Поэт испугался и поспешно спрятал куклу вместе с иглой в карман.
– Гениально! – продолжал свой монолог Мефистофель. – Кашу маслом не испортишь! Тот, кто обладает властью, не устоит перед искушением ее использовать. – Довольный ходом своих мыслей, он широко улыбнулся, зловеще обнажив белоснежные зубы.
Кот, наблюдая эту сцену из-под стола, потерял бдительность и с любопытством высунул голову наружу. «Может, и мне что-то нужно? – обиженно подумал он. – Если бы не мои астрономические знания, так и не случилось бы ничего. А я сижу тут, жду чего-то под столом!»
Но не успел Кот завершить свои размышления, как оказался поднят рукой Мефистофеля и повис прямо над бездонной шляпой волшебника.
– Это я тебя создал! – гордо произнес Кот, болтаясь в воздухе.
– Меня?! – удивленно в два голоса произнесли Александр и Мефистофель.
Поэт снизу вверх посмотрел на болтающегося Кота и демонстративно с ухмылкой отвернулся. Краем глаза он заметил, как Кот упал в шляпу злого искусителя, но помешать этому не попытался.
И тут же со всех углов сбежались черные пауки, уже не показавшиеся Александру такими страшными, как первые, поползли по нему, норовя добраться до самого сердца, которое отчего-то сжалось и уменьшилось в размере, став не больше горошины. Темная сила, до этого сковывавшая лишь ноги поэта, поднялась вверх, захватила все тело до головы, наделив Александра безграничными способностями.
– Да! – сладко улыбнулся Мефистофель и дружески подмигнул поэту. – Вот видишь, как легко устроена наша жизнь: стоит принять решение, как судьба тут же подбрасывает тебе подарки, – только успевай получать! – Он одобрительно похлопал Александра по плечу.
– Еще?! – с азартом сказал поэт, не зная, на чем сделать акцент – на вопросе или утверждении.
– Еще! Еще! Еще! – трижды прокричал Мефистофель, увеличиваясь в размерах. Его голова уперлась в потолок, и он торжествующе рассмеялся.
Бассет, поскуливая от ужаса, сжался под столом в комок и закрыл глаза своими длинными ушами.
– А ты ведь смел! Не то, что этот пес! Хочу тебя я наградить особо! – С этими словами Мефистофель подошел к стене и сдвинул ее в сторону, подобно занавесу в театре. Вспыхнул свет, и поэт оказался в огромном зале, на сцене, освещаемый множеством золотых софитов.
– Браво! Браво! – закричала невесть откуда взявшаяся толпа, и восторженные взгляды, будто руки, приподняли Александра от пола.
– Прошу! – сказал Мефистофель и поклонился, указав на ряд ступеней, которые вели к чему-то очень ценному и сокрытому от любопытных глаз толпы красной мантией.
– Слава! Слава! – закричали люди.
Мефистофель, будто дирижер, взмахнул руками. Толпа по его команде подхватила поэта и понесла по ступеням к желаемой славе, бессмертию и вечности. Пауки на липких лапах не отставали, окутывая Александра паутиной дешевых комплиментов.
– Вуаля! – опередив торжественную делегацию, Мефистофель оказался наверху и поднял красную мантию, подкинув ее в воздух. Под самым куполом огромного зала, в центре площадки с ведущими к ней ступенями, стоял величественный золотой трон, украшенный узорчатой резьбой с поэтической символикой – лира, труба и свиток.
Поэт при виде трона растерянно посмотрел по сторонам, но его нерешительность никого уже не интересовала, а, скорее, подстегивала толпу к еще более восторженным крикам и демонстрации всеобщего обожания.
Мефистофель жестом пригласил Александра занять только для него предназначенное место на троне, но поэт с сомнением смотрел на своего искусителя, с надеждой ища в его глазах поддержку.
«Да чтоб тебя!» – подумал Мефистофель, а вслух произнес:
– Чем больше усилий, тем больше слава, мой друг! – и покрутил головой в поиске еще более убедительных доводов. Его взгляд коснулся хрустальной вазы, в которой находился цветок, подаренный поэту прекрасной Алиной, такой же нежный, как она сама. По воле волшебника цветок взмыл в воздух и, словно одурманивающая наживка, повис над троном.
– Алина! – прошептал поэт, вдыхая аромат цветка, и полез на трон.
В воображении Александра лепестки превратились в благоухающие локоны, стебель – в тонкий девичий стан, и вот уже губы поэта потянулись к поцелую…
Мефистофель довольно улыбнулся, потирая ладони.
Бассет зарычал из-под стола, угрожая цапнуть за тонкие, будто «лакомые косточки», пальцы чародея, и обнажил клыки.
–Спасти хочешь? Хозяина любишь?– отреагировал Мефистофель.– Тогда в шляпу! Отпущу! Обещаю!– добавил он и, вытянув за длинные уши пса из-под стола, подмигнул ему с обманчивой улыбкой.
Бассет взлетел над шляпой за секунду до «ядовитого» поцелуя, когда Александр уже почти взобрался на трон, желая разместиться там со всеми удобствами. Темная сила подступила к горлу поэта и медленно, как удав, обвилась вокруг его шеи.
– Стой! – отважно и громко гавкнул Бассет, болтаясь, как прежде и его друзья, в воздухе. Со слезами отчаяния на глазах он истово завилял хвостом.
Поэт остановился и обернулся. Он вдруг увидел, как тени его друзей, закованных в рабские кандалы, медленно уходят вдаль.
– Что ж, продолжай! Приятно, без сомненья! – не ожидая такого поворота, нарочито ласково сказал Мефистофель и хотел было опустить Бассета в шляпу, но вдруг…
– Стой! – сквозь удушье закричал поэт, бросился к злодею и выхватил пса из его рук.
Тонкие пальцы Мефистофеля сжали воздух. Не веря в упущенную возможность, он громко захохотал, обнажив клыки.
– Может, ты чтото еще забыл пожелать? – нервно спросил Мефистофель, испытывающим взглядом пронзив поэта. Александр зажмурился, будто запирая двери к своей душе, и засунул руку в карман. Сконцентрировав всю волю и сопротивление темной силе, он выбросил оттуда содержимое. Кукла, игла и волшебная колода карт упали на пол и, как кислота, разъедая под собой деревянную половицу, провалились вниз и исчезли в бездне.
– Нееет! – закричал Мефистофель и бросился за ними. Пытаясь ухватиться за удаляющиеся от него предметы, он сунул руку по локоть в образовавшуюся дыру. В этот момент Александр ухватился за край его шляпы, сдернул ее с головы чародея и освободил Кота и Мышку.
Темная сила потеряла власть над телом поэта, стекла вниз, образовав на полу лужу, обернувшуюся множеством пауков, которые разбежались по углам. С души Александра упали тяжелые оковы, его сердце вновь стало ярко-красным и наполнилось радостью. Поэт ощутил всем своим существом свободу, власть над грехом, богатство – любящих его друзей и, конечно, славу, но не ту, что могла бы его погубить, а ту, что стала наградой для того, кто смог противостоять силам зла и победить в себе Мефистофеля.
– Нееет! – снова закричал злой гений, который, как сдувающийся воздушный шарик, на глазах уменьшался в размере.
Мышка открыла лежащую на столе книгу. Кот схватил колбу Эрленмейера и вложил ее в протянутую руку поэта. Александр направил горлышко сосуда под напор воздушной струи, образовавшейся на месте Мефистофеля, и плотно закупорил его дух в колбе.
– Попался! – торжественно подвела итог Мышка и выдвинула ящик стола, чтобы убрать туда сосуд.
– «Котам нужна живая мышь, их мертвою не соблазнишь!» – процитировал из открытой книги Кот, подмигнув при этом Мышке. Затем взял в лапы молоток с большим гвоздем и заколотил дверцу ящика, в котором осталась колба с коварным содержимым. Бассет, не в силах более сдерживать радость, высунул язык и с ног до головы облизал довольных друзей.
– Стучите? – спросила Няня, заглядывая в комнату. – Вечер уже! – Она вздохнула и посмотрела на часы. – А тень-то спряталась!
– Ага! – ухмыльнулся Кот и убрал за спину молоток.
Стол дернулся от нескольких внутренних толчков и из под пера поэта появились строки…
Дух отрицанья, дух сомненья
На духа чистого взирал
И жар невольный умиленья
Впервые смутно познавал.
«Прости, – он рек, – тебя я видел,
И ты недаром мне сиял:
Не все я в небе ненавидел,
Не все я в мире презирал».
https://xn–8kcipnbbkdikjkxcc3cya2c0c.xn–p1ai/
https://vk.com/pushkin_i_mikhailovskoe