У нас заключение брака еще в глубокой древности, во времена язычества имело религиозный характер. Уже в древности образовалось у славян понятие, что супружеский союз не зависит от человеческого произвола, а наперед определяется судьбою или божественною волею: «Кому на ком жениться, тот в того и родится», «Всякая невеста в своего жениха родится», «Суженого не обойти — не объехать», брак — «суд Божий». Учредителями и покровителями брачного союза считались светлые небесные существа. В одной песне «белый олень — золотые рога» обещает молодцу быть на его свадьбе и золотыми рогами весь двор осветить. С полным основанием г-н Потеб-ня видит в этой песне указание на солнечное божество. Бог-громовник — вещий кузнец — скрепляет, сковывает союз молодой четы. Впоследствии, с принятием христианства, языческий «боженька» стал называться Кузьмой-Демьяном. Эти христианские святые слились в народном понятии как бы в одно лицо, лицо с характером ковача1432.
В Тульской губернии в день свадьбы в доме жениха собираются с утра все гости и усаживаются за стол. Дружка берет два ржаных пирога в руки и, ударяя один о другой, в песне просит у «боженьки» благословения и помощи «играть свадьбу», просит «боженьку» [вар.: Кузьму Святого, Кузьму-Демья-на) быть на свадьбе и «сковать свадьбу крепко, твердо, вековечно, долговечно: люди судют — не засудют, ветром веять — не развеять, солнцем сушить — не рассушить, дождем мочить — не размочить». Потом он отдает один пирог «игрицам», а другой оставляет себе. Эти пироги тут же съедаются. Очевидно, эти пироги — древние жертвенные предметы. Дружка же является исполняющим должность языческого жреца. Таким образом, крепость, неразрывность брачных уз поставляется в прямую зависимость от деятельности божества.
Покровителями именно половой любви и брачного союза у славян почитались богиня Лада и бог Ладо. Их умаливали и умилостивляли приношением жертв, чтобы они уладили, устроили брак добрый и любовный.
Первоначально при заключении брака, как и в других случаях, языческие обряды справлялись и жертвы приносились, вероятно, самими брачащимися, их родителями, старейшинами семейств и родов. В некоторых обрядах современной народной свадьбы с жреческим значением действуют не только отцы, но и матери брачащихся. Таким жреческим значением родителей при вступлении в брак их детей объясняется и то значение, которое имеет на свадьбе родительское благословение. Но уже в глубокой древности у славян выделяется особый род людей — хранителей языческого вероучения и совершителей его тайн; лица, его составляющие, получают названия ведунов, знахарей и т. п., которые хотя и не составляли особенной касты жрецов, однако совершали языческие обряды (Ор. Миллер). Эти лица, посвятившие себя жреческому призванию, стали принимать участие и в совершении брачного обряда. Впоследствии (указывает Ф. И. Буслаев) действия жреца взял на себя дружка, который и доселе выбирается из знахарей и колдунов для охранения молодых от беды и притки1433, а также и для совершения таинственных обрядов1434.
При заключении брака приносились жертвы — каравай и пироги, петух и курица, свинина и пр., которые и до сих пор в употреблении на свадьбах, а в глубокой древности были принадлежностью языческих свадебных празднеств и имели тогда религиозное значение; вероятно, они же были предметами, приносимыми в жертву богам. Религиозное значение каравая видно из песни: «Свети, свети, месяц, нашему короваю, проглянь, солнце, нашему короваю», и пр. Песня эта, очевидно, представляет обращение к светилам, которые были обоготворяемы в язычестве. На Дону свадебный каравай в настоящее время имеет вид круглой булки с вершиною, украшенною позолотою; в него втыкают длинные тонкие палочки, которые обвиваются спиралью узкими зазубренными полосками теста. Это, очевидно, изображение солнца с его лучами. Концы палочек, воткнутых в каравай, украшаются фигурами птиц, солнца, месяца и пр. В Малороссии караваи — это пшеничный хлеб, окрашенный красною краскою: очевидно, это изображение солнца красного. Позднее явилась христианизация языческой основы: в песне, которую поют при изготовлении каравая, говорится: «Сам Бог коровай мисит, Пречистая воду носит, а янголи1435 Бога просят» и т. д. Свадебный каравай разрезается дружкою и съедается лицами, присутствующими на свадьбе. Что касается петуха, то он почитался у язычников птицею, посвященною Перуну и очагу, и вместе с тем — эмблемою счастья и плодородия. Курица имела мифическую связь с огнем. Потому петуха носят при свадебных процессиях; потому петух и курица составляют необходимое свадебное кушанье. В старину, по Олеарию, молодым подавали в спальную жареного петуха; молодой разрывал его на части, бросал его крыло или ногу через себя, потом ел его. По некоторым свадебным обычаям, молодые разрывают курицу. Обрядовое печение у жениха свинины сопоставляют с тем, что свинина имеет связь с жертвою солнцу. <...> Замечу здесь, что обстановка народной свадьбы в некоторых своих частях представляет несомненное сходство с обрядами, которыми были обставлены те языческие празднества, к которым приурочились остатки первоначального смешения полов. Так, на свадьбе большое значение имеет вода и огонь: и языческие вакханалии совершались у воды, а зажжение огней — непременная принадлежность купальского празднества1436.
Одним из древних религиозных способов заключения брака было бракосочетание около священных деревьев. В основании такого брачного обряда лежит, кажется, обоготворение этих предметов. Богатырь Дунай, по рассказу былины, венчается с побитою им в поле девицею вкруг ракитова куста. Стенька Разин велел «венчать» людей «около вербовных деревьев». На древний способ бракосочетания указывает пословица: «Венчали вкруг ели, черти пели». У некоторых раскольнических толков в Витебской губернии еще в недавнее время было в употреблении похищение девиц на гулянье (так называемое киржаш). Похититель с девушкой отправлялся в лес к заветному дубу и объезжал его три раза. После этого брак считался заключенным1437. В Люценском уезде бракосочетание совершалось таким образом, что похититель объезжал с похищенной три раза около озера, считавшегося у раскольников священным. В церковном правиле митрополита Иоанна упоминается о бывшем в его время в употреблении на свадьбах простых людей плескании (водою), которое, по мнению ученых, было остатком языческих брачных обрядов1438. Из приведенных указаний ясно значение религиозного обряда при заключении брака: брак, например похищением девушки, еще не устанавливается, для заключения его считается необходимым совершение языческого обряда.
С развитием юридической природы брачного состояния, с утверждением понятия о браке как о союзе с известными правами и обязанностями развивается понятие о необходимости признания со стороны общества факта брачного сожительства, момента его заключения и расторжения. Потому в эту эпоху установление брачного состояния — посредством тех или других способов — совершается в присутствии общества, свидетельствующего и признающего такое установление. Например, у одного из первобытных племен Средней Индии (кериахов) церемония при вступлении в брак состоит главным образом в общественном признании самого факта1439. У нас, у раскольников-федосеевцев, не признающих священства, были в обычае браки такого рода. Наперед сговорившись с какою-нибудь женщиной или девушкой и получивши ее согласие, раскольник приезжал за нею в установленное место и, как бы похитивши ее, вез к себе в дом. Потом вступившие в сожительство начинали часто ходить по базарам и вообще местам большого стечения народа, взявшись за руки или держась за один платок. Этим они заявляли перед обществом о своем союзе1440. Таким образом, в этом обычае мы видим заключение брака, во-первых, через похищение, во-вторых, через общественное признание его при посредстве символа, в котором выражена идея союза, объединения брачащихся.
На Дону еще в прошлом столетии для утверждения брака считалось необходимым, чтобы казак объявлял об избранной им жене перед народом. Некоторые только и ограничивались таким объявлением. Венчание не считалось необходимым. Объявление перед народом совершалось таким образом: жених и невеста приходили вместе в собрание народа (в круг) на площади или в становой избе. Помолившись Богу, они кланялись на все стороны, и жених, назвав невесту по имени, говорил: «Ты будь мне жена». Невеста, кланяясь ему в ноги, говорила: «А ты будь мне муж». Затем вступавшие в брак целовали друг друга и принимали от всего собрания поздравления. Утвержденное этим обрядом супружество считалось законным. При женитьбе на разведенной с мужем женщине требовалось еще, чтобы жених прикрыл ее полою своего платья. В этом обычае донских казаков мы также видим установление перед общиной брака как учреждения, имеющего определенный характер, что именно и выражено в обряде совершения брака. Так, жена кланяется в ноги мужу: обряд, указывающий на первенство мужа в брачном союзе и на подчинение ему жены; прикрывание жены полою платья указывает на покровительство, которое муж должен оказывать жене.
В настоящее время брак заключается перед общиною у наших молокан. Община играет здесь, с одной стороны, роль свидетелей при заключении свадебного договора, будущей поруки соблюдения взаимных обещаний, добровольно на себя принятых брачащимися. Но, с другой стороны, совершение брака у молокан перед общиною имеет то значение, что община удостоверяется при этом, имеются ли налицо со стороны брача-щихся те условия, которые, по мнению молокан, необходимы для брачного сожительства: узнаётся, возможно ли будет бра-чащимся основать свое хозяйство, по собственному ли желанию они вступают в брак, и пр. Само совершение брака состоит в благословении родителей, в котором излагаются обязанности супругов, в чтении и пении молитв, в объявлении со стороны жениха и невесты о том, что они желают вступить друг с другом в брак и будут свято соблюдать обязанности брачного союза. Обет жениха и невесты относительно соблюдения ими будущих обязанностей считается данным перед Богом.