— С чего ты решила? — поднимает на меня глаза, и я в них читаю скрытое раздражение.
— Потому что ты пропадаешь на работе, денег стало меньше, да и настроение у тебя так себе. — я кладу салфетку себе на колени, глядя как поспешно удаляется из столовой горничная.
— Это у тебя денег стало меньше… А с бизнесом все в порядке, — уточняет Тигран, а у меня сжимается сердце. Значит мои подозрения были правильны.
— Почему ты стал меньше их давать?
— Потому что ты их спускаешь на какую-то ерунду, — пожимает плечами, говоря об этом как о чем-то естественном. — Ты совершенно не умеешь пользоваться деньгами.
— Ладно, — киваю, — а почему я не имею право никуда пойти одной? Я же тут скоро с ума сойду в четырех стенах. Да и вместе мы никуда не ходим.
— Что значит ты никуда не ходишь? Ходишь… — он пожимает плечами, приступая к еде.
— Куда? В клинику езжу раз в две недели?
— В клинику. А куда еще надо? — он уже на меня не смотрит. Более того, создается ощущение что он надо мной издевается. — Тебе никто не запрещает гулять по поселку. Тут есть парк, фонтан, магазин. Даже спортзал и ресторан.
— Но этого недостаточно. У меня такое ощущение, будто я под домашним арестом!
— Это называется быть замужем, моя девочка, — усмехается, поглядывая на меня. А я сейчас расплачусь. Но надо держаться.
— Замужем у всех по-разному. Некоторые женщины например работают.
А вот эта реплика выводит Тиграна из себя:
— Ты что, на работу собралась? Может еще пойдешь полы мыть? — он кидает ложку на стол и поднимается, — ты не просто больная, ты…
Он замолкает, стараясь не дать раздражению перекрыть здравый смысл. Но я слишком долго молчала, и успокаиваться не собираюсь:
— Что со мной не так? Ну скажи!
— Сразу видно что ты из простой семьи. Очень простой.
Прекрасно. Лучше бы и не спрашивала. Это оскорбительно — говорить собственной жене такие вещи. Я не выбирала свою семью, я в ней родилась и никогда не скрывала своего происхождения. И то что у Тиграна отец возглавлял рынок в девяностых — это чистое везение. И кстати не показатель аристократизма.
Я молча цежу сок, стараясь не реагировать на этот выпад. Однако Тигран быстро замечает что я обиделась и ему, видимо, это тоже неприятно. Вернувшись на место, он как ни в чем не бывало берет салфетку и, положив ее на колени, уточняет:
— Так куда ты хочешь сходить?
— Куда-нибудь! В музей, театр, да хоть в парк!
— В парке сейчас мокро и холодно…
— Я тепло оденусь.
— Я могу тебя отпускать только с охраной, — пожимает плечами.
— Я не хочу ходить с какими-то мужиками… — беру кусочек хлеба и начинаю намазывать на него джем.
— А как тогда? Нужно сопровождение.
— Есть женщины-телохранители? Существуют в природе?
— Хорошо, — вздыхает, — у тебя будет женщина-телохранитель на всех мероприятиях, куда бы ты ни собралась, но учти, еще минимум один мужчина будет тебя держать всегда в поле зрения. Плюс водитель.
Боже… Почему все так сложно? Почему я не могу просто прогуляться по аллее или Арбату? Но, встретив напряженный взгляд Тиграна, я киваю и вымученно улыбаюсь:
— Хотя бы так. Но тогда мне нужно увеличить содержание. Охраннице тоже нужны будут билеты, еда и все остальное.
— Хорошо. Только будь осторожна, ясно?
— Конечно.
В чем осторожна? Мне непонятно почему Тигран так повернут на безопасности. Неужели все из-за прошлой жены?
— И да, рестораны для посещения буду выбирать я.
Это уже в никакие ворота не лезет! Но я улыбаюсь и киваю. В конце концов, я не привередливая. Да и сейчас в любом ресторане несколько видов кухонь. Не умру.
— А в магазины ходить можно будет?
— Можно. Но только в виайпи класса.
— А взять с собой Аню?
— Нет, с ней ты будешь общаться дома. Если случится непредвиденная ситуация, Аня может помешать охране тебя защитить.
— Тигран, что происходит? — я подаюсь вперед, пытаясь заглянуть ему в глаза, — Чего ты боишься?
— Я ничего не боюсь. — я по его лицу вижу что он врет. Но вряд ли он мне в этом признается.
— Боишься. Иначе зачем мне столько охраны и контроль? Кто может на меня напасть?
— Лиля, есть вещи, которые женщинам знать не обязательно. Твоя задача — быть послушной и делать что я скажу. И тогда нам всем будет комфортно и приятно. Тебе это понятно?
— Понятно, — если Тигран так отвечает, то лучше не спорить, иначе точно запрет и никуда не выпустит. Так что я замолкаю и, проглотив все мелкие обиды, теперь снова улыбаюсь мужу как будто ни в чем не бывало.
Глава 10. Лиля. Любовник Ани
Теперь я живу фактически от пятницы до вторника и от вторника до пятницы. А еще иногда неплохо бывает в воскресенье, когда приезжает муж, но раз на раз не приходится.
В пятницу я теперь стабильно посещаю культурные мероприятия: хожу в театры, музеи, иногда просто гуляю по парку. Как Тигран и обещал, со мной постоянно охрана. Но я привыкла и практически не обращаю на это внимания. По регламенту они со мной не заговаривают первыми, а если пытаюсь завязать беседу я, то они отвечают вежливо и односложно.
Во время моих вылазок мне нельзя ни с кем знакомиться, даже просто спросить кого-то сущую ерунду крайне нежелательно. И все равно это лучше, нежели сидеть в четырех стенах. Для меня такие прогулки — целая жизнь. Также они помогают наладить отношения с мужем: когда у Тиграна выходной, он подробно спрашивает где я была, что делала, что купила и куда ходила. А я делюсь впечатлениями, пересказывая все, вплоть до мельчайших деталий.
В последнее время говорю больше я, нежели он. И какие бы вопросы я ни задавала, Тигран или отмалчивается, или что-то спрашивает в ответ у меня. Как будто он за что-то сильно переживает, только делиться этим не хочет. По крайней мере со мной.
По вечерам дома его не бывает, он возвращается крайне поздно. Единственный день, когда мы можем побыть вместе — это воскресенье. Но и то не всегда. Иногда он работает все выходные, хотя я точно знаю что ради семьи можно пожертвовать бизнесом. Тем более, как он говорит, по работе проблем у него нет.
Единственный человек, с которым я разговариваю подолгу — это Аня. Она приезжает каждый вторник, после обеда. И хотя у нее и появился молодой человек, она все равно выкраивает время съездить ко мне.
— Ты когда-нибудь покажешь своего Антона? — мы сидим в столовой и пьем кофе с пирожными и сыром.
— Ой, Лиля, что на него смотреть? — Аня откидывается на спинку стула и, вздохнув, берет из блюда горсть винограда, — Мужчина во цвете сил, молодой, сексуальный… Богатый кстати.
— Ну, и почему ты его не покажешь?
— Он женат, — вздыхает, отправляя в рот ягодку.
— Женат? — меня такое положение дел разочаровывает. И я не знаю что меня расстраивает больше: беспринципность Ани или бесперспективность, как мне кажется, подобного рода отношений. Если человек не свободен, то максимум, что он может предложить — это место любовницы. — И как тебя угораздило?
— Не драматизируй, — фыркает, — Он идеален. И тебе бы он точно понравился.
— Я бы не стала встречаться с женатым.
— Ну конечно. Если бы Тигран не был бы свободен, неужели ты бы ему отказала? — она заливисто смеется, как будто уже знает ответ, однако такие предположения крайне обидны.
— Я не встречалась никогда с женатыми, это мой принцип.
— Ну-ну. Только вот если ты сама типа святая, не надо меня осуждать.
— Я и не осуждаю. Это твоя жизнь.
Я говорю это неискренне, однако учить жизни свою подругу у меня тоже желания нет. Никто не виноват, что я встретила Тиграна, а ей не повезло.
— Спасибо. Я знала что ты меня поймешь и поддержишь. Мы же как сестры, — Аня улыбается, и я тоже, хотя на самом деле я не понимаю и не поддерживаю. Но что если я скажу ей об этом? Она обидится и перестанет со мной дружить, общаться…
— И что будешь делать с этим женатиком? — спрашиваю чтобы занять паузу, однако ответ мне неинтересен.
— Наслаждаться жизнью! Потом, когда пойму что он влюблен в меня по уши, забеременею… — пожимает плечами.
— Зачем?
— Чтобы он на мне женился.
Воцаряется молчание. Некрасивая история наклевывается, но ее обсуждать я больше не хочу. К черту этот мадридский двор! Надо сказать что у Ани никогда не бывает легких отношений, но вот женатых любовников до сих пор вроде не наблюдалось.
— Ты сейчас работаешь? — пытаюсь перевести разговор на другую тему, но куда там! Теперь Аня, пока не перескажет все свои новости о своем парне, не успокоится.
— Конечно же нет! Он меня полностью обеспечивает, подарки дарит… — подруга самодовольно улыбается, — Хочешь покажу?
— Конечно.
Аня вскакивает со стула, подходит ко мне вплотную и наклоняется:
— Посмотри! — она вытаскивает из-под рубашки висящий на цепочке кулончик в форме сердечка. Выглядит миленько и, наверно достаточно дорого, но не чрезмерно.
— Красиво, — киваю.
— Еще бы не красиво было! — она заливисто смеется, возвращаясь на свое место, после чего, вдруг коснувшись ладонью лба, охает: — он же мне еще сумочку подарил! А ты не обратила внимания?
— Обратила, так она настоящая? — простодушно спрашиваю, на что Аня, явно уязвленная моим вопросом, цедит сквозь зубы:
— Ты уже почти год живешь с таким богатым мужчиной и до сих пор не научилась определять оригинальную сумочку от пали? — в ее голосе обида, и я, стараясь смягчить ситуацию, отвечаю:
— Прости, Ань, ну я же не знала насколько богат твой любовник…
— Как будто только ты можешь встречаться с обеспеченными мужчинами!
Мне хочется ответить, что я не «встречаюсь с обеспеченными мужчинами», а живу с законным мужем, который был у меня первым и единственным. Но тогда я ее уязвлю, а мне этого делать совсем не хочется. Поэтому я поднимаюсь с кресла, подхожу к подруге и, обняв ее, произношу совсем тихо:
— Анечка, ну ты что? Ты же у меня самая красивая, самая лучшая. Конечно же с тобой должен быть миллиардер, не меньше!