— Эту встречу нельзя проводить в моем кабинете. И я против того, чтобы использовать для подобных вещей отели. И это смотрелось бы странно, если бы мы все трое сидели и говорили в машине. Куда же нам идти?
— А мистер Мэтьюс живет неподалеку?
— В Стэмфорде. Всего через один город от Гринвича.
— А вы двое случайно не являетесь членами одного и того же загородного клуба?
— Я знаю, что нам делать. — Шерман взял свой смартфон, открыл список контактов и нажал на одну из кнопок. — Брэд, это Дик Шерман. Возник один вопрос, связанный с первичным размещением наших акций на бирже. Я бы хотел поговорить с тобой на эту тему, но не по телефону. — Последовала пауза. — Да нет, не беспокойся. Все в порядке. Давай завтра вместе позавтракаем в клубе в девять часов. До скорого.
Шерман повернулся к Картеру.
— Готово. Мы встречаемся завтра в Гринвичском загородном клубе. Приходите в десять.
От Картера не ускользнуло, что Шерман даже не спросил, удобно ли ему будет являться сюда еще и завтра.
— Мне показалось, что вы попросили его прибыть в девять.
— Так оно и есть. А вы придете в десять. Попросите кого-нибудь объяснить вам, как пройти в ресторан-гриль для членов клуба. Мы возьмем по чашке кофе и пройдем в одну из комнат для неофициальных встреч, где вы сможете сыграть отведенную вам роль. — Он с презрением посмотрел на синие джинсы Картера. — Вы член какого-нибудь загородного клуба?
— Нет.
— Оно и видно. Зайдите на сайт моего клуба и посмотрите раздел «Гости». И оденьтесь прилично. — Он взглянул на часы на приборной панели. — Разговор окончен. Я опаздываю к своему тренеру.
Глава 39
Картер свернул с улицы Даблинг-роуд и проехал между двумя колоннами, обрамляющими ворота Гринвичского загородного клуба. По краям подъездной дороги высились величественные дубы с почти уже облетевшими листьями. Аренда большого седана марки «БМВ» обошлась Картеру в кругленькую сумму. Но если Шерман спросит его об этом — если предположить, что председатель правления «РЕЛ Ньюс» вообще это заметит — объяснение у Картера было уже готово: «Я не смогу сойти в Гринвичском загородном клубе за своего, приехав туда на «Хонде Аккорд».
То, что начиналось как холодный туман, превратилось в непрерывный моросящий дождь. Температура в это раннее ноябрьское воскресное утро не доходила и до сорока градусов.[18] Картер остановил машину перед зданием клуба, где его встретил парковщик со скучающим лицом, безуспешно пытающийся хоть как-то согреться.
— Я гость Дика Шермана, мы встречаемся в ресторане-гриль для членов клуба.
Картер спустился по лестнице на один этаж. Вспомнив то, что он прочел на веб-сайте клуба, он выключил звук своего смартфона. И вошел в почти пустой зал примерно с двумя десятками столиков. Две из стен зала были целиком сделаны из стекла, и из них открывались панорамные виды на поле для гольфа. На третьей стене, справа, сусальным золотом были изображены победители турниров по гольфу начиная с 1909 года. А слева тянулась барная стойка из полированного красного дерева, за которой никто не стоял.
За круглым столом в углу зала сидели четверо стариков, которым, судя по их виду, было под восемьдесят или за восемьдесят, и играли в джин. Один из них что-то записывал в блокноте, пока другой тасовал колоду карт. По-видимому, здесь считалось, что класть на стол настоящие деньги — это пошлость. Похоже, игроки намеревались расплатиться друг с другом позже. На противоположной стороне зала, у окон, сидели Шерман и Мэтьюс. Стоящие перед ними тарелки со следами яичного желтка и бокалы для сока были пусты. Картер взглянул на наручные часы. Восемь пятьдесят девять. Итак, начнем, — мысленно сказал он себе и не спеша прошел по залу, стараясь выглядеть как можно более уверенно.
Шерман первым встретился с ним взглядом. И взмахом руки сделал ему знак подойти к столику.
— Брэд, поздоровайся с Майклом Картоном. Майкл — это тот самый человек, о котором я тебе говорил. Он хочет обсудить несколько вопросов, связанных с первичным публичным размещением наших акций.
Картер не стал утруждать себя, чтобы, поправив Шермана, назвать свою настоящую фамилию.
Мэтьюс протянул ему руку.
— Рад познакомиться с вами, Майкл. Садитесь, пожалуйста.
Шерман махал рукой, подзывая официантку.
— Марлен, принеси нам три кофе в термокружках.
— Разве мы не можем поговорить здесь? — спросил Мэтьюс, обводя взмахом руки почти пустой зал.
— Ты же знаешь старое выражение: «Даже стены имеют уши», — ответил Шерман.
Марлен вернулась, неся три термокружки с кофе. Шерман встал из-за стола.
— Следуйте за мной, — бросил он и двинулся в сторону коридора.
— Думаю, лучше ему не перечить, — сказал Картеру Мэтьюс и улыбнулся той самой белозубой улыбкой, которая так нравилась телезрителям.
Картер посмотрел на официантку, потом перевел взгляд на игроков в джин. Если они что-то и знали о том, что сейчас произойдет с наиболее известным членом их клуба, никто из них не показывал виду.
Шерман провел их по узкому коридору. Стены здесь были увешаны черно-белыми фотографиями игроков в гольф, стоящих у лунок. Председатель правления «РЕЛ Ньюс» свернул налево, войдя в просторную комнату, где напротив камина стояло несколько обитых темной кожей диванов и кресел. На эту обстановку невесело смотрела лосиная голова, напоминая о роли, которую охота играла в первые годы существования местного загородного клуба.
— Здесь мы можем поговорить, — сказал Шерман, удобно устраиваясь в кресле. Картер подождал, когда сядет и Мэтьюс, чтобы сесть напротив него.
— Майкл, думаю, я знаю, зачем мы здесь собрались, — начал Мэтьюс.
Картер и Шерман удивленно переглянулись. Но прежде чем они смогли как-то отреагировать на его реплику, Мэтьюс продолжил:
— В своем заключительном слове в конце выпуска новостей в пятницу я немного поговорил о том, как много прекрасных людей работают в «РЕЛ Ньюс», какая это замечательная организация и как я горжусь тем, что являюсь одним из ее ведущих сотрудников. Дело всей моей жизни — это сообщать людям новости, а в бизнесе как таковом я никогда не работал. Мне известно, что, когда твоя компания рассчитывает впервые выйти на фондовую биржу со своими акциями, ты не должен ничего говорить. Если я нарушил это правило, то я приношу свои извинения. Но, уверяю вас, я хотел как лучше.
За этой речью последовало то, что в «Нью-Йорк пост» любили называть «фирменной улыбкой мощностью в десять тысяч ватт». Эта улыбка сияла на лице Мэтьюса еще несколько секунд, как это бывало в конце каждого выпуска новостей, который он вел. Впечатление было такое, будто он ждет, когда продюсер за камерой подаст ему знак, что уже достаточно и он может отключить ее.
Шерман молчал. Было очевидно, что в предстоящей сцене он предпочитает довольствоваться ролью зрителя.
— Мистер Мэтьюс, — начал Картер, — я пришел сюда, чтобы поговорить о первичном публичном выпуске на рынок акций и о том, какую ценность вы представляли и продолжаете представлять для «РЕЛ Ньюс». Без вас компания стала бы уже не той.
— Если вы обеспокоены тем, что я уйду на покой, то не волнуйтесь, этого не произойдет. Если речь пойдет о моем здоровье, то я только что был у моего врача, и…
— Честно говоря, мистер Мэтьюс, мне совершенно наплевать на то, что сказал ваш врач. Мы собрались здесь отнюдь не для этого.
Мэтьюс повернулся к Шерману.
— Что он о себе возомнил? Как он смеет так со мной говорить? Что вообще здесь происходит, черт возьми? — И он начал было подниматься на ноги.
Картер встал напротив него и, повысив голос, сказал:
— Мэтьюс, если вы не хотите провести остаток жизни, попивая пиво и играя в гольф в компании Билла О’Райли, Мэтта Лауэра и Чарли Роуза,[19] то сядьте и заткнитесь!
Мэтьюс явно был ошарашен. Шерман сделал ему знак вновь опуститься в кресло.
— Брэд, прошу тебя, тебе придется выслушать его до конца. — Мэтьюс снова сел, сверля Картера злобным взглядом.
Между тем Картер, вновь усевшись в кресло, стоящее как раз напротив Мэтьюса, потянулся к столу и взял в руки термокружку со своим кофе. Потом он долго пил из этой кружки, после чего поставил ее обратно на стол, наслаждаясь возможностью вогнать Мэтьюса в пот. Теперь было совершенно очевидно, кто на этой встрече играет главную роль.
— Вам известен термин «сексуальные посягательства?»
— Вы что же, считаете меня дураком?
— Я сочту этот ответ за утвердительный. Но давайте все равно удостоверимся, что мы все понимаем этот термин одинаково. Американская психологическая ассоциация дает сексуальным посягательствам следующее определение: «Нежелательные сексуальные действия, во время совершения которых те, кто их совершает, используют силу, прибегают к угрозам либо используют свои преимущества перед жертвами, не имеющими возможности согласиться или не согласиться на указанные действия».
— Не читайте мне нравоучений!
— Вы поняли то определение, которое я только что вам сообщил?
— Да переходите же наконец к сути дела, Картон!
— Четыре женщины выдвинули против вас заслуживающие доверия обвинения в сексуальных домогательствах, которых они не хотели.
Шерман посмотрел на Картера, явно удивляясь тому, что жертв оказалось целых четыре.
— Я никогда в жизни не вел себя с женщиной неподобающим образом. Я получил множество наград от женских организаций… — начал петушиться Мэтьюс.
— Избавьте меня от пересказа газетных статей. Уверяю вас, никому нет дела до того, каким классным парнем вы себя считаете.
— Я не знаю, кто вы такой, мистер, но уверяю вас, мое терпение уже подходит к концу. Я никогда…
— Вы знакомы с женщиной по имени Лорен Померанц? — спросил Картер, протягивая руку к своей термокружке с кофе.
Мэтьюс чуть заметно вздрогнул и перевел взгляд на камин.
— Это имя кажется мне знакомым, но я не могу быть