— Самая могущественная сила этого мира — магия. Следовательно, у кого магия, — у того и власть, верно?
— Да.
— Ни фига, мешок с костями, это устаревший постулат. Когда-то маги действительно правили миром, но закончилось всё грандиозной сварой: «И небеса тряслись, и земля текла жидким огнём». Вторая Война Магов. А потом пришёл великий дракон и утопил их в белом огне чтобы неповадно было. С тех пор маги могут лишь советовать власть имущим, а сами повелевают лишь волшебной шушерой вроде меня.
Владимир провёл по бумаге большим пальцем, размазывая нанесённые угольные штрихи.
— А Гед? Он кому служит?
Демон встрепенулся:
— Акстись, дурик! Хозяин — сам себе хозяин! Он никому не служит, он вольный маг! Сильнейший в поколении, да будет тебе известно! Его имя знает половина мира, он тот, кого вынуждены признавать седобородые старики-архимаги, он великий! А станет ещё более великим!
Владимир не на шутку испугался, потому что чёрта понесло, он всё никак не затыкался, брызжа слюной на тему невероятности своего хозяина, а на попытки привести в чувства, не реагировал.
— Iesus Christus!
Словно невидимый кулак невидимого чемпиона мира по невидимому боксу врезался в чёртово рыло и того отшвырнуло.
— Ты что, — захрипел Артём, — как можно-то?!
— Прости!
— Я с тобой как с нормальным, а ты, оказывается, верующий! Мерзавец! Предатель! Признавайся, падла, ты крещён?!
— Да, да, не ори так!
— О-о-о, какая низость! Где твой крест?
— Дома.
— Почему не носишь?!
— Цепочка порвалась, руки не доходят заменить!
Чёрт дёрнул ухом, принюхался.
— Не пахнет от тебя ладаном, — сказал он чуточку более спокойно, — когда в храме был в последний раз?
— Когда брат женился, на венчании.
— Молишься?!
— Я… упоминаю имя Его только всуе.
— Похвально, похвально… однако не думай, что я простил тебя, лицемер! Откуда знаешь имя Назаретянина на латыни?
— Вычитал его где-то…
— Ты бы ещё по-арамейски выразился! На галилейском наречии! Смерти моей хочешь?
— Мне показалось, тебя разбил припадок! Что это было?
Артём недовольно хрюкнул, но отрицать не стал:
— Небольшой сбой в кольце. Я ведь обязан быть верным владельцу…
— Так ты верен ему только потому, что он хозяин кольца, назгул ты парнокопытный?
— Как уже было сказано, Гед Геднгейд — лучший из всех, кому мне приходилось служить. Учишься ценить такое со временем.
— Не, дичь какая-то.
— Что б ты понимал! Лезь уже внутрь, мешок с костями! Если застудишь почки или получишь воспаление лёгких, хозяину придётся возиться с твоей тушкой, и он мне это попомнит!
Владимир оглянулся на зелёные просторы, оставшиеся далеко позади, взглянул вперёд, на грозное великолепие снега и камня, что ждало их, выдохнул облачко пара. Да, пожалуй, следовало всё же подумать о здоровье.
Запирая над собой потолочный люк, он размышлял, где сейчас могла быть Миверна?
***
В конце концов закончилась даже Государева дорога. Продвижение замедлилось и тем, что существенно увеличился наклон, теперь вагоны ползли по извилистой вершине хребта, к высокому пику, торчавшему одиноко над целым морем облаков. Холод не на шутку окреп и душное тепло вагона стало казаться благословением.
Дорога привела к высокогорной площадке с обрывистыми краями. Паровые транспорты замедлили ход и издали громкий гудок, наверняка породивший несколько лавин. Почти сразу, часть сплошной каменной стены пришла в движение, — выдвинулась вперёд и, разделившись, разъехалась в стороны, открывая громадный тёмный ангар. Часть явленого пространства занимали массивные механизмы.
— Это ещё что?!
— Замаскированная гномская база, — пояснил чёрт, глядя наружу сквозь волоковые бойницы. — Таких довольно много в горах, дежурные наблюдают за погодой, миграцией драконов, и, как здесь, — обслуживают спрятанную канатную дорогу.
— Канатную? Откуда у них такое?
— У гномов нет настоящей магии, а то, что есть, — Ремесло, не универсально. Поэтому паршивые подземные карлы решили стать лучшими в мире инженерами. Сможем сразу сократить путь до гор Вечной Красы на несколько месяцев. Они буквально на той стороне Облачного каньона… хм, что-то не так.
Чёрт ускакал наверх, в кабину управления, где был Рогзальд.
— Проблемы, — сказал он, подскочив к лысому гному.
— Хм?
— Чую неприятности, кровь и зловоние смерти. Вели не отпирать двери пока.
Предводитель пошевелил бровями, почесал бороду и выкрикнул команду на весь вагон:
— Держать ухо востро! Лучше бы это не было ошибкой, рогатый.
— Лучше бы было, дундук старый, — ответил чёрт, пытаясь оглядеть ангар через толстое лобовое стекло. — Почему так темно? Где обслуга? Где механики, заправщики, солдаты в конце концов?
— Движение, — обратил внимание остальных водитель.
Из полумрака, крепчавшего по мере того, как закрывались ангарные створки, выступили фигуры слишком высокие для гномов.
— База захвачена! Боевая тревога!
По бортам вагона забарабанили глухие удары, после чего канониры оповестили о невозможности стрелять:
— Спонсоны залеплены какой-то дрянью!
— Ходовая тоже, — донеслось с самого низу, — нас прилепили к полу намертво!
Створки закрылись и вокруг вагонов воцарилась темнота.
Фрагмент 1.12.
По бортам вагона забарабанили глухие удары, после чего канониры оповестили о невозможности стрелять:
— Спонсоны залеплены какой-то дрянью!
— Ходовая тоже, — донеслось с самого низу, — нас прилепили к полу намертво!
Створки закрылись и вокруг вагонов воцарилась темнота.
— Всем за оружие, встретим их сталью и огнём! — резко приказал Рогзальд. — Стащить всю взрывчатку в одно место и приготовить к подрыву! — На его лице заиграла маниакальная улыбка. — Если придётся погибать, утащим с собой стольких, скольких сможем!Halgurzulkat1!
# # 1 Сомкнуть щиты (гонг.) — команда для подготовки к бою в пешем строю; также традиционный боевой клич, призывающий гномов собраться с силами перед тяжёлой битвой.
— Bahzor talokruzdhat2!
# # 2 Вместе несокрушимы (гонг.).
Чёрт подскочил к Владимиру и в его когтистой руке откуда ни возьмись, появились вилы.
— Спрячься где-нибудь, мешок с костями!
— Что происходит?!
— Мы попали в засаду, вот что! Опять! От врага нас отделяют только бронированные стены, но это продлится недолго! Хозяин скоро будет здесь, нам остаётся только продержаться!
— А кто…
— Не время! Исчез с радаров быра!
Внизу, там, где располагались двери, гномы и хиллфолки организовывали оборону. Стрелять внутри вагона они не могли, боясь смертоносных рикошетов, а потому готовились пустить в ход топоры и мечи. Некоторые серокожие мулаты всё же смогли отворить волоковые бойницы и принялись палить наружу, где уже происходила возня, — враги примеривались к вскрытию. Очень скоро план их стал ясен и понятен, — металлические стены вагона быстро нагревались.
— Хотят нас огнём вытащить, — злобно улыбнулся чёрт, — идиоты. Гномы прекрасно переносят высокие температуры, а мне и доменная печь — что родная колыбель! Ха!
— Извиняюсь, но я вот жару не очень…
— Крепись, мешок с костями! Хозяин скоро будет здесь, в точке рандеву! Нам бы день простоять да ночь продержаться! А уж он их всех на ноль помножит вмиг!
Сверху раздался крик, — один из канониров кубарем скатился с лестницы и бросился к Рогзальд.
— Вот ведь, — цыкнул чёрт, — Краббергорн вылез на крышу!
///
Гед Геднгейд.
Летать над Драконьим Хребтом — дело для последнего безумца, это известно всякому волшебнику, однако, что поделать, если рядом с ней хладнокровный Гед превращался в безрассудного глупца?
Совсем недавно он нежился на мягкой перине в номере дорогой гостиницы, обнимая возлюбленную, и надеясь оттянуть продолжение пути. Архимаг намеревался догнать отряд, прокладывая короткие порталы. Так он смог бы уменьшить вероятность нарваться на астральный вакуум, хотя, всё равно способ оставался весьма рискованным. Однако этим планам было не суждено сбыться, — из состояния блаженной неги Геда вырвала Путеводная нить. Она сильно натянулась и тревожно загудела, призывая волшебника торопиться.
Он оседлал Циклона и взял с собой Н’фирию, приказав телохранителю ожидать возвращения фамильяра в городе. Янкурт не пропадёт, а возлюбленную хотелось держать рядом. Теперь архимаг летел во владениях драконов, чувствуя силу её рук на своей талии и жар её тела, пробивавшийся через слои одежды.
— Мёртвый великан внизу! — прокричала женщина.
— Вижу!
Нужная гора замаячила впереди и стала быстро приближаться. Вскоре, преодолев многочисленные дни пути за минуты скоростного полёта, Гед приземлился на заснеженной площадке перед сокрытым входом.
— Обожди здесь, пожалуйста.
— Да ладно, я помогу, — сказала Н’фирия.
— Прости, моя драгоценная, но сейчас мне помощь не нужна. Разомнусь хоть.
— Жадина, — ласково проворковала она. — Ну хорошо.
Гед Геднгейд отослал Циклона за Янкуртом и направился ко входу канатной станции. Взмахом руки архимаг превратил внешнюю каменную оболочку в песок, а обнажившиеся металлические двери со скрежетом выгнулись, образуя для волшебника проход. Перейдя внутрь ангара, он прищёлкнул пальцами, создавая чистый свет без источников.
Глазам архимага предстала сумбурная картина: боевой вагон находился в осаде, — его окружили магическим огнём, ожидая, вероятно, что экипаж сдастся; на крыше происходила какая-то возня, — судя по ругани и воплям, Краббергорн с учениками нашёл себе развлечение в виде химер. Всего в ангар набилось не менее двадцати пяти волшебников различного толка, и от разноцветных мантий рябило в глазах.
— А вот и он!
Один из магов, стоявших довольно близко к вагону, высокий и широкоплечий, с бородой, заплетённой в косицы, двинулся навстречу. Кулаки этого улыбчивого здоровяка украшали магические кастеты.