Непостижимо, но в имени поэта будто бы заложена тайна его смерти. Александр — сочетание двух древнегреческих слов: «алексо» — защищать и «андрос» — муж, мужчина. Пушкин и погиб как достойный муж, защищая и свою честь, и честь жены, и честь всего рода — «могучих предков» и «младого племени», будущих поколений.
Но кто из святых с именем Александр стал небесным покровителем великого поэта? Вопрос не покажется праздным, если вспомнить, сколь важным был он для самого Пушкина:
«…Есть люди, не имеющие никакого понятия о житии того св. угодника, чье имя носят от купели до могилы и чью память празднуют ежегодно. Не дозволяя себе никакой укоризны, не можем, по крайней мере, не дивиться крайнему их нелюбопытству».
Строки эти взяты из рецензии Пушкина на изданный в 1836 году «Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви, и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых».
Открываю старинный словарь, удостоившийся похвалы поэта, — что же мог прочитать в нем Александр Сергеевич о житии своего святого заступника? Как в пушкинские времена, так и поныне именины празднуют в честь того святого, память которого чтят в ближайший после рождения день. Смотрю предваряющий старую книгу указатель, где по месяцам и числам расписаны имена славных подвижников: в конце мая нет святых угодников с именем Александр, нет сведений о них и в первых числах июня. И лишь 9 июня поминается преподобный Александр, игумен Куштский.
Но ведь Пушкины-родители отмечали именины своего старшего сына второго июня, это известно доподлинно! Сохранилось и письмо Василия Жуковского от 1 июня 1824 года к самому имениннику. Удивительное это послание — письмо-напутствие, письмо-пророчество: «Ты создан попасть в боги — вперед. Крылья у души есть! вышины она не побоится…. дай свободу этим крыльям, и небо твое… Завтра же твой ангел. Твои звали меня к себе, но я быть у них не могу: пошлю только им полномочие выпить за меня заздравный кубок…»
А вот и князь Петр Вяземский записывает в своем дневнике о проведенном им дне — 2 июня 1830 года. Не забывает помянуть и обед у некого знакомца, где встретил он отца поэта Сергея Львовича:
«Был день именин Александра, и чадолюбивый отец разделил человек на семь свою радость и свою бутылку шампанского».
Да и сам Пушкин писал как-то жене: «Буду ежегодно праздновать родины и крестины, сверх положенных имянин».
Но почему тогда друзья поэта поздравляют его с днем ангела в совсем иной день?
Петр Александрович Плетнев пишет из Петербурга Пушкину 29 августа 1825 года: «…Не имянинник ли ты завтра? Поздравляю тебя и целую».
А 30 августа 1833 года Вильгельм Кюхельбекер, вспоминая о своих друзьях, записывает в дневнике: «Что делают мои именинники: Одоевский, Бестужев, Плещеев и Пушкин? Дай Боже им — если не счастья (оно на земле не бывает), по крайней мере — спокойствия сердечного…»
Именно 30 августа (12 сентября по новому стилю) церковь чтит память благоверного князя Александра Невского. В царствование Петра Великого в тот день мощи святого князя перенесены из Владимира в Санкт-Петербург.
30 августа отдается дань памяти преподобному Александру Свирскому, основателю Александро-Свирского монастыря в Олонецком крае, угоднику, удостоившемуся явления Пресвятой Троицы. Тем же августовским днем поминают и святого патриарха Константинопольского Александра.
Но у первого биографа поэта Петра Ивановича Бартенева есть ссылка, что 2 июня, в день именин А. С. Пушкина, отмечается «память Александра — архиепископа Константинопольского». Почему же тогда имени святого патриарха нет в православных календарях ни по старому стилю (2 июня), ни — по новому (15 июня)?
Кто ты, мой ангел ли хранитель…
Раскрыть загадку помогла Надежда Геннадиевна Бекенева, в недавнем прошлом хранительница иконы Владимирской Богоматери, а ныне — заведующая отделом древнерусского искусства Государственной Третьяковской галереи. Она вернулась из Лондона, где с успехом прошла выставка древне-московской иконописи, — разговор зашел об Англии, о живущих там потомках поэта, породнившихся с королевской семьей, и о самом Александре Сергеевиче. Оказалось, что и Надежда Геннадиевна тоже давно и безуспешно пытается выяснить, кто же был святым покровителем поэта.
В конце концов мы пришли к обоюдному решению: прочитать жития всех православных святых с именем Александр. Где-то ведь должна быть какая-то ссылка, зацепка! И верно, в одном старинном богословском словаре искомый ответ был найден. Приведем его полностью: «Александр, св. патриарх цареградский. Св. Александр во время первого Вселенского собора был уже епископом и занимал на соборе место св. Митрофана, не присутствовавшего на соборе по старости. По смерти св. Митрофана занял его кафедру, святительствовал 13 лет и скончался в 340 г. в глубокой старости. Память его 30 августа и в сырную субботу. По Прологу память его вторично 2-го июня».
Вот почему имени патриарха Константинопольского и нет ныне в православных святцах. Ведь Пролог — это старославянский свод житий святых, а самый первый список древнерусского Пролога восходит к XII веку!
Итак, память Александра, патриарха Константинопольского (Цареградского), церковь празднует в начале июня лишь вторично. И днем именин поэта можно с полным на то правом назвать 30 августа, а ныне —12 сентября.
Знаменательно, что Александр Сергеевич находился под покровительством сразу трех святых Православной церкви: благоверного князя Александра Невского (с ним поэт связан и дальними кровными узами!), преподобного Александра Свирского и патриарха Константинопольского Александра!
В городе небесного покровителя поэта — Константинополе (Царьграде) приняла крещение княгиня Ольга, первая русская христианка, соединенная с Пушкиным тридцатью коленами родства. Из Константинополе же волею Петра был доставлен в северную страну маленький арапчонок Абрам Ганнибал, в будущем — прадед поэта.
Царь-город… Царь-поэт… Так и при жизни, шутливо порой, величали Александра Пушкина его друзья. Необъяснимые исторические параллели…
Разыскания на том не закончились: продолжением их послужила удивительная встреча с монахиней Серафимой (в миру Розовой).
Матушка Серафима, несмотря на свои почтенные годы (в ту пору ей, насельнице богадельни при Московском храме Всех Святых, сравнялось 99 лет!) сохранила ясный разум и великолепную память. В двадцатых годах прошлого столетия на Высших литературных курсах ей посчастливилось слушать лекции известных пушкинистов. Училась в медицинском институте, защитила диссертацию по истории отечественной медицины, работала в различных издательствах, и стала… тайной монахиней. Матушка Серафима убеждена, что отроком Александр Пушкин уже прекрасно знал жития святых, и свидетельством тому — его ранняя неоконченная поэма «Монах», в основе коей положено житие Иоанна Новгородского.
Около трех часов длилась наша беседа, а на прощание матушка Серафима подарила мне свою последнюю работу — только что увидевшую свет «Настольную книгу мирянина на 1998 год», где на каждый день приводятся краткие жития святых и стихиры. Уже дома, раскрыв книгу, нашла и заветный для Александра Сергеевича день — 30 августа.
Вот и стихира в память святителя Александра Константинопольского: «Всеблаженне Александре, пастырь Церкви был еси, Православия поборник, Ариеву ересь низложив мудре, молитвами твоими…»
Александр, патриарх Константинопольский, прославился своей борьбой с язычниками-философами. Известен случай, когда во время спора с неким мудрецом, проповедником ереси, святой Александр, не стерпев оскорбительных для христианина доводов, обратился к нему со словами: «Именем Господа моего Иисуса Христа повелеваю тебе замолчать», и тот враз онемел. Тогда испуганный мудрец-еретик пал к ногам Александра, знаками объявив ему о своем глубоком раскаянии, — и тотчас великий дар речи вернулся к нему. Древний философ уверовал во Христа и принял крещение.
…И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный, и лукавый…
Гениальный пушкинский «Пророк»… Как знать, не отсюда ли, не из жития патриарха Константинопольского Александра, небесного покровителя поэта, родились эти вдохновенные строки?
Святая реликвия
Родовые традиции были святы для Пушкина. Имя предков своих чтил он выше собственной поэтической славы.
«В роде бояр Пушкиных с незапамятных времен хранилась металлическая ладанка, — свидетельствовала Александра Петровна Арапова, урожденная Ланская, — с довольно грубо гравированным на ней Всевидящим Оком и наглухо заключенной в ней частицей Ризы Господней. Она — обязательное достояние старшего сына, и ему вменяется в обязанность 10 июля, в день праздника положения Ризы, служить перед этой святыней молебен. Пушкин всю свою жизнь это исполнял и завещал жене соблюдать то же самое, а когда наступит время, вручить ее старшему сыну, взяв с него обещание никогда не уклоняться от семейного обета».
Вот еще одно свидетельство Елены Александровны Пушкиной, внучки поэта:
«Маленькой девочкой меня с братом Колей каждый день в начале июня возили в Чудов монастырь. Это было, кажется, в день Влахернской Божьей матери. В Чудовом монастыре мы всегда служили молебен, если не ошибаюсь, святителю Алексею. Это было так давно, как во сне. Я помню, меня не пускали к мощам святителя, что меня очень обижало. Я смутно слышала, что один из святителей русской земли был предком Пушкиных и что ладанка святителя из поколения в поколение переходит к старшему в роду.
Я видела у отца эту древнюю серебряную ладанку, истертую и тонкую. По преданию, в ней были частицы Ризы Господней. Древнюю ладанку носил всегда и мой дед Александр Сергеевич».
Священная реликвия, история обретения которой восходит к царствованию Михаила Федоровича, счастливо сохранилась.
К сожалению, на исходе двадцатого века со смертью ее последней владелицы Наталии Сергеевны Шепелевой, урожденной Мезенцовой, правнучки поэта (замечу, тоже последней!), святыня покинула пушкинский род. Такова была воля той, что берегла ее многие годы от чужих недобрых глаз, — не продала, не отдала в музей, не потеряла… Носила святую ладанку на груди, не расставаясь с ней до самого смертного часа. Не суждено было Наталии Сергеевне дожить до двухсотлетнег