Дамы посмотрели на улыбающегося посланника, переглянулись, перемигнулись, и… согласились.
В сборочном цеху было немноголюдно. Посредине длинного помещения, на стапелях, велась сборка шести самолётов М-2, системы Можайского. М-1 мы назвали первую версию самолёта, с короткими, «куриными» крыльями, который мог разве что подпрыгивать в воздух, причём прыжки эти были весьма небезопасными для пилота. Между тем, получив нормальное крыло, самолёт получил новое имя, и стал вполне летучим. На таких же самолётах мы совершали полёты во время памятного вояжа «Русские крылья в европейских столицах». В цехе пахло древесными стружками, лаком, железом и смазкой. Мастеровые в однообразной спецовке работали на стапелях. Мостовой кран под потолком цеха двигался, перевозя тяжелые детали и предупреждая об опасности звонком. Ровный пол, вымощенный чугунными плитами, был покрыт разноцветной разметкой, обозначающей рабочие зоны и пути движения транспортных тележек. Погода нынче стоит пасмурная, поэтому в цеху включено электрическое освещение. Яркие лампы в белых жестяных плафонах, дают приятный чуть желтоватый свет, заливающий всё пространство цеха.
Вот в это царство технического прогресса я и пригласил своих гостей, однако сначала им следовало переоблачиться.
Посланника и дам, я пригласил в раздевалки, где им помогли переодеться в костюмы авиаторов, из числа тех, что производит швейная мастерская при нашем авиазаводе. Здесь обшивают механиков и пилотов самолетов, строящихся на заводе, а главное — заказчиков этой техники.
Посланник вышел довольно скоро, и самодовольно оглядел себя в большом зеркале. Чёрный хром, полированная латунь застёжек… хоть сейчас в небо!
Буквально через минуту, перекрыв все мыслимые и немыслимые рекорды по скорости переодевания высокородных дам, появились и маркиза с крестницей. Я схватился за сердце:
— Клянусь, сеньора и сеньорита, я не могу сказать кто из вас прелестней, но убью на дуэли любого, кто осмелится заявить, что в целом мире найдётся женщина красивее, чем вы.
Дамы кокетливо улыбнулись:
— Ваше императорское высочество, если эти костюмы делают нас такими неотразимыми, то мы должны купить их у вас.
— Купить? Не произносите при мне это слово! Эти костюмы принадлежат вам, и принадлежали с того момента, когда я помыслил их вам предложить. И, кроме того, мы же договорились, что будем общаться запросто. Прошу вас, не лишайте меня этого удовольствия. Однако, нас ждёт экскурсия, прошу за мной.
И я повел гостей в цех.
— Ах, как здесь светло! — воскликнула сеньора Алисия.
— Да, дорогие друзья, цех освещён усовершенствованными лампами господина Лодыгина. Отличие этих ламп в том, что колба заполнена инертным газом, а вместо угольной нити имеется спираль из вольфрама. Это самые совершенные лампы в мире, на них даже не получен привилей, поскольку он в стадии оформления.
— А можно ли устроить такое освещение у нас?
— Отчего нет? Генераторы электрического тока мы производим, и при желании его несложно установить в любом месте.
И я повёл гостей по цеху, объясняя назначение цехового оборудования. Посланник внимательно слушал: ему предстоит подписывать контракт на поставку в Испанию завода, а значит, ему нужно понимать назначение всех этих весьма дорогостоящих механизмов. Мостовой кран тем временем подхватил бипланную коробку, собранную на участке сборки крыла, и словно пушинку перенёс к фюзеляжу самолёта, собираемого на одном из стапелей. Там её приняли и принялись неторопливо и аккуратно монтировать. Экскурсанты восхищённо любовались процессом, а я вполголоса комментировал действия мастеровых. Я сразу обратил их внимание на то, что диаметр фюзеляжа, строящегося самолёты немного больше, чем у самолётов, демонстрировавшихся ранее: благодаря этому у пилота и пассажира, сидящих в затылок друг другу, в полёте из фюзеляжа торчит только голова, к тому же спереди прикрытые стеклянными щитками.
Я уже дал команду химикам создать прозрачный небьющийся материал, но из своего будущего я помнил только название «плексиглас», а это слово ничего химикам не говорило. Следовательно, работу им предстояло начинать с нуля. Хотя… Уже известно много самых разных материалов, может быть какой-то их них модифицируют, подберут технологию… Словом, это дело специалистов, и мешать им я не намерен.
— Скажите, Пётр Николаевич, я вижу, что ни на одном из этих самолётов не установлено двигателей. — спросил посланник — Вероятно вы это делаете в другом цеху?
— Нет, дорогой Карлос, двигатели устанавливаются здесь же, но дело в том, что недавно создан новый тип двигателя — внутреннего сгорания. Вы видели такие на мотоцикле и лодочном моторе. Однако самолётные двигатели пока существуют только в виде опытных образцов, и это проблема.
— В чём же проблема?
— Проблема в том, что мы теряемся, какой двигатель устанавливать. Мы разослали своим заказчикам курьеров с уведомлением, что если они согласны немного подождать, то получат самолёт с новейшим типом двигателя. А если пожелают, то получат самолёт с паровым двигателем, но с возможностью заменить его на новейший, внутреннего сгорания, если впоследствии у них будет на то желание.
— Понимаю Вас. И что же ответили вам заказчики?
— Один пожелал получить самолёт с паровым двигателем, и этот самолёт уже отправился по железной дороге к заказчику. Трое пожелали подождать новейших моторов. Остальные пока не определились, и мы ждём их решения. Впрочем, в соседнем цеху самолёты с паровыми двигателями строятся в больших количествах. Кстати, для тех, кто пожелает получить самолёт с новейшим двигателем, самолёт будет уже не двух, а трёхместным. Или будет возможность вместо двух пассажиров перевозить до двухсот килограммов грузов.
— Позвольте, Пётр Николаевич, о каких грузах Вы ведёте речь? — вклинилась сеньора Алисия — Мне кажется, это слишком роскошный экипаж для каких-то грузов.
— Вы правы и неправы, Сеньора Алисия. Правы в том, что пока это слишком дорогое средство передвижения. А неправы, потому что подобные грузы существуют. Например, почта. Вообразите, насколько ускорится доставка депеш по сравнению с обычным транспортом? Я уже не говорю о военном применении самолётов. Вы же знаете, что на войне отсутствует понятие «слишком дорого».
— К тому же, мне кажется — подала голос сеньорита Инес-Сарита — что со временем самолёты станут намного доступнее по цене.
Вот как здорово. Эта девушка не только красива, но ещё и умна! Редчайшее сочетание в эту эпоху: всё-таки в Европе сейчас девушки не получают полноценного образования, и из них растят биомашины для рождения детей.
— Вы совершенно правы, сеньорита Инес-Сарита. В будущем самолёты станут намного совершеннее, доступнее, надёжнее…
— Ах, как я хотела бы научиться летать!
— Нет ничего невозможного, уважаемая сеньорита Инес-Сарита! Я готов обучить Вас этому искусству, но для этого мне нужно разрешение ваших старших родственников. В идеале, Ваших папы или матушки.
— Но прокатить меня на самолёте Вы согласны? Моя крестная тоже этого желает.
— Согласен. Но сначала, как и обещал, я покажу вам совершенно новый самолёт, для которого ещё не построено двигателя.
— Да, Пётр Николаевич, нам не терпится посмотреть на него.
Мы прошли за перегородку, и попали на участок, где собирались мотоциклы. Впрочем, мотоциклы собирали чуть дальше, а у самых дверей стоял биплан, окрашенный в ярко-красный цвет, с белыми стрелами по бортам.
— Ах, какая прелесть! — хором воскликнули дамы — А почему он такой маленький? А как он называется?
Ещё бы не маленький: самолёт Можайского был пятнадцать метров в длину и двадцать пять в размахе крыльев. А этот малыш был шесть с половиной метров в длину и восемь в размахе крыльев.
— Всё дело в двигателе. Самолёт М-2 имеет паровой двигатель очень малой мощности, и по сути способны перевозить только собственный вес, да и то с трудом. Этот малыш способен перевозить пилота, пассажира и не менее двадцати килограммов груза. И улететь он может значительно дальше — думаю, что не менее трёхсот — четырёхсот километров. Что до названия, то его мы пока не придумали.
— Да, это очень интересно. — согласился посланник — Вы полагаете, Пётр Николаевич, что будущий завод в Испании следует строить для выделки именно этой модели?
— Не совсем, дорогой Карлос. Я думаю, что вам потребуются оба самолёта. Этот лёгкий, для быстрой перевозки корреспонденции, курьеров. Возможно — для разведки. А М-2, когда на его крылья установят два двигателя внутреннего сгорания, будет нужен для перевозки пассажиров и важных грузов.
— Да-да. Тем более, пока завод будет достроен, мы определимся с тем, сколько и чего выделывать.
— Именно так, мой друг, именно так. Прошу Вас довести до сведения Вашего монарха всё, что вы увидели.
— Не премину. Сегодня же телеграфирую Его величеству Ваши слова.
Я подвёл гостей к самолёту, где уже стояли стремянки, чтобы было удобно осмотреть кабину внутри. Инес-Сарита сразу же попросилась внутрь.
— Пожалуйста! Самолёт в полнейшем вашем распоряжении!
Девушка ловко проскользнула на место пилота и сразу ухватилась за ручку.
— Ноги поставьте на педали, понажимайте на них и подвигайте ручкой. Видите, как отклоняются поверхности на задних кромках крыльев? Видите, как двигается руль на хвосте?
— Хвоста я не вижу. — пожаловалась девушка.
— А Вы не туда смотрите, сеньорита. Смотреть нужно в зеркала. Видите, они установлены справа и слева?
Посланник и его супруга тоже увлеклись уроком, но спустя полчаса я их оторвал от этого занятия:
— Что же, на сегодня думаю достаточно. А теперь, друзья мои, у вас выбор: осмотреть вблизи имеющиеся мотоциклы, а коли, будет желание, то и научиться ими управлять, или пойти на лётное поле, где нас уже ждёт самолёт, чтобы прокатить по воздуху. Что вы выбираете?
Дамы так растерянно и жалобно посмотрели на меня, что я не выдержал и расхохотался: