В рядах присутствующих, среди которых было немало иностранных дипломатов, одобрительно зашумели. В самом деле: поведение английского посла было за гранью любых норм и правил, и воздаяние за такое поведение было одно: смерть. Но смерть посла — Casus belli, повод для войны. А тут и наглец получил достойную отповедь, и повода для войны не дано. А то, что спесивый англичанин прилюдно обосрался со страху, придало происшествию анекдотический характер.
— Господа! — обратился я к присутствующим — Позвольте мне объяснить подноготную произошедшей трагикомедии. Дело в том, что английское правительство решило осуществить в Российской империи государственный переворот и интервенцию. Для этой цели была подкуплена кучка отщепенцев, которые должны были свергнуть законную власть и привести на трон человека, который однажды пытался захватить власть, и даже убил для этого собственного отца. На этот час мятежники блокированы в своих лагерях и скоро их принудят к сдаче. Официально объявляю: никто, даже зачинщики этой попытки переворота, не будут казнены смертью. Их лишат всех прав состояния и вышлют на принудительные общественно-полезные работы. Рядовые солдаты будут отправлены служить в штрафные части, а впоследствии освобождены. Они, скорее всего, участвовали в бунте, ввергнутые в измену путём обмана, чего не скажешь об офицерах. Степень вины офицеров и наказание за измену определит суд
Присутствующие внимательно меня слушали.
— Интервенция, о которой я говорил, уже началась. Английские корабли ведут обстрел несколько фортов на подступах к Кронштадту. Сейчас я, вместе с Его императорским величеством султаном Абдул-Хамидом, Его королевским величеством Альфонсом и Его императорским высочеством кронпринцем Вильгельмом, отправляюсь с воздуха наблюдать разгром флота британских интервентов. Остальные гости вольны делать что им угодно, но для желающих организовано оперативное извещение обо всем, что сейчас происходит в Финском заливе. Телеграфисты из Териоки, Сестрорецка, Кронштадта и двух фортов, обороняющих подходы к Санкт-Петербургу, сообщают сюда обо всём, что они видят или им становится известным. У вас, господа, есть возможность быть свидетелями действа. Кроме того, на стене зала вывешена большая карта Финского залива, и служители будут наносить на ней все изменения, согласно свежим сообщениям. Приятного вам времяпрепровождения, а мы отправляемся.
Спустя час мы уже были в воздухе. Распределились мы довольно вольготно: каждой царственной особе был выделен гидросамолёт, поплавковый «Аист», куда и погрузились монархи с ближайшими советниками. Принц Вильгельм попросился со мной. Ещё три «Аиста» заняли морской министр Шестаков и спасательная служба, на всякий случай. Вот такой, весьма представительной «стаей» мы отправились в полёт.
Вопреки обыкновению я не стал садиться за штурвал: бессонные ночи и нервотрёпка не способствуют нормальной реакции, необходимой пилоту. Да и на сражение хочется полюбоваться, не отвлекаясь на пилотирование.
Чем морской бой отличается от боя на суше? Во-первых, тем, что на море нет и не может быть линии фронта. Сегодня флоты столкнулись у какой-нибудь Доггер-банки, а завтра они могут быть уже в море Сулавеси. Ну… не так быстро, конечно, но принцип вы поняли. Нет смысла оборонять до последней капли крови какую-нибудь отмель, когда вокруг на тысячи миль свободные пространства.
Да и просто сойтись вражеским флотам непросто: много времени занимают манёвры сближения, уклонения, выбора удачного ракурса для обстрела и приведения своего корабля в неудобное для супостата положение. В общем, это сложная наука, требующая блестящего образования и гигантского опыта, потому так редки среди адмиралов молодые мужчины, а всё больше умудрённые сединами мужи.
Но на сегодня намечен бой новой эпохи: стареющий, но ещё чудовищно сильный морской гигант будет атакован неизвестным ещё противником: стаей морских ястребов. Сойдётся в бою две силы, доселе не испытывавших друг на друге свои щупальца, когти и клювы.
Да, посмотрим.
Английский флот мы увидели на горизонте сразу, как только достигли Кронштадта. Десантные корабли, под охраной двух крейсеров находились мористее, а вперёд вышли все пять броненосцев и остальные крейсера. Около них суетилась какая-то мелочь. Корабли стояли на якорях, и интенсивно палили в сторону фортов. Кажется, бой вела Красная Горка и ещё кто-то, я не знаю по названиям все форты. Крепостные батареи активно отвечали, но результативность стрельбы с обеих сторон пока была ничтожна: бой только начался.
Приветствуя наше приближение, в воздухе стали вспухать белые, как будто ватные шарики.
— Ого! — оценил Вильгельм — Они применили шрапнель! Впрочем, как Вы, Пётр и предсказывали.
— Англичане весьма изобретательный народ. — буркнул я — Ещё бы их изобретательность, да направить на доброе дело.
Наш пилот повёл машину вверх. Это правильно. Не надо лишней бравады, мы в бою не участвуем.
— Вижу! — закричал Вильгельм — Вижу наши ударные самолёты!
Весьма примечательная оговорка: русские самолёты германский принц называет «нашими»! Это хорошо.
Действительно, со стороны южного берега показалась первая волна самолётов. Да, это с аэродрома, что мы разместили в Сосновом Бору. Впрочем, пока эта мыза именуется Устиа.
Самолёты перестроились в боевой порядок, и атаковали десантные корабли, с которых начали палить зенитные пушки.
За первой волной самолётов показалась вторая волна, а первая, в это время, уже бросала бомбы. Удачно! Я наблюдал как минимум шесть попаданий, но и англичане огрызались: вон один из «Коршунов» резко покачнулся, зацепил крылом воду и дальше по волнам прокатился и канул в воду огненный клубок.
— Царствие небесное героям! — выдохнул пилот.
Мы с Вильгельмом тоже перекрестились и каждый на своём языке произнесли молитву.
А в это время транспорты достигла не замеченная нами и англичанами ударная группа с южного берега. Эти самолёты не стали проводить топ-мачтовое бомбометание, а построились в круг, и стали бросать бомбы с пикирования. Признаться, пикирование было так себе, довольно пологое, но что поделать, более крутое пикирование не позволяют существующие конструкционные материалы. Внимание зенитчиков оказалось раздёрганным, да и количество зениток резко снизилось, поскольку многие транспорты и оба крейсера получили множественные повреждения, и тонут. Нам сверху видно, что на транспортах царит чудовищная паника, люди мечутся, дерутся за места в спасательных шлюпках. А вот и первые здравомыслящие англичане проявились: сначала на одном, а потом и на остальных трёх ещё не атакованных транспортах рывками упали британские флаги, а вместо них, с бешеной скоростью поднялись белые флаги.
— Капитулируют! — порадовался Вильгельм.
Наши пилоты мгновенно оценили обстановку: с головной машины приближающейся волны «Коршунов»-топмачтовиков, в сторону транспортов протянулась полоса ракеты белого дыма, а в сторону всё ещё стреляющих броненосцев — две ракеты красного и чёрного дыма.
Команду поняли и приняли и пикировщики. Они разомкнули свой круг, и гуськом потянулись к артиллерийским кораблям англичан. Пикировщики надвигались боевыми тройками, распределяясь по целям. Навстречу им попытались выставить стену заградительного огня корабельные зенитки, но тщетно: на корабли сверху уже упали первые бомбы. А мгновение спустя бомбы прилетели и в борта. Топ-мачтовики атаковали пока только флагман, другие корабли бомбили пикировщики.
— Вильгельм, Вы хорошо разбираетесь во флотских делах, скажите, что это за броненосцы?
— Вижу «Инвинсибл» под флагом вице-адмирала Бичем-Сеймура.
— Вы разбираете флаги английских адмиралов, Вильгельм?
— Ну что Вы, Пётр, просто полковник Власьев любезно поделился со мной этой уже не секретной информацией. Далее стоят «Девастейшн», «Тандерер», «Колоссус» и «Александра».
— Благодарю Вас, Вильгельм.
Все три бомбы топ-мачтовики уложили в кормовую часть «Инвинсибла», и он прекратил огонь, интенсивно оседая в воду кормой. Тут же атаке подвергся броненосец в конце строя. Видимо он получил бомбу в пороховой погреб, отчего башня приподнялась над кораблём и рухнула в море. Ага, и этот отстрелялся.
— Как думаете, Пётр, боевые корабли последуют примеру транспортов, и капитулируют?
— А куда им деваться, Вильгельм? Ситуация-то безвыходная.
И, правда, после повреждения остальных броненосцев, впрочем, оставшихся на плаву, все они выбросили белый флаг. Их примеру последовали и корабли меньше размером. Три крейсера попытались улизнуть из ловушки, но их тут же атаковали пикировщики и топ-мачтовики. Самолёты тут же утопили двух беглецов, а третий, увидев судьбу собратьев, тут же поднял белый флаг.
Но и самолёты понесли потери: один из пикировщиков, как начал скользить по пологой дуге к кораблю, так и воткнулся в воду рядом с бортом, а ещё два самолёта потянули в сторону ближайшего берега, волоча за собой чёрные дымные хвосты. Ага! Ребята не стали пытаться посадить самолёты на сушу, приводнились рядом с берегом. Это правильно: глубины тут ничтожные, а посадка в воду всяко мягче.
— Всё, дорогой Вильгельм, экскурсия завершена, пора и домой. Вы не возражаете?
— Согласен, Пётр, пора домой. Ах, как жаль, что не было возможности запечатлеть сверху выдающуюся победу.
— Отчего же? Взгляните на небо, Вильгельм, и пересчитайте «Аисты». Кроме наших пяти самолётов, в воздухе ещё три «Аиста», на которых имеются фото и кинокамеры. Вот они и снимали происходящее.
— Пётр Николаевич, Вы самый предусмотрительный человек в мире! Могу ли я попросить возможность ознакомиться с фотографиями?
— Не только фотографиями, мой друг. Мы вместе ещё и посмотрим кино.
— Кино? Что это такое?
— Это новейшее изобретение, позволяющее показывать движущееся изображение. Да что там объяснять, когда мы прилетим, и после того, как плёнки будут проявлены, посмотрим всё сами.
Вечером во дворце состоялся торжественный приём, на котором чествовали героев, разгромивших британский флот. Присутствовали все экипажи самолётов, за исключением раненых, и офицеры фортов, ведших бой с английским флотом, тоже за исключением раненых. Раненых я, в компании принца Вильгельма, посетил в Военно-Медицинской академии, там же и вручил каждому офицеру награду и погоны следующего чина. Рядовые получили из моих рук, кроме наград, ещё и направления в военные училища.