— Предлагаю устроить привал здесь, — сказал Майкл. — Тогда мы войдем в город в начале дня.
— Хорошо.
Анна стянула рюкзак и бросила его на дорогу. Она молча проследила, как Майкл перенес его на обочину. Странный поступок, но, с другой стороны, каждый имеет право на надежду, какой бы глупой она не казалась.
ГЛАВА 31
Они вышли на рассвете, стараясь захватить ту короткую утреннюю прохладу, которая предшествует раскаленному солнечному дню. Шоссе полого поднималось в горы, впереди отчетливо были видны их величественные склоны, покрытые густой тусклой зеленью. Пустыня осталась за спиной. Они шли уже два часа, изредка переговариваясь, но больше частью молча. Неожиданно потяжелевшие рюкзаки давили на плечи.
Справа от шоссе на солнце что-то сверкнуло.
— Майкл, смотри!
— Похоже на забор.
Они сошли с дороги и через несколько минут остановились у длинной проволочной сетки, тянущейся далеко вперед насколько хватало глаз. Майкл снял рюкзак и, порывшись в нем, извлек бинокль Хорька.
— Посмотрим, что там.
Он покрутил колесо настройки и стал медленно водить биноклем по сторонам.
— Ну? — нетерпеливо спросила Анна.
— Похоже на аэропорт. Я вижу полосу, вижу самолет.
— Дай посмотреть.
Майкл передал бинокль Анне.
— Действительно. Аэропорт. Я вижу машины.
Она отняла окуляры от глаз и посмотрела на Майкла.
— У меня странное чувство, — сказала она.
Майкл кивнул.
— У меня тоже.
— Как будто там кто-то есть.
Майкл снова кивнул.
— Пошли.
Они вернулись на шоссе, и пошли вперед, двигаясь вдоль забора. По другую сторону дороги ровными рядами росли густые кусты, усыпанные желтыми цветами. То и дело среди них мелькали высокие побеги юкки. Анна несколько раз споткнулась, глядя туда.
Майкл остановился.
— Что с тобой?
— Не знаю. Подожди-ка.
Она положила рюкзак на асфальт и пошла к зарослям.
«Что это на нее нашло?».
Майкл нерешительно стоял, глядя, как Анна подошла к живой стене, развела кусты руками и, шагнув вперед, скрылась с глаз. Он бросил свой рюкзак на землю и поспешил за ней.
Полоса зарослей оказалась широкой, не меньше десяти ярдов. Когда Майкл, наконец, одолел их, перед ним возник невысокий белый забор. Анна стояла возле него.
— Посмотри, — сказала она, не оборачиваясь.
Перед ними раскинулся глубокий, ярдов сорок, каньон с заросшими склонами. Раскидистые сосны и пихты скрывали его дно. До другого края было никак не меньше четверти мили.
— Неплохо, — высказался Майкл.
— Да, неплохо. Я заметила его, когда мы подходили к аэропорту. Знаешь, после этой пустыни, я готова простоять здесь пару дней.
Майкл улыбнулся.
— Позже. Сейчас у нас есть дела. Пойдем.
Анна нехотя повернулась, и они, вновь продравшись через кусты, вернулись к своим вещам.
Забор, огораживающий аэропорт кончился, и они увидели еще одну дорогу, отходящую в сторону терминала. «Аэропорт роад» — было написано на табличке.
Решив, что там искать нечего, они пошли дальше.
На обочине появились дома. Почти одинаковые — маленькие, белые; их стены покрывали зеленые ковры из вьющихся цветов. Они сгруппировались в небольшой квартал, за которым раскинулся крохотный аккуратный парк, огороженный черным кованым забором. У ворот был припаркован пикап с торчащими из кузова черенками лопат. Майкл подошел к нему и прижал ладонь к капоту.
— Холодный.
Анна кивнула.
За парком оказалось маленькое озеро. Вокруг него на песчаной дорожке стояли выкрашенные в белый цвет скамейки. Они миновали церковь Троицы и еще одну, названия которой Майкл не разобрал. Вновь появились дома. Они стояли вдоль дороги стройными рядами, яркие и приветливые, окруженные стрижеными газонами. На одном из них Майкл увидел газонокосилку.
— Этот город как будто нарисован.
— Да, — согласилась Анна. — Здесь хорошо.
Они подошли к бакалейному магазину. Майкл подергал двери, но те не поддавались. Прильнув к витрине, он смог разобрать смутные очертания полок и стойку с кассовым аппаратом. Он прикинул, что можно было бы разбить стекло и войти, но решил этого не делать. Город большой — наверняка еще найдется что-нибудь подходящее.
Дорога раздвоилась. Майкл и Анна остановились на перекрестке, глядя на указатели. Правая ветка была обозначена, как Сентрал авеню. Она являлась продолжением Ист роад, по которой они до этого шли. Налево уходила широкая Тринити драйв.
— Куда пойдем? — спросила Анна.
— Я за Сентрал. Судя по названию, там должно быть все, что нам нужно.
— Та улица шире.
— Думаю, это просто сквозное шоссе через город.
— Ладно. Наверное, ты прав.
Сентрал авеню не обманула их ожиданий. Миновав пару кварталов (дома здесь были повыше, в два-три этажа, а газоны поуже), они обнаружили длинное плоское здание супермаркета. На маленькой стоянке было припаркована с полдюжины машин, в основном, пикапов.
Двери оказались незапертыми, и они вошли. Яркие лучи солнца, проникающие через большие окна, освещали длинные ряды полок, уставленных всякой всячиной. В помещении ощущался слабый кислый запах.
— Я на склад, посмотрю, нет ли там чего подходящего, а ты осмотрись здесь. Встретимся у касс.
Анна кивнула.
Большинство продуктов на стеллажах выглядели ужасно. Хлеб давно заплесневел, и, казалось, был покрыт густой сине-зеленой щетиной. Из отдела мясных продуктов тянуло неприятным запахом, и Анна сочла разумным обойти его стороной. Вид этих стройных рядов, чистые полы, яркий солнечный свет создавали ощущение, будто совсем недавно здесь присутствовали люди. Анна не могла поверить, что это уютное здание было покинуто два года назад. Нет, это решительно невозможно! Если бы прямо сейчас в широких проходах супермаркета появились люди с тележками, она ничуть бы не удивилось. Это было бы самым естественным, что могло произойти.
Но этого не произошло. «Вспомни, как выглядел хлеб», — посоветовала Анна самой себе. — «Здесь никого нет. И не может быть». Для большего эффекта она сняла с полки раздувшийся пакет молока и посмотрела на дату, указанную на упаковке: 3 мая 2008 года. Она поставила пакет обратно.
Холодильник оказался полон всевозможных бутылок: Кока-Кола, Пепси, целый океан разнообразного пива. Анна вытащила одну из бутылок простой воды и осторожно отвинтила крышку. Вода была теплая и пахла пластиком, но, в остальном вполне годилась к употреблению. Здесь можно было найти какие-нибудь фильтры и пропустить воду через них. Анна взяла несколько бутылок и понесла к кассам. Это действие, такое простое и такое привычное, сразу испортило ей настроение. В ее сознании супермаркет и толпы покупателей были связаны друг с другом, как хлеб и масло. И сейчас обезлюдившие проходы между полками производили угнетающее впечатление.
Она поставила воду на неподвижную ленту транспортера и вздохнула.
Спустя пару минут появился Майкл. Он катил перед собой тележку, нагруженную бутылками воды и консервами.
— На склад лучше не заходить, — сообщил он. — Там отвратительно. Не хуже, чем в Санта Ана. Вот когда пожалеешь, что нет крыс.
Анна достала одну из банок. Это оказался куриный суп «Чанки Кэмпбелс».
— Думаешь, это можно есть?
— Судя по сроку хранения, еще можно. Там полно таких. И воды полно. А в городе можно отыскать колонку. Если найдем — водой мы обеспечены.
— Кажется, нам снова повезло?
— Вроде бы. Может быть, устроим ранний обед?
— Что-то не хочется. Давай попозже.
— О'кей. В таком случае, предлагаю еще побродить по городу.
— Давай.
— Это тебе. Надеюсь, подойдет.
Майкл надел ей на голову белую бейсболку с непонятной аббревиатурой «UNM — LA» вышитой спереди.
— Нашел на складе. Еще не ношенная.
Анна улыбнулась.
— Спасибо. Как я выгляжу?
Майкл поднял большой палец.
— Клево!
Они положили рюкзаки в пустую магазинную тележку и вышли на улицу. Продукты было решено оставить в магазине, чтобы потом к ним вернуться. Пройдя квартал, они остановились перед большим зданием, с фасадом, отделанным под камень. На высоких стеклянных дверях были нарисованы индейские орлы с длинными, как у зайца, острыми ушами. Над дверями было написано «Почта».
— Давай зайдем, — предложил Майкл.
— Ты хочешь отправить письмо?
— Там может быть схема города.
Анна кивнула.
— Хорошо.
Они вошли и оказались в просторном зале, разделенном по центру длинной перегородкой, за которой раньше сидели служащие. Было жарко. Майкл распахнул двери и подпер их стульями, чтобы пустить немного воздуха. Как и везде в городе, на почте царил идеальный порядок. Его строгость нарушал только скомканный желтый листок, одиноко лежащий посреди зала. Легкий ветер из открытых дверей лениво шевельнул его. Майкл поднял его и расправил. Красными чернилами на нем было написано:
«Кинникитик, 8.30».
Он снова скомкал бумажку и отправил ее в ближайшую корзину.
— Я осмотрюсь.
— Давай.
Майкл пошел вдоль перегородки, разглядывая сквозь стекло столы. На каждом — один и тот же набор: бумаги, ручки, карандаши и конверты. Обычная мелочевка. На одном из них стояла кружка с давно испарившимся содержимым. С нее Майклу жизнерадостно улыбался кот Сильвестр, над которым разноцветными буквами пестрела надпись «Неплохой денек». «Действительно», — подумал Майкл. — «Совсем даже не плохой».
Пройдя почти до конца зала, он, наконец, увидел то, что искал. Карта висела на стене, прикрепленная разноцветными кнопками. Майкл подошел к дверце, отделяющей посетителей от офиса, и открыл щеколду.
Он угадал. Сентрал авеню действительно оправдывала свое название. Она тянулась через весь город с востока на запад, выпуская частые отростки-улицы во всех направлениях. Майкл увидел аэропорт, мимо которого они проходили и каньон, на который смотрели, со странным названием — Ди-Пи. Этот каньон был не единственным — город, как пирог, разрезали еще несколько: Пуэбло каньон, Лос-Аламос, Школьный. Почта, на которой они находились, расположилась почти в центре, рядом с еще одним парком и историческим музеем. Дальше на запад был обозначен Акватик центр, католическая и методистская церкви и средняя школа. За школой Сентрал авеню превращалась в Кэньон роад и вливалась в Даймонд роад, пересекающую город с севера на юг и уходящую дальше к городку Уайт Рок. Даймонд роад проходила по мосту через большой каньон Лос-Аламоса, а рядом с мостом был отмечен большой комплекс Лос-Аламоской Национальной Лаборатории.