…
К.: Чем угодно. Ты — То, что является неведением, Ты — То, что является знанием, — нет никакого второго. Это адвайта. Недвойственность, или никакого второго, означает, что Ты есть То. И когда есть неведение, есть неведение. Так что Ты абсолютен. Абсолютное означает, что нет никакого второго. И абсолютное никогда не может быть привязано к чему-то ещё, поскольку нет ничего, к чему оно может быть привязано. Поэтому абсолютная отстранённость, нет никого, кто может быть отстранённым от чего бы то ни было. Нет никого, кто видит мир как иллюзию и затем отстраняется от мира. Если просто быть Тем, что ты есть, которое есть То, имеется полная отстранённость. Но не какая-то относительная отстранённость того, кто отстранён от чего-то. Это всегда как то маленькое неправильное понимание, что есть реализующий, создающий «реализовавшего». Такое никогда не происходило. Непросветлённый умирает. Маленький обладатель умирает. Просто будучи Тем, что ты есть, которое является абсолютным обладателем. Но переживание относительного обладателя не должно иметь к этому отношение.
В этом красота твоей Природы: ничему не надо меняться. Она никогда ничего не просила. Никогда ничего не требует. Никогда не нуждается в том, чтобы кто бы то ни было был другим. Поэтому есть абсолютное приятие того, что есть. Просто будучи Тем, что ты есть. Но не посредством какого бы то ни было достижения какого бы то ни было относительного приятия. Так что это никогда не будет «твоим» приятием. В приятии нет собственности. Когда ты — То, что ты есть, есть сострадание превыше твоего воображения. Но этим нельзя обладать. Так что ты не можешь заявлять «это, чёрт возьми, моё сострадание». Там, где есть «я», ум, есть жалость. Есть только одно жалкое «я», жалеющее другое жалкое «я». Жалость к себе. Вот почему буддисты хотят достигать этого сострадания. Но в сострадании не может оставаться никого. Поэтому оно никогда не будет достигаться, никогда не будет культивироваться никем. Но они всё равно пытаются. И я согласен, им следует пытаться. Почему нет? Пусть они пытаются.
С.: Но почему лишь некоторые люди очень остро чувствуют страдание разделения?
К.: Нет, оно есть у всех. В большей или меньшей степени, но у каждого. Даже тот, кто заявляет, что он счастлив, боится, что счастье может снова уйти. Страх правит всеми. В тот момент, как «ты» существуешь, «ты» боишься. Уже имеется экзистенциальный кризис. И этот кризис подобен сомневающемуся «я».
С.: Но только некоторые люди очень остро чувствуют страдание разделения. Другие счастливо наслаждаются жизнью.
К.: Ты думаешь! Ты воображаешь. Потому что ты думаешь: «Я несчастен, а все другие счастливы».
С.: Да.
К.: Да. Это жалость к себе. Так с каждым, если он полностью подавлен: «Любому лучше, чем мне»! А если ты считаешь себя счастливым, то: «Я желаю всякому быть таким же счастливым, как я». Всегда эта точка отсчёта. И мысль, что никто не является более несчастным или более счастливым, чем «я». Такова природа этого, этот самонадеянный дьявол внутри, который хочет управлять адом. Этот маленький ребёнок, который уже есть, будучи любимым или нелюбимым. А мир делает то, чего ребёнок хочет или не хочет. Это всё равно что маленький Бог внутри, маленький Бог-творец, маленький Бог-ребёнок, который теперь творит и никогда не бывает доволен своим творением. А если он хоть чуточку им доволен, он думает: «Я самый большой, я вершина мира, первый». А если оно не ведёт себя так, как он ожидает, то: «Я так несчастен, потому что моё существование не ведёт себя так, как мне нравится!» Вот так игра. Поэтому даже малыш знает, что он — Всемогущий, но потом он спрашивает себя: «Почему мир не ведёт себя так, как мне нравится?» Это знание уже налицо, это естественное знание, что Ты — Всемогущий. Ты не можешь этого отрицать. Каждый думает, что он подобен этому маленькому абсолютному Богу. Так что Бог становится маленьким ребёнком, по-прежнему будучи тем Богом и думая: «Всё должно быть согласно моей воле, но почему это не так? Почему я чего-то желаю и это сразу не происходит?» И тогда ты делаешь все эти «тренинги аватара» и всё прочее, чтобы ты мог вернуть себе ту силу, которую ты, возможно, утратил. Со всеми мастерами сиддхи, концентрационными лагерями сиддхов, ты думаешь, что можешь вернуть себе свою силу, своё всемогущество. Потому что ты хочешь править, потому что ты влюблён в своего возлюбленного. Этим движет любовь. А потом ты хочешь, чтобы твой возлюбленный вёл себя так, как тебе нравится. И если возлюбленный не ведёт себя так, как тебе нравится, ты несчастен. Так что он никогда не ведёт себя полностью так, как тебе нравится. Слава Богу, ни в чём нет никакого счастья. Счастье невозможно находить ни в каком относительном переживании. И им никто никогда не может обладать. А когда есть счастье, не остаётся никого, кто может им наслаждаться.
С.: Почему некоторые люди приходят к таким, как вы?
К.: Потому что есть немногие, кому настолько надоели мир и всё страдание, что они уже обратили свой взор на то, что является Тем, что они есть. И это естественная тенденция. Когда замешано то, что является Самостью, и снова хочет быть Тем, что не имеет «самости», оно будет момент за моментом убивать то, что перед ним. Это просто сокращение. Это подобно абстрагированию абсолютной Абстракции. Сперва оно выходит, а потом снова абстрагирует всё, что можно абстрагировать, только чтобы снова быть той абсолютной Абстракцией, которую невозможно дальше абстрагировать. Или Субстрат, «субстрагирующий» всё, что можно «субстрагировать», просто чтобы оставаться в том абсолютном Субстрате, который никогда невозможно дальше «субстрагировать». Так что если дело касается этого — вот почему каждый сидит здесь. Есть тенденция того, что ты называешь семью миллиардами других, отправляться искать счастья в мире. Это массовая тенденция. А потом, в очень редких случаях, подобных этому, она полностью изменяется. Потому что та уже полностью надоела. Человек пробовал всё — отношения, дорогие машины, золото, дома, все материальные вещи, которые не помогают, по-прежнему чувствуя себя несчастным. И тогда приходит духовное переживание. Тогда ты стремишься к блаженной Я-естьности, к переживанию единства. И тогда у тебя есть маленькие моменты блаженства посредством какого-либо маленького понимания. А потом ты снова несчастен. Эти маленькие оргазмы, случающиеся посредством понимания. Тогда это подобно подъёму Кундалини или чему-то вроде: «О да, я уже чувствую это в спине! Мой учитель говорил, что если я чувствую это там, то я уже на верном пути». А потом: «О да, теперь это в плечах!» И тогда есть учителя: «Ты должен открыть свою макушечную чакру». А потом околосмертные переживания, ты должен покидать своё тело. И тогда ты покидаешь своё тело, но снова возвращаешься: «Чёрт! Я должен снова его оставлять!» А потом у тебя появляется это жжение, и ты думаешь: «Должно быть, открывается мой третий Глаз. Теперь я могу ясно видеть!» И тогда вдруг ты можешь говорить то, о чём ты никогда не мечтал, потому что здесь открывается эта чакра. Ты так поражён, что ты можешь говорить спонтанно, без всякого говорящего. И тогда ты говоришь: «Теперь я — единство существования, я этого достиг! Потому, что моё сердце открылось, потому что теперь есть сердце без сердца». Но даже это фальшивка. Даже то переживание ложно. Чудесно! Ты так много ожидал от Кундалини, будучи в том потоке Кундалини. Но он тебя убивал, потому что если он действительно на тебя действует, то «тебя» больше не будет. Так что ты даже не можешь пожинать плоды. Ты не можешь пожинать То, что ты есть. Нет никакого пожинания плодов. Есть только То, что ты есть, и это и есть пожинание плодов момент за моментом. Это уже было. Ты постоянно пожинаешь То, что ты есть, переживая следующий и следующий. Это никогда не было иначе. Это не что-то новое. Поэтому я не отрицаю процессы чего бы то ни было. Но ты момент за моментом пожинаешь То, чем ты являешься. Переживаешь То, что ты есть. И в этом нет ничего нового. Так что даже переживание «я» в страдании — это пожинание плодов. Ты переживаешь То, чем ты являешься. Так что? Делает ли это Тебя несчастным? Нет. То, что ты есть, не может быть несчастным ни от чего. Как может То, что является абсолютным Видящим, становиться несчастным, если есть счастливое или несчастное «я»? Поэтому все эти переживания есть либо нет. Они всегда другие. Но они никогда не могут изменять твою Природу. Они никогда не могут изменять То, чем ты являешься. Не существует никакой возможности изменения. Всё это, кажется, есть просто для развлечения. Удовольствия. Так что Ты наслаждаешься всем, что есть. Что есть такое, что можно было бы Тебе сделать? А страдание о самом Себе — это неведение. Потому что это То, чем ты являешься. Как может Самость страдать о Самости? Чтобы страдать, нужны две Самости. Когда Ты — То, что ты есть, нет даже одной Самости. И как может отсутствие любого присутствия какого бы то ни было отсутствия страдать о чём бы то ни было? Это абсолютный конец «страдающего», которого вообще никогда и не было. Но в любой момент, когда ты хочешь делать этого «страдающего» счастливым, — ха-ха-ха! Это похоже на бесконечное дело. Какие-то другие вопросы? Я всегда стараюсь заканчивать за 5, или 10, или 15 минут. Но нет никакой опасности, что вопросы когда-нибудь иссякнут.
С.: Так что такое это сомнение?
К.: Ты! Ты — сомнение. И сомнение сомневается в сомнении. Всё существующее сомнительно. Любое существование сомнительно. Поскольку что бы то ни было существует, поскольку оно должно существовать, оно сомнительно. Вот почему это называют прямым путём: просто начинать сомневаться в сомневающемся. А всё, в чём сомневается сомневающийся, сомнительно. Но чтобы мог быть сомнительный сомневающийся, который сомневается в чём бы то ни было, что сомнительно, должен быть Ты. Вот почему это называется Вездесущностью, которая не имеет никакого присутствия, являющегося присутствием. Без абсолютного Присутствия Того, что ты есть, нет даже сомневающегося, который сомневается в том, в чём можно сомневаться.