1224.
Несмотря на то что со дня смерти Димитрия Петровича прошел уже год, очень трудно говорить о нем в прошедшем времени. Совсем недавно вышел последний том «Временника», где напечатана его статья, и в номере еще дается информация о той работе, которую он проделал1226. В очередном томе «Временника», который сдан в производство, будет напечатана его статья, и в ближайшее время выходит его монография «Пушкин и Вальтер Скотт»1227. Все это свидетельствует о том, что результатами своего труда Димитрий Петрович еще участвует в нашей работе.
Имя Димитрия Петровича тесно связано с развитием советского пушкиноведения. Эта связь выражается и в том, что он был руководителем Пушкинской комиссии Академии наук – научного центра пушкиноведения в нашей стране, и тесно связан был с его научно-исследовательской работой. В своих выступлениях и в ряде своих статей Димитрий Петрович подчеркивал, что история пушкиноведения делится на два этапа – до и после Великой Октябрьской социалистической революции. Он указывал, что только после Октября предоставилась возможность подлинно научной разработки пушкинского наследия1228. Стремясь взять и взяв от старой науки все лучшее, что она дала, Димитрий Петрович сумел также откинуть все старое, ненужное, то, что связано было с консервативным пушкиноведением и что необходимо было отделить от всего передового, от того, что ведет науку вперед. И сама работа Димитрия Петровича над пушкинской прозой тесно связана с осмыслением Димитрием Петровичем задачи советского пушкиноведения.
Димитрий Петрович всей своей работой подчеркивал, что неслучайно до Октябрьской революции пушкиноведение уделяло мало внимания прозе, и при этом Димитрий Петрович подчеркивал, что именно пушкинская проза дает возможность понять целый ряд очень важных проблем идейной эволюции Пушкина и эволюции его мастерства1229. Димитрий Петрович не замыкался в узкий круг пушкиноведения. Он стремился взять все лучшее и передовое от революционно-демократической критики, он учился у марксистско-ленинской критики и литературной науки. Мне кажется, не без влияния Чернышевского Димитрий Петрович установил значение Вальтер Скотта на эволюцию Пушкина, ибо известно, что Чернышевский отметил огромное значение В. Скотта, скажем, на «Капитанскую дочку»1230. И Димитрий Петрович, стремясь преодолеть элементы компаративизма, так характерные для той науки, которая сейчас в значительной мере осталась в прошлом, сопоставляя творчество В. Скотта и Пушкина, стремясь указать на органическую связь методов этих писателей, он далеко не ограничивался лишь сопоставлениями и заимствованием.
Последняя тема, над которой работал Димитрий Петрович, тема античности, также носит новаторский характер. Димитрий Петрович стремился переосмыслить вопрос об отношении Пушкина к античности. Он протестовал против статического подхода к этому вопросу и правильно отмечал определенные и разные этапы отношения Пушкина к античности.
Говоря о работе Димитрия Петровича в Институте литературы и Пушкинской комиссии, надо отметить, что он старался расширить рамки работы Пушкинской комиссии, связать ее с общей проблематикой литературоведения и привлечь к работе Пушкинской комиссии новых людей. Даже те задачи, решение которых стояло перед Академией наук, в чем и Димитрий Петрович принимал участие, которые, казалось, иногда носили узко академический характер, на самом деле, с его точки зрения, имели характер принципиальный. В частности, Димитрий Петрович много сделал для того, чтобы добиться составления описания пушкинских рукописей и полного свода пушкинской библиографии1231, и указывал при этом, что эта работа должна помочь вовлечь новые кадры в пушкиноведение. С большой страстностью он отдавался и работе, и пропаганде пушкинского наследия. Здесь следует отметить большую работу по редактированию и частично по составлению «Путеводителя» к Собранию сочинений Пушкина, роль которого в приобщении советского читателя к пониманию пушкинских произведений огромна1232.
Илл. 73. Пушкинская выставка в Эрмитаже. Раздел «Пушкин в советском искусстве», размещенный в Гербовом зале. Фотография А. Агича. Февраль 1937 года. Литературный музей ИРЛИ
Илл. 74. Афиша Юбилейной Пушкинской выставки в Эрмитаже. 1937 год. РО ИРЛИ
Несмотря на тяжелое состояние – на болезнь сердца, Димитрий Петрович выступал сам и с докладами, и с лекциями. Мне помнится, что однажды, когда мы были с ним в Пушкинском заповеднике, Димитрий Петрович после дороги очень устал, но не согласился отойти от работы по руководству экскурсиями, и сам руководил экскурсиями в музее Заповедника, и давал необходимые разъяснения колхозникам. Достаточно хорошо известна также его самоотверженная работа по руководству и созданию Пушкинской выставки в Эрмитаже1233.
Таким образом, все это свидетельствует о том, что стиль работы Димитрия Петровича – это стиль советского работника и советского ученого. Этот стиль говорит о горячей преданности своему делу, поэтически-эмоциональном отношении даже к мелочам в своей работе. В частности, характерно, что даже к тем из авторов, стремившимся напечатать свои работы во «Временнике» или сделать работу о Пушкине, которые были дилетантами, Димитрий Петрович подходил с большой чуткостью, ибо он понимал, что при определенных способностях и горячем желании можно из любителя-пушкиниста сделать полезного работника.
Говоря о стиле работы Димитрия Петровича, следует отметить необычайную простоту и искренность в общении с товарищами. Особенно это относится к его работе в редакции пушкинского «Временника». Если условность недопустима в рядовом научном издании, то тем более такая условность недопустима в издании академическом, в редакционной работе. Более того, такая условность может привести к ошибкам и даже провалу работы. И Димитрий Петрович всегда умел совершенно откровенно и искренно говорить как о работах своих товарищей, так и о своей собственной работе. Когда приходилось вместе с ним редактировать его статьи, то он не только внимательно прислушивался ко всем замечаниям, но и даже стимулировал эти замечания. Он необычайно чутко относился и к молодежи, и вообще к начинающим пушкинистам. Вспоминается мне его совместная работа с Г. Д. Владимирским – человеком очень культурным и разносторонне образованным, но впервые писавшим работу «Пушкин-переводчик»1234. Несмотря на то что работа эта имела целый ряд недостатков, и очень существенных, Димитрий Петрович, работая с Владимирским, смог довести эту работу до необходимого уровня. И мне хочется огласить здесь то письмо, которое Владимирский направил в редакцию «Временника» (читает). Таких писем в редакции имеется целый ряд.
Если говорить о том, что Димитрий Петрович был общественником, то это относится не только непосредственно к его общественной работе, это относится к его работе вообще, ибо никогда нельзя было почувствовать в его отношении к работе отношение как к «службе», всегда его отношение к работе было отношением гражданина, выполняющего свой гражданский долг. Вот почему в самые трудные месяцы работы Института литературы и Пушкинской комиссии, в частности, в месяцы, предшествовавшие пушкинскому «юбилею» 37‑го года, несмотря на огромную работу, которую проделывал Димитрий Петрович, его видели более бодрым, чем когда бы то ни было, никогда он не жаловался на то, что он слишком загружен, что он не справляется с работой. И наоборот, в те месяцы, когда в работе Пушкинской комиссии наступало затишье, тогда казалось, что он является менее удовлетворенным в своей работе и работе Пушкинской комиссии. Для Димитрия Петровича всегда характерной была хорошая неудовлетворенность результатами своей работы и работы Пушкинской комиссии, он всегда помнил, что перед нами стоят новые задачи, и если хотя бы на один день забыть об этих новых задачах, то это будет означать топтание на месте или движение назад.
Илл. 75. Пушкинисты в экспозиции музея-квартиры Пушкина на Мойке, 12. Сидят (слева направо): Л. Б. Модзалевский, В. В. Гиппиус, Д. П. Якубович, А. Л. Слонимский, Б. В. Шапошников, Ф. Ф. Канаев, Б. С. Мейлах. Стоят (слева направо): А. И. Грушкин, Н. В. Измайлов, А. М. Сучкова, А. И. Грушкина, С. Е. Юргенс, А. Ф. Канайлов, М. М. Калаушин, В. М. Виноградова, Е. С. Гладкова, Т. П. Ден, Л. А. Литвиненко, неуст. лицо, Е. И. Фадеева. Фотография. 1938 год. Литературный музей ИРЛИ
Мне кажется, что лучшей памятью о Димитрии Петровиче будет осуществление тех стремлений, о которых он неоднократно говорил. Это значит продолжать расширять работу Пушкинской комиссии, это значит превратить орган Пушкинской комиссии «Временник» из органа, который в некоторой степени предназначен для узкого круга специалистов, в орган, который, оставаясь на высоком научном уровне, будет нужен также и широким кругам советской интеллигенции и широким кругам советских читателей.
Я не собираюсь сообщить чего-то нового о Димитрии Петровиче, которого мы все помним, знаем и любим, любим теперь так же, как и живого. Деятельность его проходила у нас на глазах, в тесном общении с нами, и для нас, я думаю, он по-прежнему живой. Тут уже было много и подробно сказано о Димитрии Петровиче как научном деятеле, о его работе в качестве редактора «Временника»