Дрожащими пальцами она поднесла сигарету ко рту и затянулась.
— Продолжай, Чарли. Пусть она знает.
— Бен пропал во время одной из своих поездок на пути в Кубу. Первые полчаса Линда приняла две его передачи. Все было прекрасно — он просто болтал. А потом у него пробило колесо.
Чарли замолчал.
— Дай ей пленку. Пусть послушает, — сказала Линда.
Чарли кивнул и ушел в дом.
— Какую пленку?
— Я записывала все передачи. Хочу, чтобы ты послушала. Это будет честно. Я считаю, что ты должна все знать, прежде чем отправишься в это проклятое место.
— Линда, если тебе тяжело, я могу…
— Нет. Ничего. Я смирилась. Это было давно.
Она улыбнулась Анне.
— Просто я такая плакса. Ничего не могу с собой поделать.
Вернулся Чарли. Он принес с собой маленький магнитофон и передал его Анне. Линда кивнула.
— Давай.
Анна нажала «Play».
— Третье февраля 2008 года. Семь часов двадцать девять минут утра, — произнес голос Чарли. Другой голос Анна не узнала — скорее всего, он принадлежал Хорьку.
— Детка, тебе надо это видеть! В следующий раз поедем вместе. Здесь до хрена красивой чертовщины!
— Не отвлекайся, Бен, — это был голос Линды. Звучал он весело. — А то слетишь с дороги.
— Бенжамин Флай никогда не слетает с дороги! Бенжамин Флай лучший водила в этих местах!
— Бенжамин Флай самый большой хвастун в Нью Мексико!
— Бенни любит Линду! И у Бенни есть большая машина.
— Заткнись, Бен!
— Я приеду, крошка!
— Третье февраля 2008 года. Семь часов сорок четыре минуты утра.
— Черт! Черт!
— Бенни, что случилось?
— Что за хрень! Твою мать!
— Бенни! Бенжамин, отвечай! Это Линда. Бенжамин!
— Я здесь, детка. Похоже, я пробил колесо.
— Боже мой!
— Спокойно, я на дороге. Детка, мне придется сбросить. С таким колесом я не могу ехать быстро.
— Бенни, не рискуй, снижай до двадцати пяти!
— Линда…
— Третье февраля 2008 года. Восемь часов одна минута утра.
— Зараза!
— Бенни! Бенни, что происходит? Ты пропадаешь! Бенни!
— Стучит! Линда передай Доку, что у меня стучит слева. Там, где было колесо. Иду на ободе и теряю скорость. Пусть Чарли тащит Дока к рации. Давай, давай!
— Третье февраля 2008 года. Одиннадцать часов шестнадцать минут утра.
— Линда, черт возьми, где Док?
— Он здесь, Бенни.
— Хорек? Что у тебя?
— Хреново, Док. Покрышка уже слетела, я иду по железке. Сзади дребезжит, как стадо гаечных ключей.
— Береги ось, сбрасывай. Доведи до пятнадцати.
— Я боюсь, Майки.
— Спокойно, я выезжаю за тобой. Где ты?
— Проехал Пуэбло Бонито десять минут назад.
— Держись, я еду.
— Храни тебя бог, Майки. Линда?
— Да! Да, Бенни!
— Не переживай, мы…
— Одиннадцатое февраля 2008 года. Девять часов три минуты вечера.
— Да е… У меня сломалась ось! Ребята, слышите меня? Пусть Док поторопится. Я скоро остановлюсь! Ребята!
— Бенни. О господи, что с тобой? Где ты пропадал? Бенни, ты где? Ты едешь? Бен!
… Бен… Бенжамин!
— Хорек, я тебя не нашел! Это Майкл. Слышишь меня? Я не нашел!
— Девятое января 2009 года. Два часа пятьдесят одно минута ночи.
— Какого хрена? Я плетусь посередине шоссе. У меня дым валит!
— Бенни!
— Куда пропал? Я на шоссе, идиоты безглазые! На шоссе, мать вашу! Док, ты где?
— Бенни!
— Пятнадцатое мая 2010 года. Одиннадцать часов две минуты утра.
— Что Бенни? Вот сволочь! Я останавливаюсь!
Анна не верила своим ушам. Чарли взял у нее магнитофон и выключил запись.
— Все это мы приняли в течение двух лет, — сказал он. — Больше он на связь не выходил.
— Что это? О господи! — что это за чертовщина?
— Хорек терял скорость. А потом… Я думаю, в итоге, он остановился.
— А Майкл? Он же поехал? Да? Ведь так?
— Поехал и никого не нашел, — сказала Линда. — Никого. Ни одной живой души. Ни-ко-го.
Она снова закурила.
— Если я еще раз услышу его передачу, я сойду с ума!
Повисла тишина. Линда встала.
— Пойдемте спать, — сказала она, выбросила сигарету и, не дожидаясь никого, ушла в дом. Анна и Чарли просидели еще полчаса под ярким звездным небом. Никто из них не проронил ни слова.
ГЛАВА 6
Анну разбудил стук в дверь.
— Одну минуту!
Она вскочила с кровати и принялась лихорадочно одеваться.
— Это Линда. Вставай! Нам через полчаса выезжать.
— Я сейчас!
Анна схватила сотовый и непонимающе уставилась на экран. Пузатые цифры на синем фоне показывали восемь пятнадцать утра. Но ведь она точно помнила, как поставила будильник на половину восьмого. Беда с этими телефонами — вечно где-нибудь напутаешь. Она сунула его в карман и поспешила в ванную.
— Привет, — сказала Линда.
— Привет.
— У нас сегодня апельсиновый сок и хлопья.
— Отлично! Обожаю апельсиновый сок и хлопья!
— Как спалось?
— Хорошо. Настолько, что я даже не услышала будильник.
— Ничего страшного. Торопиться некуда.
— Линда.
— Да?
— Насчет вчерашнего… Мне очень жаль. Правда! Я не ожидала, что все будет так.
— Не бери в голову.
Вновь блеснула знаменитая улыбка.
— Я тоже виновата. Сама не знаю, какой черт меня дернул дать тебе эту запись. А Чарли у меня слишком послушный, чтобы возразить.
Она тряхнула головой так, что волосы рассыпались по плечам.
— Все не так страшно. Док отличный райдер. У вас не будет проблем.
— Спасибо. А ты до сих пор… ну, диспетчер у райдеров?
— Да. Так сложилось. Вас с Доком я тоже поведу.
— А если что-то случится? За нами пойдет помощь?
— Ну да. Помимо меня передачу принимают военные. В случае проблем, они примут меры. Но у вас все будет хорошо. Поверь мне.
— Я верю.
Закончив завтрак, они вышли на улицу. На солнцепеке кабина «Гольфа» раскалилась, как духовка. Линда завела двигатель и включила кондиционер.
— Через пять минут можно будет ехать.
— Думаю, придется купить воды в дорогу, — сказала Анна.
— Не волнуйся. Док обо всем позаботится. У него свои методы.
— Он тебе нравится?
Анна не ожидала от себя этого вопроса. После услышанного вчера, он казался совершенно неуместным. Просто вырвался, как чертик из табакерки. Она покраснела.
Линда улыбнулась.
— Док хороший парень. Но он не из тех, кто заставит женское сердечко трепыхаться.
— Почему?
— Он фанатик: миллиметр здесь, миллиметр там; дополнительный бак; экспоненциальное приближение — бла-бла-бла. И машина, машина, машина. Он любит свой «Шевроле» больше, чем кого-либо другого. Но это все внешнее, понимаешь? На самом деле он… пустой. Иногда мне кажется, что он мотается в пустошь, потому что сам такой же, как она.
— А мне показалось, что он чувствительный человек.
— Док?
— Да. Например, у него в гостиной картина. Большая репродукция. Не дыру же в стене она закрывает.
— А откуда ты знаешь, может быть и дыру! На самом деле, все, что он ценит — эту проклятую дорогу.
— А может быть он романтик?
Линда прищурилась. Ее губы растянулись в широкую улыбку.
— Ой! — весело сказала она, глядя на Анну. — Ой!
Анна тоже заулыбалась в ответ, сообразив, как звучат ее слова.
— Нет! — сказала она.
— Ой!
— Нет!
— Ой! Ой! Ой!
— Он мне совсем не нравится!
— Ну конечно!
— Линда!
— Да!
— Ты меня смущаешь!
— Ах!
— Я думаю, в машине уже прохладно.
Анна открыла дверь и забралась на заднее сидение. Линда уселась на свое место, повернулась, и положила подбородок на спинку кресла.
— На самом деле, он неплохой парень.
— Мне все равно!
— И симпатичный.
— Линда, мне все равно!
— Он…
— Мы можем ехать?
В голосе Анны прозвучало раздражение.
— Да, мэм. Конечно, мэм.
Линда отвернулась, и «Гольф» медленно покатил в сторону центра.
Увлекшись покупками, Анна не заметила, как подошло время обеда. В целом, ее поход можно было считать удачным: она купила белые «капри», неплохую юбку и топ к ней и пару веселеньких блузок. При этом мысль пообщаться с продавцами начисто вылетела у нее из головы. Как всегда, удачный шоппинг привел ее в хорошее расположение духа. Теперь требовалось пообедать где-нибудь в уютном местечке и отправится к Линде показывать покупки. Предположительно она находилась примерно в трех кварталах к югу от центра, поэтому Анна двинулась на север, поглядывая по сторонам в поисках подходящего заведения.
Неожиданно ее мысли коснулись Майкла. «И как такое могло прийти в голову, что между ним и Линдой что-то есть! Вот глупости! Она преданная, и, наверное, до сих пор ждет своего Бенни. Просто я плохо разбираюсь в людях».
«Но по поводу Майкла, Линда точно ошибалась! Не был он таким, и не мог быть! С чего она взяла, что он пустышка?» На самом деле Майкл произвел на Анну сильное впечатление. Просто его внешность и характер каким-то парадоксальным образом не соответствовали друг другу. В нем сочетались сила и, одновременно, какая-то трогательная уязвимость. Он напоминал героя-одиночку — лорда Байрона. «А я-то, дура, решила, что райдер обязательно должен быть похож на Ника. Вовсе нет! Совсем даже не обязательно! На самом деле…»
— Мэм?
Анна вздрогнула и обернулась. Позади нее у обочины остановился военный «Хаммер». Прямо перед ней стоял солдат в форме, но без оружия. «Бедный, как ему не жарко?», — почему-то подумала она.
— Мэм? Могу я взглянуть на ваши документы?
— А в чем дело?
— Ничего серьезного, мэм. Обычная проверка. Вы отсюда?
Она сразу поняла, что его интересует, и соврала быстро, даже не успев задуматься.
— Да. Я живу там, — Анна неопределенно махнула рукой в сторону противоположную центру. — Вышла за покупками. Я как раз собиралась обедать.
— Да, мэм, — лицо солдата, казалось, было лишено какого-либо выражения. — Могу я взглянуть на ваши водительские права?