1269.
И до сих пор приданое служит предметом похвалы. Например, в Псковской губернии когда везут приданое из дома невесты к жениху, то везущие громкими песнями обращают внимание народа на то, что везут приданое, и народ стекается отовсюду смотреть, богатое ли везут приданое и какое? Ходят также из любопытства смотреть его, причем бывает угощение со стороны невесты1270.
Таковы побуждения и цели давать за невестой приданое. В них мы не видим ничего несовместимого с существом платы за невесту. Приданое справляется на средства семьи невесты или является частью семейного имущества и дается невесте в качестве ее отдельного имущества, как выделяющемуся из семейного общения члену (хотя бы и не имеющему права требовать себе такого выдела), и, какие бы права в первобытном обществе ни имели муж или его семья на приданое жены, во всяком случае в приданом всегда лежит и действует идея его принадлежности самой жене. Плата же за невесту дается семьею жениха семье невесты. В совместном существовании платы за невесту и приданого была бы несообразность, как в соединении положения с отрицанием, если бы дело ограничивалось интересами семьи невесты и семьи жениха. Но здесь ведь имеют место и интересы невесты, как личности, отдельной от своей семьи и до известной, конечно, степени самостоятельной относительно мужа и его семьи.
При том самые интересы мужа, как лица, имеющего выйти из своей семьи на отдельное хозяйство, не тождественны с интересами его семьи, и если приданое имеет целью (как и дары, приносимые жениху и невесте их родственниками) помочь будущему хозяйству молодых, то разумное значение его совместного существования с платою за невесту понятно из того обстоятельства, что приданое имело целью (как и дары родственников) вспомоществование молодым и только им, а плата за невесту давалась из средств всей жениховой семьи (как и в настоящее время у крестьян вознаграждение за невесту и другие свадебные расходы лежат на всей жениховой семье).
Указанное нами различие имущественных интересов жениха, невесты и их семей обусловливает и оправдывает, таким образом, существование продажи и купли невест наряду с приданым, даваемым за невестою. При этом различии интересов совместное существование купли невест и приданого вызывает различные виды соотношений между платой за невесту и приданым.
Прежде всего, там, где существует одновременно плата за невесту и приданое, родственники невесты, давая за нею приданое, обыкновенно соображаются с платою за невесту. Так, у некоторых инородцев Архангельской губернии, например ко-рел и самоедов, на определенное количество калыма дается определенное же количество приданого1271.
Буряты среднего состояния, давая приданое, соображаются с калымом за невесту; а богатые нередко дают приданое, превышающее стоимостью полученный ими калым1272.
У татар, черемисов, чуваш, вотяков приданое также обыкновенно дается по калыму1273. С другой стороны, у описанных Г. Ф. Миллером инородцев и родственники жениха, давая плату за невесту, смотрят, сколько за невестою дают приданого1274.
«До сих пор, — говорит г-н Ефименко, — у крестьян принято за правило давать большее или меньшее приданое, смотря по состоянию жениха, которое свидетельствуется родителями невесты на жиросмотринах»1275.
Здесь также имеет место и соревнование между стороной жениха и стороною невесты, которое проявляется в том, что родственники невесты стараются дать приданое, соответственное плате за невесту.
Далее, родственники невесты, получая за нее плату и в то же время желая дать невесте приданое, могли часть платы или всю ее обращать в пользу невесты. На это указывает, например, следующий обычай в Енисейской губернии. В день бракосочетания женихов дружка подносит сидящему возле невесты коснику (продающему невестину косу, косником обыкновенно бывает брат невесты) стакан пива и сыплет ему на поднос деньги. Тогда последний встает, передает деньги невесте и удаляется1276.
Между крестьянами в настоящее время также в обычае, что отец невесты выговаривает у отца или родственников жениха несколько рублей на одежду невесте (подробнее об этом ниже).
Выше, указывая на существование купли невест в первобытные времена у нас и у других народов, мы видели, что наряду с платою отцу или другим родственникам невесты иногда имеют место и подарки в пользу самой невесты.
Вероятно, несколько позднее к подаркам со стороны жениха присоединяются и подарки со стороны невесты: эти взаимные дары лиц, вступающих в брак, служат средством для выражения их взаимной любви и расположения. Но дары жениха невесте, кроме значения добровольного дара, всегда могли также быть и предметом уговора между женихом и его семьею и родственниками невесты, так что жених или его родственники были обязаны дать известное вознаграждение родственникам невесты, а также известные подарки и ей самой.
Далее, возможно и установление приданого женихом невесте — вместо платы ее родственникам. Остановимся, например, на обычае древних германцев. Тацит говорит о них: «Dotem non uxor marito, sed uxori maritus offert. Intersunt parentes et propinqui, ac munera probant» [«Приданое предлагает не жена мужу, а муж жене. При этом присутствуют ее родственники и близкие и осматривают его подарки»]1277.
Выражение probant указывает на то, что родственники невесты имели право признать жениховы подарки удовлетворительными, а следовательно — и наоборот. Такое положение родственников невесты объясняется, несомненно, тем, что обычай мужу давать жене приданое развился из того, что родственники невесты первоначально вместо платы себе за невесту обязывали жениха дать последней соответственное приданое. В настоящее время у нас, у крестьян жених иногда прямо доставляет невесте вещи в приданое (см. ниже).
Имея в виду указанное нами соответствие между платою за невесту и приданым, мы легко поймем одинаковость названий в древности у русских для обозначения платы за невесту: вено (первоначально: за вено, т. е. за венок — символ девственности; мы уже говорили выше, почему семья считала себя вправе располагать девйческим венком невесты) и приданого, которое тоже называлось веном (у нас, как и у чехов)1278.
В польском, литовском и чешском правах веном также называется обеспечение приданого жены известною частью имущества мужа; у поляков это слово только и употребляется в этом особом значении1279.
До сих пор нашею целью было проследить некоторые черты существенного исторического момента — смены браков, заключаемых с участием только самих брачащихся, браками по воле и согласию их родственников и рассмотреть соответствующие историческому развитию этой стороны брачного дела формы заключения брака.
Теперь мы обращаемся к рассмотрению вопроса о том, какие из родственников брачащихся заведовали брачным делом в позднейшее и заведуют им в настоящее время, в каком отношении они находились и находятся друг к другу, а также насколько самостоятельно при вступлении в брак положение самих брача-щихся и каково отношение к ним их заведующих брачным делом родственников, каковы, наконец, позднейшие и современные формы предбрачных отношений и способы заключения брака.
С развитием и упрочением в обществе родственных связей, как мы уже видели выше, устройством браков начинают заведовать родители и родственники лиц, вступающих в брак. Такие браки являются высшею ступенью относительно браков по воле и согласию только самих вступающих в брак, и на сторону браков с участием родителей и родственников склоняются все народные симпатии. В дальнейшем своем развитии семейный и родственный авторитет нередко совершенно подавляет личную волю жениха и особенно невесты, которым нередко приходится вполне подчиняться в брачном деле выбору и приказу родителей и родственников.
С древних времен до настоящего времени устройством браков у нас заведуют родители жениха и невесты. «Запоручил сударь-батюшко и родимая матушка да меня, молодешеньку, за поруки, за крепкие да за заряды великие», — говорится в песне1280. Девушка замуж «родным батюшкой запросватана, родной матушкой запоручена». Невеста в песне говорит: «Не сама собой я замуж пошла, отдает меня сударь-батюшка, приневоливает родна матушка, потакают люди добрые»1281.
В некоторых местностях, как мы указывали выше, брачным делом заведует и до сих пор преимущественно мать, которой одной принадлежит право изъявлять согласие или несогласие на брак. Но и там уже заметно выступает на первый план деятельность отца. Видя, что жена соглашается на выдачу дочери замуж, отец велит подавать хлеб-соль и подносит первую рюмку свату. Вообще решительный голос в заключении брака принадлежит отцу. Например, рукобитье, как закрепление заключаемого брачного договора, есть уже дело отца. Подвластное положение жены относительно мужа усиливало авторитет отца в ущерб авторитету матери при заключении брака их детей. В Малороссии когда родители невесты не согласны на выдачу дочери за предлагаемого жениха и когда сват жениха говорит, что, может быть, всему причиною мать, то она отвечает: «Разве я не жена, чтобы не слушала своего мужа! Он мне закон, а не я ему; он знает, почему не выдает»