Отец берет 60, много 70 руб. и, разумеется, пропивает их. Ныне по случаю дороговизны хлеба цена на девок упала до 40 руб.
СЕМЕЙНЫЕ ДОБРОДЕТЕЛИ
Что касается до семейных добродетелей вообще, то в этом отношении помещичьи крестьяне стоят не ниже государственных крестьян, потому что ниже в этом отношении стоять невозможно.
В Новгородской губернии мы случайно наехали на разбор дела по жалобе старухи на мужа своего за преступную связь с невесткою. Становый пристав рассказывал об этом деле, как о вещи обыкновенной.
Во многих губерниях нас уверяли, что большая часть уголовных дел между крестьянами за прелюбодеяние имеет основанием подобные проступки. Но эти дела не показывают всей наготы картины; они возникают только по жалобам, порождаемым ревностью. Между тем как эта страсть весьма редко проявляется между нашим народом.
На дороге из Тамбова в Рязань мы переменяли лошадей в селении Черновские Хутора, на одном зажиточном дворе, где жили три брата женатые. Это было 16 августа; крестьяне были навеселе. Один из братьев стал потчевать своей женой, прося за это целковый. Вся толпа с великим удовольствием смеялась и одобряла удальца; мы, шутя, указали на жену другого брата Гришки, но тот не соглашался продать жену. «Эх, — заметил со вздохом первый, — если бы попозже вечерком, так не надо было бы и мужа спрашивать, рюмка вина да двугривенный, теперь светло...»
Подобные примеры цинизма вовсе не исключения — их можно встретить на каждом шагу.
Целомудрие не имеет большой цены в глазах нашего народа до такой степени, что во многих губерниях, как, например, в Калужской, уже уничтожился старинный обычай вскрывать постель молодых. Отец и мать говорят жениху: какая есть, такую и бери, а чего не найдешь, того после не ищи.
ПРИЧИНА ЦИНИЗМА
Развитию этого отвратительного цинизма способствует, кроме отсутствия всякого воспитания, обычай, большею частью невольный: жить вместе «большими» семьями, не только в одном дворе, но большею частью в одной избе. В одном месте в Рязанской губернии мы, по обыкновению входя во все мелочи домашней жизни, спросили хозяйку:
— У вас только одна эта изба?
— Да вот чрез сени есть еще другая избенка, да мы там не живем.
— Отчего же не живете?
— Да знаешь, барин, скучно, семья-то у нас невелика.
— А как?
— Да всего-то с ребятишками наберется душ одиннадцать!
В селе Зубриловке мы остановились у одного из зажиточнейших хозяев. Он хвалился нам, что у него в одной избе живут пять женатых сыновей, а вся семья состоит из 27 человек.
— Как же спите вы все вместе?
— Да что ж, никто никому не мешает. Мы со старухой взберемся на полати, бабы молодые улягутся вдоль стены на лавках; каждый муж приставит к жене скамейку и спят. Парнишки и девчонки лягут на полу или где случится промеж женатых.
В другом месте в Рязанской губернии в разговоре с везшим нас крестьянином г-на Лихарева мы спросили его: дозволяет ли барин делиться?
— Не дозволяет; есть семьи душ по сорока.
— И живут все вместе?
— Все вместе.
289
Ю А се грехи злые, смертные Кл 1
— Да как же это? Ведь у вас и женатые, и девки, и парни молодые?
— Так что ж, барин, наше дело крестьянское, мы этого не разбираем. И братья и невестки — всё свой народ; чего им стыдиться?
Вот первобытная простота нравов, о которой толкуют противники образования народа, гасители всякой мысли об улучшении!
Поощрять, принуждать к бракам и в то же время не позволять делиться крестьянам, заводиться своим домом, своим хозяйством — значит смотреть на человека как на совершенного скота. В этом отношении состояние крестьян наших ничем не отличается от положения негров-рабов, которых нарочно запирают на ночь в один сарай, чтобы они плодились.
Малороссиян обвиняют в страсти к дележу; но это значит обвинять человека за то, что он хочет быть человеком, что над ним исполняются божественные слова Священного Писания. От этого малороссиянин живет чище и сохраняет более целомудрия в чувствах.
Для чего запрещают крестьянину делиться? Для того, чтобы семья, из большого числа членов состоящая, имела более скота, более рабочей силы и, следовательно, помещику исправнее исполняла бы работы, казне облегчала бы взыскание податей и набор рекрутов.
Во всех своих сношениях с простым народом высший класс видел в нем не цель, а средство и только одно средство — рабочую силу и ничего более. Всё, что могло образовать его, развить в нем человечность, отстранялось сначала по невежеству, потом по системе, в основание которой полагали ту несправедливую и антисоциальную мысль, что дикарем управлять легче.
Да не подумают, что приводимые факты суть частности, что они подобраны преднамеренно. О нравственной стороне человека и можно судить только по частностям, повторяющимся беспрестанно, встречающимся на каждом шагу. Нравы народа не изучаются в столицах, и, напротив, тот, что в детстве и юности близко вращался около простонародия, кто в летах зрелости четыре года спускался снова в эту среду, берет смелость думать, что его убеждения имеют некоторое, по крайней мере, основание.
И между людьми образованными совместная жизнь нескольких женатых братьев считается невозможною потому, что каждый имеет свои привычки, свои страсти, которые возжигают войну. Какова же должна быть жизнь семейств необразованных? Вникнув глубже в образ жизни крестьянина большесемейного, открывается картина ужасная, оскорбительная для нравов и для самих прав семейства.
Невестки находятся в полном распоряжении свекрови и сверх того должны повиноваться братьям своего мужа;596 при малейшем капризе старухи она их бьет чем ни попало; невестка должна молчать. Случается, однако, часто, что муж вступается за жену — тогда начинается ужасная драма: сын, защищая жену, бьет мать. В семействе делается ад. Мы были свидетелями неоднократно при разборе подобных дел: мать просит отдать сына в солдаты за то, что он ее бьет, а невестка жалуется со слезами, что ей житья нет, что «свекровь пьет ее кровь».
Впрочем, при всем цинизме в нашем народе* иногда пробуждается в нем человеческая природа, и тогда за оскорбленные ее права развивается месть, не менее ужасная, всегда кровавая.
Таким образом в Калужской губернии крестьянка отрубила топором голову мужу, за которого ее насильно отдали замуж. Другая баба убила старика тестя, не зная иного средства избавиться от его преступных преследований. Месть ее не находила себе пределов: она била безжизненное тело до тех пор, пока истолкла, так сказать, все кости.
Вот еще пример замечательный и в другом отношении. В Пензенской губернии недавно один мужик захотел обокрасть своего соседа и для сего вздумал поджечь всю деревню. Чтобы отстранить подозрение, он зажег собственную свою избу и отправился спать в сарай, поручив жене разбудить его, когда хорошо пожар примется и начнут выноситься. Жена была зла на мужа за преступную связь с ее сестрою и захотела отмстить. Она заперла мужа в сарае, дала ему сгореть со всею деревнею и после во всем созналась сама.
Подобные черты не служат ли доказательством глубокой дикости народа?
НРАВЫ ДВОРОВЫХ ЛЮДЕЙ
Дворовые люди в нравственном отношении представляют еще более печальную картину. Они, тунеядствуя во дворе, делаются большею частью ни к чему не способными; ибо ничто столько не портит человека, как совершенное отсутствие заботливости о своем существовании. За безусловное исполнение барской воли дворовый человек имеет всё нужное для животной жизни и затем, зная, что не может изменить своего положения, ни о чем не думает, погружается в какое-то оцепенение.
С другой стороны, будучи ближайшими свидетелями добродетелей и пороков помещика, они чаще заимствуют последние, нежели подражают первым. Если встречаются между дворовыми люди честные, трезвые и трудолюбивые или с бескорыстным самоотвержением преданные пользам господина, то гораздо более таких, которые преданы пьянству, разврату, мошенничеству и буйству. Это подтверждает общий голос всех помещиков.
К несчастью, зло, гнездящееся между дворовыми людьми, не ограничивается их кругом. Первоначальное воспитание дворянских детей большею частью остается на руках дворовых людей, которые то рабским покорством, то сценами соблазнительной своей жизни, то обнаружением родительских недостатков сеют в юном поколении дворянства семена, приносящие впоследствии столь печальные плоды. Благоразумные из богатых владельцев постигают это, и от того многие избегают по возможности ближайшей при детях крепостной услуги, нанимают вольного дядьку или мамку. В самом деле, домашняя челядь в большом барском доме составляет своего рода двор, и надобно видеть все закулисные сцены, чтобы постигнуть, до какой степени в этом грубом народе развивается хитрость, лесть и обман.
В понятиях крестьян-земледельцев дворовый человек составляет нечто высшее против них самих;597 при всем том они неохотно идут во двор.
Крестьянин г-на Ш-го в Рязанской губернии, хваливший своего барина, на вопрос: «Хотел ли бы он во двор?» — отвечал: «Как хотеть, — я плачу оброку семьдесят рублей, а готов заплатить сто пятьдесят рублей, если бы барин вздумал взять меня, примером сказать, в кучера».
Подобный ответ можно услышать почти от каждого крестьянина. Есть даже пословица в народе: «С барином знайся, а за пазухой камень горячий держи».
Равным образом дворовые всегда с негодованием идут на пашню, и из них редко выходят порядочные хозяева. По замечанию опытных помещиков, при поступлении дворовых в земледельцы выходит в люди только второе поколение, прошедшее чрез школу нужды.
ОТСУТСТВИЕ СТЫДА
Бедность большей части помещичьих крестьян, частые перевороты в их судьбе, заставляя терпеливо сносить различного рода лишения, порождают в них важный порок — отсутствие стыда: нередко крестьянин предпочитает подаяние честному труду. Если после голодного года наступает изобильный, то нищенство не прекращается разом, и долго еще там и сям встречаются толпы, выпрашивающие кусок хлеба. Такой пример представляет Тульская губерния. Равным образом в Московской губернии некоторые селения Можайского уезда постоянно побираются милостынею на пропитание, уверяя, что они не могут поправиться после нашествия французов. Часто отец и мать посылают не могущих еще работать ребятишек кричать на больших дорогах и бегать за экипажами, почитая это также т