— Да, конечно! — сказал я уже вслух немного сипловатым голосом и сглотнул. Вот ведь довела меня! — Десерт как раз то, что мне сейчас очень нужно! Поставьте пожалуйста на тумбочку.
— Хорошо, как скажешь, — ответила она.
Поставив стопку книг и поднос на тумбу, она ещё раз улыбнулась мне и направилась к выходу. Не забыла при этом напоследок вильнуть и покачать бедрами. Напряжение достигло наивысшей отметки. Чёртовы юношеские гормоны! Я зажмурился, чтобы не наброситься на неё, как дикий зверь.
Наконец-то дверь за ней закрылась. Я, чтобы отвлечься от обуревавших мыслей, постарался вспомнить последний бой с пожирателями душ. Помогло. Сел на кровати и оценил содержимое подноса. На тарелке красовались два куска торта и кружка молока. Есть торт и листать учебник то ещё занятие. Решил сначала подкрепиться.
В стопке книг первой лежала "физика магии", с неё и решил начать. По ней как раз неуд и схлопотал. Открыл книгу и просто охренел. Если про призыв было чуждо, но понятно, то тут чуждо и непонятно нифига. На первых страницах я застрял надолго. Пока я врубался в азы, пришёл Кэйташи и принёс мне обед из студенческой столовой. Первым делом он рассказал про разборки из-за травматизма на физподготовке. Ему повезло, обошёлся без травм, потому что просто сошёл с дистанции. Я слопал принесённую еду, пока он рассказывал и попросил помочь мне разобраться с физикой магии.
У Кэйти в отличие от меня с собой была тетрадь, он начал рисовать схемы и объяснять "на пальцах". Только до меня начало доходить, как принесли обед. Я конечно очень хотел есть, но не сейчас. Я уже съел десерт и один обед, второй уже не лез. Я не стал от него отказываться, здесь меня выручил Икэда. В него лезло всё и всегда. Не прекращая жевать, он продолжал объяснять мне предмет.
К моему большому сожалению ему пора было уходить и я остался один на один с мудрёной наукой. Солнце светило прямо в окно, стало жарко и душно. Я решил продолжить занятия на скамеечке во дворе лазарета. Книгу за пазуху, костыли в руки и вперёд. На посту опять мой раздражитель.
— Решили погулять? — пропела она, очаровательно улыбаясь и откинулась на спинку стула, выпятив через непрозрачную, но тонкую ткань свой нескромного размера бюст. Похоже она нарочно меня провоцировала.
— Да, пойду почитаю на свежем воздухе, — ответил я, с трудом отводя глаза от её груди. — В палате душновато.
— Правильное решение, приятного чтения! — промурлыкала бестия. Что она в это время делала я не знаю, нашёл в себе силы на неё не смотреть.
Погода стояла замечательная. Редкие пушистые облака на сиреневом небосводе периодически скрывали солнце, но ненадолго. Тепло и безветренно. Я нашёл скамейку со спинкой перед нарядной клумбой с фонтаном и устроился на ней. Кэйташи оставил свою тетрадь с пояснениями и набросками. Я вникал в новые и новые понятия и постулаты, но шло это с диким скрежетом.
Прошло не меньше двух часов и мой мозг собирался взорваться. Пару раз плескал себе водой на лицо из фонтанчика. Разбирался с пятым параграфом, когда услышал, что кто-то приближается. Причём так же, как и я, на костылях. Я поднял глаза и чуть не выронил учебник. Ко мне шла Акеми.
Несмотря на больничную пижаму, замотанную ногу и костыли, она выглядела прекрасно. Волнистые рыжие волосы спадали на плечи, развеваясь от лёгкого ветерка. Её фигура и личико были настолько идеальны, что казалось приближается богиня. Только на костылях. Переплюнуть её из женщин, которых я видел, могла только Иштар в своем самом привлекательном обличии. Вспомнил про медсестру, ту хотелось использовать только для плотских утех. Акеми же хотелось боготворить и носить на руках. И это чудо мироздания приближалось именно ко мне! Я даже оглянулся на всякий случай, вдруг тут ещё кто-то есть. Нет, только я. И она.
— Привет, Акиро! — сказала она звонким голосочком.
— Привет! Чем-то могу помочь?
— А я думала тебе помощь требуется. У тебя от физики волосы дыбом стоят! — засмеялась она и прозвучал её смех также сладко, как журчанье ручья для умирающего от жажды. — Я в этом предмете спец. Ну ты видел тогда в лаборатории со скорпионом, могу и на практике применять.
С этими словами она опустилась на скамейку по другую сторону от учебника. Посмотрела на записи и зарисовки в тетради и одобрительно кивнула. Потом посмотрела мне в глаза и немного отпрянула.
— Ты чего? — испуганно спросила она.
— А чего я? Что-то не так?
— Ты так странно на меня смотришь, вот я и спросила.
— Извини. Я просто пытаюсь понять, почему ты ко мне подошла. Вы ведь меня терпеть не можете. Все трое.
— Не обобщай. Терпеть тебя не могут Масами и Марико. Они из клана дружественного Гэндзи. Поэтому и трутся с ними постоянно.
— Но ты же вместе с ними всегда.
— Мы живём в одной комнате в общежитии. Они приняли меня в свою компанию. Я всё равно тут больше ни с кем не общаюсь.
— Но мне кажется ты тоже всегда презирала меня.
— Это слишком громко сказано. Ты мне был неприятен. При каждом удобном случае обзывал нас шалавами и подстилками Гэндзи. Кому это понравится? Но в последнее время ты сильно изменился.
— Да? И что во мне изменилось?
— Стал вести себя по-человечески, заинтересовался учёбой. Ни на кого не задираешься. Правда люлей всё равно регулярно получаешь. Наверно по инерции.
— То есть я был говнюком, а стал нормальным?
— Примерно так.
— Всё равно не понимаю зачем я тебе нужен?
— Да я сама пока не пойму, — засмеялась она. — Ну так что, с физикой помочь?
— Думаю не стоит, я уже разобрался. — Это было не совсем правдой (точнее совсем не правдой), но я не хотел показывать даже такую свою слабость перед прекрасной дамой. — Лучше покажи тот фокус, который убил скорпиона. Про это есть в учебнике?
— Есть, но не в этом, а в следующем. Суть тогда пока объяснять не буду, сам почитаешь.
Акеми подняла руку ладонью вверх, в особой манере сложила пальцы в щепоть и прошептала непонятное слово, затем снова открыла ладонь. Над ней возникла маленькая, но очень яркая искра, которая сразу превратилась в ослепительно голубой шарик, переливающийся электрическими разрядами. Смотреть на шарик было больно, резало глаза. Поэтому я быстро отвернулся.
Я закрыл учебник и тетрадь. Акеми показывала другие фокусы, я совершенно искренне вслух охреневал. Правда большую часть времени я смотрел не на плоды её стараний, а на плоды стараний её родителей. То есть на неё. Думаете влюбился? Не уверен. Есть в ней ещё что-то притягательное, кроме красоты. Завершив очередное магическое действие, она пристально на меня посмотрела. Поймал себя на мысли, что давно смотрю не на фокусы, а на неё. Сначала на её лице было удивление, потом улыбка одними уголками рта и доброе, тёплое какое-то выражение глаз.
— Акиро?
— Что?
— Что я тебе сейчас показывала?
— Э-э-э… Цепь разрядов в воздухе? — я тряхнул головой, пытаясь собрать мысли в кучу. Мысли категорически отказывались собираться. — Извини, я, наверное, просто устал очень. Уже не втыкаю, что происходит.
— Ясно, — кивнула она и начала подниматься со скамейки. — Тогда на сегодня хватит. И я тоже нагулялась, пойду отдохну.
Она встала и, опираясь на костыли, пошла в лазарет. Я проводил её взглядом и не прекращал себя ругать. Гордые мы, блин! Как же так, глупее девушки оказаться! А вот сейчас она сидела бы и рассказывала всё по полочкам. Хотя не факт, что получилось бы лучше, чем сейчас. С другой стороны, камень с души свалился. Оказывается, мы с ней не враги, а это уже почти друзья. Мне почему-то очень хотелось видеть её в друзьях. А ещё лучше… Но об этом потом. Может быть.
Я отвёл от неё взгляд и увидел, как от кустов отделился Кэйташи. С вылупленными глазами и офигевшей рожей он направился ко мне.
— Старик, чё это было? Ты общался с Акеми? На солнце что ли перегрелся?
Плюхнувшись на скамейку, он уставился на меня в ожидании ответа. Видимо на моем лице была самая дебильная улыбка, глаза у толстяка вылезли ещё больше, хоть и казалось, что это невозможно.
— Ну общался, и что такого?
— Что такого? Ты точно ногу сломал, а не мозги? — Икэда склонился ко мне и по выражению его лица было понятно, что я очень сильно повредился. — Ты же ненавидишь всю эту троицу! Хоть Акеми там и на вторых ролях, но ненавидел ты её не меньше остальных. А тут сидишь, как влюбленный павиан и слюни пускаешь! Мэдока не смог тебе помочь, да? Ты безнадёжен?
— Кэйти, успокойся! Не пыли! Какой такой влюблённый павиан? О чем ты говоришь вообще? Я сидел изучал физику магии, она предложила свою помощь, вот и всё. Ничего особенного не произошло.
— Я ни фига не верю в реальность происходящего! — Кэйташи откинулся на спинку лавки и вытер вспотевший лоб. — Ладно, будем считать, что я ничего не видел и этого всего не было. Мне просто показалось.
Меня так и раздирало спросить его, за что я их ненавидел. Так и спалиться можно, что Акиро стал совсем другим человеком. Хотя с другой стороны, он же знал про мою амнезию. И все знали. Нет, оставлю на потом. Может в итоге и так со всем разберусь. Но всё-таки это все неспроста. Почему так? Не дает мне эта мысль покоя. Не окажется ли в итоге, что мне с ней не разговаривать надо, а бежать куда подальше? Может всё-таки спросить?
Глава 10
— Слушай, Кэйти, я честно не врубаюсь в тему. Я же говорил тебе, что с памятью у меня серьёзные проблемы. Я хоть убей не помню, за что их так сильно ненавидел. Что такого произошло?
— Может лучше тогда не стоит? Если у тебя это стёрлось, может так и надо?
— Может быть ты и прав, но мне всё равно хочется понимать, что происходит. Это поможет мне не сделать неправильный шаг.
— Может и так. Хотя я всё ещё не уверен, что стоит такое рассказывать. Ты точно хочешь?
— Да ладно, валяй уже! — моё терпение было на пределе. Я уже был готов ко всему.
— Ладно, сам напросился. Слушай тогда. Однажды произошёл с тобой казус. После занятий по физподготовке ты вышел из душа, одетый в одно полотенце на бёдрах. Норайо и его друзья вытолкали тебя из раздевалки в общий холл, сдернув с тебя это полотенце. Там в это время находилась та самая троица. Они так ржали над тобой, что ты обиделся на них не на жизнь, а на смерть. — Икэда достал из пакета пирожок и откусил почти половину. — Через пару дней ты отомстил. Я уж не знаю, где ты нашёл столько здоровенных тараканов и пауков, но ты запустил всё это войско в их комнату и подпёр дверь, чтобы они не смогли выйти. В итоге они прыгали из окна. Хорошо хоть первый этаж, обошлись мелкими травмами. Потом были разбирательства и выяснили, что это сделал ты.