В эту кампанию 1610–1611 гг. у шведов были большие проблемы с обеспечением артиллерии. В начале августа Делагарди направил отряд под командованием француза Пьера Делавиля под Ладогу.
Известна опись Ладоги 1617 г., в которой отмечено, что на Воротной башне находились 2 медных пищали полуторных, на Стрельной башне – 2 пищали медных (русская и «поменши полуторной» немецкая), на Тайничной башне – пищали немецкая железная («поменши полуторной») и старая полковая железная, на Климетской башне – три орудия (одна из них «пушка дробовая медная»), 4 пищали затинных, на Прохожей башне «на роскате» (площадке для стрельбы) – 2 пищали медных, в воротах каменного города – дробовая медная пищаль и 11 затинных[328].
По росписи (до 1628 г.) в Ладожской крепости числилась артиллерия: медная полуторная пищаль в 6 фунтов (10 ядер), малая полуторная в 2 фунта (250 ядер), тюфяк дробовой медный (боеприпасов нет), пищаль медная по 3 фунта (300 ядер), 2 пищали медных русская и немецкая в 2 фунта (70 ядер), 15 затинных пищалей (200 ядер, станки худы), тюфяк медный (боеприпасов нет)[329]. Судя по состоянию артиллерийского парка, за период 1610–1620-е гг. он не обновлялся, а, наоборот, уменьшался.
У шведского отряда артиллерии не было. Недостаток разрушительных орудий наемники пытались компенсировать новым оружием, которое находило в осадной тактике все большее применение – петарды. Конусообразную медную или железную петарду, начиненную порохом, приколачивали или подвозили к укреплению (воротам или стене) и с помощью направленного взрыва выносили заграждения. Использование шведами петард зафиксировано в источниках еще в сентябре 1610 г., когда при осаде Корелы двумя петардщиками были применены эти мины, поскольку единственный «двойной фальконет», имевшийся на вооружении войск Я. Делагарди, ничего не мог сделать с каменными укреплениями[330].
Под Ладогой также были применены мины, но что интересно: за неимением конусообразных петард были использованы небольшие колокола, наполненные порохом[331]. Французский наемник Пьер Делавиль отмечает, что «Ладогу взяли мы колоколами (avec des cloches?), за неимением петард»[332], при этом Ю. Видекинд сообщает о том, что «воины Делавиля, подведя петарды и взорвав ворота, заняли крепость Ладогу», имея в виду, скорее всего, сделанные из колоколов эрзац-петарды.
Из Новгорода под Ладогу была направлена свежесформированная рать под командованием воеводы И.М. Салтыкова, ярого сторонника «королевича Владислава». Передовой отряд князя Г.К. Волконского «с нарядом»[333] (очевидно, легкая артиллерия) подошел к ладожской крепости. Основные силы под командованием Салтыкова подступили к Ладоге в январе 1611 г. тоже «с нарядом… над Неметцкими людми промышляти». Судя по всему, у воеводы не было проломных орудий, зато мортир разных калибров было достаточно, чтобы забрасывать в крепость каменные и огненные ядра. Француз Делавиль вынужден был капитулировать. Археологические данные подтверждают пожары 1610–1611 гг., вызванные огнем верховых пушек.
Но оборона Ладоги наемниками Делавиля не позволила новгородцам оказать помощь осажденной с сентября 1610 г. шведскими войсками Якоба Делагарди (численностью около 2100–2400 человек[334]) Кореле. Более полугода эта крепость, возглавляемая воеводой И.М. Пушкиным, держала оборону[335]. Из-за нехватки сил Делагарди перебросил после неудачной осады Ивангорода часть войск. К сожалению, нам неизвестен состав городового «наряда» Корелы. Единственно, можно сказать, что он был типичным для большинства крепостей – в нем не было крупных орудий, самыми крупными калибрами обладали полуторные пищали (6 фунтов). У шведов отсутствовала осадная артиллерия, поэтому бреши в каменной кладке стен и башен пробить не удалось. Каменистые почвы не позволяли противнику сделать подкопы, использование петард также было неудачным.
Наличие «дробовых» пищалей позволило защитникам отбить первый штурм – пытавшийся переправиться на лодках через реку Вуокса противник напоролся на надолбы, и промедление у вбитых в дно деревянных кольев стоило многих жертв. Шведы были методично расстреляны корельскими пушками с крепостных стен. Вылазки гарнизона постоянно тревожили противника – в одной из операций русские захватили в плен шведских командиров Йорана и Класа Бойе.
Однако свирепствовавшая в Кореле цинга выкосила большинство защитников. С февраля 1611 г. начались переговоры со шведами. 2 марта Корела сдалась на почетных условиях. В крепости оставалось не более 100 защитников (после капитуляции из города было вывезено 1500 тел горожан и воинов). Как писал Юхан Видекинд, шведское командование было озабочено, «как бы люди, доведенные до отчаяния, не взорвали на воздух самих себя, замок, знатных пленников Йорана и Класа Бойе и прочих пленных, то договорились на том, что жителям разрешается вынести из города свое движимое имущество, а победителям отдается имущество умерших, тела которых они позаботятся похоронить. Впоследствии (после заключения соглашения и сдаче города) обнаружилось, что порох уже был подложен под башни (под башни, чтобы сделать взрыв)…»[336]. К концу осады шведский отряд под Корелой тоже сильно поредел: он насчитывал всего 1166 человек[337].
В мае 1611-го после осады пал Орешек. 16 июля взят Новгород. По новгородско-шведскому соглашению от 25 июля 1611 г. новгородцы признавали покровительство Карла IX и избрание одного из его сыновей на русский престол. В договоре были и такие строчки: «Якову Пунтосовичу со всеми ратными людми итти очищати Ямы, Иванягорода, Копорьи, Гдова, к Московскому государству, а к Свийскому не приворачивати, и стояти в уездах, которые прямят вору»[338].
В январе – феврале 1611 г. пушки прогремели под Псково-Печерским монастырем. Каменный монастырь с семью башнями, 266 бойницами подошвенного, среднего и верхнего боя, вооруженный (по описи 1586 г.) всего двумя пищалями полуторными, пищалью скорострельной, пищалью семипядной, пищалью немецкой железной скорострельной («с вкладнем») и 4 тюфяками[339], пытался захватить польский отряд Александра Лисовского. Но приступ был отбит. 10 марта подошедшее войско Ходкевича вновь пыталось взять монастырь штурмом, выбив петардами железные ворота и решетку. Солдатам даже удалось ворваться в монастырь, но к утру их удалось выбить из обители. 24 марта у Ходкевича было уже 12 стенобитных орудий, с которыми он пытался осаждать крепость.
Польский военачальник повторил приступ, бомбардируя крепость из орудий, в том числе из 18-фунтовых пушек «Баба» и «Самсон», «башни и город разбил и 7 приступов было»[340]. Все штурмы были отражены, и польско-литовское войско отошло после стояния под стенами «6 недель и 2 дни». Уже в сентябре того же года под стены обители пришли шведские войска с новгородскими отрядами. Но попытки захватить монастырь закончились также неудачно.
В июле 1611 г. еще один самозванец, Лжедмитрий III, которому присягнули Ям, Ивангород, Гдов, Копорье, появился под Псковом с целью завладеть им. Сил для обложения города у Лжедмитрия III не было, поэтому он ограничился блокадой, надеясь на то, что часть псковских стрельцов, присягнувших ему, уговорят жителей открыть ворота. Якоб Делагарди, рассматривавший Самозванца как противника, направил под Псков из захваченного Новгорода отряд Ганса Бойе, но Лжедмитрий, по словам П. Петрея, «двинулся поскорее к Гдову, бросив со страха и пушки, увезенные псковитянами в свой город». К сожалению, неизвестно, что это были за орудия.
После отступления Лжедмитрия III шведский военачальник Э. Горн начал увещевать псковичан «бить челом» шведскому королю – Псков в стратегическом плане представлял собой весьма «лакомный кусок» с запасами провианта и оружия. Попытка ворваться в город со стороны Взвозских ворот закончилась неудачей, несмотря на то что в ночь на 8 сентября, взорвав две петарды, шведам удалось разрушить ворота.
Именно тогда Э. Горну стало ясно, что без «огненных мортир» (fuermoser) и без как минимум 3 бочек пороха для подрыва стен никак не принудить псковичан к сдаче[341]. В конце сентября 1611 г. псковичи решили присягнуть Лжедмитрию III, и шведский командующий, опасаясь соединения псковичан с Самозванцем, снял осаду и двинулся против войск последнего.
Артиллерия крепости псковской земли Порхова была небольшой – всего 3 полуторных и 19 затинных (в казне хранилось еще 15)[342]. С этим небольшим вооружением крепости удавалось отбиваться от «тушинцев» в 1609 г., от «лисовчиков» в 1610 г., однако против шведского массированного наступления 1611–1612 гг. Порхов оказался бессилен.
Известие об избрании нового царя Михаила Романова изменило настроение части населения Новгородской земли, присягнувшего ранее шведскому королевичу Карлу Филиппу. С мая 1613 г. драматические события развивались у монастыря Успения Пресвятой Богородицы на реке Тихвинче, который являлся важным укрепленным пунктом в южном Приладожье. Артиллерия крепости была небольшой – в башнях находились полковые, затинные и дробовые пищали[343].
Местные стрельцы и дети боярские, узнав о подходе в Усть-реку царского отряда, перебили шведский гарнизон. Части шведов удалось засесть внутри укреплений Успенского монастыря, но после обстрела из полковых пушек остатки отряда под руководством Делакумбе сложили оружие