Им бы только ругаться да лаяться,
Злоба льется у них через край.
Кулачье до тебя добирается, —
Тракторист дорогой, не сдавай!
По дороге неровной, по тракту ли,
Все ровно нам с тобой по пути!
Прокати нас, Петруша, на тракторе,
До околицы нас прокати![20]
Не ожидал такой реакции, честно. А для себя сделал зарубку, что с кулачеством надо кончать, причём быстро и жёстко: знакомый мне кулак Тит Карпыч не показался мне образцом добродетелей, думаю что и остальные недалеко ушли в части морали.
А на сцене фейерверком блистала певица, с голосом похожим на незабвенную Лидию Русланову, да и песня была из её репертуара:
Валенки, валенки,
Эх, не подшиты стареньки,
Валенки да валенки,
Эх, не подшиты стареньки.
Ой, ты, Коля, Коля, Николай,
Сиди дома не гуляй,
Не ходи на тот конец,
Ох, не носи девкам колец.
Чем подарочки носить,
Лучше б валенки подшить.
Валенки, валенки,
Эх, не подшиты стареньки.
Суди, люди, суди, Бог,
Как же я любила,
По морозу босиком
К милому ходила.
Валенки да валенки,
Эх, не подшиты стареньки,
Валенки да валенки,
Эх, не подшиты стареньки.[21]
Народ наладился плясать, благо площадка была приготовлена тут же. Тут пригодились и «Проводы» Демьяна Бедного, правда, заменил Красную армию на царскую, а большевиков на русского царя.:
Как родная мать меня
Провожала,
Как тут вся моя родня
Набежала:
'А куда ж ты, паренек?
А куда ты?
Не ходил бы ты, Ванек,
Да в солдаты!
В царской армии солдат,
Чай, найдётся.
Без тебя пусть русский царь
Обойдётся.
Поневоле ты идешь?
Аль с охоты?
Ваня, Ваня, пропадешь
Ни за что ты.
Мать, страдая по тебе,
Поседела.
Эвон в поле и в избе
Сколько дела!
Как дела теперь пошли:
Любо-мило!
Сколько сразу нам земли
Привалило!
Утеснений прежних нет
И в помине.
Лучше б ты женился, свет,
На Арине.
С молодой бы жил женой.
Не ленился!'
Тут я матери родной
Поклонился.
Поклонился всей родне
У порога:
'Не скулите вы по мне.
Ради бога.
Будь такие все, как вы,
Ротозеи,
Что б осталось от Москвы,
От Расеи?
Причём с куплетами, которые стали вымарывать в том будущем, а здесь вовсе не потерявшие своей актуальности:
Все пошло б на старый лад,
На недолю.
Взяли б вновь от вас назад
Землю, волю;
Сел бы барин на земле
Злым Малютой.
Мы б завыли в кабале
Самой лютой.
И первый куплет, ставший последним пели лихо, с душой, с топаньем и с посвистом:
Как родная мать меня
Провожала,
Как тут вся моя родня
Набежала![22]
Однако концовку про борьбу с барским сбродом, мироедами и попами всё-таки пришлось обрезать: время не пришло, и может быть и не придёт, и нам удастся мирно провести все необходимые реформы.
Много в моём времени накопилось замечательных песен, которые я понемногу делаю популярными сейчас:
Гляжу в озера синие,
В полях ромашки рву…
Зову тебя Россиею,
Единственной зову.
Спроси-переспроси меня —
Милее нет земли.
Меня здесь русским именем
Когда-то нарекли.
Вижу что и эта песня понравилась — люди подпевают, подглядывая в песенники, значит будут потом петь на своих праздниках, на своих застольях.
Гляжу в озера синие,
В полях ромашки рву…
Зову тебя Россиею,
Единственной зову.
Не знаю счастья большего,
Чем жить одной судьбой,
Грустить с тобой, земля моя,
И праздновать с тобой!
А в песне содержится ещё поётся о том, что защита Родины — общее дело, вне зависимости от происхождения и доходов.
Красу твою не старили
Ни годы, ни беда.
Иванами да Марьями
Гордилась ты всегда.
Не все вернулись соколы, —
Кто жив, а кто убит…
Но слава их высокая
Тебе принадлежит.[23]
Теперь защита Отечества всенародное дело. Проводя военные реформы, я добился, чтобы всеобщая воинская обязанность стала воистину всеобщей. Послабление было одно: призывники, имеющие образование от реального училища и выше, имеют право выбирать воинскую специальность, которой будут обучаться в армии или на флоте. Кстати сказать, этой льготой народ пользуется очень охотно, и образованные призывники валом валят в технические виды войск, охотно получая специальности трактористов, сварщиков, водителей, механиков по ремонту техники, телефонистов и прочих профессий, широко востребованных и на гражданке. Действует и другая мера: призывники, уличенные в откосе от призыва, лишаются права избирательного голоса с соответствующей отметкой в паспорте. После нескольких сотен раскрытых случаев откоса с соответствующим освещением в центральной и местной прессе, косари как-то иссякли. Да и то сказать: зачем отмазывать сынка, когда можно договориться, чтобы он служил, получая хорошую специальность, и обзаводясь полезными связями. Да, служить он будет в другой местности, за этим строго следят, но ведь никто не мешает иногда проведать сынка.
Впрочем я отвлёкся.
Праздник завершился, гостей с почётом, в автобусах, отправили по домам. Погрузились в свои автомобили и мы.
— Ну как, Серёженька, изменилось твоё мнение о сельском хозяйстве? — спросила Ирина Георгиевна нашего старшенького.
— Да, маменька. Даже этот, в высшей степени отрепетированный, показ, предъявил всю сложность планирования сельскохозяйственной отрасли.
Хм… А ведь мальчик всё лучше и лучше формулирует свои мысли.
— И в чём ты видишь главную сложность?
— Видите ли, маменька, главная сложность всегда и везде — это управление людьми. Вторая по сложности и ответственности — это определение целей движения и развития совокупного хозяйства, и уж затем идут определение целей и планирование отдельных отраслей и направлений.
— Верно, Серёженька. Я полагаю, ты очень много думал сегодняшним днём?
— Вы правы, маменька. Пищу для размышлений ещё по дороге сюда предоставил папа́, а дальнейшие поводы для рассуждений я отмечал уже там. Если угодно, я могу кое-что сказать уже сейчас.
— Очень интересно, продолжай, Серёжа.
— Во-первых, изменился народ. Я был ещё довольно маленьким, когда попал во дворец, но кое-что помню. Сегодня я обратил внимание, что мужики, особенно молодые, из тех, кто взрослел в последние пять-семь лет, почти не кланяются представителям власти, или кланяются гораздо менее глубоко, чем их отцы, а тем более деды.
— А ведь и верно! — восклицает Ирина Георгиевна– Молодые мужики ведут себя с большим чувством собственного достоинства, это верно. Что ещё ты заметил?
— То же самое можно сказать и о бабах. Старых сегодня не было совсем, но те кто старше, вели себя куда как скованнее молодых. И взгляды: робкие у старших, и открытые, смелые у молодых. Одна девушка меня даже пригласила танцевать.
— Надеюсь, ты ей после танца что-то подарил на память?
— Да, маменька. На такой случай, по совету своего наставника, я взял несколько медальонов с вензелями и надписью «На память».
— Вот увидишь, этот медальон станет семейной реликвией этой девушки. Она назвалась?
— Да. Валентина Мелентьева, животновод из колхоза «Красная заря».
— Какое второе наблюдение ты сделал сегодня, Серёжа?
— Мужики приняли технику как данность, и уже начали её совершенствовать. Жених Валентины мне показал приспособления, которые он сделал для сеялки, благодаря которому семенное зерно укладывается на строго определённом расстоянии друг от друга, что позволяет сохранить до трёх пудов семенного зерна на гектар.
— Ого! — присвистнул я — Это солидная экономия.
— Да, папа́. — серьёзно кивнул Сергей — Я пообещал Панкрату, что его усовершенствование будет рассмотрено инженерами Брянского завода, и в случае признания достойным, будет внедрено в производство.
— Как ты собираешься это сделать?
— А я уже сделал. Среди гостей оказался инженер Брянского завода, и я тут же свёл его с рационализатором. Кстати сказать, усовершенствование, вернее приспособление, действительно оказалось простым, оригинальным и очень действенным.
— И какой вывод ты сделал из этого случая?
— Самый практический: предложил инженеру объявить в МТС небольшую премию за рационализаторские предложения вроде этого, а на заводе поручить кому-либо из инженеров рассматривать эти предложения. Ну и доводить их до ума, конечно.
— Очень правильное предложение, Серёжа. Обязательно развернём его на всю страну. Может быть имеет смысл ввести значок рационализатора, но давать его скупо, только за внедрённое предложение, давшее эффект выше какого-то уровня. Это ты верно придумал. Что ещё ты отметил?
— С вашего позволения, дорогие папа́ и мама́, остальное я обдумаю, и сообщу позднее. Наблюдения, да, имеются, но выводы я ещё не сделал.
— Прекрасно, Серёжа! Я очень впечатлена широтой твоих взглядов и анализом. Прекрасно! А ты, Петенька, что-то придумал?
— Я, маменька, всего-то одну вещь и придумал. Этого наверное очень мало, да?
— Даже одна придумка это много, Петя. — вклинился я видя, как наливаются слезами глаза мальчика — Большинство людей и одной придумки за всю свою жизнь не совершают, а ты в столь малые лета уже что-то придумал. Ты умница, Петя
— Правда?
— Истинная правда! — подтвердила Ирина Георгиевна — Расскажи же нам, что ты придумал?
— Помните, нам показывали опрыскиватели, которые собираются применять для борьбы с саранчой?
— Да, конечно.
— Вот я и подумал, что опрыскивать саранчу лучше с самолёта. Но с самолёта очень дорого, я знаю. А при помощи трактора и опрыскивателей — слишком медленно, саранча просто улетит из опасного для неё места.