т юридического определения властей брачного союза, стремление жены к первенству над мужем имеет право на существование, не кажется чем-то неестественным и невозможным. Следы такого первоначального, чисто фактического отношения между мужчиной и женщиной — как между мужем и женою, с замечательною ясностью сохранились в весьма распространенном среди наших крестьян в различных модификациях свадебном обряде борьбы жениха и невесты за первенство, большину, в предстоящей им брачной жизни. Существование этого обряда с совершенною, как нам кажется, очевидностью показывает, что было время, когда брак не определился еще в народных понятиях как союз с главенством мужа, а широкая распространенность его и в настоящее время и те действительные усилия, которые употребляют и теперь при этой символической борьбе жених и невеста, чтобы одолеть противника, указывают, очевидно, на то, что у нас народному сознанию преобладание мужа над женою никогда не казалось непреложным и неизбежным, как бы роковым условием брачной жизни. Заметим при этом, что объяснять появление этого обряда влиянием каких-нибудь позднейших явлений и прежде всего, разумеется, смягчением патриархальных властей нам кажется совершенно невозможным. Если и в настоящее время, когда по местам действительно замечается смягчение семейных властей, народное убеждение тем не менее повсеместно признает нормальным условием брачной жизни первенство и власть мужа над женой, то к какой, спрашивается, эпохе должен относиться публично совершаемый обряд, который предполагает возможность первенства в брачном союзе на стороне жены? Но не есть же борьба жениха с невестою борьбой только за фактическое, нравственное преобладание в семье. Действительно, обрядовая борьба жениха и невесты за первое место в семье, с утверждением в народе понятия о главенстве мужа могла местами получать и такое значение. Но, очевидно, это есть явление позднейшее. Можно ли предположить при патриархальном строе семьи возникновение обряда, в котором подвергались бы, так сказать, публичному сомнению достоинство и значение будущего домовладыки? В том обществе, где господствуют патриархальные отношения, нравственное преобладание жены над мужем рассматривается как печальное, анормальное, заслуживающее всякого порицания явление, и как таковое оно, разумеется, не может послужить поводом для возникновения такого обряда, которым бы, так сказать, узаконивалась возможность преобладания жены над мужем.
По всем этим причинам мы считаем возможным и справедливым отнести происхождение разбираемого обряда к тем временам, когда еще только слагалась архаическая семья и когда взаимные отношения мужа и жены еще не имели этического определения.
Обрядовая борьба за большину, во всяком случае, — анахронизм: пускай в этой борьбе жених будет побежден невестою — этим будущий муж не теряет прав власти над будущею женою, и последняя не приобретает их над ним. Но, с другой стороны, надо иметь в виду и то обстоятельство, что у крестьян и в настоящее время, когда муж окажется неспособным править большину в доме, последняя в некоторых местностях отнимается у него крестьянским обществом и передается его жене (см. ниже).
Рассмотрим теперь обрядовую сторону разбираемого обычая. Прежде всего мы приведем некоторые свадебные обряды, которые указывают на возможность первенства жены над мужем. Эти обряды являются как способ приворожить к себе главенство в доме, как меры увеличить силы невесты и уменьшить силы жениха. В Псковской губернии невеста перед венцом надевает мужскую рубашку, чтобы властвовать над мужем804. В Пермской губернии в день обручения невеста при входе жениха в избу старается, выглядывая из кути805, взглянуть жениху прямо в лицо, чтоб иметь над ним впоследствии большину806. В Орловской губернии невесте перед отъездом к венцу кладут за пояс рыбью сеть, чтобы держать мужа в повиновении807. Для той же цели здесь девушки по окончании свадебного обеда катают молодого на постели, приготовленной для новобрачных. Думают, что укатанный молодой будет во всегдашнем повиновении у своей жены808.
Обстановка самой борьбы между женихом и невестою за большину весьма разнообразна по местностям. В Иркутской губернии есть такое поверье: если жених прежде наступит на ногу своей невесте, когда выводит ее из-за стола, чтобы идти с нею в церковь, значит, будущий муж будет иметь право большинства в доме, а если невесте удастся наступить ему на ногу, большинство будет за нею. «Тот и другая, — говорит автор, — описавший этот обряд, начинают как бы спорить о будущем первенстве, стараясь как можно скорее наступить друг другу на ногу». Успех обыкновенно остается на стороне жениха, который в азарте так иногда придавит ногу своей невесте, что она от боли испускает пронзительный крик809. В Олонецкой губернии на девичнике невеста наливает рюмку вина и подносит своему жениху, жених наливает другую рюмку и подносит невесте. Потом каждый из них старается влить вино в рюмку другого, и «кто успевает это сделать прежде, тот (думают) будет первенствовать»810. В Нижегородской губернии на свадьбе при окончании обеда подают молодым большой пряник. Они, положив на него левую руку, ломают правой. Тут замечают, кто из них сразу отломит больший кусок, у того будет больши-на811. Во многих местностях России существует поверье: кто из молодых при венчании первый ступит на подножки (кусок красной или белой ткани, подстилаемый при венчании под ноги жениху и невесте), тот будет иметь власть в доме, а потому жених и невеста только и думают, как ступить прежде другого на подножки*. В Олонецкой губернии при совершении обряда венчания жених старается незаметно поднять свою свечу выше невестиной, а невеста таким же образом старается поднять свою выше жениховой. Думают, что кто выше будет держать свечу, тот будет властвовать в жизни над тем, кто держал ниже. Пред возложением венцов невеста старается ступить на левую ногу будущего мужа, потому что существует поверье, что если это ей удастся, то она постоянно будет иметь верх над мужем812. В Витебской губернии молодой, по приезде от венца в дом своих родителей, должен приподнять из телеги молодую. Если это ему удастся, то женщины говорят, что «верх будзиц мужиков», в противном случае говорят, что «верх будзиц жон-кин»813. В этой же губернии молодые, умываясь на другой день брака, стараются плеснуть водою друг другу на ноги — кому это удастся прежде, того другой супруг будет бояться814. В других местностях существуют обряды, указывающие на обычное окончание борьбы молодых — именно на победу жениха над невестой. В Тверской губернии жених перед отъездом к венцу, взяв невесту за руку, топчет ей три раза ногу, чтобы молодая не была сердита815. В Костромской губернии сваха бьет бревном в стену, чтобы отбить сердце у молодой; такое действие называется кручениемК
С течением времени власть мужа над женой, бывшая вначале простым фактом и основанием своим имевшая только силу, получает юридическое значение, становится правом. В народном убеждении начинает утверждаться понятие о главенстве мужа, как о таком условии супружеских отношений, которое входит уже в идею брака. По крайней мере, таковым начинает представляться нормальный вид супружеских отношений. В Витебской губернии есть свадебный обряд, который соответствует переходному моменту от чисто фактического состояния отношений между мужем и женою к состоянию юридическому, где главенство в брачном союзе есть уже право мужа. Именно по приезде в дом молодого крестная мать новобрачного берет в руки его пирог, а крестная мать новобрачной берет ее пирог. Обе они по нескольку раз кричат: «Мой выше! Мой выше!» Потом кладут пироги один на другой: снизу пирог новобрачной, сверху — молодого816. Самой женщине нередко приходится отказаться от всякой мысли в чем-либо сопротивляться своему владыке. Гуляет в саду молодец, рассказывает песня, чешет свою буйную голову, свои кудри, простирающиеся до плеч могучих, и говорит девице, чтобы привыкала она к его уму-разуму, к обычаю молодецкому, ко нраву княжескому. «За досаду показалось» это красной девице — привыкать ей не хотелось. Но волей-неволей
А уж, знать-то, привыкать будет:
Спеси-гордости убавить,
Ума-разума прибавить,
Держать голову поклонную,
Ретиво сердце покорное817 —
замужество становится для женщины «безвольем великим»818.
Поэтому, когда молодец говорит своей суженой:
«Ты — раба, девка моя,
Так послушай, друг, меня», —
она отвечает ему:
«Я — раба, сударь, твоя,
Я послушаю тебя,
Буду вместе с тобой жить,
Стану век тебе служить»819.
Такое состояние супружеских отношений символически выражается многими свадебными обрядами и обычаями. Вот некоторые. В некоторых местах после совершения брака дружка в самой церкви громко спрашивает: «А кто кому покорен?» При этих словах молодая падает в ноги своему мужу