– Крысы! Крысы! – раздалось со всех концов зала. – Да это же Гамельнский крысолов!
Полина двинулась за детьми. Она шла медленно, цепи звякали, ударяясь о пол. Она ни на кого не смотрела, хотя ощущала на себе чужие взгляды. Все ли тут знали о призраке, заточенном в особняке Муромцев? Она надеялась, что хотя бы некоторые догадаются, кого она изображает.
Она шла туда, где кучка магов собралась, как ей казалось, вокруг Анисьи. Одна из крыс сбросила капюшон, превратившись в чумазую мавку, и запетляла между ног. Полина старалась успеть за ней, догадавшись, что задумала Лиза. Девчушка хитро вглядывалась в наряды и наконец остановилась за спиной дивной восточной царевны в полупрозрачных шароварах, шитом золотым бисером лифе и мягких туфельках. Крохотная ручка вытянулась и дернула Шахерезаду за черную косу. Маргарита обернулась, сверкнув глазами над прозрачным платочком, прикрывавшим нос и рот, и вдруг коротко вскрикнула, в первый миг приняв Лизу за настоящую мавку. Девчушка расхохоталась.
– Нельзя так пугать! – возмутилась Маргарита, со страху оперевшись на руку Василисы, и Полина поняла, что не сразу признала ту в костюме: перед ней стояла прекрасная демоница, волосы ее ложились волнами, красный плащ тонкими складками спадал с плеч, а под ним нежное девичье тело обвивали стебли цветов и змеи. Алые губы Василисы растянулись в улыбке, глаза, подведенные темным, сощурились.
– Ты же еще не видела Лилит! – догадалась Маргарита, отходя от испуга, и подтянула Полину ближе.
– Анисья сказала, это Стася Романова, какая-то ее знакомая. Она вырядилась сиреной, вот умора, да?
В центре толпы и впрямь стояла вовсе не Анисья, а крупная девушка в пятнистом наряде, к ее спине крепились два сложенных перепончатых крыла. Но молодые колдуньи смотрели не на эту сирену, а на ту, что застыла рядом и разглядывала Стасю с насмешливой ухмылкой. Волосы Севы были зачесаны назад, поэтому заостренные уши сразу выдавали в нем эльфа. Он был одет в килт и белую рубашку.
– Это еще кто? Шотландский эльф? – Митя вынырнул из-за спин почти следом за Полиной. – Овражкин, да они отродясь не носили килты! Это халтура, а не костюм!
– А сумочка зачем? – спросила Стася Романова, кокетливо хихикнув, и ткнула пальчиком в латунную пряжку споррана, висевшего поверх килта.
– Шотландцы не носят трусов, – ответил Сева. – Так что «сумочка» нужна, чтобы не случилось конфуза. Ну там… если ветер подует… Или кто-нибудь будет ходить поблизости с обнаженной спиной.
Раздался дружный хохот, но Полина не сразу поняла, на кого он намекает, и потому покраснела только тогда, когда все уже отсмеялись. Неужели Сева успел рассмотреть ее платье? Но когда? Она подошла только что и спиной к нему не поворачивалась!
Стася Романова оправилась от удивления и воскликнула:
– То есть ты оделся в добрых традициях?
– Ну, я же изображаю шотландского эльфа, а не какого-нибудь другого. Хоть Муромец и не согласен.
– Овражкин, ты просто ленивая задница! Не носят эльфы килтов, даже шотландские! Кого ты пытался обмануть?
Снова грянул смех.
– Боги, Муромец, да ты ничего не понимаешь в эльфах! Не позорься!
– А у Полины ведь тоже эльфийское платье! – воскликнула Василиса, до этого тихонько стоявшая в стороне. – Между прочим, свадебное.
Полина поймала насмешливый Севин взгляд.
– Да, то есть нет… в общем… Об эльфах я почему-то не вспомнила, когда придумывала наряд.
– А кто же ты? – спросила Стася.
– Призрак. Мертвая девушка из рода Муромцев, которая прислуживает Мите. – Полина наконец улыбнулась. Глаза некоторых неловко забегали, будто слух этот оброс то ли непристойными подробностями, то ли еще какими-то деталями, о которых вслух лучше было не говорить.
– Если она хотя бы вполовину так красива, то Муромцу повезло! – откликнулся подкравшийся откуда-то Алеша Попов.
– Это точно! – добавила Анисья. – Полина просто бесподобна!
Полина благодарно глянула на Муромца: все-таки это он потрудился найти ей кандалы. Но глаза его следили за той, кого он, как и сама Полина, сначала не признал в костюме Лилит.
– Анисья, деточка. – Среди молодежи вдруг возник вампир с шапкой седых волос.
– Слушаю, бабуль!
– Кажется, все гости собрались. Не пора ли их поприветствовать?
– Иду!
– Не забудь воспользоваться чарами наряда! – шепнула Маргарита вдогонку.
Анисья пробралась на сцену, гости подтянулись ближе. Музыканты отложили инструменты. Руки Анисьи были сложены на груди, длинные черные перья превращали ее в самую настоящую птицу.
– Дорогие друзья! Благодарю, что вы пришли поздравить меня! Я хочу, чтобы сегодня вы веселились от души, забыв хотя бы на один вечер невзгоды и трудности. Давайте отдохнем как следует, чтобы завтра вернуться с новыми силами и продолжить беречь наш хрупкий мир. Сегодня для вас выступят три молодые и подающие надежды группы. Это воспитанники Заречья, Дивноморья и Китежа. Ну и конечно ваш любимый оркестр. Мы услышим современные танцевальные песни магов разных стран, несколько беспроигрышных старых хитов и даже узнаем, что сейчас пользуется популярностью у потусторонних! Благодарю, что вы со мной! А теперь… начинаем веселье! – На последней фразе голос ее стал звонче, она распахнула крылья, и зал, готовый вторить ей радостным криком, на мгновение замер.
Первыми захихикали Маргарита с Полиной, готовые к такому повороту событий. Грянула музыка.
– О Даждьбог, это просто костюм! – выдохнул где-то рядом Алексей Рублев, вызвав новую волну смеха у друзей и виновато оглянувшись на жену.
Маргарита буквально вынырнула из-за спин танцующих, как только она одна умела делать: сразу со словами на устах, будто заранее знала, что именно здесь и встретит Полину.
– Ты видела, кем нарядилась Ася Звездинка? Нет, ты не поверишь! Марой! Марой, представляешь? Богиней смерти! – Маргарита расхохоталась и только потом заметила испуганный Полинин взгляд. Рядом с ними стояла растерянная Евдокия Рюриковна. – Ой, простите! – воскликнула Маргарита. – Я налетела со своими эмоциями… Что-то случилось?
– Я… – Полина смущенно оглянулась на мать Муромцев. – Мы… тоже повелись на костюм.
– Одна наша гостья оделась Вещейкой, – объяснила Евдокия Рюриковна, снизойдя до разговора с Анисьиными подружками: голос ее звучал на удивление спокойно. – Кажется, Полину это напугало.
Маргарита не ответила. Она совершенно точно ощущала страх и самой Евдокии Муромец, хотя и не могла его ничем объяснить.
– Надеюсь, вам уже лучше, Полина?
– Благодарю, да… Но это было неожиданно. Я видела Вещейку, настоящую, я имею в виду, ну… сами знаете, где… – Полине стало не по себе под взглядом хозяйки дома.
– Конечно, я понимаю! Оставляю вас в руках подруги. Но если вам станет хуже, обязательно разыщите целителя.
– Хорошо. – Полина вяло махнула рукой как бы в знак благодарности и повернулась к Маргарите. – Самое странное, что Вещейкой вырядилась мать Звездинки! Они что, сговорились?
– Ты не думаешь, что Евдокия Рюриковна тоже встречалась с настоящей Вещейкой? Ты видела ее лицо? Боги, Звездинки снова умудрились испортить кому-то настроение! Пойдем-ка посидим, там появились ореховые конфеты. Кажется, сладкое мне сейчас не помешает.
Они уселись за одним из столиков возле громадного зеркала. Из-за него зал казался в два раза больше, а подносы с румяными пирожками уходили в бесконечную перспективу. Обе предполагали, что на таком празднике будет только молодежь, но оказалось, что маскарад пришелся по вкусу всем и дружественные семьи приехали в полном составе: с младенцами, дедушками и бабушками, родителями и братьями. Анисьина идея пригласить еще и музыкантов из Заречья тоже возымела успех – под группу, первой вышедшую на сцену, танцевали и солидные мужчины, и даже Митя с хороводом крысят.
Сначала Митя заприметил в толпе Рубцову и направился было к ней, но она демонстративно отвернулась и поспешила навстречу Николаю Долгорукому, томно виляя бедрами. Потом, когда началась музыка, он сделал еще одну попытку – разве не был этот маскарад идеальным поводом выяснить хоть что-нибудь о ее прошлом? Возможно, вопрос решил бы один-единственный танец. Но Рубцова снова ускользнула, бросив гнусную шуточку в его адрес прямо при Марьяне. Тогда Митя с легким сердцем выкинул ее из головы и пошел развлекать крысят, тем более что музыка только этому способствовала. Дети хотели, чтобы он подбрасывал их, и Митя поначалу потакал их прихотям, но вскоре начал поглядывать в сторону. Там Арсений Птицын распинался перед обворожительной Лилит. Митя видел только ее алый плащ и рыжие кудри, но по раскрасневшемуся лицу Арсения додумывал, что она улыбается ему в ответ и нежно опускает ресницы. Его накрыла волна негодования.
– А-а-а! – раздался совсем рядом детский крик, и в следующий миг чумазая мавка, которую он секунду назад подкинул в воздух, замерла плашмя в сантиметре от пола.
– Решил угробить мою сестру?
Откуда-то взялся Сева и успел сплести колдовство. Лиза вскочила на ноги и насупилась.
– Ой, прости! – Митя в ужасе кинулся к ней. – Я отвлекся! Ну ладно тебе, не реви!
Сева подхватил сестру и посадил на плечи.
– Что случилось? – спросил он и, уловив направление Митиного взгляда, повернулся. – Ясно! Они теперь парочка?
– Если Птицын затеял что-то такое…
– Что еще он мог затеять? – Сева усмехнулся. – Если до этого она была ему симпатична, то сегодня он точно не устоит. Кто бы мог подумать, что она так легко меняет образы! Эй, Муромец, а ну, очнись! Какой смысл следить за тем, кто за ней приударяет? Если у нее появится парень, будет лучше – тогда она, может, не будет плакать на твоей свадьбе.
– Спасибо за поддержку! – не выдержал Митя, отцепил от своей ноги маленького фавна и зашагал через толпу прямо туда, где стояли Василиса и Арсений.
Сева разочарованно хмыкнул, спустил с плеч Лизу и отправил детей к Виктору: слуга только что сопроводил в зал вереницу подносов с разноцветными напитками.