— Ещё немного, поторопимся!
— Да, медам… — Хариз невесело усмехнулся — когда они доберутся до пещеры и вновь окунутся в подземный мрак, самая опасная часть пути только начнётся. Там, внизу, магия вернётся, но и подземные обитатели тоже.
Прорываясь на западную половину мира, разведчики потеряли большую часть своего отряда. Боевые умертвия превращались в груды бесполезной плоти, опытные солдаты-разведчики исчезали во тьме, вопя и визжа; некромантам пришлось вылезать из кожи вон чтобы спасти жизни себе и уберечь горстку слуг. Обратная дорога обещала быть ещё опаснее.
— Ещё немного, ещё чуть-чуть!
— Я за вами, медам.
Внезапно окрестности огласил душераздирающий вопль. Хариз, прежде чем успел о чём-то подумать, выхватил из ножен бронзовый ятаган.
— Там!
С вершины каменистого холма, что был левее того места, где некроманты выбрались из леса, неслось огромное существо: мохнатое рыжее чудовище в клетчатой юбке с мечом в руках.
— Не всех перебили, медам, — прошептал он, — вы были правы…
Медам тоже остановилась и взглянула вверх. В её правой руке был элехас, — чёрный посох, увенчанный шакальим черепом с серебряными зубами; по кости бежала искусная резьба, а в глазницах тлели фосфорные огоньки.
— Держись позади, Хариз.
Джалила подняла руки, быстрым речитативом читая заклинание, пальцы на левой ладони извивались змеями, плетя каркас, а череп на посохе раскрыл пасть, формируя меж клыков заряд некротической гурханы. Её искусность всегда поражала, изящество и скорость чаротворения вызывали зависть даже у старших мастеров культа. Талантливый теоретик и учитель, медам Джалила должна была оставаться в Чёрных Песках, обучать молодых адептов, но вместо этого вызвалась отправиться в первых рядах армии вторжения. Вслед за едва оперившимся учеником. Глубоко в душе Хариза зародилась и крепла мысль о том, что если медам Джалила и пострадает на войне, то это будет его вина.
Плетение было завершено и посох изрыгнул на склон Вздох Зенреба, — волну едва зримого для глаз нематериального дыма, умертвлявшего всё живое. Однако за мгновение до того, как чары обрели свободу, несчастный дикарь ухитрился споткнуться и с криком покатился по каменистому холму, развивая невообразимую скорость. Он покинул зону поражения, а высокая фигура в серебристо-белой броне, что бежала следом, взлетела. Заклинание ушло впустую, Джалила покачнулась.
— Медам!
— Это место ужасно вытягивает силы, — прошептала магесса, — нужно уходить… уходить… Но сначала убьём их!
На удивление Хариза, презренный дикарь, скатившийся к подножью холма, отделался лишь несколькими кровоточащими ссадинами и гематомами. Он поднялся, уродливый и страшный, с пылающим клинком в руках. От оружия исходила неясная энергетическая волна, звонкая и… острая. Не магия, но что-то иное, что-то родственное, при этом бесконечно далёкое и, несомненно, опасное.
Брызжа слюной и кровью, рыжее чудовище хотело наброситься на медам Джалилу, но та отшвырнула его прочь волной мыслесилы — и вновь покачнулась. Каждое магическое действие опустошало её запасы гурханы в разы быстрее обычного, а ведь они и так были невелики.
Хариз подскочил и подставил под удар свой клинок, рука онемела, ятаган чуть не вырвался из побелевших пальцев, но выстоять удалось.
— Позвольте мне, медам, пожалуйста, берегитесь!
Внимание дикаря удалось оттянуть на себя, но медам всё ещё грозила опасность. Второй враг, странная высокая женщина в блестяще-белом одеянии спрыгнула с высоты и напала.
— Держитесь, медам!
— Не отвлекайся, — Джалила отступила, держа перед собой посох, — я смогу о себе позаботиться!
Пришлось подчиниться, ибо насевший дикарь требовал всего внимания Хариза. Громадный уродливый недочеловек, от которого невыносимо разило потом, отвратительно ревевший, брызжущий пеной, самим своим существованием оскорблял молодого некроманта. Ему было место в той занюханной деревеньке среди прочих отбросов, как он смел стоять на пути повелителей Смерти?!
Длинный прямой меч бил без продыху; на зачарованной бронзе ятагана оставались глубокие зазубрины, а рука Хариза нещадно болела. В другом месте некромант смог бы остановить сердце дикаря несколькими словоформулами, но здесь чары распадались сухой паутиной, а натиск врага мешал сосредоточиться. Он был больше, тяжелее и Зенреб ведает во сколько раз сильнее, Хариз мог только отводить тяжёлые удары вскользь, извиваться и ждать момента, который всё никак не наступал. Медам тоже грозила опасность, ей приходилось спасаться от огромных булыжников, которые неизвестная противница метала, словно игрушки. Одно попадание, — и Джалила погибнет. Она ведь смертна, эта хрупкая немолодая женщина, её душа уйдёт во владения бога-шакала навсегда…
Некромант не мог больше мешкать. Улучив момент, он достал из поясного мешочка восьмигранную костяную пластинку, изрезанную магическим текстом, отскочил, приложил артефакт к переносице, куда был инкрустирован магический же камень-излучатель, и влил внутрь гурхану. Много гурханы. Враг стремительно сократил расстояние, но ловкий Хариз несколькими плавными шагами избежал выпадов, всякий раз оказываясь на волоске. Пластинка коснулась его губ, пробуждающее слово было сказано, маленький артефакт упал на камни и раскололся. Зулихар был призван.
Он поднялся облаком едва зримого на солнце зеленоватого дыма и оформился в длинного скелета, окутанного рваным саваном тьмы. В костяных руках появились серпы.
— Повелеваю: убей его! — выкрикнул Хариз, чувствуя, как слабеет после такой энергетической разрядки.
Скелет медленно повернулся к дикарю, крутанул серпы и исчез, чтобы долей мгновения позже возникнуть рядом с жертвой и ударить. Призрачные лезвия бесшумно столкнулись с подставленным мечом и… остановились. Хариз задержал дыхание, не веря глазам своим. Его зулихара отбросили! Дух-убийца поплыл по воздуху, словно по воде, саван его мерно колыхался, но вот скелет вновь стал стремителен и налетел на врага. Его серпы должны были проникать сквозь любую преграду, — ни металл, ни камень, ни дерево не могли останавливать их на пути к живой плоти, но проклятый меч продолжал не пускать!
Хариз понял, что ещё не победил, а потому решил использовать время с пользой. Камень в переносице засветился зеленовато-белым, словоформулы сплелись в быстрый речитатив, и когда зулихар распахнул рот в беззвучном крике, разрубленный светящимся мечом, заклинание Предсмертный Вопль было уже готово.
Некромант встретил грязного дикаря волной ультразвукового визга, который должен был разорвать того в клочки, но и тут враг не поддался! Он даже стал наступать, сопротивляясь волне магии, держа меч перед собой и словно разрезая её. Из грязного рта доносилась брань пополам с пеной, глаза были безумными, красными от лопнувших сосудов, из носа и ушей сочилась кровь, но движение продолжалось. Лишь стальной волей Хариз не давал себе запаниковать, хотя заряд чар иссякал. Все его заклинания требовали гурханы, которой почти не осталось и вот уже дикарь оказался на расстоянии удара. Предсмертный Вопль исчерпал себя, Хариз как мог быстро рубанул ятаганом, однако тщетно!
Рыжий выродок поймал руку некроманта, сжал своей огромной лапой пальцы, дробя их об рукоять, Хариз закричал, а противник надавил так, что заставил его, гордого сына пустыни, пасть ниц! Удар коленом в солнечное сплетение сокрушил грудную клетку и почти выбил жизнь, Харизу было нестерпимо больно, он не мог вдохнуть, не мог даже подать голос.
Взревев рыжий зверь отрубил его правую руку, отступил, крутанул свой страшный клинок и снёс обритую голову с плеч.
— А-а-а-а-а-а-а!!!
Мив и Маркас.
Миверне приходилось нелегко, — снаряды дискомёта не достигали цели, а ударялись о невидимое защитное поле. Пришлось взяться за вибронож и идти в рукопашную, однако черноволосая женщина орудовала посохом с пугающим проворством. Шакалий череп выгибался на позвонках и пытался вцепиться в басилпа клыками; противница выкрикивала запутанные слова, от которых у Мив замирало сердце. Она не знала, было то простое сквернословие или, возможно, «магия», — мистическая сила, которую басилп уже наблюдала сегодня?
— А-а-а-а-а-а-а!!!
Рёв Маркаса был подобен звуку камнепада. Миверна не видела, что произошло, так как прикрывала спину горца, но в тот же миг её собственная противница вторила воплю, отчаянно заламывая руки. Видимо, половину возмездия гэлан уже свершил.
Женщина согнулась пополам, прижимая руку к животу, лицо изуродовала гримаса, а глаза побелели, став источать могильный свет.
— Маркас, берегись!
Колдунья взвизгнула, — из пасти шакальего черепа вырвался сгусток энергии, разбрасывавший протуберанцы в полёте. Горец метнулся в сторону, а потом ещё раз и ещё. Он едва разминался с гибелью, пока взбесившаяся чаровница изрыгала нескончаемый речитатив. Скафандр в режиме силовой брони и экзоскелета никак не помог прекратить шквал атак, незримое поле упорно отбрасывало Миверну прочь. А потом произошло что-то необъяснимое, — женщина вдруг осеклась, воспарила над землёй в конвульсиях, посох выпал из скрючившихся пальцев, голова запрокинулась и из глаз вырвались языки фосфорного огня. Вмиг её тело иссохло и мумия с обугленными глазницами глухо ударилась о камни.
Всё кончилось.
Фрагмент 1.6.
Тяжело дыша, Маркас приблизился и замер над останками. Выражение в его глазах отсутствовало, полностью отражая пустоту, царившую внутри. Медленно, заставляя себя с большим трудом, он отделил голову от тела, просто потому, что обязался сделать это и слово своё должен был сдержать. Силы вышли из тела, он упал на колени и только вонзившийся в землю клинок не дал лечь.
— Сделано, — прошептал гэлан, уставившись на мумию, — свершено, Мать-Гора, свидетельствуй… Ступайте с миром, вы отмщены…
В чистом горном воздухе — Мив не сразу поверила, что видит это — проступили фигуры. Мужчины и женщины, дети и старики. Они окружили воина большой толпой, молчаливые, но благообразные, с выражениями покоя на лицах. Сама Миверна оказалась внутри этой т