуть…
Договорились через сорок минут встретиться. А место, куда Гордееву надо было заглянуть – «Магикус».
Вот всё и кончилось. Немного странно чувствовать это. Отвык.
Он шёл по не таким уже утренним, но по-воскресному тихим улицам. На проспекте сел в полупустую маршрутку – поехали, мирно так, у водителя играла музыка, ветерок приятно летел в открытое окно. Николай глазел по сторонам, точно по-новому видел улицы, дома, деревья… Жизнь продолжается!
– На остановке тормозните, – попросил он водителя, расплатился, вышел.
И здесь народу негусто было. Тут только Гордеев сообразил, что в воскресенье салон-то может быть закрыт. Он не очень огорчился, но дойти всё-таки решил – мало ли что, вдруг работает…
Нет, не работал. До такой степени не работал, что Николай остановился и долго смотрел.
Люди входили и выходили. Поднимались по ступенькам, спускались, хлопали дверью. Автозапчасти – товар такой, за каким и в выходные ходят.
Всё верно. Над дверью гордо красовалась вывеска: «Автомобильный магазин «Формула – 2». Есть всё!»
Надо было понимать так, что брэнд «Формула – 1» использовать нельзя.
Николай поднялся, вошёл. Миловидная, кареглазая девушка встретила его приветливо:
– Здравствуйте! Чем интересуетесь?
Он поводил глазами по стеллажам.
– М-м… Тормозные колодки на «Газель» есть?
– Да, конечно. Сколько вам?
Гордеев опомнился.
– То есть… извините. Я не то… Скажите, а ваш магазин давно действует?
– Пять лет.
– Вот как! И всё время здесь?
– Всё время здесь, в этом помещении. Вы…
– Подождите, подождите. Вы не ошибаетесь? Именно здесь, в этом месте, все пять лет? Ваш автомагазин!
Улыбка сошла с лица девушки.
– Именно здесь, – в голосе появился ледок. – Вы… наверное, с кем-то нас спутали?
Гордеев помолчал малость.
– С кем-то спутал, – эхом повторил он. – Да… Ладно, извините. До свиданья.
Широко шагая по улицам, он уже не думал об этом, хотя соблазн был. Но нет. Чего зря грузить мозги.
Евгений Петрович вновь пришёл первым, сидел на скамеечке, покуривал.
– Привет, – сказал так, словно полчаса назад расстались.
– Здрасьте, – похожим тоном ответил Николай, сел рядом.
Помолчали.
– Ну что, Коля? Как я понимаю, кульминация состоялась?
– И ещё какая. Почти фейерверк… Сейчас расскажу.
Рассказал. То же самое, повторно. Но в этот раз совсем не так лихо, вдохновение ушло от него куда-то. Но рассказал-таки. «Вроде бы ничего не упустил?..» – скучновато подумал он… Нет, ничего.
– Вот, всё.
– Ясно, – Бородулин огладил бороду. – Теперь и мне ясно… Это значит, вы в Астрале такую бурю подняли, что тут все как крысы с корабля побежали.
– Догадываюсь, – ухмыльнулся Николай, хотя ему вовсе не было смешно.
Дела обстояли так.
Люди Бородулина, ведшие наблюдение за всеми известными объектами (кроме, понятно, Ягодкина и Шарапова, который к тому времени был уже упакован в СИЗО), примерно в 8.00 – 8.15 отметили внезапную вспышку нездоровой суеты у сразу нескольких фигурантов. Так, ворота особняка в Ольховой роще в 8.06 вдруг распахнулись, оттуда бешено вылетела серебристая «Ауди» и помчалась в неизвестном направлении. Наблюдатель успел заметить, что за рулём иномарки был камердинер Джамала Робертовича. И больше в машине никого не было.
Но самое странное – ворота остались распахнутыми настежь! Наблюдатель не поверил своим глазам и какое-то время, ни на что не решаясь, смотрел на замерший в зловещем молчании дом…
Почти в ту же минуту, а именно в 8.07 к воротам неказистого пятистенка на Шерстомойной, 8 подкатили два столь же неказистых грузовика. И сразу нервно ожило всё там, забегали люди в грязноватых робах, выволокли какие-то ящики, стали спешно заталкивать их в кузова машин…
А в 8.11 известный врач-психоаналитик Александр Яковлевич Пинский выбежал из подъезда престижного дома, где проживал – крайне взволнованный, спешащий; кинулся на стоянку, прыгнул в свою «Тойоту» – и был таков. Человек Бородулина к этому повороту событий оказался не готов: он дежурил на старой неприметной «пятёрке», попытался было преследовать Пинского, но ясно было, что дело это безнадёжное…
Здесь Бородулин примолк так, что и дурак бы понял: сейчас выдаст основное. И выдал.
…в недрах особняка вдруг взвыла тревожно пожарная сигнализация, из окон верхнего этажа повалил дым, затем хлестнуло пламя. Наблюдатель от греха подальше решил отъехать, припрятался в лесочке, оттуда и увидел, как с рёвом сирены, вздымая пыль, промчалась в элитный посёлок пожарная команда…
…грузовики упаковались, работяги поспешно расселись по кабинам и кузовам, и машины тронулись. Наблюдатель подождал немного, двинулся следом. Так он вёл их без труда до южной окраины, где его ни с того ни с сего остановил сержант ГАИ. Долго проверял документы, нашёл в них что-то не то, стал связываться с начальством по рации, выяснять… короче, растянулось это на полчаса, после чего сержант сказал, наконец, что всё в порядке – можно ехать. Но ехать куда-либо было уже бессмысленно.
– Ишь как! – Николай даже рассмеялся. – Молодцы, ребята.
– И я так же подумал, – Бородулин достал новую сигарету.
– Ну, а Пинский и Ко?
– С этим совсем интересно. Если «стражи» говорили, что подчинены стихии воды, то эти, похоже, стихии огня. Особняк-то когда загорелся… ну, у меня свои людишки везде есть, через час я уже знал: всё выгорело, полностью. Причина пожара не установлена. Никаких трупов, ни людей, ни животных на пожарище не нашли. Товарищ Джамал Робертович … как в пламень канул.
– А…
– А затем поступил новый сигнал: на разных шоссе неподалёку от города примерно в одно и то же время обнаружены два горящих автомобиля…