С.: Итак, реагирует именно дух.
К.: Попробуй показать мне, что реагирует! Покажи мне, что управляет! Покажи мне, что действует, и покажи мне, что реагирует!
С.: Так что это своего рода автоматика, сознание?
К.: Автоматика? Нет. Я не знаю, что это такое.
С.: В сознании всегда есть двое.
К.: Ты можешь говорить, что реагирует этот сгусток энергии, который ты называешь мной. То, что прошлое создало как сгусток энергетических интенций, что является мной, реагирует на внешнее событие. Сознание уже является реакцией Того, что есть, не знающего самого Себя. Сознание — это уже реакция. И в той реакции происходит реакция. Как сновидение реакции. Всё это реакция. Ни в чём невозможно найти никакого действия. Невозможно найти энергию. Можно только переживать следствия. Реакцию. Но невозможно найти энергию. Так что это такое? Что действительно реагирует? Невозможно знать, что действует или реагирует. Можно только переживать следствия этого.
А следствия — это идеи. Но нет никого, кому они принадлежат. Какое обладание и чем? Кто может на него претендовать? Притязание происходит из той энергии. Притязающий — уже игрушка той энергии. Притязающий, притязание, то, на что можно претендовать, — это всё игра той энергии. Но ты не можешь знать, что она такое. А то, что действует и реагирует на то, что действует, вся карма сознания, чем бы ни был деятель и жертва всего, это не два. В сознании можно говорить, что двух нет. Что всё, что есть, — это сознание. Но для Того, чем ты являешься, это не имеет значения. Даже это — понятие. Оно не помогает тебе быть Тем, что ты есть. Даже это понимание — ложное понимание. Оно приходит и уходит. Оно преходяще. Если бы это было нужно для Того, чем ты являешься, оно должно было бы быть непрерывным. Но даже это понимание имеет место в сновидении. Оно не даст тебе То, чего ты ищешь. И Ты от него не зависишь, в этом вся красота. Поэтому даже при глубочайшем постижении этого так называемого сознания, того, как оно работает, величайший мудрец по-прежнему идиот.
С.: Так вы говорите, то, чем вы являетесь, это энергия…
К.: Нет, я этого не говорю. Если бы я говорил, что я — это энергия, я бы отличался от того, что является следствием. Так что я всё равно делал бы себя отличным от чего-то ещё. Чем бы ты себя ни объявлял, даже когда ты говоришь «Я — энергия», «Я — жизнь», я — на одного слишком много тех, кто что-то заявляет. И тогда я делаю себя отличным от чего-то ещё. Нет. Вот почему я говорю, что должно быть абсолютное отсутствие любого присутствия. Не «Теперь я — энергия». «До этого я был относительным, а теперь я не относительный, поскольку теперь я знаю самого Себя. Раньше я не знал самого Себя». Всё это — иди оно к чёрту!
С.: Тогда что такое душа?
К.: Чушь.
С.: Так когда душа покидает тело…
К.: Чушь покидает чушь. Дерьмо покидает дерьмо. Есть понятие души. Одно понятие покидает другое понятие. Дерьмо, покидающее дерьмо. Происходит дерьмо. Когда-то было дерьмо в дерьме, а теперь дерьмо вне дерьма. Дерьмовое «я».
С.: Так вы — как Абсолют, так и относительное?
К.: Я понятия не имею, Абсолют я или нет. Абсолюта было бы недостаточно. Или слишком много. Абсолют — это уже слишком много или слишком мало для Того, чем я являюсь.
С.: Вы не душа, вы не тело, вы — не то.
К.: Всё, что бы вы ни придумывали, — чушь.
С.: Но я всё равно буду это придумывать.
К.: Да, дерьмо случается. Пытаясь не придумывать дерьмо, ты концентрируешь своё дерьмо. Концентрированное дерьмо. Так что наслаждайся дерьмом. Наслаждайся тем, что бы ты ни переживал: дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо, дерьмо. И случается только дерьмо.
С.: Я думаю, это была бы хорошая джапа: дерьмо, дерьмо, дерьмо.
К.: Да, это бхаджан. Дерьмовый бхаджан.
С.: Да, это Шиваратри завтра.
К.: Шитаратри. Мне нравится дерьмо. Я его люблю.
С.: Так что эта любовная связь, которая у нас есть…
К.: Да, дерьмо, любящее дерьмо.
С.: Да, но также создающее…
К.: Из дерьма происходит дерьмо. Вот почему дерьмо создаёт дерьмо. Что?
С.: Чего ищет дерьмо?
К.: Дерьмо влюблено в дерьмо. Дерьмо ищет дерьмо.
С.: Оно даёт дерьмо.
К.: Поскольку дерьмо даёт дерьмо, дерьмо влюблено в дерьмо.
С.: Оно также эгоистично?
К.: Это эгоистичное дерьмо. Самость-есть-дерьмо[54].
Эгоистичное дерьмо. Даже Самость — дерьмо. Мне приходится быть полностью беспристрастным. Если всё, что бы то ни было, — дерьмо, тогда даже Самость — дерьмо.
С.: Неудивительно, что эти беседы платные!
К.: Нет, даже если они должны платить на Западе. Ты думаешь, там я другой?
С.: Нет!
К.: Если я такой, то приходит больше людей. На ютьюб есть видео под названием «Туалетная адвайта».
С.: Чьё видео?
К.: Дерьмовое видео.
С.: От Карла Ренца?
К.: От какого-то парня по имени Карл Ренц. Я никогда ничего никуда не помещаю. Но, видите ли, людям это нравится, они даже выкладывают это на ютьюб.
С.: По-моему, кто-то сказал, что если бы ты знал, что такое просветление, ты бы и близко не подходил к нему с палкой.
К.: Да, поскольку просветление — вот почему адвайта это абсолютный унитаз — поскольку имеет место абсолютное смывание. И всё дерьмо мгновенно уходит.
С.: Но как его может не быть?
К.: Потому что его никогда и не было. Когда ты являешься Тем, что ты есть, никогда не было никакого дерьма. Но что бы ты ни придумывал — дерьмо. Но просто будучи Тем, что ты есть, ты являешься Тем, что есть то, что есть. И в то мгновение это подобно абсолютному смыванию. И дерьмо всегда будет пытаться избежать того смывания. Потому что дерьмо может выживать только в дерьме. Поэтому понятие может продолжать существовать только в понятии. Такова природа понятий. Поскольку если есть То, что не является понятием, понятия не могут продолжать существовать. Так что ты, как понятие, можешь выживать только в понятиях. Поэтому дерьму всегда нравится дерьмо. Оно всегда создаёт больше дерьма. Даже пытаясь получать меньше дерьма, оно всегда даже из меньше делает больше дерьма. Это, как я говорил, также как «я», понятие и его выживание, всегда будут создавать всё больше дерьма. Поскольку оно может выживать только в дерьме. Так что образы могут продолжать существовать только в образах. А все образы пусты. Поэтому будучи Тем, чем ты не можешь не быть, Ты в одно мгновение уничтожаешь всё то, что может быть уничтожено, — даже идея Самости уничтожается просто тем, что ты являешься Тем, что ты есть. Поскольку в Том, что ты есть, нет никакой идеи Самости, или Брахмана, или чего бы то ни было. Всего, чему можно дать имя и форму, нет, когда ты являешься Тем, что ты есть. Так что всё это абсолютно пусто. Но когда ты являешься этим воображаемым «я», ты всегда будешь стараться выжить. Создавая всё больше дерьма. Даже медитация — это попытка медитативного дерьма. Даже самоисследование — дерьмо. Дерьмо, исследующее дерьмо. Должно быть! Мне жаль. Нет, мне не жаль. Это было бы слишком много. Я тебе говорю, если бы я знал, что такое счастье, я бы называл это счастьем. Я был бы абсолютно счастлив, что всё — дерьмо. И абсолютно пустое. И никогда не нужное. Все эти так называемые символы, которые вы создаёте в вашем так называемом мире грёз, Богов и Самости, Абсолюта и Парабрахмана и всего такого, мгновенно исчезают. Просто если ты являешься Тем, что ты есть.
С.: Поэтому вы говорите, что глубокий сон — это лучший указатель, так как нет никакой идеи…
К.: Глубокий-глубокий сон.
С.: Я не могу об этом говорить, не могу об этом думать, ничего не могу.
К.: Сейчас мы можем об этом говорить. Но в глубоком-глубоком сне это тебе в любом случае всё равно. Но теперь тебе не всё равно. Но никого не заботит, что тебе не всё равно. Быть может, твою жену?
С.: Нет.
К.: Даже не её. Особенно не её!
С.: Разве состояние сновидения также не…
К.: Какое состояние сновидения? Мы не говорили о состоянии сновидения.
С.: Вы говорили, только глубокий-глубокий сон…
К.: Да, глубокого сна недостаточно. Глубокий сон отличался бы от бодрствования. Глубокий-глубокий сон — это Природа глубокого сна, которая не знает никакой Природы. Природа Природы, которая не знает никакой Природы. Самость Самости не знает никакой Самости. Но когда Самость знает Самость, то уже на две Самости слишком много. Но ты не можешь этого избежать, поскольку ты всегда реализуешь Себя как двоих. Как любящего и возлюбленного. Что делать? Поэтому в качестве переживания есть двое, но в Реальности нет. В реализации всегда есть двое. Реализация всегда случается как любящий, который любит возлюбленного. И этот любовный роман — реализация этого сновидения. Но в Реальности нет даже одного.
С.: И когда вы говорите, что ничего нет…
К.: Это слишком много.
С.: Вы сказали, что нет ничего.
К.: Да, когда нет ничего, есть ничто.
С.: Но со всем другим, что вы говорили, вы говорили и противоположность этого слова.
К.: Ничто — это слишком много, а всё — слишком мало для Того, что ты есть. Но фокус в том, что если Ты ничто, то Ты всё. Но если ты знаешь, что ты ничто, это на одного слишком много тех, кто знает, что они — ничто. Но когда Ты — ничто, Ты больше не знаешь никакого ничто, тогда Ты — ничто и всё. Но Ты не можешь становиться ничем и посредством этого становиться всем. Ты уже То, что является ничем и всем, но не посредством знания этого. Поэтому некоторые вроде Адьяшанти делают такую большую вещь из «ты — ничто». И тогда ты опять принимаешь это лично. Тебе приходится принимать это лично. Поскольку если ты говоришь, что «ты — ничто», ты делаешь себя отличным от чего-то. И тогда ты опять оказываешься в этой ловушке различий. Так что ты делаешь преимуществом быть ничем. «Я — ничто». Ха-ха-ха. Это, несомненно, ещё одна идея. Поскольку дерьмо нуждается в дерьме. И тогда даже ничто становится дерьмом. Когда есть претендующий на то, чтобы быть ничем. Но что делать? Дерьмо случается. Этого невозможно избежать. Это что бы то ни было, что вы называете сознанием, всегда будет определять себя. Даже не определяя себя, оно определяет себя как то, что не может быть определено. Поэтому даже если ты говоришь — я то, что не может быть определено, ты определяешь себя как то, что не может быть определено. Так что это уже определение. Всё, что бы отсюда ни вытекало, слишком много. Так вот почему тебе приходится делать это действительно трудным — говорить, что ты являешься абсолютным отсутствием всякого присутствия любого отсутствия присутствия любого, кто есть или не есть, зная или не зная, чем он является. Это должно быть как маленький крысиный хвостик, и тогда каждый уже теряется, слава Богу.