С.: Так что если человек чувствует, что его привлекает самоисследование, ему можно им заниматься?
К.: Это как следующий глоток кофе. Если ты пьёшь кофе, то хорошо пить кофе. Если ты пьёшь чай, то хорошо пить чай. Если ты занимаешься самоисследованием — хорошо. В сновидении это лучшее, что ты можешь делать.
С.: По какой-то причине мы сидим тут, а не в бассейне.
К.: Но это — самоисследование.
С.: Это то, что я имею в виду. По какой-то причине мы это делаем.
К.: Да, но мне бы, возможно, хотелось сидеть…
С.: …в бассейне?
К.: Это вроде того, как сейчас, спустя около 80 лет, как Рамана мёртв, есть так много книг и так много интерпретаций, и я знаю, что в Раманашраме есть только то, что его прославляет. Но он был и совершенно другим. Порой он много шутил, и тогда кто-нибудь записывал эти шутки, и теперь они становятся чем-то вроде мудрости. Не знаю.
С.: Да, мы не знаем, что он говорил на самом деле. И он говорил на тамильском. Но я действительно хочу остановить того страдающего.
К.: Да, и я могу лишь указывать — это можно легче всего сделать, просто будучи Тем, что ты есть. Это единственное, что ты можешь «сделать», чтобы остановить всё.
С.: Да, я понимаю…
К.: Это не понимание, это просто бытие Тем, чем ты являешься в глубоком-глубоком сне. Несмотря ни на что. Ты существуешь в абсолютном отсутствии любого присутствия кого-либо, кто знает или не знает. И это существование без страдания, как в глубоком-глубоком сне. Вот и всё.
С.: Но как я могу быть…
К.: В этом нет никакого «как»! Знать себя как То, знать себя сейчас как То, чему не нужно знать Себя, чтобы быть Собой. Это более чем легко.
С.: Почему мы этого не понимаем?
К.: Потому, что Это не нуждается в понимании. Если бы Оно нуждалось в понимании, Оно было бы относительным. Но поскольку Оно абсолютно, Ему никогда не нужно понимать. Оно уже полно, абсолютно, ничему не нужно быть другим. И это действительно абсолютная Беспомощность. Оно не может даже понимать. Нет никакого способа понимания. И, слава Богу, никакой нужды в понимании.
С.: Тогда это означает, что мне нужно просто ждать, пока это не случится?
К.: Ничего вообще никогда не случалось. Это никогда не случится. Ты никогда не будешь знать самого Себя.
С.: Но сейчас я не тот же самый, как в глубоком сне.
К.: Конечно, нет! Твоя Природа сейчас не другая, чем в глубоком-глубоком сне. Твоя Сущность, То, что ты есть по Природе, твоя Самость сейчас То, чем Она является в глубоком-глубоком сне. И в глубоком-глубоком сне нет никакого вопроса о страдании, страдающем, знании, не знании. И просто быть Тем, чем ты являешься в глубоком-глубоком сне, — это просто быть Тем, чем ты не можешь не быть, поскольку ты являешься Тем, что ты есть, в присутствии и в отсутствие этого сновидения. Так что Ты не зависишь от присутствия этого сновидения, чтобы быть Тем, что ты есть. Что бы ни случалось в этом сновидении, Ты уже есть, несмотря на это. Ты — То, что ты есть, никогда не благодаря тому, что случается в этом сновидении. Это более чем легко, быть Тем, что ты есть, потому что ты не можешь не быть Тем, которое есть несмотря на всё, что ты можешь воображать. Но теперь в этом сновидении есть фантом, который не верит тому, что говорят, поскольку он хочет обладать этим. Есть эта тенденция владения. Контролировать, владеть.
С.: Нет, я не хочу контролировать. Я хочу быть вне этого.
К.: Да, это и есть управление. Ты хочешь быть вне самого себя. Поскольку это сама твоя Самость. Это То, что ты есть. Как можно покидать То, чем ты являешься? Что за абсурдная идея — пытаться выйти из того, чем ты являешься! Это То, что ты есть. Не больше и не меньше.
С.: Этот фантом — тоже То, чем я являюсь.
К.: Конечно! Ты являешься всем, чем бы то ни было. Ты — присутствие всего, что есть. И теперь Ты пытаешься выйти из этого, Ты страдаешь из-за того, что хочешь избегать самого себя. Ты хочешь убить что-то, чем ты являешься. Что за идея! Как можно покидать то, чем ты являешься? Даже пытаться — это страдание. «Всё не так, я не так хорошо себя чувствую. Я надеюсь, это было бы по-другому. Я бы даже не родился». У тебя всегда есть инстинкт смерти. Ты хочешь уйти. Для этого ты медитируешь. Самоисследование — это инстинкт смерти. Тебе следует быть дервишем, а не инстинктом смерти. Тебе следует танцевать вокруг самого Себя, а не иметь желание смерти. Это поразительно, что Ты пытаешься избегать самого себя. Это фантастика. Ты думаешь, что должен выйти из чего-то, в чём Ты даже не находишься, потому что этим Ты являешься.
С.: Но почему мы всё время пытаемся покидать самих себя?
К.: Потому, что испытываете дискомфорт.
С.: Но почему…
К.: Нет никакого почему! В любой момент есть дискомфорт существования. Ты можешь переживать самого Себя только в дискомфорте. Ты не можешь переживать Себя иначе. Каждое переживание — это переживание дискомфорта.
С.: Так что естественно, что мы хотим из этого выйти.
К.: Нет, это не естественно, это просто потому, что ты хочешь избежать дискомфорта и ищешь комфорта.
С.: Не всякое переживание — это дискомфорт.
К.: Конечно! Всякий находится в стеснённом положении. Даже удобство по отношению к другому, это всё равно неудобство. Ты никогда нигде не достигнешь комфорта. Любое переживание будет страданием, будет относительным.
С.: Поэтому мы хотим с этим покончить.
К.: Да, но покончить с этим невозможно. Как ты можешь покончить с тем, чем ты являешься? Ты можешь реализовать Себя только в относительности. Как иначе Ты можешь Себя реализовать? Всегда есть переживающий, отличный от того, что он переживает. И таким образом Ты реализуешь Себя. Ты переживаешь самого Себя. Ты не можешь положить этому конец. Ты никогда не будешь переживать счастье. Никогда! Ты всегда будешь переживать несчастье в опыте относительных переживаний бытия отличным от чего-то другого.
С.: Это никогда не кончится?
К.: Этому нет конца. Это то, как Ты Себя реализуешь.
С.: Страдание.
К.: Это не страдание. В тот момент, когда ты — То, что ты есть, Ты не можешь страдать о Том, что ты есть. О чём страдать?
С.: Переживания?
К.: Нет, ты страдаешь только потому, что не хочешь страдать. Есть страдающий, который не хочет страдать. Потому что он хочет избегать дискомфорта. И ты страдаешь, пытаясь избегать самого себя. Пытаться избегать самого себя — это страдание. Пытаться избегать относительного переживания, веря, что оно должно быть другим. Тогда ты страдаешь о том, как ты себя реализуешь. Но не из-за переживания. Только потому, что ты думаешь, что оно должно быть другим. Твоё чёртово воображение, что ты думаешь, что оно должно быть другим, оно должно всегда быть счастливым, просветлением, чистым светом. У тебя есть идея истины. У тебя есть идея свободы. Твои проклятые идеи того, как должно быть, — вот твой способ страдания! И ты не можешь винить никого другого. Это всё твои проклятые идеи. Воображающие некую истину, и красоты, и блаженные состояния и милость тра-ла-ла. И тогда ты сетуешь, что ты страдаешь, что это неправильно, что нечто должно измениться. Если ты хочешь кого-то винить — ты глупец! Нет никого другого. И ты можешь переживать себя только в глупости и неведении. Ты никогда не можешь переживать Знание. Всё, что бы ты ни переживал, — это глупость. Глупо просыпаться утром и глупо переживать самого себя. Глупо осознавать самого себя. Но ты не можешь остановить эту божественную катастрофу.
С.: Что вы имеете в виду, когда говорите, что может быть страдание, но никакого страдающего?
К.: Есть переживание боли, или страдания, или ума. Но нет никого, кому оно принадлежит.
С.: Но обычно кажется, что есть тот, кому оно принадлежит.
К.: Для тебя! И? Ты продолжаешь страдать. Но это не моя проблема! «Обычно! В норме!» Что нормально? Быть голландцем? Когда у Тебя есть национальность и когда у Тебя есть мать, Тебя уже поимели. Мгновенно. В момент Твоего «рождения» Тебя поимели. Это твоя природа, происходящая от поимения, — Ты «поименутый».
С.: И что теперь?
К.: Да, что теперь? Тогда ты верил своей проклятой матери.
С.: Теперь ты обманываешь.
К.: Теперь ты занимаешься сексом, чтобы избежать этого. Тантрой или чем-то вроде. Они все стараются иметь маленький оргазм. А в оргазме — отсутствие «я», и тогда ты хочешь иметь это снова и снова. Даже посредством медитации ты хочешь достичь этого отсутствия «я». И ты веришь, что для того, чтобы ты был Тем, что ты есть, «я» должно умереть. Это делает Тебя зависимым от «я», что я должно уйти, чтобы Ты мог быть более счастливым. Потому что это — идея «я»: мне было бы лучше без меня, говорит «я». Постоянно пытаясь избавиться от «я», а потом жалуясь, что этот причиняет боль. Выхода нет! Это то, на что я могу лишь указывать.
С.: Не может быть!
К.: Ха-ха! Я тебе говорю!
С.: Это плохая весть.
К.: Это хорошая весть. Нельзя выходить оттуда, где тебя нет. Это наилучшая весть, которую можно получить. Вообрази, что действительно был бы выход, это было бы действительно плохой вестью. Поскольку тогда в этом действительно был бы кто-то, кому нужно выйти. Это вроде так называемых старших учеников кого-либо. Они ходили ко всем, и они даже заявляют: «Я ходил к Рамане, я посещал всех», и тогда кажется, будто их кто-то поддерживает. Кто-то, сидящий там, за кем стоит вся та традиция, все эти сводники. Все пападжи и раманы, и тогда он как шлюха ради существования, и все сводники его поддерживают.