, и сие название, напоминавшее ему деятельную, веселую и странную его молодость, сохранил он во всю жизнь». Не оттого ли и Ивана Головина наградил Петр этим дорогим ему прозвищем?
Вне всякого сомнения, Иван Михайлович Головин — личность незаурядная, значительная. И имя этого человека, стоявшего у колыбели отечественного флота, незаслуженно забыто в наши дни. Вспомнить бы нам пушкинские строки: «Уважение к именам, освященным славою, не есть подлость (как осмелился кто-то напечатать), но первый признак ума просвещенного».
Завидую тебе, питомец моря смелый,
Под сенью парусов и в бурях поседелый!
Спокойной пристани давно ли ты достиг —
Давно ли тишины вкусил отрадный миг —
И вновь тебя зовут заманчивые волны…
Адмирал Головин был женат на Марии Богдановне Глебовой[88]. В этом браке родились два сына и три дочери. Наталья Ивановна вышла замуж за генерал-поручика князя Константина Антиоховича Кантемира, Ольга Ивановна — за действительного тайного советника князя Юрия Юрьевича Трубецкого. А старшая сестра, Евдокия Ивановна, в будущем прабабушка поэта, стала женой Александра Петровича Пушкина. Сохранилась запись, сделанная в камер-фурьерском журнале за 31 января 1721 года: «Их величества кушали в доме; и были на свадьбе Пушкина, женился на дочери князя обер-серваера».
Свадьбу прадеда поэта и его тезки почтила своим присутствием сама императорская чета: Петр Великий и Екатерина. Но счастья в семейную жизнь Пушкиных это не принесло…
«Портреты дедов на стенах»
В пушкинском родословии известны имена всех дедов и бабушек поэта: Лев Александрович Пушкин и Ольга Васильевна Чичерина, Осип Абрамович Ганнибал и Мария Алексеевна Пушкина. Назовем также прадедов и прабабушек поэта:
Александр Петрович Пушкин и Евдокия Ивановна Головина;
Василий Иванович Чичерин и Лукия (Лукерья) Васильевна Приклонская;
Абрам Петрович Ганнибал и Христина Матвеевна фон Шеберг;
Алексей Федорович Пушкин и Сарра Юрьевна Ржевская.
Вспомним, что Александр Петрович Пушкин — прадед поэта по отцу, а его младший брат Федор Петрович — прапрадед со стороны матери. Двойное родство прослеживается и по генеалогическому древу.
К великому сожалению, до нас дошли подлинные портреты лишь немногих предков поэта: прадеда А. Ф. Пушкина, прабабушки С. Ю. Ржевской, двоюродного деда И. А. Ганнибала и прапрадеда И. М. Головина, а также изображения близких родственников бабушки М. А. Пушкиной.
Известный портрет А. П. Ганнибала, ставший почти хрестоматийным, не столь давно подвергся пристальному изучению. Научная атрибуция полотна показала, что изображен на нем вовсе не прадед поэта, знаменитый «царский арап».
Сохранилась гравюра «Петр I с арапчонком», датируемая маем 1705 года. В. В. Стасов дал ее подробное описание: «Портрет Ибрагима Ганнибала помещен на небольшой гравюре, в лист, сделанной известным гравером Петра Великого Шхонебеком. На ней представлен Петр I, во весь рост, в богатом шитом кафтане.<…> Но чего нигде более нет, чего никогда мы не встречали — это изображение молодого арапа, стоящего позади Петра и как бы выглядывающего из-за правого его плеча. Видна только черная, курчавая его голова, со сверкающими белками глаз и толстыми губами…» И еще на нескольких гравюрах Петровской эпохи можно разглядеть экзотическую фигурку арапчонка.
Интересно, каким представлял прадеда сам поэт. В романе «Арап Петра Великого» Корсаков предостерегает Ибрагима: «…С твоим ли пылким, задумчивым и подозрительным характером, с твоим сплющенным носом, вздутыми губами, с этой шершавой шерстью бросаться во все опасности женитьбы?..»
Своего темнокожего предка, знаменитого арапа, рисовал Пушкин на страницах рукописей…
А вот строки из записок А. О. Смирновой, урожденной Россет: «Воображают, что он (Пушкин) непременно должен походить на негра, потому что его предок Ганнибал — негр. (Я видела его портрет в Петергофе). Но Ганнибал не негр, а абиссинец; у него были правильные черты, лицо длинное и сухое, выражение жесткое, но интеллигентное».
Доподлинно известно, что Петр I, во время одного из своих путешествий в Европу, где сопровождал его крестник-арап, заказал восковую «персону» своего любимца. Считается, что она сгорела в Кунсткамере в 1747 году во время пожара.
Сохранилось лишь словесное описание облика сына царского крестника, деда поэта Осипа Ганнибала. Любопытное свидетельство об утраченном портрете приводит Вегнер: «По внешности Осип Абрамович был, по-видимому, красивее своих братьев. Один из потомков Исаака Абрамовича рассказывал, что в детстве, у своей матери, видел стенные портреты Исаака и Осипа Абрамовичей и помнил, что лицо Осипа Абрамовича было более округленное, чем у Исаака, не столь удлиненное и сухое, как у последнего, и в общем более красивое. Напомним, что дочь Осипа Абрамовича, мать поэта, была подлинной красавицей».
В черновых рукописях поэта сохранились и эти малоизвестные строки:
Мне жаль что домы наши новы
Что выставляют стены их
Не льва с мечом, не щит гербовый
А ряд лишь вывесок цветных
Что [наши] бабушки и деды
Для назидательной беседы
С жезлами, с розами в звездах
В робронах, в латах, париках
У нас не блещут в старых рамах
В простенках светлых галерей.
Заслуживают упоминания показанные в пушкинском родословии и другие «бабушки», родные сестры Есиповы — Ульяна Юрьевна и Феодосия Юрьевна. Ульяна Юрьевна была замужем за Василием Ивановичем Приклонским (их дочь Лукия — прабабка поэта). Феодосия Юрьевна стала женой стольника Петра Петровича Пушкина. По холмской линии обе они являются прапрабабками поэта.
По ветви щуров неизвестны в пушкинском родословии лишь восемь имен, в основном по женской линии.
«Генеалогия Пушкина складывалась в результате воздействия не одной линии Пушкиных, т. е. лиц, которые носили условно эту фамилию, — справедливо полагал Вегнер, — но столько же и под влиянием женских линий… Материнские линии не менее важны, и имеются некоторые основания думать, что среди предков поэта эти линии представляют больше значения и интереса, чем мужская по отцу».
Как правило, родословное древо поэта исследовалось биографами и генеалогами Пушкина только по каким-то отдельным ветвям. Причем за основу традиционно брались лишь мужские родовые линии. И когда в родословие поэта были внесены имена его далеких прародительниц — произошло подлинное чудо: корни и ветви древа пронизали все века русской истории, соединили семейными узами пушкинский род с царями, полководцами, святыми подвижниками.
Выявились необычные свойственные и непрямые родственные связи. В дальнем родстве с Пушкиным оказались многие известные писатели, композиторы, поэты, историки: Лев Толстой и Николай Гоголь, Дмитрий Веневитинов и Михаил Лермонтов, Модест Мусоргский и Сергей Рахманинов, Антиох Кантемир и Василий Татищев, Сергей Аксаков и братья Жемчужниковы, Иван Мятлев и Антоний Погорельский.
Пушкинское родословие — это поистине родословие самой России. Все мы родом из прошлого и связаны с ним тысячами незримых животворных нитей.
«Родня по вдохновенью»
И у Пушкина и у Лермонтова веет один родственный дух, слышится один общий строй лиры, иногда являются будто одни образы…
Шотландская прародина
Два российских гения — Пушкин и Лермонтов. По рождению их разделяли всего лишь пятнадцать лет, а кажется — целая эпоха. Им так и не довелось встретиться. Смерть Пушкина будто востребовала к жизни его наследника — Лермонтова, ведь поэтические гены передаются по особому духовному родству…
Любопытный факт: однажды Лермонтову, в то время студенту Московского университета, во сне якобы привиделся его предок — испанец Лерма, и Михаил Юрьевич даже нарисовал его портрет. Поэта интересовало происхождение его фамилии, имевшей явно нерусское звучание, он как бы выстроил свою романтическую генеалогию. Лермонтов полагал, что испанский герцог Лерма, премьер при короле Филиппе III, являлся его прародителем, и даже посылал запрос в мадридский архив. По счастью, родство с герцогом, снискавшим печальную славу казнокрада и приведшим Испанию начала XVII века к упадку, не подтвердилось.
Позднее поэт узнал о шотландском происхождении своей фамилии. Ее родоначальник — легендарный бард-прорицатель Томас Рифмач, или Рифмотворец, по прозванию Лермонт, живший в Шотландии в XIII столетии. Родоначальником Лермонтовых в России стал его далекий потомок шотландец Георг Лермонт.
Существует особая родовая память, подвластная не столько разуму, — сколько чувству. И Лермонтов в поэтических грезах стремился к Шотландии, своей исторической прародине:
На запад, на запад помчался бы я,
Где цветут моих предков поля,
Где в замке пустом, на туманных горах,
Их забвенный покоится прах.
На древней стене их наследственный щит
И заржавленный меч их висит.
Я стал бы летать над мечом и щитом,
И смахнул бы я пыль с них крылом;
И арфы шотландской струну бы задел…
Александр Пушкин некогда написал: «Под небом Африки моей…» И у Михаила Лермонтова есть похожая строка: «В горах Шотландии моей…» Какая удивительная поэтическая перекличка! Ведь Пушкин никогда не бывал в Африке, а Лермонтов — в Шотландии! И все-таки оба они произнесли заветное слово «моя».
И вот еще одно их тех «странных сближений», что так любил подмечать Александр Сергеевич: в Шотландии, куда стремился душой Лермонтов, живет ныне праправнучка Пушкина Майра Элис Баттер…
Бравый Георг Лермонт
Но вспомним вновь предков двух русских гениев. Жизнь темнокожего прадеда Пушкина, Абрама Петровича Ганнибала, крестника Петра Великого, известна почти досконально. Но что мы знаем о прародителе Лермонтова? Кем он был, как и почему оказался в России?