[385]. До сих пор не выявлено ни одной книги Гранатного двора, поэтому мы не можем судить о масштабе производимой продукции.
В 1659 г. Бауману была поручена организация особого полка, все офицеры которого по совместительству являлись «огнестрельными мастерами» Гранатного двора: Самойло Безман, Яков Янцен, Яков Старк, Юст Фан-Керковен, Андреян Фан-Керковен, Готфер Гербст, Адриан Меллер, Федор Мейер, Карл Яган, Василий Шварт, Альбрехт Шневец, Николай фон Зален и др.[386] Особой категорией служащих были химики, испытатели составов «огненных смесей»[387]. Сам Бауман не раз ходатайствовал перед начальником Пушкарского приказа Ю.И. Ромодановским о переводе в его часть новых талантливых офицеров. Например, в августе 1670 г. он подал прошения, в которых указывал на необходимость определить иноземцев Л. Линенберга[388]и И. Цудерланда[389] для «огнестрельных дел» в штат его полка и Гранатного двора.
По чертежам Н. Баумана и офицеров Гранатного двора с 1659 по 1671 г. было создано несколько моделей оригинальных образцов пушек, некоторые из которых впоследствии нашли воплощение в серийном производстве. Мастера создавали не только новые орудия, но и петарды (воротные мины), снаряды (разрывные гранаты), разрабатывали проекты подвижных укреплений и образцы холодного оружия.
Так, к октябрю 1669 г. на Тульско-Каширских заводах Марселиса изготавливались «пушечные ядра и гранаты, которые для посылок в полки и по чертежей генерала Миколая Бовмана зделаны (выделено мной. – А. Л.)»[390]. В декабре 1668 г. на Тульских и Каширских заводах «велено зделать 2000 бердышей с укладом самых добрых по чертежю, каков чертеж подали в Пушкарском приказе генерала Миколаева полку Бовмана полковники Альбрехт Шневенц да Миколай Фанзален»[391]. Бердыши «против образца» были сделаны, о чем сообщал П. Марселис, «и сталь немецкая на них положена как ведетца».
Чертежи представлялись для ознакомления в личную канцелярию царя – в Приказ Великого государя тайных дел.
Примерно к 1660-м гг. в некоторых полках появились ручные приспособления для метания гранат. Так, в 1678 г. в стрелецком приказе А. Карандеева упомянута «одна пищаль медная верховая рукополная весом полтертья пуда на станку, станок окован железом, с четверма кольцы, станок весом два пуда»[392]. Остановимся здесь подробнее. Надо отметить, что подобные «рукопольные» гранатометы, прообразы петровских мортирок, часто встречаются в описях городов, что свидетельствует об их использовании в пехотных частях русской армии[393]. Что это за орудие? Скорее всего, речь о мортирке с прикладом, который при выстреле упирали в землю под углом до 45°, удерживая при этом руками, отчего орудие и получило название «пищаль верховая рукопольная». Судя по документам Пушкарского приказа, именно в 1670-е гг. на Пушечном дворе делали такие мортирки калибром в 4, 5, 6 и даже 10 фунтов. Так, сохранился «список с росписи, что приказал князь Юрьи Иванович дале делати, а написал своею рукою» 1670-х гг., в котором отмечено: «Зделать… 10 пушек верховых: 4 пушек по 4 фунтов в гранате по пороху, в четырех пушках по шти фунтов в гранат пороху, в дву пушках по десяти фунтов в гранат пороху. <… > К верховым к десяти пушкам четверо-фунтовых и шти-фунтовых и десять-фунтовых гранат надобно 2000…»т К сожалению, неизвестны отличия этих небольших мортир от тех «пушечек верховых», что упоминались в 1641 г.[394][395]
Малые мортирки в описях городовой артиллерии второй половины XVII в. обозначены как «стволы гранатные» или «стволы мушкетные гранатные». Так, в описи Севска 1670-х гг. упоминаются «пятьдесят четыре ствола железных гранатных»[396], в Пскове числились «шестнатцать стволов мушкетных гранатных в досках и с шомполами железными»[397]. Все эти гранатометы, очевидно, по конструкции чем-то напоминали знаменитые петровские «мортирки», экземпляры которых сохранились в музейных коллекциях[398].
К большому сожалению, чертежей небольших русских мортирок XVII в., так же как и сохранившихся экземпляров, до наших дней не дошло, поэтому в отечественном оружиеведении данный тип «гранатометов» остается неизвестен.
Русское правительство в те времена было заинтересовано в новых видах оружия и часто давало поручения своим резидентам вербовать «инжениоров» и «мастеров». Например, в 1660 г., как только стало известно об опытах в Любеке по метанию из мушкетов мушкетных гранат («а гранаты де из мушкета летали на 80 сажень мерных»), тот час же агенту Иоганну фан Горну было дано указание, чтоб он завербовал и выслал одного мастера «с гранатными образцы»[399]. Скорее всего, здесь речь идет о каких-то специальных насадках на мушкеты, с помощью которых стало возможным метание небольших ручных бомбочек.
Очень интересными с точки зрения конструкционных особенностей являлись кованные железные пищали, сделанные для посольских встреч, – здесь стволы и нарезные с прямыми или спиральными нарезами, и казнозарядные с вертикальным или с горизонтальным клиньями. Одно из последних исследований о парадных орудиях XVII в. принадлежит С. П. Орленко[400]. Предполагается, что инициатором введения «парадных пищалей» в парадно-церемониальной сфере в этот период был оружничий Богдан Матвеевич Хитрово.
Надо отметить, что парадные пищали предназначались не только для торжественных встреч. Некоторые орудия изготавливались в качестве подарков. Так, в росписи даров, отправленных персидскому шаху в 1662 г., упоминаются два орудия: «Пушка заварная скорострельная о 12 винтах с сторонним клином. От казны до половины граненая о 8-ми гранях, а от половины до устья гладкая точеная. По местам золочена и посеребрена, а по золоту насечены травы, на ней же орел двоеглавой с коруною позолочен. Станок деревянной весь прорезной позолочен накрасно, под зуб уставка ж. 3 крепи железных по местам позолочены и посеребрены. У того ж станка оправа внизу полосы железные посеребрены, а гвоздья позолочены. Наверху 2 полосы и гвоздья ж и закладки все позолочены ж. На пушке и на станку чехлы на бумаге стеганые белые»[401].
Интересна роспись оружию, которые было преподнесено государю на Пасху 23 апреля: «Пушки железные: Пушка о 16 винтах ядром в гривенку длиною 2 аршин по местам золочена и серебрена делал и золотил Оружейного приказа ствольного дела мастер Ермола Федоров. Пушка о 20 винтах, ядром в гривенку, длиною в 2 аршина. Пушка гладкая ядром в пол 2 гривенки, длиною пол 5 аршина. Делал обе иноземец Андрис Нейгарт. Кожанные: Пушка ядром в 3 гривенки полковая пешего строю. Пушка ядром в гривенку полковая рейтарского строю. Длинною обе по 2 аршина. Делал обе иноземец Яган Фанстолпер»[402].
«Заварные» золоченые пушки делали в Оружейном приказе и на тульских заводах иностранные мастера. Такие орудия видел на смотрах член шведского посольства Оксеншерны в Москве артиллерист и инженер Эрик Пальмквист, который в своем шпионском отчете королю Карлу XI изобразил «геометрический рисунок и проекцию распространенной у русских кованой железной пищали калибром от 1 до 6 скол фунтов и с каналом длиной в 32 диаметра жерла. Эта пищаль с хвостовым винтом имеет канал ствола с 18 нарезками по всей длине, поэтому ядра для них во избежание порчи нарезов покрывают свинцом. Снаружи кроме украшений эти орудия представляют собой 8– или 12-граники, и как внутри, так и снаружи так отполированы, что в них можно смотреть как в зеркало. Такая пищаль сделана так, что полностью лежит своими цапфами в железных сошниках, установленных на железной подушке, благодаря которым может легко вращаться и передвигаться как по горизонтали, так и по вертикали благодаря полозьям и сошкам»[403]. «Эти орудия, – продолжал Пальмквист, – делают в 18 милях от Москвы на Тульских железоделательных заводах, принадлежащих датскому фактору Петру Марселису».
Парадные золоченые пищали вплоть до конца 1690-х гг. использовали в посольских встречах. В росписи 1695 г. отмечено: «Пищали железные: 12 пищалей золоченых и посеребрени местами, по той позолоте и по серебру насечены травы, под ними станы окованы железом резным травчатым, и полужены дышла с колесами, окованы железом же, станы росписаны розными красками и аспидами, в том числе ядром и длиною порознь»[404].
С начала XVIII в. золоченые пищали не производились. В 1756 г. Канцелярия Главной артиллерии и фортификации захотела узнать историю золоченых парадных пищалей; покопавшись в архиве, архивариусы нашли ответ в «приходной книге меди, олова и железу 198 году»[405].
О кожаных пушках Юлиуса Коэта я уже писал в разделе о полковой артиллерии Михаила Федоровича. После смерти мастера в 1634 г. производство таких орудий было прекращено.
Посольские казнозарядные пищали. Рисунки Э. Пальмквиста
К 1660-м гг. были разработаны новые конструкции «кожаных пушек», которые существенно отличались от образцов 1630-х гг. некоторыми конструктивными особенностями, прежде всего гораздо более прочными стволами, что позволило стрелять из них не только картечью, но и ядрами. В июне 1661 г., когда в разгаре была война с Речью Посполитой, воеводе Новгородского разряда Ивану Хованскому в Новгород было послано «50 задубных кож… а велено из тех кож делать пушки полковыя». Получив кожи вместе с прочими припасами, воевода отвечал: «…а из задубных кож велел я пушки дробовыя делать со всяким поспешением»