11. Двойное прелюбодеяние не отличается от простого: «Или от своея ежены со иною блоуд сотворил еси, опитем<ии> — 3 лета, а поклонов — по 300 на день»12.
О наказуемости помыслов совершить прелюбодеяние упоминается особо: «Или помыслив на чюжоую женою с похотию — 70 поклонов»13. Особо выделяется любострастное обхождение с чужой женой: «Или чоужоую женоую за сосец держал, опе-тимьи — 40 дней, а поклонов — по 400 на день»;14 оно предусмотрено даже при совершенно своебразной обстановке: «Или со своею лежал, а чюжоу за срам рукою држал»15.
В общих пенитенциалах под прелюбодеянием признается связь замужней с посторонним или женатого с посторонней, причем в последнем случае наказание тяжелее, чем в первом: «Сотворивый блуд с мужатицею, епитимия за сие да не причастится С<вя>тых Таин пять лет, в среду и в пяток творит по сгу поклонов на д<е>нь»;1206 «Аще от своея жены прелюбодействовал с мужатицею али со вдовою, или з девицею, таковый да не причастится С<вя>тых Таин седмь лет и да постится в н<е>-д<е>ле три дня, понеделок, среду и пяток, творя в три дня поклонов по 800 на день». Такое наказание назначается холостому лишь при совокуплении с 2 — 3 чужими женами: «3 двумя или тремя мужатицами соблудивый семь лет да не причастится, в среду и в пяток творит по 800 поклонов на день»1207. Сюда же нужно отнести и постановление о двоебрачии: «Аже кто поймет чюжюю жены, до прииметь опитими 7 лет, ему же не комкати [т. е. причащаться. — Ред.], ни в ц<е>ркви стояти за
7 лет, да приношения в ц<е>р-кв не принимати, аще ли покается, проскуры не мисати ег<о>, а поклон<ов> — 300 на д-нь»1208.
Общие пенитенциалы также уделяют внимание и греховным помыслам совершить прелюбодеяние: «Помысливши с похотью на чюжюю женоу — 3 дни соух»;1209 «На ногу ступивши с похотию чюжеи жене, опитимии — 12 д-неи, покл<онов> — 30 на д.»;1210 «Аще кто помыслит на чюжую жену, а дела не сотворит, нес<тъ> ту опитимии, а поклон<ов> — 40 на д.»6.
Монашеский пенитенциал провоглашает: «Аще чернець в великом образе впадет в блуд, имать опитемю 7 лет, аще л<ь> в малем [образе] — 3 лета; також и черница, понеже невесты божия нарекошас»;7 «Аще чернець со черницею соблудит да постится — 15 лет, а причастие от Пасхи до Пасхи»;8 «Аще чернець целует какову-любо жену, да постится 40 днии, а поклонов — 50 на ден<ь>, да не достоит бо ему целовати никого же, токмь матерь на в<о>скр<е>с<е>ние»9.
В рассмотренных текстах нельзя не отметить одной интересной черты: в деле уравнения мужа и жены в правах на взаимную верность они идут гораздо дальше своих византийских образцов. По некоторым из них, вопреки римско-византийским традициям и канонам Вселенской Церкви, муж, вступающий в прелюбодейную связь с посторонней, наказуется даже стро-же, чем посторонний, совокупившийся с чужою женою. Но могли ли в действительности проявить жизнеспособность такие правила, которые шли вразрез и с нашим дохристианским бытом и с воззрениями наших просветителей-греков? Нет, не могли. Такая строгость была непримирима со вкусами неподатливых на новшества русских. Духовенство было вынуждено понизить очень-очень сильно свои новые требования, выставленные на первых порах чрезвычайно смело. Так, на «Вопро-шание Ильино1211»: «А сего прашах: аже моужи от жен съгреша-ли, а оуже ся о стали, что им опитемья», Нифонт не решается назначить не только епитимьи за прелюбодеяние, но и той, которую Вселенская Церковь определила за блуд, т. е. на семь лет, а довольствуется однолетней: «...и повеле ми — лето»1212. До какой уступчивости доходили принуждаемые противодействием нравов пасомых их пастыри, доказывает и проскользнувшее в памятниках XVI в. приведенное толкование слова блудник.
Отлучение и покаяние — чисто духовное оружие, направленное против прелюбодеяния. Наряду с ним византийская светская власть пользовалась, независимо от духовной, целой системой государственных наказаний. Такой порядок хочет пересадить к нам Устав Ярослава, определяя в вышеприведенной
6 статье о мужней неверности: «...епископу в вине, а князь казнить». Какие же это были казни?
В языческой Руси господствовали кровавая месть и композиции1213, государственные наказания были только в зародыше.
Вступив в непримиримую борьбу с институтом частной мести, Церковь охотно восприняла в свою карательную систему денежные взыскания, не находя в них ничего противного своему учению об искуплении вины и видя в них для себя важную доходную статью. На системе денежных взысканий построены Уставы и Владимира Святого, и его сына Ярослава. Но уже в наших Кормчих мы находим и все другие кары, заимствованные Церковью из арсенала светской юстиции в Византии.
Наказание прелюбодею и его пособникам «Закон градский» определяет так: «Прелюбодей биен и стрижен, и носа оуреза-ние да приемлет, ходатаи же и слуги таковому нечестию быв-ше, биеми и острижени бывше, отнюд да изженоутся»1214. О неверной жене упоминается лишь в особом постановлении «Закона градского» о прелюбодеянии с рабом: «Жена от мужа с<о> своим рабом прелюбы сотворши, само оубо биена и острижена и носа оурезание приемлет, изгонима же и от града, в нем же живет и всего своего отпадает имения: раб же, сотво-ривый с нею прелюбы, мечем моучится»1215. Помимо этих наказаний, «Закон Градский» переносит в русский юридический быт <...> постановление 117 новеллы Юстиниана: «Иже прелюбодея со своею женою сплетшася застав, аще приключится емоу оубити его, не повинен есть яко убийца, аще же кто подобно зазрит, некоего посмеятися хотяща целомудрию жены своея, и возвещения три писанием послет к нему имоуща свидетельства мужей достоверных, и по тех трех писаней свидетельства обрящет его повести деюща со своею женою, и аще оубо во своем, или в дому жены тоя, или в дому прелюбодея, или в пирёнии1216, или в местех соущих пред градом, власть есть моужеви своима рукама такого оубити, ни коея же беды того ради не боящуся. Аще же на ином месте обрящет того со своею женою беседующа или в церкви, да призовет три полслу-хи достоверны или же показати возможет, яко того обрете с женою своею, князю предати сего о винах истязающему, тому же истинною сведущу по три писания свидетельства, с таковою женою того обретшася, таковаго убо яко от сего токмо прелю-бодейства вине повинна соуща моучити, ни единому иному не взыскаему оуказанию. Власть же есть моужеви, яко аще хощет на свою жену глаголати, и по законом виноу навести на ню»1217.
В памятнике весьма темного происхождения — «Судебнике свя-таго правовернаго великаш Самодержеца Царя Косгянтина, гречь-скаго закона Судебнике людем»1218 — назначаются телесное наказание и епитимья за связь женатого человека с рабою, причем, если эта раба принадлежала другому, налагается еще на виновника денежный штраф в пользу хозяина рабы;1219 за блуд с черницею — урезание носа и епитимья;1220 наконец, застигнутым в прелюбодеянии обоим виновным, безразлично, грозят побои и отрезание носа, а оскорбленному супругу предоставляется убить как изменницу, так и счастливого соперника. С. М. Шпилевский1221, признавая вместе с К. А. Неволиным1222, будто бы этот памятник составлен из византийских источников, утверждает, что он имел на Руси практическое значение, однако с этим мнением можно согласиться лишь отчас-та как по недостоверности самого памятника, так и по другим соображениям общего характера.
Признание самоличной расправы обманутого мужа с прелюбодейкой и ее соучастником не вызывает особых возражений. В ту отдаленную эпоху, к которой относятся рассматриваемые памятники, муж мог выступить и судьею и палачом своей жены; мог он направить свою месть и против ее возлюбленного; кровавая месть глубоко коренилась в нравах населения и, как мы видели, нашла даже полное признание в подтвердительном договоре смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригою, Готландом и немецкими городами; этот договор допускал безнаказанное убийство прелюбодея, захваченного in flagranti [на месте преступления].
Другой вопрос, насколько были применимы к русской действительности греческие постановления о личных наказаниях.
Личные наказания вообще не могли показаться русским славянам приятным новшеством. Старый уклад не без борьбы уступил место новому. Князьям было нелегко проводить в жизнь меры, рекомендовавшиеся греческим духовенством, но расходившиеся с правосознанием народа1223. Достаточно привести характерное сказание летописца, относящееся к событиям 906 г.: «Умножишася [зело] разбоеве, и реша епископи Володимеру: “Се умножишась разбойници; почто не казниши их?” Он же рече им: “Боюся греха”. Они же реша ему: “Ты поставлен еси от Бога на казнь злым, а добрым — на милованье; достоить ти каз-нити разбойника, но со испытом”. Володимер же отверг виры