С.: Мы живём жизнью одних лишь понятий.
К.: Ты переживаешь Себя во всех возможных понятиях. Но То, что переживает Себя во всех понятиях, никогда нельзя переживать. И ты прав, ты можешь переживать себя только в понятиях. Поскольку То, что переживает себя во всех возможных понятиях, никогда не может переживаться. Но ты не можешь это остановить.
С.: Ты не можешь это остановить, но это не должно делать тебя несчастным.
К.: Как можно страдать в отношении самого Себя? Вот в чём вопрос. Только идея, что есть другие, что ты и то, что ты переживаешь, различны, что ты — любящий, который отличается от возлюбленного, — вот в чём страдание. Но будучи Тем, что ты есть, которое есть страдающий, страдание и то, о чём он может страдать, любящий, любовь и возлюбленный, — где же тут страдание? Просто быть Тем, чем ты не можешь не быть, это абсолютный конец всякой идеи двух. А когда нет двух, как Ты можешь страдать о Себе? Страдание есть только потому, что ты надеешься, что это всё однажды кончится. Это страдание. Что ты можешь себя уничтожить чем-то, что ты делаешь. Что ты конечен. Что у тебя есть счастливый конец. Особая идея, что будет счастливый конец. Из-за этого ты страдаешь. Даже идея конца — это страдание. Страдалец начинается с идеи начала. А идея конца делает начало реальным. Если есть реальность начала, то есть реальность конца, и это уже страдание. Так что идея счастливого конца подтверждает, что было начало. А там, где есть начало, есть страдание. Фантастика. Что за ловушка. Эта проклятая идея просветления. Счастливый конец. И то переживание, что ты будешь счастливым всегда и вечно. Ха-ха-ха.
Это невероятно. Идея счастья, особенно счастливого конца, создаёт все несчастливые начала. Всё то проклятое страдание. Всё, что проклято, всё, что имеет кровь в своём чём бы то ни было, — это чёртово страдание[48]. Но, несомненно, не жизнь. Потому что жизни не нужна никакая кровь, чтобы быть жизнью. А то, чему нужна кровь, чтобы быть живым, — это чёртово страдание. Так что теперь оно у тебя есть. Твоё драгоценное тело. Экхарт Толле называет это «телом боли». Ты платишь каждый день. Это доходное тело.
С.: Тело боли — это хорошая тема для фантома. Это действительно работает. Это удачная тема.
К.: Да, старание избежать боли. Медитация подобна болеутоляющей пилюле. Ты закрываешь глаза, и «меня здесь нет, меня здесь нет». «У меня нет тела, у меня нет тела». Или «я вхожу в боль, я вхожу в боль». «Никакой боли нет, никакой боли нет». «Я не обращаю внимания, я не обращаю внимания». «Боли нет, боли нет, боли нет». Все это делали! Я обращаюсь только к специалистам. Они здесь все специалисты.
С.: Наблюдать боль.
К.: Наблюдать боль. «Пусть боль проходит». «Оставайся свидетелем». «Будь экраном, а не проекциями». «Экран не может страдать о проекциях». «Поэтому будь свидетелем, а не тем, что можно свидетельствовать». Все эти фантастические техники и концепции. Вы пробовали их все. И посмотрите, где вы! Слушая этого парня! Ха-ха-ха. Посмотрите, с кем я говорю! Все специалисты.
С.: Мы все в клубе.
К.: Мы все встречаемся в клубе культа трудного. Очень легко вступать в этот клуб. Очень легко быть трудным. Трудное всегда есть. Для этого не нужно работать. Невозможно быть лёгким. Но трудно не пытаться.
С.: Теперь я больше не верю в просветление, и я не знаю, чего я должен хотеть! Вы его просто уничтожили.
К.: Это то, за чем вы сюда приходите, чтобы бросить эту проклятую идею просветления. Поскольку кому нужно быть просветлённым?
С.: Но теперь мне нечего делать.
К.: Вот видите, теперь ей нечего делать. Теперь она жалуется! «Что я теперь буду делать? Скажите мне». Поскольку просветление — это всегда как хорошее развлекательное шоу.
Вы можете сидеть в Тируваннамалае, пить чай и говорить со своим соседом о просветлении, о хороших учителях и плохих учителях, и куда вы ездили, и что есть истина, и Рамана то-то, и Рамана говорил… Только потому, что у вас есть эта идея просветления. А теперь вы думаете, что даже не можете там сидеть? Быть может, вы всё ещё можете там сидеть. Представьте себе!
С.: Мне не интересно.
К.: Но это всё ещё слишком много интереса — «Мне не интересно».
С.: Вы говорили, что есть некоторые люди, которые медитируют годами, и смотрите, куда это вас приводит, вы всё ещё здесь. Но люди слушают это много лет, и они всё ещё здесь. Так в чём была бы разница?
К.: Разницы нет. Это то, на что я указывал.
С.: Так что нет абсолютно никакой разницы?
К.: Что бы ты ни делал или не делал, медитируешь ты или не медитируешь, если даже ты сидишь здесь тысячу лет, это не имеет никакого значения для Того, чем ты являешься. Вам всё равно приходится здесь сидеть.
С.: Так что не имеет значения, сидишь ли ты здесь или дома?
К.: Нет, ты не можешь. Когда ты сидишь здесь, ты сидишь здесь и не можешь сидеть там.
С.: Или ты сидишь там.
К.: Тогда иди. И пробуй. Где бы ты ни был, Ты есть. Тогда просто будь где ты есть.
С.: И между тем и другим нет никакой разницы?
К.: Разница есть, но она не имеет значения. Поэтому есть разница, сидишь ли ты здесь или не сидишь, медитируешь или не медитируешь. Но она не имеет значения. Вот и всё. И если тебе всё равно приходится здесь сидеть, ты лучше получай от этого удовольствие, если это в любом случае не имеет никакого значения. Это вполне безмятежно. Ты пришёл сюда, думая, что это, возможно, имеет значение. Но потом ты здесь сидишь и, возможно, видишь, что это не имеет значения. Но даже это не имеет значения. Так что делать?
С.: Все наши священные писания говорят, что следует идти за пределы слов. Слова — это только инструмент для передачи.
К.: Ты должен быть, несмотря на слова. Поскольку Ты уже есть, несмотря на слова. Так что Ты можешь наслаждаться пустотой слов, поскольку слова не могут ничего давать или отнимать от Того, чем ты являешься. В этом развлечение или забава со словами. Они такие пустые потому, что не могут Тебя изменять. Они не могут ничего давать, они не могут ничего отнимать. Они есть просто для развлечения или забавы. Называй это как угодно. Пустота слов, то, что они ничего не могут с Тобой делать, — в этом красота слов. И это выходит за пределы слов, поскольку выход за их пределы — это не ожидание от слов чего бы то ни было. И вот почему это — медитация слов, само говорение является медитацией. Потому что в этом говорении нет никакого ожидания или намерения что-то из него получать. Поэтому всё присутствие «Я есть» — Я-естьность — это всё развлечение. Нет никакого ожидания и никакого намерения, что посредством чего бы то ни было происходящего, понимания или непонимания, Ты можешь становиться больше или меньше, чем Ты есть. И это — природа медитации. Но сколько бы ты ни сидел для специальной медитации, ожидая что-то из этого получить, это, несомненно, не медитация. Это работа. Работа ради выгоды. Старание получить безмятежный ум — это работа ради безмятежного ума. И я не называю это медитацией. Это становится личной медитацией с намерением. И тогда ты — тяжко трудящееся «я». И тогда ты хочешь что-то от этого получить.
С.: Меди-напряжение!
К.: Да. Доктор мёд. Медицина.
С.: Вы говорили, что медитация — это деяние. Это не так.
К.: Когда есть кто-то, ожидающий чего-то от медитации.
С.: Не ожидающий чего-то от этого.
К.: Но я тебе говорю, тот, кто сидит по два часа в день и пытается медитировать, чтобы успокаивать ум, кое-чего ожидает от этого.
С.: Но тогда это неправильная медитация.
К.: Всегда, когда есть медитирующий, это неправильно.
С.: Нет, поскольку тогда есть эго…
К.: Нет, никакого «тогда» нет. Медитирующий означает неправильность, ложь!
С.: Так что я здесь тоже ложный.
К.: Если бы Я говорил с кем-то сидящим здесь, и у Меня было бы намерение учить «тебя» чему-то, или чтобы «ты» чему-то учился, это было бы неправильно. Но Я просто забиваю Тебя словами и не ожидаю, чтобы что-нибудь случилось.
С.: Тщетно.
К.: Ты понимаешь. Вот почему я заговариваю тебя до смерти. Поэтому меня не интересует, чтобы ты здесь нечто получал. Или что-то уносил с собой, когда уходишь.
С.: Потому что получение было бы на уровне фантома.
К.: То, чем ты можешь обладать, — дерьмо. Ты можешь обладать только дерьмом. Пониманием нельзя обладать. Понимание — твоя Природа. Поэтому ты не можешь брать его с собой. Ты не можешь его иметь. И ты не можешь его повторять. Так что я говорю с тем, кто является обладателем, я могу заговаривать до смерти, и тогда есть Понимание по Природе. Но это не то понимание, на которое ты можешь претендовать, которое является «твоим». Это просто То, чем ты являешься, которое есть само Существование. Так что нет нужды его брать, или иметь, или сохранять. Но как только ты выходишь (отсюда), ты снова хочешь его иметь. Поскольку ты стараешься вспомнить «что там происходило». И тогда ты снова вернулся к тому владению. Неизбежно. Поэтому я стараюсь на какое-то время заговаривать тебя до смерти. И тогда есть это пресловутое отсутствие. А потом «ты» возвращаешься, а потом возвращаешься в бизнес. Потому что как только ты хочешь кому-то рассказать, что здесь происходило, и хочешь вспомнить, тогда ты в беде. Тогда ты делаешь это понятием. Тогда ты делаешь это учением. И тогда из живых слов получаются мёртвые слова.
С.: Тот, кто осознаёт «Я — фантом», пребывает в неведении?
К.: Если Ты осознаёшь-реализуешь самого Себя, если Ты переживаешь самого Себя, то Ты переживаешь Себя в абсолютном неведении. А если Ты не переживаешь